Свободу Дмитрию Скворцову!

Станислав МИНАКОВ12 сентября 20242024-09-122024-09-1386

На Украине репрессируют православных журналистов

Когда мои киевские коллеги — писатели и журналисты — единомышленники-антимайдановцы на президентских выборах «топили» за Зеленского — «лишь бы не Порошенко», я твердил киевлянам: этот амбициозный комик будет хуже и страшней Порошенки. Не соглашались. В марте 2022 г. некоторые из них были брошены за решетку СБУ. Иные — исчезли после обысков, и дай Бог, чтоб были живы. 

Тогда исчез и православный публицист киевлянин Дмитрий Скворцов, как позже выяснилось, скрывшийся в одном из киевских монастырей. Через полгода его кто-то «сдал» СБУ; многие из нас знают не понаслышке, что «добрые люди» для таких дел всегда найдутся. 
На днях, 2 сентября, состоялось очередное заседание украинского судилища над Скворцовым. Коего судят за деяния, которые... не определены украинским законодательством! Прокурор вновь запросил продления тюремного заключения публицисту. 

«В ответ Дмитрий изничтожил ходатайство обвинения контрдоводами, в которых показал, что никчемным является сам закон, по которому его судят, — пишет Мирослава Бердник, известный киевский публицист, историк, член Антифашистского комитета Украины, активный и действенный блогер varjag2007; девиз, стоящий во главе этого популярного блога в Живом Журнале интернета — цитата из Священного Писания: “И свет во тьме светит, и тьма не объяла его”. — Вкратце, выступление обвиняемого заключалась в следующем. Сама статья УК, которой прокуроры пытаются обосновать арест, указывает на "преступления", которые не определены украинским законодательством. Прежде всего, это т.н. "подрывная деятельность". Но гражданин не может знать, занимается ли он подрывной деятельностью, если законодатель не поясняет, имеет он в виду деятельность по подрыву мостов или по подрыву морали (чем православный публицист не мог заниматься априори).
И такая неопределённость, оказывается, в корне противоречит практике Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), чьи решения являются для Украины прецедентными. Тем не менее в одном только обвинении подобных "посягательств неизвестно на что" целый букет!
Так, тезис обвинения гласит, что “Скворцов Д.В. обвиняется в совершении государственной измены — в деянии, умышленно совершенном гражданином Украины в ущерб информационной безопасности Украины, что выразилось в предоставлении иностранному государству, иностранным организациям и их представителям помощи в подрывной деятельности против Украины, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.111 УК Украины” (с. 8 обвинительного акта). Но этот тезис содержит термины, дефиниции которых отсутствуют в законодательстве Украины. А именно: “информационная безопасность”, “представители иностранной организации” и, наконец, собственно “подрывная деятельность” (вот как гражданин Скворцов мог знать, занимается ли он подрывной деятельностью, если законодатель не пояснил, имел он в виду деятельность по подрыву мостов или по подрыву морали (чем православный публицист не мог заниматься априори)».

Следует напомнить, что попытка дать дефиницию термину «информационная безопасность» была предпринята в тексте Закона Украины «Про основні засади розвитку інформаціонного суспільства в Україні на 2007-2015 роки» («Об основных принципах развития информационного общества в Украине на 2007-2015 годы»). Однако эта дефиниция содержит термины, не определенные законом. А именно «невероятность информации», «негативное информационное влияние», «негативные последствия» и т.п. М. Бердник обращает внимание общественности, что «это позволяет, скажем, специалистам Института политических и этнонациональных исследований им. И.Ф. Кураса НАН Украины отмечать, что для сферы информационной безопасности Украины “нет даже единого обобщающего понятия… Поиск новых подходов по защите информационного поля продолжается” (Наукові записки ІПіЕнД, випуск 3 (77), с.235,236). И, как видим, продолжается прямо в рамках уголовных производств, хотя, как указывает ЕСПЧ, “ограничение свободы слова должно толковаться узко, а необходимость применения любых ограничений должна быть доказана убедительно” (Obcerver & Guardian vs UK)».
К прискорбию, казус Скворцова — не одиночный прецедент, а работает система подавления инакомыслия, читай приверженности каноническому Православию, что на бывшей Украине приравнивается прорусскости, то есть «измене родине». Прошла волна: в те мартовские дни 2022 г. исчез и киевский историк, публицист, православный теолог Александр Каревин. О том, что к нему в квартиру ломятся сотрудники СБУ, он успел заявить в социальных сетях. Писатель резко критиковал действия украинских властей за дискриминационную языковую политику и постоянные фальсификации истории. Каревин — автор многих статей и книг по истории Руси, запрещенных на Украине. Одна из главных его книг «Русь нерусская» посвящена подлинной, а не придуманной истории украинского языка. В названии книги использованы слова философа Григория Сковороды, преподававшего в Харьковском коллегиуме: 

«Всякий должен узнать свой народ, и в народе себя. Русь ли ты? Будь ею: верь православно… Русь не русская представляется мне диковинкою, как если бы родился человек с рыбьим хвостом или с собачьей головою». 

«О судьбе Каревина ничего неизвестно до сих пор, — пишет в сети комментатор ресурса “Антифашист”, — для укронацистского режима он представлял и представляет не меньшую опасность, чем писатель Олесь Бузина, убитый показательно возле своего дома в 2014 году. Возможно, писатель содержится в одной из тайных тюрем СБУ. А возможно, что его просто убили и стерли все следы — так случилось со многими журналистами, политиками, публицистами после майдана. И нет никаких оснований думать, что режим Зеленского окажется более гуманным, чем режим Порошенко. Гибель в украинском СИЗО чилийского журналиста и правозащитника Гонсало Лира только подтверждает это. А ведь у Гонсало Лира был американский паспорт, за него вступались такие личности как Илон Маск и Такер Карлсон. Но и это не спасло честного журналиста от расправы украинских палачей. Поэтому есть все основания беспокоиться о тех сторонниках России, которые пропали без вести после начала СВО, о ком не говорят и не пишут, против которых не проводились показательные судебные процессы».

10-го марта того же года в застенки СБУ был брошен и 69-летний украинский поэт-сатирик и русский православный публицист, автор и ведущий телепрограммы «Право на веру» Ян Таксюр (Киев).

Во время обыска были изъяты все деньги семьи. Писатель долго находился в Лукьяновском СИЗО. Никаких медикаментов, необходимых ему как онкобольному, арестованный не получал. Периодически его тягали на формальные заседания суда, на которых безобидного интеллигента держали в клетке, под усиленной вооружённой охраной. Писателя обвинили в «измене родине» и осудили на 12 лет заключения.
На аресты коллег чаще всего первой откликается и бьет тревогу Мирослава Бердник, которая, несмотря на сильно подорванное здоровье и череду перенесенных операций, своей общественной деятельности не прекращала и не прекращает. Она писала: «Львовского журналиста Глеба Ляшенко судят, как и киевлянина Таксюра, по ст. 111-й — “за измену родине”. Против меня возобновили снова дело по 110-й, несмотря на то, что срок привлечения истек еще в 2020-м году, и уже зачитали обвинение». 
Утром 16 августа 2022 г. Служба безопасности Украины задержала Мирославу в г. Запорожье. Спустя два-три часа, когда еще продолжался обыск в запорожской квартире, где тогда проживала М. Бердник, появились информирующе-протестные публикации в интернет-изданиях, в частности, мы, пеновцы, посильно способствовали публикации заявления на сайте Русского ПЕН-центра «Требуем немедленно освободить Мирославу Бердник!», международные правозащитники уведомили коллег из разных стран, которые стали звонить в Запорожское СБУ и оповещать СМИ и общественность.

«Мирослава Александровна не является публичным человеком, она — писатель и историк. Ее оружие — слово. Как летописец она бесстрашно вела ежедневный дневник в ЖЖ и в ФБ, фиксируя факты неонацистских проявлений сегодняшнего киевского режима, — написал в Фейсбуке [запрещён в РФ, — ред.] протоиерей Владимир Вигилянский. — Иногда в день она публиковала по 10 постов. Эта летопись — беспощадный по своей правде и силе приговор преступникам и человеконенавистникам, дорвавшимся до власти на Украине. Было понятно и ей, и ее читателям, что она становится одним из главных обвинителей этого режима. Она писала об этом — понимала, что “бандеризация” ее родины дошла до того крайнего предела, когда тоталитарные щупальца этого монстра начинают достигать любого инакомыслящего, и ждала расправы. Мирослава — православная прихожанка Украинской Православной Церкви. Ее имя — Мария. Призываю всех братьев и сестер к молитве за нее!»

Широко известная книга М. Бердник «Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма» (2010), выдержавшая несколько изданий, внесена в список книг, запрещенных на Украине. (Распространение таких книг на территории Украины теперь карается криминальной ответственностью за ст. 110 УК Украины «Посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины».)
Политолог Владимир Корнилов напоминал в связи с арестом М. Бердник, что в июне 2014 г. в Мариуполе был схвачен оппозиционный 60-летний журналист Сергей Долгов, которого также якобы увезли в ту самую Запорожскую СБУ, и с тех пор о нем не было никаких достоверных сведений. 
В этом же репрессивном ряду стоят братья Кононовичи, подвергшийся пыткам Дмитрий Джангиров и многие другие. Арест Мирославы Бердник, и тогда свидетельствовший о намерении киевских властителей активизировать репрессивный произвол и провести новую волну «зачистки» инакомыслящих, стал также в ряд с арестом известного харьковского оппозиционного политика Аллы Александровской, с продолжающимся произволом в судах разных городов, прежде всего Харькова и Одессы, где сотни лиц, выступивших с несогласием режима, установившегося на Украине после государственного переворота февраля 2014-го года, по три с половиной года претерпевали лишения в застенках, без приговоров суда, а судебные заседания переносились под любыми предлогами. К счастью, Мирославе чуть позже удалось покинуть Украину. 
Ян Ильич Таксюр в 2018 г. выпуская новую книгу, «100 кращих віршів», попросил меня написать блёрб (от англ. blurb — «реклама»), так называют короткое авторитетное мнение, которое выносят на обложку книги. Я высказал опасение, что мое имя на обложке может спровоцировать нежелательные действия хунты. Кавалер Ордена преподобного Нестора Летописца Иоанн Таксюр ответил: «Я не боюсь».
Слава Богу, в мае 2023 г. писателя, при участии ЧВК «Вагнер», удалось обменять вместе с военнопленными. Теперь он ведет передачу на российском православном популярном телеканале, недавно состоялся его творческий вечер, на котором он прочел и свое недавнее стихотворение «Русский Киев», получившее широкое распространение в православной среде и на сайтах интернета. 

Не святы мы и, в общем, не такие...
За то попали в гнусный переплёт.
Но знаешь, брат, есть прежний русский Киев,
Он жив ещё, он молится и ждёт.
 
Ему кричат, мол, братьям ты не нужен,
И вслед плюёт, оскалясь, укрохам.
А он встаёт, оболган, безоружен,
Лицо умоет и шагает в храм.
 
И, шапку сняв, там ставит, молча, свечи, 
Пока ломает двери стая псов.
Сейчас ворвутся, чтобы гнать, калечить, 
Но Киев русский умереть готов.
 
За что? За эти старые иконки,
За радость ту, что в сердце разлита,
За День Победы, голос в хоре звонкий, 
А, в сущности, за Господа Христа.
 
Святых Печерских о защите просит
Поруганный, но вечный Киев-град:
— Услышьте нас, Антоний, Феодосий!
И ты услышь, российский брат-солдат.
 
Не верь, солдат, продажным подпевалам,
Что здесь царит эсэсовская гнусь.
Да, мы в плену, но в киевских кварталах
Невидимо живёт Святая Русь.
 
Приди! Очищен от бесовской мути,
Восстанет город, Господом храним.
Вернутся Чкалов, Пушкин и Ватутин,
Воскреснет Русский Иерусалим.
 
Наш путь непрост, но места нет для грусти:
Единый Бог, и мы — один народ.
И не был Киев никогда нерусским,
Он верой жив, он молится и ждёт.

Можно скептически относиться к эффективности и действенности солидарных и персональных воззваний и обращений, высказываемых в СМИ и Интернете в защиту инакомыслящих, узников совести, незаконно репрессированных на бывш. Украине. Однако факты говорят о том, что возвысив правозащитный голос, удавалось арестованных вырвать из застенков хунты — и через год, и через два, и через месяц, а однажды даже через три часа!
Неравнодушная общественность возмущена арестом и удержанием за решеткой Дмитрия Скворцова и других его единоверцев и коллег, и решительно протестует против действий украинских карательных органов, требует немедленно освободить всех незаконно арестованных, задержанных и похищенных писателей и журналистов и обращается с призывом ко всем, кому небезразличны судьбы узников, объединить усилия и добиться от украинских властей соблюдения прав и свобод человека.