«Был уверен, если вылезу — грохнут, и всё». Как в Подмосковье держали людей в рабстве и как они туда попали

— Я тебя в лес вывезу и закопаю живьем, и никто тебя не найдет, — кричала женщина с седыми волосами на приземистого пожилого мужчину. — Ты должен мне не меньше десятки приносить.

Мужчину зовут Александр. Опустив голову и замерев на месте, он ждал, что будет дальше. Женщина взяла в руки деревянную палку, похожую на ножку от табуретки, и замахнулась:

— Я за тебя 60 тысяч заплатила — должен отработать, — прошипела она и хотела ударить Александра по голове, но тот увернулся. Удар пришелся на руку.

Женщину зовут Наталья. Она современная рабовладелица. В своей квартире в подмосковной Балашихе она удерживала шестерых мужчин. Некоторым из них повезло пробыть в неволе всего пару недель, а кто-то провел в заточении несколько месяцев. О том, как люди попадают в рабство, — в нашем материале.

Вербовка

Раньше Александр жил вместе с женой и двумя детьми, но потом поругался с семьей, порвал все связи и ушел жить отдельно. Еще до женитьбы мужчина служил в Афганистане, но вспоминать это время он не любит:

— Сначала, когда только пришел с войны, обращался к психологам, потому что вспоминал часто. Сейчас это уже прошлое.

Он жил в белорусском городе Гомеле и получал пенсию. Вечером на улице к нему подошла группа цыган:

— Работа есть непыльная. Для тебя как раз. Стоять с рекламным щитом. Будешь получать нормальные деньги.

— Я с вами работать не буду, — решил Александр.

— Да не с нами, а с женщиной, русской, — пояснили незнакомцы и позвонили «предпринимательнице», как они ее называли, по видеосвязи.

Сначала цыганка показала мужчину на видео:

— Тебе пойдет? — спросила она женщину из телефона.

— Пойдет. Дай я с ним переговорю.

«Предпринимательница» Александру понравилась: приветливая, симпатичная, ухоженная.

— Есть работа в Москве. Плачу 25–30 тысяч рублей в месяц. Жить будешь у меня, еду буду давать. Готов подзаработать?

— Да, а что делать надо будет? А то я немного подслеповат, и здоровье не то.

— Работа несложная. Нужно будет стоять рядом с магазином с рекламным плакатом.

Александр и раньше подрабатывал в Москве, для него это было привычное дело. В этот же день цыгане посадили его на маршрутку и отправили в Москву.

Балашиха

Вечером Александр приехал в Балашиху. Наталья показала ему квартиру, в которой он должен был жить.

— Квартира большая, трехкомнатная, полный холодильник еды, — рассказал мужчина. — На полу — матрасы. Ну я лег спать, а когда проснулся, стали другие люди приходить. Ну наши, белорусы. Я начал расспрашивать про работу — все молчат.

Кроме Александра в квартире жили еще пятеро мужчин. Один из них — Виктор. К нему точно так же подошли на улице цыгане и предложили заработать. Своей семьи у Виктора никогда не было, с родственниками он не общается. В прошлом, оставшись без работы, он пошел на кражу. Потом была исправительная колония, после — жизнь на улице.

Потом Александр познакомился с Владимиром. Мужчина так же одинок и по инвалидности не мог найти работу в родном городе. У него была сломана рука, когда к нему подошли и предложили работу. Кроме этого, у Владимира отекали ноги, и он не мог свободно двигаться.

— Так я же инвалид, как я буду работать? — спросил он тогда.

— А там ничего сложного. Будешь плакат одной рукой держать.

Постепенно все начали ложиться спать, но никто так и не рассказал Александру ничего о работе:

— Был только один такой Толик, белорус. Лежим ночью рядом, я тихо прошу: «Толян, расскажи, как?» А он мне: «Ой, не хочу. Потом узнаешь». И всё, — рассказал Александр.

Рабство

На утро Наталья начала просить у Александра документы:

— Дай, говорит, паспорт для ксерокопии, — описал дальнейшие события Александр. — Я сначала не хотел давать. Держал его в руках, и она его у меня вырвала.

После попыток забрать паспорт Александр заявил, что уходит:

— Я сразу захотел уехать домой. Она говорит: «Отработай мои деньги, которые я за тебя заплатила». У меня и голова чуть не поехала.

— У меня связи в полиции, так что не суйся никуда. А сунешься — тебя посадят. Паспорт у меня — тебе деваться некуда, — пригрозила Наталья.

«Предпринимательница» раздала всем мужчинам «плакаты» — картонки с надписями. У Александра было сказано: «Умерла дочь. Остались три внучки. Помогите».

После этого мужчин развезли по точкам: кого-то к вокзалу, кого-то к магазину, кого-то просто на площадь. Наталья работала не одна.

Ей помогал бывший муж Анатолий, который отвозил рабов, и Ирина — женщина, следившая за порядком на точках.

С утра до вечера мужчины должны были заниматься попрошайничеством.

— Никуда не отлучаться: ни чая попить, ни покурить. Продукты, которые люди дают, трогать нельзя. Наталья говорила: всё «на общак», — рассказал Виктор. — Был у нас такой парень, Миша. И ему, мол, дали курицу копченую, а он съел ее. Ходил потом весь «синий» от побоев.

Каждые два-три часа к рабам подходила Ирина — «смотрящая». Она забирала деньги и иногда приносила поесть пару булочек с чаем.

— Куда мне идти? Я не знаю, во-первых, города. Я не знаю, куда меня привозили. Вот привезут там под магазин, и я стою, каждые два часа ко мне подходят, забирают у меня деньги, — поделился Владимир.

В первое время Александр еще сомневался: уходить ему или оставаться:

— Так если у нее связи в полиции, как я думал, то куда я пойду? Это как в 90-х годах. Я даже не знал, что система сейчас так поменялась. Ну поэтому я уже не стал обращаться в полицию. Был уверен, что, если обращусь, вылезу — грохнут, и всё.

У некоторых мужчин были серьезные проблемы со здоровьем, но им всё равно приходилось попрошайничать

Адвокат, которая занимается делом о рабстве, Анастасия Тюняева уверена — у мужчин не было возможности организовать побег:

— Из них большая часть — это уже пожилые люди, и у многих нет никаких родственников. Поэтому получить какую-либо помощь они в принципе отчаялись и даже физически не стали этому сопротивляться. Они были морально подавлены, психологически подавлены, плюс Наталья их еще запугивала, кого-то избивала, кто-то это видел, поэтому всё в совокупности подавило их волю.

В день каждый раб приносил от восьми до десяти тысяч рублей в день. Все деньги Наталья забирала себе. Если кто-то приносил меньше, начинались ругань и угрозы. Александр рассказывал:

— Один раз она меня хотела ударить ложкой для обуви. Я увернулся, хотел ей ответить, но ее бывший муж, Толик, вмешался. Стал орать: «Хватит! Хватит! Что ты делаешь?»

«Предпринимательница» давно занималась бизнесом на попрошайках. Оказалось, что когда-то она сама стояла с плакатом, но потом ей стало тяжело, и она начала заманивать людей на «работу».

Освобождение

Виктор прозанимался попрошайничеством около двух недель.

— Я решил, что мне надо ждать трех месяцев, — говорит он. — После этого меня обещали отпустить. Я уже понял, что это рабство. Тем более паспорт она забрала.

В тот день Виктор как обычно стоял с плакатом возле магазина. Неожиданно к нему подошла женщина:

— Кто вы? Почему вы этим занимаетесь? Откуда вы? — завела диалог незнакомка.

После небольшого разговора Виктор признался ей:

— На самом деле это не я. То, что написано, меня не касается. Это всё обман.

Женщина оказалась подписчицей волонтерской организации «Альтернатива», которая борется с современным рабством. Вместе с сотрудниками полиции и волонтерами Виктор поехал на квартиру к Наталье. «Предпринимательницу» застали врасплох:

— Ну, пожалуйста, миленькие, я вас очень прошу... Ну я же ничего плохого не заставляла их делать, — отпиралась злоумышленница. — Я им зарплату плачу.

В это время попрошайки начали возвращаться со своей работы.

— Прихожу, вижу — дверь открыта. Заглядываю, а там полиция. Они нас увидели, говорят: «Проходите, проходите». Они увидели пакеты с продуктами, таблички и сразу всё поняли.

Наталье грозит до 10 лет тюрьмы. На допросе она признала, что взяла людей в рабство, но вины своей она не признает:

— Это люди безработные, без места жительства, бомжи. На лавочках, на вокзалах брали. Из малообеспеченных семей, которые пили, — объясняла следствию Наталья.

Пока идет следствие, мужчины не могут вернуться к себе на родину. Некоторые из них живут в рабочем доме в Ярославле, некоторые — в приюте.

— Если бы не следствие, давно бы нас здесь не было. Я бы подошел к любому человеку, как говорится, мир не без добрых людей. Объяснил бы ситуацию, мне любой помог бы. У меня здесь каждый день мысль — скорее бы домой.