Почему СССР победил в Великой отечественной войне?

На модерации Отложенный

За последние полвека мы слишком свыклись с чудом, именуемым «Победа». 

Свыклись до полной наглости, до упреков – почему, мол, эта самая Победа досталась так трудно, надо было меньше жертв, а лучше и вовсе отбросить врага от границы. 

Свыклись до полного маразма, до повторения известного высказывания члена Союза писателей Эрнста Генри о том, что народ-де победил в войне вопреки Сталину – кстати, только этим высказыванием и знаменитого.

 А кто сказал, что мы вообще должны были победить? 

Вермахт разгромил Польшу меньше чем за три недели, сильнейшую в Европе французскую армию – за сорок дней…  

Почему же мы победили? 

У Победы много факторов. 

Кроме главного - героизма солдат и офицеров, это и расстояния, и дороги, и дожди с морозами. 

И еще один главный фактор Победы, без которого и героизм бы нас не спас – блестяще отработавший всю войну военно-промышленный комплекс.

 А кто, кстати, в советском правительстве времен войны отвечал за ВПК – ведь Сталин был главкомом, не разорваться же ему!

Молчит история, скрипят ее шестеренки…  Так кто стоял у руля «оборонки»?


Ответ прост - Берия Лаврентий Павлович. Оболганный нарком… 

Однако ветер истории сдувает мусор с могил – и постепенно некоторые фрагменты биографии этого человека стали выплывать на свет, вызывая все большее и большее уважение.

Нынешние сказочники любят заявлять, что в основе героизма советского человека лежал страх. 

По крайней мере, большинство их психологических построений сводится именно к этому. 

Интересно, как и чем можно было напугать сталинских капитанов промышленности, «красных директоров», самый привилегированный слой советского общества? 

Они боялись снятия с должности – это был жестокий позор – а чего еще? Расстрела за невыполнение задания? И что – многих расстреляли?

На самом деле секрет эффективной работы прост. 

Когда кто-то из подведомственных руководителей начинал по какому-либо поводу «зашиваться», Берия не орал матом в телефонную рубку, а коротко спрашивал: «Что надо сделать». 

И делал.