Как Болгарию принуждали к войне с Гитлером

Николай ВОЗНЕСЕНСКИЙ (Молдова):

9 сентября 1944 года после победы вооруженного народного восстания в Софии пришло к власти новое правительство, сделавшее страну надежным союзником СССР. 

​
Указанные события 80-летней давности, понятное дело, оценивались с годами по-разному. От диаметрально противоположных «социалистической революции 9 сентября» — до «осуществленного просоветской агентурой военного переворота». Спору нет — без военной составляющей тогда действительно не обошлось.

Но для начала, самое радикальное участие болгарских военных в политике — это отнюдь не плоды «тлетворного советского влияния», как часто хотят уже на семантическом уровне доказать аудитории авторы «переворотной» теории. Скорее уж наоборот, сами болгары в этом плане в то время могли «дать фору» очень многим странам — и соседним, и отдаленным. Поскольку военные перевороты в довольно-таки короткий период между Мировыми войнами здесь случались ну очень часто — особенно для страны, позиционировавшей себя «европейской державой». 
В погоне за имиджем последней «братушки», собственно, очень скоро после обретения благодаря России фактической независимости от турок в 1878 г. ценой десятков тысяч павших русских солдат, «выписали» себе в князья немецкого принца Александра Баттенберга. А когда он показался им слишком уж пророссийски настроенным — свергли его с престола, заменив опять же другим немцем — Фердинандом Саксен-Кобургским. 
К слову сказать, стараниями Фердинанда, в 1908 г. объявившего себя полноценным царем, страна оказалась по одну сторону баррикад — с Германией, Австро-Венгрией и… прежним злейшим врагом — Османской Портой! Соответственно, и против России — с армией которой болгарские части достаточно добросовестно воевали. Пусть и, к счастью, не так интенсивно, как с прочими «братьями-славянами». Соседями по многострадальным Балканам, где каждый такой «заклятый брат» хотел быть единоличным «гегемоном». 
Так за пару лет до Первой мировой данные «братья» даже замутили две нехилых войнушки — во второй из которых болгары потерпели поражение. Поскольку воевавшие против них сербы, греки и румыны не погнушались взять в союзники даже турок! Которые потом отплатили сторицей тем же грекам массовым геноцидом их сородичей в ходе греко-турецкой войны начала 20-х годов.

***

Но даже чуть успокоившись на внешнеполитической арене, болгарские элиты и военные никак не хотели успокоиться на внутриполитическом поприще. Отчего решение споров на нем решалось силой оружия почти с такой же частотой, как в классической «банановой республике Анчурии», воспетой гениально-ироничным американским писателем О`Генри. Ну, и ее реальными прототипами в Латинской Америке, конечно. Так, в 1923 г. в результате военного переворота, устроенного столичным гарнизоном и курсантами местных военных училищ, к власти приходит влиятельный политик Александр Цанков. Но довольно символично, что его свергнутый предшественник, Александр Стамболийский, был в кратчайшие сроки осужден — и расстрелян. 
Нет, конечно, поговорка «в России корона снимается только вместе с головой» действительно существует, — но в ней-то речь идет лишь о коронованных особах! А так, чтобы снимать головы в прямом смысле даже у отставленных премьеров, притом что формально никаких «революций» и «чрезвычайный положений» не объявлялось… К тому же при вполне здравствующем и оставшемся при власти царе Борисе… Это уже какой-то явно «не-европейский моветон».
Спустя 11 лет — новый переворот, уже во главе с полковником Кимоном Георгиевым. Кстати — тем самым, что возглавил правительство Отечественного фронта, пришедшее к власти 9 сентября 1944 г. Ведь с «первого премьерства» его уже в 1935 г. «подвинул» царь, недовольный его антимонархическими взглядами. Георгиев руководил Болгарией аж до года 1946 — когда после новых выборов большинство в парламенте заняли уже местные коммунисты во главе с Георгием Димитровым. 
Но и тогда уже ставший генералом (правда — запаса) Георгиев к досаде «плакальщиков о сталинских репрессиях в странах советского блока» оказался не «невинно казненным» и даже не «заключенным в местном Гулаге». Но вместо этого занимал должности главы МИД, других важных ведомств в парламенте страны, был награжден местной «Золотой Звездой», аналогом советской Звезды Героя СССР. А умер в почтенном возрасте далеко за 80, будучи похоронен с почестями. Подобный же путь прошли многие другие политики и генералы, правильно сориентировавшиеся летом-осенью 1944-го в политической ситуации. Хотя да, часть особенно «махровых» местных фашистов официально перешли на строну Гитлера — и разделили с его чудовищным режимом заслуженный приговор…

***

Вообще летом 44-го обреченность Третьего Рейха стала понятна уже всем, кроме откровенно «клинических идиотов», искренне верящих пропаганде Геббельса. Понимали это и в Софии. Формально, правда, там войну СССР не объявляли — ни в 41-м, ни позже. Но за оказанные Гитлером подачки в виде немалых территорий, оккупированных им в Югославии и Греции, болгарские политики должны были заплатить вступлением в союз с Третьим Рейхом. Да, посылать свои войска на советский фронт по примеру словаков, румын и венгров там дураков не было — все-таки «генетическая память» о доблести русских воинов среди болгар не стерлась. 
Но Гитлер особо и не настаивал — предложив им взамен «альтернативную службу». Выполнять своими дивизиями карательно-полицейские функции в тех же Югославии и Греции, предоставить аэродромы и порты Болгарии под немецкие военные базы, поставлять в «Фатерлянд» побольше продовольствия и сырья. Да еще по таким «специальным ценам» — что к 1944 г. болгары еще и остались должны «стратегическим партнерам» астрономические для них 70 миллиардов левов! 
Москва не раз предупреждала Софию, что добром такая двусмысленная политика для нее не кончится. 18 мая 44 года последовало уже официальное требование разорвать союз с Германией, 12 августа последовало второе и последнее. «По счету 3», как водится, в дело должны были вступить пушки.
Однако болгарские политики голосу разума не вняли. И вместо реальных шагов против военной машины Германии лишь «имитировали кипучую деятельность». Заменяя у себя одно правительство за другим — и объявляя о своем «нейтралитете» с формальными просьбами к немцам «убираться восвояси». На которые те реагировали в духе крыловского Кота Васьки — который «слушал да ел».
Хотя, к слову сказать, когда в Берлине поняли, что с такими ненадежными союзниками все равно «каши не сваришь» — в начале сентября 44-го фактическую войну с Болгарией начали сами немцы. Арестовав для большей надежности штаб болгарской оккупационной армии в Югославии. Вскоре начав процесс уничтожения своих военных кораблей в болгарских портах — на который болгарские власти взирали с олимпийским спокойствием. При этом около 30 тысяч военных Вермахта продолжали находиться на болгарской территории — разве что перемещаясь на более выгодные для обороны от вероятного наступления Красной Армии позиции.

***

В некоторых болгарских источниках сообщается, что уже 5 сентября правительство Константина Муравиева таки исполнилось решимости официально объявить войну Германии. Правда, при этом не уточняя парочку важных моментов. Первый — когда эта самая «решимость» вызрела? До или после того, как Советский Союз, у которого исчерпалось терпение, аккурат 5 сентября объявил, что находится в состоянии войны с Болгарией — так как та не выполнила требований о разрыве с Берлином. И второй — действительно ли монархо-фашистский режим собирался воевать с немцами? Или же готов был лишь имитировать боевые действия в духе «странной войны» со стороны Англии и Франции с осени 39-го до весны 40-го на франко-германском фронте? 
В том же вышеупомянутом источнике также утверждается, что решение кабинета Муравиева объявить войну немцам было отсрочено на 3 дня — по просьбе военного министра, «тайного агента» Отечественного фронта Ивана Маринова. После победы левых сил за свою услугу назначенного командующим болгарской армией. Ведь якобы именно эта «роковая задержка» и дала повод Советскому Союзу объявить войну Болгарскому царству. Правительство которого уже почти договорилось с англичанами и американцами о выходе из войны — и приглашении их войск на свою территорию. 
Тезис так себе — разве что для сюжета книжки по «альтернативной истории». Спору нет, британский премьер Черчилль спал и видел, как бы добиться открытия «второго фронта» именно на Балканах — с вполне понятной сверхзадачей «не допустить роста влияния большевизма в Европе». Только ведь «облом» с этими планами произошел фактически уже на этапе Тегеранской конференции «Большой тройки». Когда Сталин сумел найти общий язык с Рузвельтом — которому, как и стоявшим за ним американским бизнес-элитам, абсолютно не вдохновляло помогать своим «британским кузенам» в воссоздании жизнеспособной «Британской империи, издания второго, дополненного».
Собственно, американцы и без Иосифа Виссарионовича изрядно «пощипали» британские имперские аппетиты уже во время заключения с ними Атлантической хартии в 1942 г. А уж «делать реверс» Вашингтону в 1944-м году, когда Красная Армия стояла уже в нескольких сотнях километров от Берлина… Кстати, беря на себя львиную долю потерь на фронтах борьбы с фашизмом, — да еще и взяв на себя обязательства помочь американцам добить Японию после разгрома Третьего рейха. 
В общем, думается, хоть с отсрочкой объявления войны Германии с подачи военного министра Маринова, хоть без нее, «маниловским планам» обанкротившегося на своей прежней политике сотрудничества с Гитлером режима все равно ничего «не светило». Особенно ввиду концентрации у границ еще Болгарского царства войск 3-го Украинского фронта во главе с тогда еще генералом армии Толбухиным. Используя который Москва имела твердую решимость не допустить никаких неожиданных сюрпризов. Ни вольготного существования немецких войск в Болгарии — ни превращения последней в антисоветский плацдарм для формально пока еще союзных англичан. Заставляющих уже тогда постоянно вспоминать меткую поговорку «с такими друзьями и врагов не нужно».

***

В тоже время объявлять «главной причиной успеха переворота 9 сентября» советские войска — однозначное передергивание фактов. 5 сентября ведь Москва всего лишь предприняла дипломатический демарш — с констатацией наступления состояния войны с Болгарским царством. А первые бойцы РККА вступили на ее территорию лишь 8 сентября, — кстати, не встречая абсолютно никакого сопротивления. С другой стороны, в самой Болгарии уже 6 числа начались массовые забастовки, акции протеста. Захватывались тюрьмы, на свободу выпускались политзаключенные. А жандармерия в пока еще царстве была упразднена на волне этих протестов еще правительством Муравиева, пытавшегося хоть как-то снизить накал антиправительственных выступлений.
Попытка, конечно, успехом не увенчалась. Решение о свержении обанкротившейся власти было уже принято Отечественным фронтом, — кстати, организованном и успешно действующим еще с 1942 г. Имевшем в своем составе уже настоящую партизанскую армию в 30 тысяч «штыков». Которые тоже приняли активное участие в восстании 9 сентября. Впрочем — больше в не самых крупных населенных пунктах — там «первую скрипку» играли как раз подразделения царской армии, солдаты и большинство офицеров которых поддержали народное восстание. 
Так что уже утром 9 сентября, после традиционно-революционного «захвата почт, телефона, телеграфа» и других стратегически важных пунктов Софии, правительство Отечественного фронта приступило к выполнению своих обязанностей. Коммунистов там, кстати, было всего четверо — из 16 министров (главы МВД, юстиции, здравоохранения и министр без портфеля). В числе наипервейших мер новой властью были начаты срочные переговоры с советскими войсками о прекращении боевых действий, которые, по сути, и так реально не велись. Но все равно были прекращены по приказу из Москвы практически молниеносно уже и юридически. А также — о начале уже как раз вполне реальных боевых операций против немецкой армии. Так что чуть позже болгарские дивизии участвовали в боях против гитлеровцев даже за пределами своей страны. Например, в тяжелых боях на озере Балатон, где Вермахт провел последнюю в истории Второй мировой наступательную операцию. 

***

Подытоживая — можно сказать, что действительно народный характер восстания 9 сентября 1944 г. убедительно показала и дальнейшая история Болгарии. После войны это была, пожалуй, единственная восточноевропейская социалистическая страна, которая избежала и антисоветских поползновений (как последовательно ГДР, Венгрия, Чехословакия, Польша) — и сдержанно-антисоветской же «фронды» образца Югославии, Румынии и Албании. Более того, при сменившем Димитрова Тодоре Живкове, как говорят, всерьез обсуждался вопрос о включении страны в состав СССР в качестве 16-й республики. И даже после распада — и самого Союза, и мировой системы социализма в результате горбачевского предательства — в Болгарии единственной из прежнего «Варшавского договора» бывшие коммунисты приходили к власти парламентским путем — после убедительной победы на выборах.
Сейчас, конечно, путем не самых сложных манипуляций западной клиентеллы с образованием антироссийских коалиций и правительств в болгарском парламенте политику Софии дружественной назвать сложно. И чуть раньше, когда она под давлением Запада отказала в прохождении по своей территории российского газопровода по дну Черного моря. И сейчас, когда бывшее советское вооружение и боеприпасы регулярно отправляются в распоряжении укро-армии. 
С другой стороны, в 1941-44 годах отношение официальной Софии было в отношении нашей страны не намного дружественнее. Но когда после серии блистательных побед над считавшейся прежде непобедимой армией прежнего союзника-гегемона советские бойцы оказались у болгарских границ — ситуация в стране радикальнейшим образом изменилась меньше чем за сутки. А ведь как известно, «история развивается по спирали». Так что, как знать, не окажется ли Болгария вскоре на той же исторической отметке, только «витком» выше, что и 80 лет назад?