Срочники, добровольцы, контрактники: как ищут пропавших на фронте

После 2,5 года молчания о потерях на Украине в Интернете стали появляться посты родственников, которые разыскивают своих близких. Анастасия из Смоленска ищет брата, который уехал в Рогово Луганской области из госпиталя 10 дней назад и пропал. Многие не знают, что делать, и просто ждут.

Елена Петрова, Татьяна Свиридова

На странице «Комитета — Совета солдатских матерей» в ВК появились десятки объявлений от родственников, которые ищут своих близких.

«Ищу племянника, Макаров Даниил Александрович, 08.03.01 г., без вести пропал 03.06.2024, позывной Макар, на правой руке тату в виде молний, ушел на БЗ в сторону Волчанска, в/ч 64044! Может, потерял память!»

Вероника Зарубицкая опубликовала объявление после 3 месяцев безрезультатных поисков и бесчисленных звонков по всем военкоматам, частям и командирам.

«Не понимаю, почему нам так сложно получить информацию о наших детях. Мой сын на момент нападения проходил срочную службу и находился в Гуево (Курская область. — „НИ“), по предварительным данным, их взяли в плен. Так как одна из матерей уже узнала по видео своего сына и даже разговаривала с ним, а про своего я ничего не знаю. Все украинские каналы просмотрела — его нигде не видела. Как можно быть спокойной, если за две недели ни из военкомата, ни из воинской части ничего не сообщили?» — пишет Арина Даштова.

Jelena Jelena ищет племянника-срочника. Объездили все госпитали, когда узнали, что он был ранен, но так и не нашли его. Татьяна Чочлова и Наталья Чернякова ищут сыновей.

«У меня та же история… пишу, звоню… результатов нет! Обидно, что ищу только я! Ни военкомат, ни командир части не принимает участия в поиске сына… Все чего то ждут!» — говорит Татьяна.

Алексей Соловьев ушел на задание 8.08.2024. Был мобилизован осенью 2022 года. Проходил службу в батальоне «Россомаха».

«С мая 2024-го был откомандирован в 98-й полк штурма! Последний раз выходил на связь 4.08.2024. Сослуживцы сказали, что он погиб, но официальной информации нет нигде! Пожалуйста, помогите найти мне моего любимого человека», — кричит о помощи его жена Кристина.

Ей отвечает Вера Братухина:

«Нигде не найдете, не то что не найдете, это долго, мы уже третий месяц ищем, хотя знаем, что был эвакуирован, отправлен в морг, и все, больше нечего, где-то по пути в морг потерялся, и ни от кого нечего добиться не можем».

«Гугл выдает один номер 117»

Анастасия Трубович ищет своего брата Александра Бурилкина. Связь с ним пропала 11 августа. Полторы недели семья звонит по всем возможным телефонам. Статуса «без вести пропавший» Александру еще не присвоили. Сестра ищет его сама.

— Пока очень сложно дозвониться. Еще пока никуда не дозвонилась. Весь день звоню в воинскую часть, нашла их телефон. И в госпиталь. Везде занято. Советуют после 7 вечера звонить, потому что поток меньше. Может быть, после 7 вечера и дозвонюсь, — рассказала Настя «НИ».

Александр ушел добровольцем и воюет, как говорит сестра, «давно», уже 7 месяцев.

— Сразу попал в штурм-отряд. Они в первом ряду шли. Убило всех, остались в живых двое. Он один из двоих, оставшихся в живых. Были в госпитале Бурденко. У него была раздроблена правая нога. Восстанавливался, типа восстановился. Повезли их на комиссию. Позвонил маме, сказал, что едет на задание. Она спросила: «А как же комиссия?» Брат ответил: «Все потом, все потом. Сложная ситуация в стране, поэтому едем на задание». Это было в Рогово.

Александр работал на железной дороге помощником машиниста, потом электриком. Затем решил подписать контракт. Пока лежал в госпитале Бурденко, познакомился с девушкой-волонтером.

— Она пришла к нему 31 декабря, под Новый год. Как волонтер. Принесла салатики военным. Вот и познакомились. Под оливьешку, под куранты. Она за ним ухаживала. Любовь. Собирались расписаться в субботу в обед, как раз перед комиссией. А в субботу утром не расписалась, не встретились. Она его в Воронеже ждала. Он позвонил, сказал, что не приедет, уезжает на задание. Свадьба не состоялась.

Настя оказалась в такой же ситуации, как и сотни других матерей, сестер, жен и близких. Люди не понимают, куда идти, кому звонить. Они начинают искать в Интернете, а «Гугл» выдает один номер — 117. По нему только ожидание от 50 минут и больше, рассказала женщина «НИ»:

— Ты дозваниваешься, ждешь эти 50 минут, и трубку просто сбрасывают на последней минуте… и так целый день!

Список контактов для тех, кто ищет пропавших солдат Фото: newizv.ru

Инструкция по поиску пропавших на фронте

Комитет солдатских матерей Санкт-Петербурга не только размещает объявления о розыске пропавших на фронте, но и подготовил для родственников список телефонов и инструкцию, как действовать, если сын, муж или родственник не выходят на связь.

Сначала нужно отправить официальный запрос в адрес воинской части и одновременно командующему военным округом, к которому относится часть. Через 2-3 дня необходимо позвонить и в часть, и в штаб округа и обязательно записать фамилию военнослужащего, с которым разговаривали.

Если родственники не знают телефона части, а связь утеряна, нужно обращаться в военную прокуратуру и комендатуру. Записывайте фамилию и должность дежурного и всю полученную информацию, призывают правозащитники.

В Думе признали участие срочников в боях в Курской областиФото: Ura.ru

Пленные и павшие

В Курской области ситуация с пленными и погибшими отличается разительно, говорит ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова:

— Украинцы дают звонить. У них 4 лагеря для военнопленных. Они сейчас распределят и дальше потихонечку дадут всем позвонить родственникам. О пленных я не волнуюсь. Там все в порядке, главное, чтобы по дороге свои не накрыли. Там вокруг них прыгает украинская миссия Международного Красного Креста.

Пропавшие могут быть в плену, есть много таких, которые не хотят звонить семьям.

«Папа-мама заругают, что попал в плен», — говорит правозащитник, и добавляет, что это не сарказм. Такое бывает часто, и об этом рассказывают сами матери и отцы.

Многие семьи ищут, но найти нельзя, говорит Валентина Мельникова. В зоне боевых действий нет мобильной связи. В Курской области связь появляется только у тех, кто отступил и находится в российской зоне.

Но, как правило, пропавшие без вести — это погибшие. Часто опознать их можно только по ДНК.

— С начала 2023 года стали перед тем, как отправлять во фронтовую зону, отбирать документы и снимать жетоны. Вот только когда СВО закончится, и специальная служба Красного Креста по розыску пропавших без вести будет с каждого трупа брать ДНК, и если у нас будет единая база, если родственники будут сдавать ДНК… про это даже думать страшно. Главное, что мужики на это соглашаются… вот это меня поражает.

— Все знают устав: военный билет должен находиться в нагрудном кармане с левой стороны гимнастерки. И жетон должен быть на шее. Вы устав читали? Чего вы дурака валяете? — обращается правозащитник к командирам.

Правозащитники призывают готовиться к осеннему призыву сейчасФото: Reuters

Новый призыв — всем приготовиться

После начала боевых действий в Курской области у правозащитников, которые занимаются призывниками, никаких иллюзий по поводу того, куда будут отправлять всех, в том числе и 18-леток, нет.

— Против лома нет приема. Закон позволяет отправлять куда угодно, тем более что война не объявлена. Все по-прежнему. Территория родины. Никаких боевых действий не ведется. Чтобы не отправили в Курскую область, ничего нельзя сделать, нет приема, — уверена Валентина Мельникова.

Родителям, которые приходят к ней советоваться, правозащитник рекомендует обращаться к президенту.

— Я говорила родителям, чтобы они писали заявления на имя Путина. Он же обещал, что срочники не будут принимать участие. Но не знаю, написали ли они. Все очень сложно. А если ребенок действительно не годен по здоровью, надо добиваться, чтобы не призывали.

Если призывник не может проходить срочную службу по здоровью, то процедура, как он получит освобождение от армии, давно и хорошо известна, напоминает Мельникова. Нужно собирать медицинские документы, составлять заявление и отдавать весь пакет под расписку в военкомат. Те же документы призывник приносит с собой на медкомиссию. При отказе остается суд, сначала — первой инстанции, а потом — до окончательного решения суда второй инстанции. На время судебного рассмотрения призывник остается дома.

Российские военные в Курской областиФото: Александр Река / ТАСС

СВО и чеченские войны

Валентина Мельникова помогает призывникам уже три десятка лет. Она видела афганскую войну, обе чеченские, но СВО отличается от них. В январе 1995 года в «Аргументах и Фактах» было опубликовано типовое заявление для тех, кто отказывался участвовать в войне на территории своей страны. Каждый, кто к ним обращался, заполнял это заявление, передавал в Военную прокуратуру и Главнокомандующему. Аргумент был: я не хочу воевать против своих сограждан, говорящих со мной на одном языке.

— Там были только солдаты по призыву. Профессионально служили прапорщики и офицеры. Первые были те матери, чьи дети попали в плен. Это было в декабре. Попали ребята из Внутренних войск. Нашлись женщины, которые раньше жили в Чечне и которые понимали, что происходит. Они поехали, нашли командиров. У нас были такие крутые тетки. Первые. Потом, после новогоднего штурма, в воинских частях начали говорить, что собираем в Чечню, собираем вещи, вы поедете. Тогда мобильных телефонов не было. Трудно было сообщить родственникам. Как-то сообщали. Мы говорили: поезжайте и забирайте.

— Как забирать? Это же дезертирство?

— Как угодно! Через дырочку в заборе! И народ поехал. А сейчас этого не было.

Боевые действия в Курской области и невольное участие в них призывников приблизили происходящее на фронте к мирной жизни, которую ведет страна. Об этом говорят в своих комментариях и сами люди.

«Господи! Что происходит??? Бои вовсю идут, а Москва все пляшет и поет.
Да и мы все, кто недалеко от Москвы, пляшем и веселимся, словно нас это не касается… А горе ходит рядом…» — пишет Ирина Кузьмина.

Анастасия рассказала «НИ», что будет искать брата до конца:

— Если нам поставят статус бойца, что там «без вести пропал» или еще что-то, мы пойдем до конца, будем стараться. Пока мы в ожидании. Хотим получить хоть какую-то информацию об их части.

Сегодня Насте наконец удалось дозвониться до части. Там записали данные и сказали, что перезвонят. Настя и ее мама ждут.