Афоризмы Губермана

Для удобства пользования и быстрого нахождения нужного высказывания на интересующую читателя тему афоризмы Игоря Губермана расположены по алфавиту согласно их основной мысли.
Работа над большим собранием афоризмов великого острослова продолжается.
Составитель Евгений Запяткин.

АБОРТ
Конечно, жизнь – игра. И даже спорт.
Но как бы мы себя ни берегли,
не следует ложиться на аборт,
когда тебя ещё и не ебли.
АВТОМОБИЛИ
Во тьме домой летят автомобили
и все, кого уже употребили.
АВТОР
С тех пор как мир страниц возник,
везде всегда одно и то же:
на переплёты лучших книг
уходит авторская кожа.
АВТОР
Меня растащат на цитаты
без никакой малейшей ссылки,
поскольку автор, жид пархатый,
давно забыт в сибирской ссылке.
АД И РАЙ
Куда по смерти душу примут,
я с Богом торга не веду;
в раю намного мягче климат,
но лучше общество в аду.
АД И РАЙ
Для райского климата райского сада,
где всё зеленеет от края до края,
тепло поступает по трубам из ада,
а топливо ада – растительность рая.
АДАМ И ЕВА
Ребро Адаму вырезать пришлось,
и женщину Господь из кости создал:
ребро – была единственная кость,
лишённая какого-либо мозга.
АКТ
От акта близости захватывает дух
сильнее, чем от шиллеровских двух.
АМНИСТИЯ
За осенью – осень. Тоска и тревога.
Ветра над опавшими листьями.
Вся русская жизнь – ожиданье от Бога
какой-то неясной амнистии.
АНГЕЛ
Вновь закат разметался пожаром –
Это ангел на Божьем дворе
жжёт охапку дневных наших жалоб,
а ночные он жжёт на заре.
АНТИСЕМИТ
Когда-нибудь я стану знаменит,
по мне окрестят марку папирос,
и выяснит лингвист-антисемит,
что был я прибалтийский эскимос.
АНТИСЕМИТ
Антисемит похож на дам,
которых кормит нежный труд:
от нелюбви своей к жидам
они дороже с нас берут. 
АНТИСЕМИТ
Я антисемит, признаться честно,
ибо я лишён самодовольства
и в евреях вижу повсеместно
собственные низменные свойства.   
АНТИСОВЕТИЗМ
Забавно мы всё-таки жили:
свой дух в чистоте содержали
и с истовой честью служили
неправедной грязной державе.   
АПАТИЯ
Тлетворной мы пропитаны смолой
апатии, цинизма и безверия.
Связавши их порукой круговой,
на них, как на китах, стоит империя.
АПОЛЛОН
Обсуживая лифчиков размеры,
а также мировые небосклоны,
пируют уценённые Венеры
и траченные молью Аполлоны.   
АПРЕЛЬ
Люблю апрель – снега прокисли,
журчит капель, слезой звеня,
и в голову приходят мысли
и не находят в ней меня.
АПРЕЛЬ
Течёт апрель, водой звеня,
мир залит воздухом и светом;
мой дом печален без меня,
и мне приятно знать об этом.
АТЕИЗМ
Напрасно мы погрязли в эгоизме,
надеясь на кладбищенский итог:
такие стали дыры в атеизме,
что ясно через них заметен Бог.
АТЕИЗМ
Вот ведь чудо: чистый атеизм
в годы, когда в космос кинут мост,
стал почти такой же атавизм,
как покров из шерсти или хвост. 
АТЛАНТИДА
Когда природе надоест
давиться ядом и обидой,
она заявит свой протест,
как это было с Атлантидой.
БАБА
Есть бабы – храмы: строг фасад,
чиста невинность красок свежих;
а позади – дремучий сад,
притон прохожих и проезжих.
БАБА
Стихов довольно толстый томик,
отмычку к райским воротам,
а также свой могильный холмик
меняю здесь на бабу там.
БАБА И МУЖИК
Быть бабой – трудная задача,
держись графиней и не хнычь;
чужой мужик – что пух цыплячий,
а свой привычный – что кирпич.
БАБЫ
Съев пуды совместной каши
и года отдав борьбе,
всем хорошим в бабах наших
мы обязаны себе.
БАБЫ
Ты пишешь мне, что всё темно и плохо,
всё жалким стало, вянущим и слабым;
но, друг мой, не в ответе же эпоха
за то, что ты устал ходить по бабам.
БАБЫ
Есть бабы, очень строгие в девицах,
умевшие дерзить и отвечать,
и при совокуплении на лицах
лежит у них свирепости печать.
БАБЫ
Есть бабы – я боюсь их как проклятья –
такая ни за что с тобой не ляжет,
покуда, теребя застёжки платья,
вчерашнее кино не перескажет.
БАБЫ И МУЖИКИ
Хвалите, бабы, мужиков:
мужик за похвалу
достанет месяц с облаков
и пыль сметёт в углу.
БЕДА
Не в том беда, что серебро
струится в бороде,
а в том беда, что бес в ребро
не тычется нигде.
БЕДА
Напрасны страх, тоска и ропот,
когда судьба влечёт во тьму;
в беде всегда есть новый опыт,
полезный духу и уму.
БЕДА
Вослед беде идёт удача,
а вслед удачам – горечь бед;
мир создан так, а не иначе,
и обижаться смысла нет.
БЕДА
Держась то в стороне, то на виду,
не зная, что за роль досталась им,
есть люди, приносящие беду
одним только присутствием своим.
БЕДА
Я понял это на этапах
среди отброса, сора, шлаков:
беды и боли горький запах
везде и всюду одинаков.
БЕДЫ
Меня не оставляет ни на час
желание кому-то доказать,
что беды, удручающие нас,
на самом деле тоже благодать.
БЕЖЕНЦЫ
До края дней теперь удержится
во мне рождённая тюрьмой
беспечность узников и беженцев,
уже забывших путь домой.
БЕЗВЕРИЕ
Тлетворной мы пропитаны смолой
апатии, цинизма и безверия.
Связавши их порукой круговой,
на них, как на китах, стоит империя.
БЕЗДАРНОСТЬ
Когда кругом кишит бездарность,
кладя на жизнь своё клише,
в изгойстве скрыта элитарность,
весьма полезная душе.
БЕЗДЕЛИЕ
Высокого безделья ремесло
меня от процветания спасло. 
БЕЗДЕЛИЦА
Когда нам не на что надеяться
и Божий мир не мил глазам,
способна сущая безделица
пролиться в душу как бальзам.
БЕЗДЕЛЬЕ
Творимое с умом и не шутя
безделье освежает наши души;
с утра я лодырь, вечером – лентяй
И только в промежутке бью баклуши.
БЕЗДЕЛЬЕ
У безделья – особые горести
и своё расписание дня,
на одни угрызения совести
уходило полдня у меня.
БЕЗДЕЛЬЕ И ТРУД
Не жалею хмельных промелькнувших годов,
не стыжусь их шального веселья,
есть безделье, которое выше трудов,
есть труды, что позорней безделья.
БЕЗДНА
Не зря ли знаньем бесполезным
свой дух дремотный мы тревожим?
В тех, кто заглядывает в бездну,
она заглядывает тоже.
БЕЗЛИКОСТЬ
Бесцветен, благонравен и безлик,
я спрятан в скорлупу своей типичности;
безликость есть отсутствие улик
опасного наличия в нас личности.
БЕЛОЕ И ЧЁРНОЕ
Уюта и покоя благодать
простейшим ограничена пределом:
опасно чёрным чёрное назвать,
а белое назвать опасно белым.
БЕРЕМЕННОСТЬ
Молодость враждебна постоянству,
в марте мы бродяги и коты;
ветер наших странствий по пространству
девкам надувает животы.
БЕСПАМЯТСТВО
К добру или к худу, но всё забывают
шумливые стайки юнцов,
и дети убитых легко выпивают
с детьми палачей их отцов.
БЕСЫ
Чувствуя добычу за версту,
по незримым зрению дорогам
бесы наполняют пустоту,
в личности уставленную Богом.
БИОГРАФИЯ
В том, что я сутул и мешковат,
что грустна фигуры география,
возраст лишь отчасти виноват,
больше виновата биография.
БЛАГОДАТЬ
Лишь тот вполне благочестив,
кто время попусту не тратил,
а, смело пояс распустив,
земной отведал благодати.
БЛАГОДАТЬ
Меня не оставляет ни на час
желание кому-то доказать,
что беды, удручающие нас,
на самом деле тоже благодать.
БЛАГОДЕЯНИЕ
Закрыв глаза, прижавши уши,
считая жизнь за подаяние,
мы перерыв, когда не душат,
смакуем как благодеяние.
БЛАГОНРАВИЕ
От бессилия и бесправия,
от изжоги душевной путаницы
со штанов моего благонравия
постепенно слетают пуговицы.
БЛАЖЕНСТВО
Наука в нас изменит всё, что нужно,
и всех усовершенствует вполне,
мы станем добродетельно и дружно
блаженствовать – как мухи на гавне.
БЛАЖЕНСТВО
Блажен, кто хлопотлив и озабочен
и ночью видит сны, что снова день,
и крутится с утра до поздней ночи,
ловя свою вертящуюся тень.
БЛИЗКИЕ
Огонь и случай разбазарили
всё, чем надменно я владел,
зато в коротком этом зареве
я лица близких разглядел.
БЛУДНЫЙ СЫН
И мучит блудных сыновей
их исподлобья взгляд обратный:
трава могил, дома друзей
и общий фон, уже невнятный.
БОГ
Тюрьма была отнюдь не раем,
но часто думал я, куря,
что, как известно, Бог – не фраер,
а значит, я сижу не зря.
БОГ
Высшая у жизни драгоценность –
Дух незатухающих сомнений,
низменному ближе неизменность,
Богу – постоянство изменений.
БОГ
Найдя предлог для диалога,
– как Ты сварил такой бульон? –
спрошу я вежливо у Бога.
– По пьянке, – грустно скажет Он.
БОГ
Напрасно мы погрязли в эгоизме,
надеясь на кладбищенский итог:
такие стали дыры в атеизме,
что ясно через них заметен Бог.
БОГ
Мы пустоту в себе однажды
вдруг странной чувствуем пропажей;
тоска по Богу – злая жажда,
творец кошмаров и миражей.
БОГ
И спросит Бог: никем не ставший,
зачем ты жил? Что смех твой значит?
– Я утешал рабов уставших,–
отвечу я. И Бог заплачет.
БОГ
Поскольку творенья родник
Творцом охраняется строго,
момент, когда нечто постиг, –
момент соучастия Бога.
БОГ
Неужели, дойдя до порога,
мы за ним не найдём ничего?
Одного лишь прошу я у Бога:
одарить меня верой в Него.
БОГ
Не в силах я в складках души
для веры найти ничего,
а Бога, должно быть, смешит,
что можно не верить в Него.
БОГ
Судить человечество следует строго,
но стоит воздать нам и честь:
мы так гениально придумали Бога,
что, может быть, Он теперь есть.
БОГ
Из-под грязи и крови столетий,
всех погибельных мерзостей между,
красота позволяет заметить,
что и Бог не утратил надежду.
БОГ
С моим сознаньем наравне
вершится ход планет,
и если Бога нет во мне,
его и выше нет.
БОГ
А так ли ясен Божий глаз
в делах немедленно судимых,
когда Господь карает нас
бедой и болями любимых?
БОГ
Куда кругом ни погляди
в любом из канувших столетий,
Бог так смеётся над людьми,
как будто нет Его на свете.
БОГ
Вон злоба сочится из глаз,
вот некуда деться от лая;
а Бог – не боится ли нас,
что властвует, нас разделяя.
БОГ
Наш дух изменчиво подвижен
в крутых спиральностях своих;
чем выше он и к Богу ближе,
тем глубже мы в себе самих.
БОГ
Принудить Бог не может никого,
поскольку человека произвёл,
вложив частицу духа своего,
а с нею – и свободы произвол.
БОГ
В любые века и эпохи,
покой на земле или битва,
любви раскалённые вздохи –
нужнейшая Богу молитва.
БОГ
За осенью – осень. Тоска и тревога.
Ветра над опавшими листьями.
Вся русская жизнь – ожиданье от Бога
какой-то неясной амнистии.
БОГ
Если к Богу допустят еврея,
что он скажет, вошедши с приветом?
- Да, я жил в интересное время,
но совсем не просил я об этом.
БОГ
Мой ум имеет крайне скромный нрав,
и наглость мне совсем не по карману,
но если положить, что Дарвин прав,
то Бог создал всего лишь обезьяну.
БОГ
Года промчатся быстрой ланью,
укроет плоть суглинка пласт,
и Бог-отец могучей дланью
моей душе по жопе даст.
БОГ
Боюсь, что враг душевной смуты,
не мизантроп, но нелюдим,
Бог выключается в минуты,
когда Он нам необходим.
БОГ
Жаждущих уверовать так много,
что во храмах тесно стало вновь,
там через обряды ищут Бога,
как через соитие – любовь.
БОГ
То ли поздняя ночь, то ли ранний рассвет.
Тишина. Полумрак. Полусон.
Очень ясно, что Бога в реальности нет.
Только в нас. Ибо мы – это Он.
БОГ
Не зря учёные пред нами
являют наглое зазнайство;
Бог изучает их умами
своё безумное хозяйство.
БОГ
Какие бы книги России сыны
создали про собственный опыт!
Но Бог, как известно, дарует штаны
тому, кто родился без жопы.
БОГ
Может быть, разумней воздержаться,
мысленно затрагивая небо?
Бог на нас не может обижаться,
ибо Он тогда бы Богом не был.
БОГ
Бог молчит совсем не из коварства,
просто у него своя забота:
имя его треплется так часто,
что его замучила икота.
БОГ
Бог очень любит вдруг напомнить,
что всякий дар – лишь поручение,
которое чтобы исполнить,
нельзя не плыть против течения.   
БОГ
Всеведущ, вездесущ и всемогущ,
окутан голубыми небесами,
Господь на нас глядит из райских кущ
и думает: разъёбывайтесь сами.
БОГ
Не зря тонули мы в крови,
не зря мы жили так убого,
нет ни отваги, ни любви
у тех, кого лишили Бога.   
БОГ
На кухне или на лесоповале,
куда бы судьбы нас ни заносили,
мы все о том же самом толковали –
о Боге, о евреях, о России. 
БОГ
Мы Богу молимся, наверно,
затем так яростно и хрипло,
что жизни пакостная скверна
на нас особенно налипла. 
БОГ И ДЬЯВОЛ
Хотя и сладостен азарт
по сразу двум идти дорогам,
нельзя одной колодой карт
играть и с дьяволом, и с Богом.
БОГ И ЧЁРТ
Где-то в небе, для азарта
захмелясь из общей чаши,
Бог и чёрт играют в карты,
ставя на кон судьбы наши.
БОГ И ЧЁРТ
Царствует кошмарный винегрет
в мыслях о начале всех начал:
друг мой говорил, что Бога нет,
а про чёрта робко умолчал. 
БОГ ЛЮБВИ
Бог техники – иной, чем бог науки;
искусства бог – иной, чем бог войны;
И Бог любви слабеющие руки
над ними простирает с вышины.
БОГАТСТВО
Терпя и легкомыслие и блядство,
судьбе я продолжаю доверять,
поскольку наше главное богатство –
готовность и умение терять.
БОЖИЙ МИР
Божий мир так бестрепетно ясен
и, однако, так сложен притом,
что никак и ничуть не напрасен
страх и труд не остаться скотом.
БОЖИЙ ХРАМ
Я так ослаб и полинял,
я столь стремглав душой нищаю,
что Божий храм внутри меня
уже со страхом посещаю.
БОЖЬЯ ИСКРА
Я потому на свете прожил,
не зная горестей и бед,
что, не жалея искры Божьей,
себе варил на ней обед.
БОЖЬЯ ИСКРА
Каждый, в ком играет Божья искра,
ясно различим издалека,
и, когда игра не бескорыстна,
очень ей цена невелика.   
БОЛЕЗНЬ
Томясь тоской и самомнением,
не сетуй всуе, милый мой,
жизнь постижима лишь в сравнении
с болезнью, смертью и тюрьмой.
БОЛЬ
Пока я немного впитал с этих стен,
их духом омыт не вполне,
ещё мне покуда больнее, чем тем,
кого унижают при мне.
БОЛЬ
Я часто изводил себя ночами,
на промахи былого сыпал соль;
пронзительность придуманной печали
притушивала подлинную боль.
БОЛЬ
Я понял это на этапах
среди отброса, сора, шлаков:
беды и боли горький запах
везде и всюду одинаков.
БОЛЬ
Вчера я думал в тёмной полночи,
что мне в ошейнике неволи
боль от укусов мелкой сволочи
острей и глубже главной боли.
БОЯЗНЬ
В наших джунглях, свирепых и каменных,
не боюсь я злодеев старинных,
а боюсь я невинных и праведных,
бескорыстных, святых и невинных.
БОЯЗНЬ
Навеки в душе моей пятна
остались как страха посев,
боюсь я всего, что бесплатно
и благостно равно для всех.
БОЯЗНЬ
Привычка греет, как постель,
и гасит боль, как чародей;
нас часто держит на кресте
боязнь остаться без гвоздей.
БОЯЗНЬ
Боюсь, что вновь обманна весть
и замкнут круг,
и снова будем сено есть
из властных рук.   
БРАТСТВО
Мы делим время и наличность,
мы делим водку, хлеб, ночлег,
но чем отчётливее личность,
тем одиноче человек.
БРАТСТВО
На наш барак пошли столбы
свободы, равенства и братства;
всё, что сработали рабы,
всегда работает на рабство.
БРЕД
За веком век уходит в никуда,
а глупости и бреду нет конца;
боюсь, что наша главная беда –
иллюзия разумности Творца.
БРЕД
Всегда во время передышки
нас обольщает сладкий бред,
что часовой уснул на вышке
и тока в проволоке нет. 
БРЕЗГЛИВОСТЬ
Доставшись от ветхого прадеда,
во мне совместилась исконно
брезгливость к тому, что неправедно,
с азартом к обману закона.
БРЕННОСТЬ
Думаю, что в смутной ностальгии
нас ещё не раз помянут люди:
лучше будут, хуже и другие,
нас уже таких потом не будет.
БРЕННОСТЬ ЖИЗНИ
Год приходит, и год уходит,
раздробляясь на брызги дней,
раньше не было нас в природе,
а потом нас не будет в ней.
БУДУЩЕЕ
Будущее – вкус не портит мне,
мне дрожать за будущее лень;
думать каждый день о чёрном дне –
значит делать чёрным каждый день.
БУДУЩЕЕ
Эпическая гложет нас печаль
за чёрные минувшие года;
не прошлое, а будущее жаль,
поскольку мы насрали и туда. 
БУДУЩЕЕ
Тянется, меняя имя автора,
вечная российская игра:
в прошлом – ослепительное завтра,
в будущем – постыдное вчера.   
БУТЫЛКА
Ко мне порой заходит собеседник,
неся своих забот нехитрый ворох,
бутылка – переводчик и посредник
в таких разноязыких разговорах.
БЫЛОЕ
Чем нынче занят? Вновь и снова
в ночной тиши и в свете дня
я ворошу золу былого,
чтоб на сейчас найти огня.
БЫЛОЕ
Горит ночной плафон огнём вокзальным,
и я уже настолько здесь давно,
что выглядит былое нереальным
и кажется прочитанным оно.
БЫТ
Любовь, ударившись о быт,
скудеет плотью, как старуха,
а быт безжизнен и разбит,
как плоть, лишившаяся духа.
БЫТ
Я снизил бытие своё до быта,
я весь теперь в земной моей судьбе,
и прошлое настолько мной забыто,
что крылья раздражают при ходьбе.
БЫТ
Жизни плотоядное соцветие,
быта повседневная рутина,
склеив и грехи, и добродетели,
держат нас, как муху – паутина.
БЫТИЕ
Впервые жизнь явилась мне
всей полнотой произведения:
у бытия на самом дне
свои высоты и падения.
БЮДЖЕТ
Увы, но улучшить бюджет
нельзя, не запачкав манжет.
ВДОХНОВЕНИЕ
Кишит певцов столпотворение,
цедя из кассы благодать;
когда продажно вдохновение,
то сложно рукопись продать.
ВДОХНОВЕНИЕ
Я рад, что знаю вдохновение,
оно не раз во мне жило,
оно легко, как дуновение,
и, как похмелье, тяжело.
ВЕЗУВИЙ
Нисколько прочих не глупее
все те, кто в будничном безумии,
прекрасно помня о Помпее,
опять селились на Везувии.
ВЕК
Не прыгай с веком наравне,
будь человеком;
не то окажешься в гавне
совместно с веком.
ВЕК
Лишь перед смертью человек
соображает, кончив путь,
что слишком короток наш век,
чтобы спешить куда-нибудь.
ВЕК
Мне повезло на тех, кто вместе
со мной в стаканах ищет дно;
чем век подлей, чем больше чести
тому, кто с ним не заодно.
ВЕК
Нам век не зря калечил души,
никто теперь не сомневается,
что мир нельзя ломать и рушить,
а в рай нельзя тащить за яйца.
ВЕК
Кровав был век. Жесток и лжив.
Лишён и разума и милости.
И глупо факт, что лично жив,
считать остатком справедливости.
ВЕК
И я бы, мельтеша и суетясь,
грел руки у бенгальского огня,
но я живу на век облокотясь,
а век облокотился на меня. 
ВЕК
Не в том печаль, что век не вечен, –
об этом лучше помолчим,
а в том, что дух наш изувечен
и что уже неизлечим. 
ВЕЛИКАНЫ
Я счастлив одним в этом веке гнилом,
где Бог нам поставил стаканы:
что пью свою рюмку за тем же столом,
где кубками пьют великаны. 
ВЕЛИЧИЕ
Зачем в герое и ничтожестве
мы ищем сходства и различия?
Ища величия в убожестве.
Познав убожество величия.
ВЕНЕРА
Обсуживая лифчиков размеры,
а также мировые небосклоны,
пируют уценённые Венеры
и траченные молью Аполлоны.   
ВЕНОК
Живя одиноко, как мудрости зуб,
вкушаю покоя отраду:
лавровый венок я отправил на суп,
терновый – расплёл на ограду.
ВЕРА
Без отчётливых ран и контузий
ныне всюду страдают без меры
инвалиды высоких иллюзий,
погорельцы надежды и веры.
ВЕРА
Прельщаясь возникшей химерой,
мы пламенем жарко горим
и вновь ослепляемся верой,
что ведаем то, что творим.
ВЕРА
Жаждущих уверовать так много,
что во храмах тесно стало вновь,
там через обряды ищут Бога,
как через соитие – любовь.
ВЕРА
Все цвета здесь – убийственно серы,
наша плоть – воплощённая тленность,
мной утеряно всё, кроме веры
в абсолютную жизни бесценность.
ВЕРА
Привыкши к рабскому покорству,
давно утратив счёт потерям,
теперь мы учимся притворству,
что мы опять во что-то верим. 
ВЕСЕЛЬЕ
За долгие столетия, что длится
кромешная резня в земном раю,
мы славно научились веселиться
у рва на шевелящемся краю.
ВЕСЕЛЬЕ
Живущий – улыбайся в полный рот
и чаще пей взбодряющий напиток;
в ком нет веселья – в рай не попадёт,
поскольку там зануд уже избыток.
ВЕСНА
Весной врастают в почву палки,
шалеют кошки и коты,
весной быки жуют фиалки,
а пары ищут темноты.
ВЕСНА
Весной тупеют лбы учёные,
и запах в городе лесной,
и только в тюрьмах заключённые
слабеют нервами весной.
ВЕСНА
Хоть и тонешь там и тут,
грязь весны и слякоть осени –
как разлука, если ждут,
и разлука, если бросили.
ВЕСНА
И женщины нас не бросили,
и пить не устали мы,
и пусть весна нашей осени
тянется до зимы. 
ВЕСНА
Где надо капнуть – я плесну,
мне день любой – для пира дата,
я столько праздновал весну,
что лето кануло куда-то.   
ВЕТЕР
Странно я жил на свете,
путь мой был дик и смутен,
мне даже встречный ветер
часто бывал попутен.
ВЗРОСЛЕНИЕ
Взросление – пожизненный урок
умения творить посильный пир,
а те, кто не построил свой мирок,
охотно перестраивают мир.
ВИНА
Диспуты, дискуссии, дебаты
зря об этом длятся сотни лет,
ибо виноватых в мире нет,
потому что все мы виноваты.
ВИНА
Всему ища вину вовне,
я злился так, что лез из кожи,
а что вина всегда во мне,
я догадался много позже.
ВИНО
Нам жить и чувствовать дано,
искать дорогу в Божье царство
и пить прозрачное вино,
от жизни лучшее лекарство.
ВИНО
Не зря я пью вино на склоне дня,
заслуженна его глухая власть:
вино меня уводит в глубь меня,
туда, куда мне трезвым не попасть.
ВИНО
В тюрьму я брошен так давно,
что сжился с ней, признаться честно;
в подвалах жизни есть вино,
какое воле неизвестно.
ВИТИЙСТВО
Плоды тысячелетнего витийства
создали и залог и перспективы
того, что в оправдание убийства
всегда найдутся веские мотивы.
ВЛАДЫКА
Владыка и кумир вселенской черни
с чарующей, волшебной простотой
убил фольклор, отнял досуг вечерний
и души нам полощет пустотой.
ВЛАСТИТЕЛИ ДУМ
У России мыслительный бум
вдоль черты разрешённого круга,
и повсюду властители дум
льют помои на мысли друг друга.   
ВЛАСТЬ
Из нас любой, пока не умер он,
себя слагает по частям
из интеллекта, секса, юмора
и отношения к властям.
ВЛАСТЬ
Люблю за честность нашу власть,
нигде столь честной не найду,
опасно только душу класть
у этой власти на виду.
ВЛАСТЬ
Без твёрдости наш климат всё печальней,
но где-то уже меряет мундир
директор мысли, творчества начальник,
душевных состояний командир.
ВЛАСТЬ
Я верю в совесть, сердце, честь
любых властей земных.
Я верю, что русалки есть,
и верю в домовых.
ВЛАСТЬ
Чувствуя нутром, не глядя в лица,
пряча отношение своё,
власть боится тех, кто не боится,
и не любит любящих её.
ВЛАСТЬ
У власти в лоне что-то зреет,
и, зная творчество её,
уже бывалые евреи
готовят тёплое бельё.
ВЛАСТЬ
Вокруг себя едва взгляну,
с тоскою думаю холодной:
какой кошмар бы ждал страну,
где власть и впрямь была народной.
ВЛАСТЬ
Ломоть хлеба, глоток и затяжка,
и опять нам беда не беда;
ах, какая у власти промашка,
что табак у нас есть и еда!
ВЛАСТЬ
На свете есть таинственная власть,
её дела кромешны и сугубы,
и в мистику никак нельзя не впасть,
когда болят искусственные зубы.
ВЛАСТЬ
Изнасилована временем
и помята, как перина,
власть немножечко беременна,
но по-прежнему невинна.   
ВЛАСТЬ
Российскую власть обесчещенной
мы видим и сильно потоптанной,
теперь уже страшно, что женщиной
она будет мерзкой и опытной. 
ВНУТРЕННИЙ МИР
Красив, умён, слегка сутул,
набит мировоззрением,
вчера в себя я заглянул
и вышел с омерзением.
ВОЖАК
Нет, я не лидер, не трибун,
с толпой взаимно мы прохладны;
те, кто рождён вести табун,
должны быть сами очень стадны.
ВОЖДИ
Вожди дороже нам вдвойне,
Когда они уже в стене.
ВОЖДИ
Если в мизерном составе
чувство чести и стыда
влить вождям, то страх представить
их мучения тогда.
ВОЖДИ
В летальный миг вожди народа
внесли в культуру улучшение:
хотя не дали кислорода,
но прекратили удушение. 
ВОЖДИ
Вожди протёрли все углы,
ища для нас ключи-отмычки,
чтоб мы трудились как волы,
а ели-пили как синички. 
ВОЖДИ
Разгул весны. Тупик идей.
И низвергатели порока
бичуют прах былых вождей
трухлявой мумией пророка.   
ВОЖДИ
Ты вождей наших, Боже, прости,
их легко, хлопотливых, понять:
им охота Россию спасти,
но притом ничего не менять. 
ВОЖДИ
Вожди России свой народ
во имя чести и морали
опять зовут идти вперёд,
а где перёд, опять соврали.
ВОЖДИ
Злая смута у России впереди:
всё разъято, исковеркано, разрыто,
и толпятся удручённые вожди
у гигантского разбитого корыта. 
ВОЖДЬ
Томясь тоскою по вождю,
Россия жаждет не любого,
а культивирует культю
от культа личности рябого. 
ВОЖДЬ
В любви и смерти находя
неисчерпаемую тему,
я не плевал в портрет вождя,
поскольку клал на всю систему. 
ВОЗМЕЗДИЕ
В туманной тьме горят созвездия,
мерцая зыбко и недружно;
приятно знать, что есть возмездие
И что душе оно не нужно.
ВОЗРАСТ
Суров к подругам возраста мороз,
выстуживают нежность ветры дней,
слетают лепестки с увядших роз,
и сделались шипы на них видней.
ВОЗРАСТ
Предаваясь пиршественным возгласам,
на каком-то начальном стакане
вдруг посмотришь, кем стали мы с возрастом,
и слова застревают в гортани.
ВОЗРАСТ
С возрастом отчётливы и странны
мысли о сложившейся судьбе:
все ловушки, ямы и капканы –
только сам устраивал себе.
ВОЗРОЖДЕНИЕ
По вороху надежд, сухих и ветхих,
вдруг искра пробегает временами,
и почки наливаются на ветках
у дерева с истлевшими корнями. 
ВОЙНА
Глядя, как играют дети,
можно быть вполне спокойным,
что вовек на белом свете
не пройдут раздор и войны.
ВОЛК
Сегодня дышат легче всех
лишь волк да таракан,
а нам остались книги, смех,
терпенье и стакан.
ВОЛОСЫ
Ты кукуешь о праве и вольности,
ты правительствам ставишь оценки,
но взгляни, как распущены волосы
вон у той полноватой шатенки.
ВОЛЬНОСТЬ
У нищей жизни – преимущество
есть в наших сумерках стальных:
за неимением имущества
я чуть вольнее остальных. 
ВОЛЯ
В тюрьму я брошен так давно,
что сжился с ней, признаться честно;
в подвалах жизни есть вино,
какое воле неизвестно.
ВОР
Не наблюдал я никогда
такой же честности во взорах
ни в ком за все мои года,
как в нераскаявшихся ворах.
ВОР
Какие прекрасные русские лица!
Какие раскрытые ясные взоры!
Грабитель. Угонщик. Насильник. Убийца.
Растлитель. И воры, и воры, и воры!
ВОСКРЕСЕНИЕ
Суд земной и суд небесный –
Вдруг окажутся похожи?
Как боюсь, когда воскресну,
я увидеть те же рожи!
ВОСПОМИНАНИЯ
Теперь я стар – к чему стенания?
Хожу к несведущим врачам
и обо мне воспоминания
жене диктую по ночам.
ВОСПОМИНАНИЯ
Тускнеет радость от познания
людей, событий и явлений;
на склоне лет воспоминания
живее свежих впечатлений. 
ВРАГ
Мне моя брезгливость дорога,
мной руководящая давно:
даже чтобы плюнуть во врага,
я не набираю в рот гавно.
ВРАГ
Не стану врагу я желать по вражде
ночей под тюремным замком,
Но пусть он походит по малой нужде
то уксусом, то кипятком.
ВРАГИ
Прости, Господь, за сквернословья,
пошли всех благ моим врагам,
пускай не будет нездоровья
ни их копытам, ни рогам.
ВРАГИ
Ручей из русских берегов,
типаж российской мелодрамы,
лишась понятных мне врагов,
я стал нелеп, как бюст без дамы. 
ВРАЖДА
Между слухов, сказок, мифов,
просто лжи, легенд и мнений
мы враждуем жарче скифов
за несходство заблуждений.
ВРЕМЯ
Дух времени хотя и не воинствен,
по-прежнему кровав его прибой;
кончая свою жизнь самоубийством,
утопии нас тянут за собой.
ВРЕМЯ
Время наше будет знаменито
тем, что сотворило страха ради
новый вариант гермафродита:
плотью – мужики, а духом– бляди.
ВРЕМЯ
Когда время, годами шурша,
достигает границы своей,
на лице проступает душа,
и лицо освещается ей.
ВРЕМЯ
Блажен, заставший время славное
во весь размах ума и плеч,
но есть эпохи, когда главное –
себя от мерзости сберечь.
ВРЕМЯ
Ах, ветер времени зловещий,
причина множества кручин!
Ты изменяешь форму женщин
и содержание мужчин.
ВРЕМЯ
Время льётся, как вино,
сразу отовсюду,
но однажды видишь дно
и сдаёшь посуду.
ВРЕМЯ
Не во тьме мы оставим детей,
когда годы сведут нас на нет;
время светится светом людей,
много лет как покинувших свет.
ВРЕМЯ
Есть безделья, которые выше трудов,
как монеты различной валюты,
есть минуты, которые стоят годов,
и года, что не стоят минуты.
ВРЕМЯ
По счастью, я не муж наук,
а сын того блажного племени,
что слышит цвет и видит звук
и осязает запах времени.
ВРЕМЯ
Время, что провёл я в школьной пыли,
сплыло, словно капля по усам,
сплыло всё, чему меня учили.
Всплыло всё, чему учился сам.
ВРЕМЯ
Сын мой, будь наивен и доверчив,
смейся, плачь от жалости слезами;
времени пылающие смерчи
лучше видеть чистыми глазами.
ВРЕМЯ
Вчера, то было так давно!
Часы стремглав гоняют стрелки.
Бывает время пить вино,
бывает время мыть тарелки.
ВРЕМЯ
Исчерпывая времени безбрежность,
мы движемся по тающим волнам,
и страшны простота и неизбежность
того, что предстоит однажды нам.
ВРЕМЯ
Есть время жечь огонь и сталь ковать,
есть время пить вино и мять кровать;
есть время (не ума толчок, а сердца)
поры перекурить и осмотреться.
ВРЕМЯ
Сладок сахар, и соль солона,
пью, как пил, и живу не напрасно,
есть идеи, желанна жена,
и безумное время прекрасно.
ВРЕМЯ
Слегка курчавясь днями выходными,
дым времени струится в никуда,
и всё, что растворимо в этом дыме,
уносится без эха и следа. 
ВРЕМЯ
Время поворачивая вспять,
как это смешно – не замечая,
тянемся заваривать опять
гущу из-под выпитого чая. 
ВРЕМЯ
Сгущается время, исчерпаны сроки,
и в хаосе, смуте, кишении –
становятся явными вещие строки
о крахе, конце и крушении.
ВРЕМЯ
Нынче почти военное
время для человечества:
можно пропасть и сгинуть,
можно воспрять и жить;
время зовёт нас вынуть
самое сокровенное
и на алтарь отечества
бережно положить.   
ВСТРЕЧА
Есть кого мне при встрече обнять;
сядем пить и, пока не остыли,
столько глупостей скажем опять,
сколько капель надежды в бутыли.   
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
Любую можно кашу моровую
затеять с молодёжью горлопанской,
которая Вторую Мировую
уже немного путает с Троянской.
ВЫЖИВАНИЕ
В России мы сплочённей и дружней
совсем не от особенной закалки,
а просто мы друг другу здесь нужней,
чтоб выжить в этой соковыжималке.
ВЫИГРЫШ
В неволе я от сытости лечился,
учился полувзгляды понимать,
с достоинством проигрывать учился
и выигрыш спокойно принимать.
ВЫЙТИ ИЗ СЕБЯ
В сердцах кому-нибудь грубя,
ужасно вероятно
однажды выйти из себя
и не войти обратно.
ВЫСОКИЕ МАТЕРИИ
В живую жизнь упрямо верил я,
в простой резон и в мудрость шутки,
а все высокие материи
блядям раздаривал на юбки.
ВЫСОТА
На нас нисходит с высоты
от вида птичьего полёта
то счастье сбывшейся мечты,
то капля жидкого помёта.
ГАВНО
От желчи мир изнемогает,
планета печенью больна,
гавно гавном гавно ругает,
не вылезая из гавна.
ГАВНО
По давней наблюдательности личной
забавная печальность мне вида:
гавно глядит на мир оптимистичней,
чем те, кого воротит от гавна.
ГАВНО
Когда однажды целая страна
решает выбираться из гавна,
то сложно ли представить, милый друг,
какие веют запахи вокруг?   
ГАЗЕТА
Курю я самокрутку из газеты,
боясь, что по незнанию страниц
я с дымом самодельной сигареты
вдыхаю гнусь и яд передовиц.
ГАЛИЛЕЙ
По всем приметам Галилей
(каким в умах он сохранился)
был чистой выделки еврей:
отрёкся, но не изменился.
ГАРМОНИЯ
В любом из нас гармония живёт
и в поисках, во что ей воплотиться,
то бьётся, как прихваченная птица,
то пляшет и невнятицу поёт.
ГЕНЕАЛОГИЯ
На дереве своей генеалогии
характер мой отыскивая в предках,
догадываюсь грустно я, что многие
качаются в петле на этих ветках.
ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО
В двадцатом удивительном столетии,
польстившись на избранничества стимул,
Россия показала всей планете,
что гений и злодейство совместимы.
ГЕРОЙ
Судьба мне явно что-то роет,
сижу на греющемся кратере,
мне так не хочется в герои,
мне так охота в обыватели!
ГЕРОЙ
Зачем в герое и ничтожестве
мы ищем сходства и различия?
Ища величия в убожестве.
Познав убожество величия.
ГЕРОЙ
В этой мутной с просветами темени,
непостижной душе и уму,
я герой, но не нашего времени,
а какого – уже не пойму. 
ГЕРОЙСТВО
Геройству наше чувство рукоплещет,
героев славит мир от сотворения,
но часто надо мужества не меньше
для кротости, терпения, смирения.
ГЕРОСТРАТ
Нашей творческой мысли затеи
неразрывны с дыханьем расплаты;
сотворяют огонь – прометеи,
применяют огонь – геростраты.
ГИБЕЛЬ
Как ни туманна эта версия,
но в жизни каждого из нас
есть грибоедовская Персия
и есть мартыновский Кавказ.
ГИБЕЛЬ
Внезапна гибель светлых дней,
а мы её так часто видели,
что чем нам лучше, тем страшней,
а чем темнее, тем обыденней. 
ГИТЛЕР
Везде всё время ходит в разном виде,
мелькая между стульев и диванов,
народных упований жрец и лидер
Адольф Виссарионович Ульянов. 
ГЛИНА
Извечно человеческая глина
нуждается в деснице властелина,
и трудно разобраться, чья вина,
когда она домялась до гавна. 
ГЛУПОСТИ
Есть кого мне при встрече обнять;
сядем пить и, пока не остыли,
столько глупостей скажем опять,
сколько капель надежды в бутыли.   
ГЛУПОСТЬ
За веком век уходит в никуда,
а глупости и бреду нет конца;
боюсь, что наша главная беда –
иллюзия разумности Творца.
ГЛУХОТА
К чужой судьбе, к чужой мольбе
кто не склонял свой слух,
тот будет сам пенять себе,
что был так долго глух.   
ГОДЫ
С годами тело тяжелей,
хотя и пьём из меньших кружек,
и высох напрочь дивный клей,
которым клеили подружек.
ГОДЫ
Стало тише моё жильё,
стало меньше напитка в чаше,
это годы берут своё,
а у нас отнимают наше.
ГОЛГОФА
Сколь пылки разговоры о Голгофе
за рюмкой коньяка и чашкой кофе.
ГОНОР
Очевидное общее есть
в шумной славе и громком позоре:
воспалённые гонор и честь
и смущённая наглость во взоре.
ГОРДЫНЯ
Средь шумной жизненной пустыни,
где страсть, и гонор, и борение,
во мне достаточно гордыни,
чтобы выдерживать смирение.
ГОРДЫНЯ
Последнюю в себе сломив твердыню
и смыв с лица души последний грим,
я, Господи, смирил свою гордыню,
смири теперь свою – поговорим.
ГОСПОДА
Боюсь, как дьявольской напасти,
освободительных забот;
когда рабы приходят к власти,
они куда страшней господ.
ГОСПОДЬ
Мне, Господь, неудобно просить,
но коль ясен Тебе человек,
помоги мне понять и простить
моих близких, друзей и коллег.
ГОСПОДЬ
Господь лихую шутку учинил,
Когда сюжет еврея сочинил.
ГОСПОДЬ
Господь сей миг откроет нашу клетку
и за добро сторицею воздаст,
когда яйцо снесёт себе наседку
и на аборт поедет педераст.
ГОСПОДЬ
Лучше нет на свете дела,
чем плодить живую плоть;
наше дело – сделать тело,
а душой – снабдит Господь.
ГОСПОДЬ
Давай, Господь, решим согласно,
определив друг другу роль:
ты любишь грешников? Прекрасно.
А грешниц мне любить позволь.
ГОСПОДЬ
Последнюю в себе сломив твердыню
и смыв с лица души последний грим,
я, Господи, смирил свою гордыню,
смири теперь свою – поговорим.
ГОСУДАРСТВО
Я государство вижу статуей:
мужчина в бронзе, полный властности,
под фиговым листочком спрятан
огромный орган безопасности.
ГОСУДАРСТВО И Я
С любым доброжелателен и прост,
ни хитростью не тронут, ни коварством,
я выжига, пройдоха и прохвост,
когда имею дело с государством.
ГРАЖДАНСТВО
Нас тёплым словом обласкали,
чтоб воздух жизни стал здоров,
и дух гражданства испускали
мы вместо пакостных ветров. 
ГРАЦИИ
Не лезь, мой друг, за декорации –
зачем ходить потом в обиде,
что благороднейшие грации
так безобразны в истом виде.
ГРЁЗЫ
Устои покоя непрочны
на русской болотистой топи,
где грёзы о крови и почве
зудят в неприкаянной жопе.   
ГРЕХ
Старушка – воплощённое приличие,
но в память, что была она лиха,
похоже её сморщенное личико
на спёкшееся яблоко греха.
ГРЕХ
В лета, когда упруг и крепок,
исполнен силы и кудрей,
грешнейший грех – не дёргать репок
из грядок и оранжерей.
ГРЕХ
Забыли все в моей отчизне,
что это грех – путём Господним
идти, взыскуя чистой жизни,
в белье нестираном исподнем. 
ГРЕШНИКИ
Давай, Господь, решим согласно,
определив друг другу роль:
ты любишь грешников? Прекрасно.
А грешниц мне любить позволь.
ГРЯДУЩЕЕ
Листая лагерей грядущий атлас,
смотря о нас кино грядущих лет,
пришедшие вослед пускай простят нас,
поскольку, что поймут – надежды нет.
ГРЯДУЩЕЕ
Жаль тех, кто не дожил до этих дней,
кто сгинул  никуда и навсегда,
но, может быть, оттуда им видней
кошмарные грядущие года.   
ГУЛЯКА
Из двух несхожих половин
мой дух слагается двояко:
в одной – лукавствует раввин,
в другой – витийствует гуляка.
ГУМАНИТАРНАЯ ЭЛИТА
Возделывая духа огород,
кряхтит гуманитарная элита,
издёрганная болью за народ
и сменами мигрени и колита.
ДАМА
Человек без тугой и упрямой
самовольной повадки в решениях
постепенно становится дамой,
искушённой во всех отношениях.
ДАМЫ
Есть дамы: каменны, как мрамор,
и холодны, как зеркала,
но, чуть смягчившись, эти дамы
в дальнейшем липнут, как смола.
ДАМЫ
Всем дамам улучшает цвет лица
без музыки и платья чудный танец,
но только от объятий подлеца
гораздо ярче свежесть и румянец. 
ДАМЫ
В каждый миг любой эпохи
всех изученных веков
дамы прыгали, как блохи,
на прохожих мужиков.   
ДАР
Крушу я ломом грунт упорный,
и он покорствует удару,
а под ногтями траур чёрный –
по моему иному дару.   
ДАР
Бог очень любит вдруг напомнить,
что всякий дар – лишь поручение,
которое чтобы исполнить,
нельзя не плыть против течения.   
ДАРВИН
Мой ум имеет крайне скромный нрав,
и наглость мне совсем не по карману,
но если положить, что Дарвин прав,
то Бог создал всего лишь обезьяну.
ДВАДЦАТЫЙ ВЕК
Двадцатый век настолько обнажил
конструкции людской несовершенство,
что явно и надолго отложил
надежды на всеобщее блаженство.
ДВАДЦАТЫЙ ВЕК
В двадцатом – веке чёрных гениев –
любым ветрам доступны мы,
и лишь беспечность и презрение
спасают нас в огне чумы.
ДВЕ РОДИНЫ
С душою, раздвоенной, как копыто,
обеим чужероден я отчизнам –
еврей, где гоношат антисемиты,
и русский, где грешат сионанизмом.
ДВЕ РОДИНЫ
С моим отъездом шов протянется,
кромсая прямо по стране
страну, которая останется,
и ту, которая во мне.
ДВИЖЕНИЕ
Впечатывая в жизнь свои следы,
не жалуйся, что слишком это сложно;
не будь сопротивления среды –
движенье б оказалось невозможно.
ДВОРЯНСКАЯ ЧЕСТЬ
Сижу в гостях. Играю в этикет.
И думаю: забавная игра,
дворянской чести – выветрился след,
а барынь объявилось – до хера.
ДЕВИЦЫ
Мечты питая и надежды,
девицы скачут из одежды;
а погодя – опять в одежде,
но умудрённее, чем прежде.
ДЕВКА
О девке, встреченной однажды,
подумал я со счастьем жажды.
Спадут ветра и холода –
опять подумаю тогда.
ДЕДЫ И ВНУКИ
Вновь поплыли надежд корабли
под журчанье чарующих звуков;
наших дедов они наебли,
будет жаль, если смогут и внуков. 
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Смешно, как тужатся мыслители –
то громогласно, то бесшумно, –
забыв, что разум недействителен,
когда действительность безумна.
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Под грудой книг и словарей,
грызя премудрости гранит,
вдруг забываешь, что еврей;
но в дверь действительность звонит.
ДЕКОРАЦИИ
Не лезь, мой друг, за декорации –
зачем ходить потом в обиде,
что благороднейшие грации
так безобразны в истом виде.
ДЕЛА
Счастливый сон: средь вин сухих,
с друзьями в прениях бесплодных
за неименьем дел своих
толкую о международных.
ДЕЛА
Мой воздух чист, и даль моя светла,
И с веком гармоничен я и дружен,
сегодня хороши мои дела,
а завтра они будут ещё хуже.
ДЕЛА
В душе осталась кучка пепла
и плоть изношена дотла,
но обстоят великолепно
мои плачевные дела. 
ДЕМОКРАТИЯ
Лично я и раболепен и жесток,
и покуда такова моя природа,
демократия – искусственный цветок,
не живучий без охраны и ухода.
ДЕМОКРАТИЯ
Вокруг себя едва взгляну,
с тоскою думаю холодной:
какой кошмар бы ждал страну,
где власть и впрямь была народной.
ДЕНЬ
День, который плохо начат,
не брани, тоскливо ноя,
потому что и удача
утром спит от перепоя.
ДЕНЬ
Как безумец, я прожил свой день,
я хрипел, мельтешил, заикался;
я спешил обогнать свою тень
и не раз об неё спотыкался.
ДЕНЬГИ
Не зная покоя и роздыха,
при лунном и солнечном свете
я делаю деньги из воздуха,
чтоб тут же пустить их на ветер.
ДЕНЬГИ
Везде, где слышен хруст рублей
и тонко звякает копейка,
невдалеке сидит еврей
или по крайности еврейка.
ДЕНЬГИ
В еврейском гомоне и гаме
отрадно жить на склоне лет,
и даже нет проблем с деньгами,
поскольку просто денег нет. 
ДЕРЕВО
По вороху надежд, сухих и ветхих,
вдруг искра пробегает временами,
и почки наливаются на ветках
у дерева с истлевшими корнями. 
ДЕРЖАВА
Моей бы ангельской державушке –
два чистых ангельских крыла;
но если был бы хуй у бабушки,
она бы дедушкой была.
ДЕРЖАВА
Верна себе, как королева,
моя держава:
едва-едва качнувшись влево,
стремится вправо.   
ДЕРЖАВА
Забавно мы всё-таки жили:
свой дух в чистоте содержали
и с истовой честью служили
неправедной грязной державе.   
ДЕРЬМО
Ища путей из круга бедствий,
не забывай, что никому
не обходилось без последствий
прикосновение к дерьму.
ДЕТИ
Не в том беда, что наглой челяди
доступен жирный ананас,
а в том, что это манит в нелюди
детей, растущих возле нас.
ДЕТИ
Не во тьме мы оставим детей,
когда годы сведут нас на нет;
время светится светом людей,
много лет как покинувших свет.
ДЕТИ И ВЗРОСЛЫЕ
Строки вяжутся в стишок,
море лижет сушу,
дети какают в горшок,
а большие – в душу.
ДЕТСКОСТЬ
В нас посевает жизнь слепая
продлённой детскости заразу,
и зрелость, поздно наступая,
уже с гнильцой бывает сразу. 
ДЕТСТВО
Тому, кто болен долгим детством,
хотя и вырос и неглуп,
я полагал бы лучшим средством
с полгода есть тюремный суп.
ДНИ
Сижу в тюрьме, играя в прятки
с весной, предательски гнилой,
а дни мелькают, словно пятки
моей везучести былой.
ДНО
В те дни, когда я пал на дно,
раскрылось мне сполна,
что всюду есть ещё одно
дно у любого дна. 
ДОБРО
Добро и справедливость.
Вновь и вновь
за царство этой призрачной четы
готовы проливать чужую кровь
романтики обосранной мечты.
ДОБРО
Мораль – это не цепи, а игра,
где выбор – обязательней всего;
основа полноценности добра –
в свободе совершения его.
ДОБРО
Господь сей миг откроет нашу клетку
и за добро сторицею воздаст,
когда яйцо снесёт себе наседку
и на аборт поедет педераст.
ДОБРО
В тех битвах, где добро трубит победно,
повтор один печально убедителен:
похоже, что добру смертельно вредно
подолгу оставаться победителем.
ДОБРО  И ЗЛО
Двух миров посреди мой дворец из досок,
двух миров я изгой и приблуда;
между злом и добром есть пространства кусок,
и моя контрабанда – оттуда. 
ДОБРО И ЗЛО
Добро, не отвергая средства зла,
по ним и пожинает результаты.
В раю, где применяется смола,
архангелы копытны и рогаты.
ДОБРО И ЗЛО
Сегодня столь же, сколь вчера,
земля пора пиров и казней;
зло обаятельней добра,
и гибче, и разнообразней.
ДОБРО И ЗЛО
Добро уныло и занудливо,
и постный вид, и ходит боком,
а зло обильно и причудливо,
со вкусом, запахом и соком.
ДОБРО И ЗЛО
Добро со злом природой смешаны,
как тьма ночей со светом дней;
чем больше ангельского в женщине,
тем гуще дьявольское в ней.
ДОБРО И ЗЛО
Добро – это талант и ремесло
терпеть и пораженья и потери;
добро, одолевающее зло, –
как Моцарт, отравляющий Сальери.
ДОБРО И ЗЛО
Добру доступно всё и всё с руки,
добру ничто не чуждо и не странно,
окрестности добра столь велики,
что зло в них проживает невозбранно.
ДОБРОДЕТЕЛЬ
Прошли века, и мы заметили
природы двойственный урок:
когда порочны добродетели,
то добродетелен порок.
ДОЛГ
Огромен долг наш разным людям,
а близким – более других:
должны мы тем, кого мы любим,
уже за то, что любим их.
ДОЛГ
Пробужденья гражданского долга
кто в России с горячностью жаждал –
охлаждался впоследствии долго,
дожидаясь отставших сограждан. 
ДОМ
Течёт апрель, водой звеня,
мир залит воздухом и светом;
мой дом печален без меня,
и мне приятно знать об этом.
ДОНОС
Моя империя опаслива:
при всей своей державной поступи
она привлечь была бы счастлива
к доносной службе наши простыни.
ДОПРОС
Допрос был пустой, как ни бились…
Вернулся на жёсткие нары.
А нервы сейчас бы сгодились
на струны для лучшей гитары.
ДОРОГА
На улице сейчас – как на душе:
спокойно, ясно, ветрено немного,
и жаль слегка, что главная дорога,
по-видимому, пройдена уже.
ДОРОГА
Ты люби, душа моя, меня,
ты уйми, душа моя, тревогу,
ты ругай, душа моя, коня,
но терпи, душа моя, дорогу.
ДОРОГА
Выбрал странную дорогу
я на склоне дней,
ибо сам с собой не в ногу
я иду по ней.   
ДОРОГИ
Наши дороги – простор и шоссе,
лёгок житейский завет:
думай, что хочешь, но делай, как все,
иначе – ров и кювет.
ДОСТИЖЕНИЯ
В дыму теоретических сражений
густеют очертанья наших бед,
злокачественность гнусных достижений
и пагуба растлительных побед.   
ДОСУГ
Весь немалый свой досуг
до поры, пока не сели,
мы подпиливали сук,
на котором мы висели.
ДРАКОН
Когда приходит время басен
про волю, право и закон,
мы забываем, как опасен
околевающий дракон.   
ДРУГ
Когда страна – одна семья,
все по любви живут и ладят;
скажи мне, кто твой друг, и я
скажу, за что тебя посадят.
ДРУГ
Мой друг – иной, чем я, породы
ввиду несходства чрезвычайного:
мне дорог тайный звук природы,
ему – природа звука тайного. 
ДРУГ
Со старым другом спор полночный.
Пуста бутыль, и спит округа.
И мы опять не помним точно,
в чём убедить хотим друг друга. 
ДРУГ И ВРАГ
Бойся друга, а не врага –
не враги нам ставят рога.
ДРУЗЬЯ
Звоните поздней ночью мне, друзья,
не бойтесь помешать и разбудить;
кошмарно близок час, когда нельзя
и некуда нам будет позвонить.
ДРУЗЬЯ
Люби своих друзей, но не греши,
хваля их чересчур или зазря;
не сами по себе мы хороши,
а фону из гавна благодаря.
ДРУЗЬЯ
Моих друзей ласкают Музы,
менять лежанку их не тянет,
они солидны, как арбузы:
растёт живот и кончик вянет.
ДРУЗЬЯ
Ни вверх не глядя, ни вперёд,
сижу с друзьями-разгильдяями,
и наплевать нам, чья берёт
в борьбе мерзавцев с негодяями.
ДРУЗЬЯ
Мы не жалеем, что ночами
с друзьями жгли себя дотла,
и смерть мы встретим, как встречали
и видных дам, и шлюх с угла.
ДРУЗЬЯ
Друзьями и покоем дорожи,
люби, покуда любится, и пей,
живущие над пропастью во лжи
не знают хода участи своей.
ДРУЗЬЯ
Когда, отказаться не вправе,
мы тонем в друзьях и приятелях,
я горестно думаю: Авель
задушен был в братских объятиях.
ДРУЗЬЯ
Друзья мои живость утратили,
угрюмыми ходят и лысыми,
хоть климат наш так замечателен,
что мыши становятся крысами.
ДРУЗЬЯ
Что ни год, без ошибок и промаха
в точный срок зацветает черёмуха,
и царит оживленье в природе,
и друзья невозвратно уходят.
ДРУЗЬЯ И ПОДРУГИ
Порой оглянешься в испуге,
бег суеты притормозя:
где ваши талии, подруги?
где ваша пламенность, друзья?
ДРЯХЛЕНИЕ
Редеет волос моих грива,
краснеют припухлости носа,
и рот ухмыляется криво
ногам, ковыляющим косо.
ДРЯХЛОСТЬ
Уже в костях разлад и крен,
а в мысли чушь упрямо лезет,
как в огороде дряхлый хрен
о юной редьке сонно грезит. 
ДУРАК
Когда густеют грязь и мрак
и всюду крик: «Лови!»,
товарищ мой! Не будь дурак,
но смело им слыви.
ДУРАК
Сквозь вековые непогоды
идёт, вершит, берёт своё –
дурак, явление природы,
загадка замыслов её.
ДУРАК
Из мрака вызванные к свету,
мы вновь расходимся во мрак,
и очень разны в пору эту
мудрец, мерзавец и дурак.
ДУХ
Нельзя не злясь остаться прежним
урчаще булькающим брюхом,
когда соседствуешь с мятежным
смятенно мечущимся духом.
ДУХ
Оставит мелочь смерть-старуха
от наших жизней скоротечных:
плоды ума, консервы духа,
поживу крыс библиотечных.
ДУХ
Наш дух изменчиво подвижен
в крутых спиральностях своих;
чем выше он и к Богу ближе,
тем глубже мы в себе самих.
ДУХ
Когда в душе царит разруха –
не огорчайся, выжди срок:
бывает время линьки духа,
его мужания залог.
ДУХ И МАТЕРИЯ
Из-за того, что бедный мозг
распахнут всем текущим слухам,
ужасно засран этот мост
между материей и духом.
ДУХ И МАТЕРИЯ
Творя научные мистерии,
познанье чувствам предпочтя,
постигли мы распад материи,
распада духа не учтя. 
ДУХОВНАЯ ПИЩА
Я не спорю – он духом не нищий,
очень развит, начитан, умён.
Но вкушая духовную пищу,
омерзительно чавкает он. 
ДУХОВНОЕ ВЕЛИЧИЕ
Растёт на чердаках и в погребах
российское духовное величие,
а выйдет – и развесит на столбах
друг друга за малейшее различие. 
ДУША
Никто из самых близких по неволе
в мои переживания не вхож,
храню свои душевные мозоли
от любящих участливых галош.
ДУША
Свечение души разнообразно,
незримо, ощутимо и пронзительно;
душевная отравленность – заразна,
душевное здоровье – заразительно.
ДУША
Уехать. И жить в безопасном тепле.
И помнить. И мучиться ночью.
Примёрзла душа к этой стылой земле,
вросла в эту гиблую почву.
ДУША
Покой и лень душе немыслимы,
вся жизнь её – отдача хлопотам
по кройке платья голым истинам,
раздетым разумом и опытом.
ДУША
Я чертей из тихого омута
знаю лично – страшны их лица;
в самой светлой душе есть комната,
где кромешная тьма клубится.
ДУША
Когда время, годами шурша,
достигает границы своей,
на лице проступает душа,
и лицо освещается ей.
ДУША
Душа отпылала, погасла,
состарилась, влезла в халат,
но ей, как и прежде, неясно,
что делать и кто виноват.
ДУША
Я внешне полон сил ещё покуда,
а внутренне – готовый инвалид;
душа моя – печальный предрассудок –
хотя не существует, а болит.
ДУША
Моей душе привычен риск,
но в час разлуки с телом бренным
ей сам Господь предъявит иск
за смех над стадом соплеменным.
ДУША
Душа болит, свербит и мается,
и глухо в теле канителится,
если никто не покушается
на целомудрие владелицы.
ДУША
В чёрный час, когда нас кувырком
кинет в кашу из огня и металла,
хорошо бы угадать под хмельком,
чтоб душа навеселе улетала.
ДУША
Люблю за честность нашу власть,
нигде столь честной не найду,
опасно только душу класть
у этой власти на виду.
ДУША
Боюсь, что наших сложных душ структура –
всего лишь огородная культура;
не зря же от учёных урожая
прекрасно добивались, их сажая.
ДУША
Плевать, что небо снова в тучах
и гнёт в тоску блажная высь,
печаль души врачует случай,
а он не может не найтись.
ДУША
Я стараюсь вставать очень рано
и с утра для душевной разминки
сыплю соль на душевные раны
и творю по надежде поминки.
ДУША
Когда уход из жизни близок,
хотя не тотчас, не сейчас,
душа, предощущая вызов,
духовней делается в нас.
ДУША
На улице сейчас – как на душе:
спокойно, ясно, ветрено немного,
и жаль слегка, что главная дорога,
по-видимому, пройдена уже.
ДУША
Как никакой тяжёлый час,
как никакие зной и холод,
насквозь просвечивает нас
рентген души – тюремный голод.
ДУША
Как сушат нас число и мера!
Наседка века их снесла.
И только жизнь души и хера
не терпит меры и числа.
ДУША
В туманной тьме горят созвездия,
мерцая зыбко и недружно;
приятно знать, что есть возмездие
И что душе оно не нужно.
ДУША
Настолько я из разных лоскутков
пошит нехорошо и окаянно,
что несколько душевных закутков
другим противоречат постоянно.
ДУША
Прихоти, чудачества, капризы –
это честь ума не умаляет,
это для самой себя сюрпризы
грустная душа изготовляет.
ДУША
Когда в душе царит разруха –
не огорчайся, выжди срок:
бывает время линьки духа,
его мужания залог.
ДУША
За года, что ничуть я не числю утратой,
за кромешного рабства глухие года
столько русской земли накопал я лопатой,
что частицу души в ней зарыл навсегда.
ДУША
Пускай бы, когда свет почти померк,
душа, уже рванувшаяся ввысь,
из памяти взрывала фейерверк
секунд, что в этой жизни удались.   
ДУША
Ты люби, душа моя, меня,
ты уйми, душа моя, тревогу,
ты ругай, душа моя, коня,
но терпи, душа моя, дорогу.
ДУША
Жить, покоем дорожа –
пресно, тускло, простоквашно;
чтоб душа была свежа,
надо делать то, что страшно.   
ДУША И ТЕЛО
Погрязши в тупых ежедневных делах
и в них находя развлечение,
заблудшие души в блудливых телах
теряют своё назначение.
ДУША И ТЕЛО
От одиночества философ,
я стать мыслителем хотел,
но охладел, нашедши способ
сношенья душ посредством тел.
ДУША И ТЕЛО
Лучше нет на свете дела,
чем плодить живую плоть;
наше дело – сделать тело,
а душой – снабдит Господь.
ДУША И ТЕЛО
Природа торжествует, что права,
и люди несомненно удались,
когда тела сошлись, как жернова,
и души до корней переплелись.
ДУША И ТЕЛО
Душа не в теле обитает,
и это скоро обнаружат;
она вокруг него витает
и с ним то ссорится, то дружит.
ДУША И ТЕЛО
Летит по жизни оголтело,
бредёт по грязи не спеша
мой сентябрьское тело,
моя апрельская душа.
ДУША И ТЕЛО
Душа лишается невинности
гораздо ранее, чем тело;
во всех оплошностях наивности –
она сама того хотела.
ДУШЕВНАЯ СМУТА
В нас пульсом бьётся у виска
душевной смуты злая крутость;
в загуле русском есть тоска,
легко клонящаяся в лютость.
ЕВРЕИ
Себя зачислить в Стены Плача
должна Кремлёвская стена:
судьбы российской неудача –
на ней евреев имена.
ЕВРЕИ
Везде, где, не зная смущения,
историю шьют и кроят,
евреи – козлы отпущения,
которых к тому же доят.
ЕВРЕИ
И сер наш русский Цицерон,
и вездесущ, как мышь,
а мыслит ясно: «Цыц, Арон!»
и «Рабинович, кыш!»
ЕВРЕИ
Евреи собирают документы,
чтоб лакомиться южным пирогом;
одни только теперь интеллигенты
останутся нам внутренним врагом.
ЕВРЕИ
Еврею клевещут и хают,
разводят дурманы и блажь,
евреи наш воздух вдыхают,
а вон выдыхают – не наш.
ЕВРЕИ
Царь-колокол безгласен, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только летопись найти.
ЕВРЕИ
Евреи продолжают разъезжаться
под свист и улюлюканье народа,
и скоро вся семья цветущих наций
останется семьёю без урода.
ЕВРЕИ
Сегодня евреи греховны
совсем не своей бухгалтерией,
а тем, что растленно духовны
в эпоху обжорства материей.
ЕВРЕИ
Свет партии согрел нам батареи
теплом обогревательной воды;
а многие отдельные евреи
всё время недовольны, как жиды.
ЕВРЕИ
У власти в лоне что-то зреет,
и, зная творчество её,
уже бывалые евреи
готовят тёплое бельё.
ЕВРЕИ
В российской нежной колыбели,
где каждый счастлив, если пьян,
евреи так ожидовели,
что пьют обильнее славян.
ЕВРЕИ
В метро билеты лотереи!
Там, как осенние грачи,
седые грустные евреи
куют нам счастия ключи.
ЕВРЕИ
Раскрылась правда в ходе дней,
туман легенд развеяв:
евреям жить всего трудней
среди других евреев.
ЕВРЕИ
Любая философия согласна,
что в мире от евреев нет спасения,
науке только всё ещё не ясно,
как делают они землетрясения.
ЕВРЕИ
Изверившись в блаженном общем рае,
но прежние мечтания любя,
евреи эмигрируют в Израиль,
чтоб русскими почувствовать себя.
ЕВРЕИ
Вечно и нисколько не старея,
всюду и в любое время года
длится, как сойдутся два еврея,
спор о судьбах русского народа.
ЕВРЕИ
Евреи, чужую культуру впитав
и творческим занявшись действом,
вливают в её плодоносный состав
растворы с отравным еврейством.
ЕВРЕИ
Евреи размножаются в неволе,
да так охотно, Господи прости,
что кажется – не знают лучшей доли,
чем семенем сквозь рабство прорасти.
ЕВРЕИ
Ещё он проснётся, народ-исполин,
и дух его мыслей свободных
взовьётся, как пух из еврейских перин
во дни пробуждений народных.
ЕВРЕИ
Евреи лезут на рожон
под ругань будущих веков:
они увозят русских жён,
а там – родят большевиков.
ЕВРЕИ
Евреи топчут наши тротуары,
плетя о нас такие тары-бары,
как если сочиняли бы татары
о битве Куликовской мемуары.
ЕВРЕИ
Наскучив жить под русским кровом,
евреи, древние проныры,
сумели сделать голым словом
в железном занавесе дыры.
ЕВРЕИ
Сквозь бытия необратимость
евреев движет вдоль столетий
их кроткая неукротимость
упрямства выжить на планете.
ЕВРЕИ
Евреи даже в светопреставление,
сдержав поползновение рыдать,
в последнее повисшее мгновение
успеют ещё что-нибудь продать.
ЕВРЕИ
Отца родного не жалея,
когда дошло до словопрения,
в любом вопросе два еврея
имеют три несхожих мнения.
ЕВРЕИ
Везде одинаков Господень посев,
и врут нам о разнице наций;
все люди – евреи, и просто не все
нашли пока смелость признаться.
ЕВРЕИ
Кто умер, кто замкнулся, кто уехал;
брожу один по лесу без деревьев,
и мне не отвечает даже эхо –
наверно, тоже было из евреев.
ЕВРЕИ
В котлах любого созидания
снискав себе не честь, но место,
евреи, дрожжи мироздания,
уместны только в массе теста.
ЕВРЕИ
Растит и мудрецов, и палачей,
не менее различен, чем разбросан,
народ ростовщиков и скрипачей,
закуренная Богом папироса.
ЕВРЕИ
Сомненья мне душу изранили
и печень до почек проели:
как чудно жилось бы в Израиле,
когда б не жара и евреи.
ЕВРЕИ
За всё на евреев найдётся судья.
За живость. За ум. За сутулость.
За то, что еврейка стреляла в вождя.
За то, что она промахнулась.
ЕВРЕИ
Где мудрые ходят на цыпочках
и под ноги мудро глядят,
евреи играют на скрипочках
и жалобы нагло галдят.
ЕВРЕИ
Письма грустные приходят
от уехавших мошенников:
у евреев на свободе
мёрзнут шеи без ошейников.
ЕВРЕИ
Евреи слиняли за долей счастливой,
а в русских пространствах глухих
укрылись бурьяном, оделись крапивой
могилы родителей их.
ЕВРЕИ
Евреям придётся жестоко платить
за то, что посмели когда-то
дух русского бунта собой воплотить
размашистей старшего брата.
ЕВРЕИ
Повсюду, где евреи  о прокорме
хлопочут с неустанным прилежанием,
их жизнь, пятиконечная по форме,
весьма шестиконечна содержанием. 
ЕВРЕИ
Бросая свой дом, как пожарище, –
куда вы, евреи, куда?
Заходят в контору товарищи,
выходят – уже господа. 
ЕВРЕИ
Когда идёт пора
крушения структур,
в любое время
всюду при развязках
у смертного одра
империй и культур
стоят евреи
в траурных повязках. 
ЕВРЕИ
Россию покидают иудеи,
что очень своевременно и честно,
чтоб собственной закваски прохиндеи
заполнили оставшееся место. 
ЕВРЕИ
На кухне или на лесоповале,
куда бы судьбы нас ни заносили,
мы все о том же самом толковали –
о Боге, о евреях, о России. 
ЕВРЕИ
Нельзя не заметить, что в ходе истории,
ведущей народы вразброд,
евреи своё государство – построили,
а русское – наоборот. 
ЕВРЕИ
В любое окошко, к любому крыльцу,
где даже не ждут и не просят,
российского духа живую пыльцу
по миру евреи разносят. 
ЕВРЕИ
Евреев от убогих до великих
люблю не дрессированных, а диких.
ЕВРЕИ
За российский утерянный рай
пьют евреи, устроив уют,
и,
забыв про набитый трамвай,
о графинях и тройках поют.
ЕВРЕИ
Умельцы выходов и входов,
настырны, въедливы и прытки,
евреи есть у всех народов,
а у еврейского – в избытке. 
ЕВРЕИ
В мире много идей и затей,
но вовек не случится в истории,
чтоб мужчины рожали детей,
а евреи друг с другом не спорили.   
ЕВРЕИ
Живу я легко и беспечно,
хотя уже склонен к мыслишкам,
что все мы евреи, конечно,
но некоторые – слишком. 
ЕВРЕИ
За мудрость, растворённую в народе,
за пластику житейских поворотов
евреи платят матери-природе
обилием кромешных идиотов.   
ЕВРЕИ
Евреев тянет всё подвигать
и улучшению подвергнуть,
и надо вовремя их выгнать,
чтоб неприятностей избегнуть. 
ЕВРЕИ
Особенный знак на себе мы несём,
всевластной руки своеволие:
извечно евреи виновны во всём,
а в чём не виновны – тем более.   
ЕВРЕИ
Варясь в густой еврейской каше,
смотрю вокруг, угрюм и тих:
кишмя кишат сплошные наши,
но мало подлинно своих. 
ЕВРЕИ
Навеки предан я загадочной стране,
где тени древние теснятся к изголовью,
а чувства – очень смутные во мне:
люблю евреев я, но странною любовью. 
ЕВРЕИ
Катаясь на российской карусели,
наевшись русской мудрости плодов,
евреи так изрядно обрусели,
что всюду видят происки жидов. 
ЕВРЕИ
Евреям доверяют не вполне
и в космос не пускают, слава Богу;
евреи, оказавшись на Луне,
устроят и базар и синагогу. 
ЕВРЕЙ
Какое счастье – рознь календарей
и мой диапазон души не узкий:
я в пятницу пью водку как еврей,
в субботу после бани пью как русский.
ЕВРЕЙ
Туманно глядя вслед спешащим
осенним клиньям журавлей,
себя заблудшим и пропащим
сегодня чувствует еврей.
ЕВРЕЙ
Везде, где слышен хруст рублей
и тонко звякает копейка,
невдалеке сидит еврей
или по крайности еврейка.
ЕВРЕЙ
Случайно ли во множестве столетий
и зареве бесчисленных костров
еврей – участник всех на белом свете
чужих национальных катастроф?
ЕВРЕЙ
Не в том беда, что ест еврей наш хлеб,
а в том, что, проживая в нашем доме,
он так теперь бездушен и свиреп,
что стал сопротивляться при погроме.
ЕВРЕЙ
Есть тайного созвучия привет
в рифмованности вечности и мига.
Духовность и свобода. Свет и цвет.
Россия и тюрьма. Еврей и книга.
ЕВРЕЙ
По всем приметам Галилей
(каким в умах он сохранился)
был чистой выделки еврей:
отрёкся, но не изменился.
ЕВРЕЙ
Усердные брови насупив,
еврей, озаряемый улицей,
извечно хлопочет о супе,
в котором становится курицей.
ЕВРЕЙ
Сибирских лагерей оранжерея,
где пляшет у костра лесное эхо –
вот лучшая теплица для еврея,
который не созрел и не уехал.
ЕВРЕЙ
Во всех углах и метрополиях
заложник судеб мировых,
еврей, живя в чужих историях,
невольно вляпывался в них.
ЕВРЕЙ
Всегда еврей легко везде заметен,
еврея слышно сразу от порога,
евреев очень мало на планете,
но каждого еврея – очень много.
ЕВРЕЙ
Под грудой книг и словарей,
грызя премудрости гранит,
вдруг забываешь, что еврей;
но в дверь действительность звонит.
ЕВРЕЙ
В природе русской флёр печали
висит меж кущами ветвей:
о ней не раз ещё ночами
вздохнёт уехавший еврей.
ЕВРЕЙ
Летит еврей, несясь над бездной,
от жизни трудной к жизни тяжкой,
и личный занавес железный
везёт под импортной рубашкой.
ЕВРЕЙ
Фортуна с евреем крута,
поскольку в еврея вместилась
и русской души широта,
и задницы русской терпимость.
ЕВРЕЙ
Все предрассудки прочь отбросив,
но чтоб от Бога по секрету,
свинину ест мудрец Иосиф
и громко хвалит рыбу эту.
ЕВРЕЙ
Век за веком: на небе – луна,
у подростка – томленье свободы,
У России – тяжёлые годы,
у еврея – болеет жена.
ЕВРЕЙ
Я еврея в себе убивал,
дух еврейства себе запретил,
а когда сокрушил наповал,
то евреем себя ощутил.
ЕВРЕЙ
Если к Богу допустят еврея,
что он скажет, вошедши с приветом?
- Да, я жил в интересное время,
но совсем не просил я об этом.
ЕВРЕЙ
В годы, обагрённые закатом,
неопровержимее всего
делает еврея виноватым
факт существования его.
ЕВРЕЙ
За стойкость в безумной судьбе,
за смех, за азарт, за движение –
еврей вызывает к себе
лютое уважение.
ЕВРЕЙ
Сквозь королей и фараонов,
вождей, султанов и царей,
оплакав смерти миллионов,
идёт со скрипочкой еврей.
ЕВРЕЙ
В любом краю, в любое время,
никем тому не обучаем,
еврей становится евреем,
дыханьем предков облучаем.
ЕВРЕЙ
Грозным запахом ветер повеял,
но покой у меня на душе;
хорошо быть сибирским евреем –
дальше некуда выслать уже.
ЕВРЕЙ
Еврей неделикатен и смутьян;
хоть он везде не более, чем гость,
но в узких коридорах бытия
повсюду выпирает, словно гвоздь. 
ЕВРЕЙ
Я легкомысленный еврей
и рад, что рос чертополохом,
а кто серьёзней и мудрей –
покрылись плесенью и мохом. 
ЕВРЕЙ
Из России съезжать не с руки
для живущего духом еврея,
ибо здесь мы живём вопреки,
а от этого чувства острее.   
ЕВРЕЙ
Еврею не резвиться на Руси
и воду не толочь в российской ступе;
тот волос, на котором он висит,
у русского народа – волос в супе. 
ЕВРЕЙ
Россия ждёт, мечту лелея
о дивной новости одной:
что, наконец, нашли еврея,
который был всему виной.   
ЕВРЕЙ
Едва утихомирится разбой,
немедля разгорается острей
извечный спор славян между собой –
откуда среди них и кто еврей. 
ЕВРЕЙ
Всю Россию вверг еврей
в мерзость и неразбериху;
вот как может воробей
изнасиловать слониху. 
ЕВРЕЙ
Был, как обморок, переезд,
но душа отошла в тепле,
и теперь я свой русский крест
на еврейской несу земле.   
ЕВРЕЙ
Чтоб несогласие сразить
и несогласные закисли,
еврей умеет возразить
ещё не высказанной мысли. 
ЕВРЕЙ
В мире лишь еврею одному
часто удаётся так пожить,
чтоб не съесть свинину самому
и свинью другому подложить. 
ЕВРЕЙ
Много сочной заграничной русской прессы
я читаю, наслаждаясь и дурея;
можно выставить еврея из Одессы,
но не вытравить Одессу из еврея. 
ЕВРЕЙ
Душу наблюдениями грея,
начал разбираться в нашем вкусе я:
жанровая родина еврея –
всюду, где торговля и дискуссия.
ЕВРЕЙ
Еврей не каждый виноват,
что он еврей на белом свете,
но у него возможен брат,
а за него еврей в ответе. 
ЕВРЕЙ
Не терпит еврейская страстность
елейного мёда растления,
еврею вредна безопасность,
покой и любовь населения. 
ЕВРЕЙ
Как ни скрывался в чуждой вере,
у всех народов и времён
еврей заочно к высшей мере
всегда бывал приговорён. 
ЕВРЕЙ
Пустившись по белому свету,
готовый к любой неизвестности,
еврей заселяет планету,
меняясь по образу местности. 
ЕВРЕЙ
Что изнутри заметно нам,
отлично видно и снаружи:
еврей абстрактный – стыд и срам,
еврей конкретный – много хуже. 
ЕВРЕЙ
Еврей весь мир готов обнять,
того же требуя обратно:
умом еврея не понять,
а чувством это неприятно. 
ЕВРЕЙ
Еврейского разума имя и суть –
бродяга, беглец и изгой:
еврей, выбираясь на правильный путь,
немедленно ищет другой.
ЕВРЕЙ
Еврей живёт, как будто рос,
не зная злобы и неволи:
сперва суёт повсюду нос
и лишь потом кричит от боли.   
ЕВРЕЙ
Вон тот когда-то пел, как соловей,
а этот был невинная овечка,
а я и в прошлой жизни был еврей –
отпетый наглый нищий из местечка.   
ЕВРЕЙСКАЯ  БЕДА
Мы всюду на чужбине, и когда
какая ни случится непогода,
удвоена еврейская беда
бедою приютившего народа.
ЕВРЕЙСКИЙ ДУХ
Еврейских дух слезой просолен,
душа хронически болит;
еврей, который всем доволен, –
покойник или инвалид. 
ЕВРЕЙСКИЙ ХАРАКТЕР
Еврейского характера загадочность
не гений совместила со злодейством,
а жертвенно хрустальную порядочность
с таким же неуёмным прохиндейством. 
ЕВРЕЙСКОЕ
В еврейском гомоне и гаме
отрадно жить на склоне лет,
и даже нет проблем с деньгами,
поскольку просто денег нет. 
ЕВРЕЙСТВО
Еврейство – очень странный организм,
питающийся духом ядовитым,
еврею даже антисемитизм
нужнее, чем еврей – антисемитам.
ЕВРОПА
Нет ни в чём России проку,
странный рок на ней лежит:
Пётр пробил окно в Европу,
а в него сигает жид.
ЕСТЕСТВОИСПЫТАТЕЛИ
Толпа естествоиспытателей
на тайны жизни пялит взоры,
а жизнь их шлёт к ебене матери
сквозь их могучие приборы.
ЖАЛОБЫ
Мы сами созидаем и творим
и счастье, и нелепость, и засранство,
за что потом судьбу благодарим
и с жалобами тычемся в пространство.
ЖАР И ХОЛОД
Остыв от жара собственных страстей,
ослепнув от нагара низкой копоти,
преступно мы стремимся влить в детей
наш холод,
настоявшийся на опыте.
ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАНАВЕС
Летит еврей, несясь над бездной,
от жизни трудной к жизни тяжкой,
и личный занавес железный
везёт под импортной рубашкой.
ЖЕНА
Чтобы не дать угаснуть роду,
нам Богом послана жена,
а в баб чужих по ложке мёду
вливает хитрый сатана.
ЖЕНА
Когда в семейных шумных сварах
жена бывает неправа,
об этом позже в мемуарах
скорбит прозревшая вдова.
ЖЕНА
Вполне владеть своей женой
и управлять своим семейством –
куда труднее, чем страной,
хотя и мельче по злодействам.
ЖЕНА
Всюду было сумрачно и смутно;
чувством безопасности влеком,
Фима себя чувствовал уютно
только у жены под каблуком.
ЖЕНА
Волшебный мир, где ты с подругой;
женой становится невеста;
жена становится супругой,
и мир становится на место.
ЖЕНСКАЯ ОДЕЖДА
Бабы одеваются сейчас,
помня, что слыхали от подружек:
цель наряда женщины – показ,
что и без него она не хуже.
ЖЕНСКОЕ ЛИЦО
Творец дал женском улицу
способность перевоплотиться:
сперва мы вводим в дом овцу,
а после терпим от волчицы.
ЖЕНСКОЕ ПЛЕМЯ
Будь опаслив! Извечно готово
люто сплетничать женское племя,
ибо в женщине всякое слово
прорастает не хуже, чем семя.
ЖЕНЩИНА
Женщиной славно от века
всё, чем прекрасна семья;
женщина – друг человека,
даже когда он свинья.
ЖЕНЩИНА
Не грусти, что мы сохнем, старик,
мир останется сочным и дерзким;
всюду слышится девичий крик,
через миг становящийся женским.
ЖЕНЩИНА
Вот женщина: она грустит,
что зеркало её толстит.
ЖЕНЩИНА
Добро со злом природой смешаны,
как тьма ночей со светом дней;
чем больше ангельского в женщине,
тем гуще дьявольское в ней.
ЖЕНЩИНА
Ум хорош, но мучает и сушит,
и совсем не надобен порой;
женщина имеет плоть и душу,
думая то первой, то второй.
ЖЕНЩИНА
Ребро Адаму вырезать пришлось,
и женщину Господь из кости создал:
ребро – была единственная кость,
лишённая какого-либо мозга.
ЖЕНЩИНА
Всегда мне было интересно,
как поразительно греховно
духовность женщины – телесна,
а тело – дьявольски духовно.
ЖЕНЩИНА
Без удержу нас тянет на огонь,
а там уже, в тюрьме или больнице,
с любовью снится женская ладонь,
молившая тебя остановиться.
ЖЕНЩИНА
Как жаль, что из-за гонора и лени
и холода, гордыней подогретого,
мы часто не вставали на колени
и женщину теряли из-за этого.
ЖЕНЩИНА
За женщиной мы гонимся упорно,
азартом распаляя обожание,
но быстро стынут радости от формы
и грустно проступает содержание.
ЖЕНЩИНА
Муза истории, глядя вперёд,
каждого разно морочит;
истая женщина каждому врёт
именно то, что он хочет. 
ЖЕНЩИНА
Когда фортуна даст затрещину,
не надо нос уныло вешать,
не злись на истинную женщину,
она вернётся, чтоб утешить. 
ЖЕНЩИНЫ
Завёл семью. Родились дети.
Скитаюсь в поисках монет.
Без женщин жить нельзя на свете,
а с ними – вовсе жизни нет.
ЖЕНЩИНЫ
Кто ищет истину, держись
у парадокса на краю;
вот женщины: дают нам жизнь,
а после жить нам не дают.
ЖЕНЩИНЫ
Плевать нам на украденные вещи,
пускай их даже сдёрнут прямо с тела,
бандиты омерзительны для женщин
за то, что раздевают их без дела.
ЖЕНЩИНЫ
Мы женщин постигаем, как умеем:
то дактилем, то ямбом, то хореем,
встречаясь то и дело с темпераментом,
который познаваем лишь гекзаметром.
ЖЕНЩИНЫ
Занятия, что прерваны тюрьмой,
скатились бы к бесплодным разговорам,
но женщины, не познанные мной,
стоят передо мной живым укором.
ЖЕНЩИНЫ
Дух осени зловещий
насквозь меня пронял,
и я бросаю женщин,
которых не ронял. 
ЖЕНЩИНЫ И МУЖЧИНЫ
Ах, ветер времени зловещий,
причина множества кручин!
Ты изменяешь форму женщин
и содержание мужчин.
ЖЁНЫ
Господь жесток. Зелёных неучей,
нас обращает в жёлтых он,
а стайку нежных тонких девочек –
в толпу сварливых грузных жён.
ЖЁНЫ
Среди чистейших жён и спутников,
среди моральнейших людей
полно несбывшихся преступников
и неслучившихся блядей.
ЖИВОЕ И МЁРТВОЕ
Про всё, в чём убеждён я был заочно,
в тюрьме поёт неслышимая скрипка:
всё мёртвое незыблемо и прочно,
живое – и колеблемо, и зыбко.
ЖИВУЩИЙ
Живущий – улыбайся в полный рот
и чаще пей взбодряющий напиток;
в ком нет веселья – в рай не попадёт,
поскольку там зануд уже избыток.
ЖИД
Если б не был Создатель  наш связан
милосердием, словно верёвкой,
Вечный Жид мог быть жутко наказан
сочетанием с Вечной Жидовкой.
ЖИД
Нет ни в чём России проку,
странный рок на ней лежит:
Пётр пробил окно в Европу,
а в него сигает жид.
ЖИД
Пока мыслителей тревожит,
меня волнует и смешит,
что без России жить не может
на белом свете русский жид.
ЖИД
В объятьях водки и режима
лежит Россия недвижимо,
и только жид, хотя дрожит,
но по верёвочке бежит.
ЖИД
О чём судьба мне ворожит?
Я ясно слышу ворожею:
ты гонишь волны, старый жид,
а все сидят в гавне по шею.
ЖИДЫ
Все вечные жиды во мне сидят –
пророки, вольнодумцы, торгаши,
и, всласть жестикулируя, галдят
в потёмках неустроенной души.
ЖИДЫ
Льётся листва, подбивая на пьянство:
скоро снегами задуют метели;
смутные слухи слоятся в пространство;
поздняя осень; жиды улетели.
ЖИДЫ
Во тьме зловонной, но тепличной
Мы спим и слюним удила,
и лишь жидам небезразличны
глухие русские дела.
ЖИДЫ
Любой большой писатель русский
жалел сирот, больных и вдов,
слегка стыдясь, что это чувство
не исключает и жидов.
ЖИДЫ
Свет партии согрел нам батареи
теплом обогревательной воды;
а многие отдельные евреи
всё время недовольны, как жиды.
ЖИДЫ
Русский климат в русском поле
для жидов, видать, с руки:
сколько мы их ни пололи,
всё цветут – как васильки.
ЖИДЫ
Катаясь на российской карусели,
наевшись русской мудрости плодов,
евреи так изрядно обрусели,
что всюду видят происки жидов. 
ЖИЗНЬ
Жить и нетрудно и занятно,
хотя и мерзостно неслыханно,
когда в эпохе всё понятно
и всё настолько же безвыходно.
ЖИЗНЬ
Не могу эту жизнь продолжать,
а порвать с ней – мучительно сложно;
тяжелее всего уезжать
нам оттуда, где жить невозможно.
ЖИЗНЬ
Толпа естествоиспытателей
на тайны жизни пялит взоры,
а жизнь их шлёт к ебене матери
сквозь их могучие приборы.
ЖИЗНЬ
Надо жить наобум, напролом,
наугад и на ощупь во мгле,
ибо нынче сидим за столом,
а назавтра лежим на столе.
ЖИЗНЬ
Наш путь из ниоткуда в никуда –
такое краткосрочное событие,
что жизни остаётся лишь черта
меж датами прибытия-убытия.
ЖИЗНЬ
Живи светло и безрассудно,
поскольку в старости паскудной
под нас подсунутое судно –
помеха жизни безрассудной.
ЖИЗНЬ
Я жизнь свою листал сегодня ночью,
в ней лучшие года ища пристрастно,
и видел несомненно и воочию,
что лучшие – когда я жил опасно.
ЖИЗНЬ
Совсем не жизнь, а не в обиде,
ничуть свой жребий не кляну;
как все, в гавне по шею сидя,
усердно делаю волну.
ЖИЗНЬ
Надо очень увлекаться
нашим жизненным балетом,
чтоб не просто пресмыкаться,
но ещё порхать при этом.
ЖИЗНЬ
Бывает – проснёшься, как птица,
крылатой пружиной на взводе,
и хочется жить и трудиться;
но к завтраку это проходит.
ЖИЗНЬ
Одним дышу, одно пою,
один горит мне свет в окне –
что проживаю жизнь свою,
а не навязанную мне.
ЖИЗНЬ
Родясь из коконов на свет,
мы совершаем круг в природе,
и бабочки преклонных лет
опять на гусениц походят.
ЖИЗНЬ
Родившись в сумрачное время,
гляжу вперёд не дальше дня;
живу беспечно, как в гареме,
где завтра выебут меня.
ЖИЗНЬ
Какая к чёрту простокваша,
когда живём всего лишь раз,
и небосвод – пустая чаша
всего испитого до нас.
ЖИЗНЬ
Ссорились. Тиранили  подруг.
Спорили. Работали. Кутили.
Гибли. И оказывалось вдруг,
что собою жизнь обогатили.
ЖИЗНЬ
Те, кто на жизнь в своей стране
взглянул со стороны,
живут отныне в стороне
от жизни их страны.
ЖИЗНЬ
Когда устал и жить не хочешь,
полезно вспомнить в гневе белом,
что есть такие дни и ночи,
что жизнь оправдывают в целом.
ЖИЗНЬ
Ушиб растает. Кровь подсохнет.
Остудит рану жгучий йод.
Обида схлынет. Боль заглохнет.
А там, глядишь, и жизнь пройдёт.
ЖИЗНЬ
Я живу, как любой живёт –
среди грязи, грызни и риска,
высекая живот о живот
новой жизни слепую искру.
ЖИЗНЬ
И я сказал себе: держись,
Господь суров, но прав,
нельзя прожить в России жизнь,
тюрьмы не повидав.
ЖИЗНЬ
Томясь тоской и самомнением,
не сетуй всуе, милый мой,
жизнь постижима лишь в сравнении
с болезнью, смертью и тюрьмой.
ЖИЗНЬ
Всмотревшись пристрастно и пристально,
я понял, что надо спешить,
что жажда покоя и пристани
вот-вот помешает мне жить.
ЖИЗНЬ
Я скепсисом съеден и дымом пропитан,
забыта весна, и растрачено лето,
и бочка иллюзий пуста и разбита,
а жизнь – наслаждение, полное света.
ЖИЗНЬ
Наклонись, философ, ниже,
не дрожи, здесь нету бесов,
трюмы жизни пахнут жижей
от общественных процессов.
ЖИЗНЬ
Какое это счастье: на свободе
со злобой и обидой через грязь
брести домой по мерзкой непогоде
и чувствовать, что жизнь не удалась!
ЖИЗНЬ
Надо жить и единственно это
надо делать в любви и надежде;
равнодушно вращает планета
кости всех, кто познал это прежде.
ЖИЗНЬ
Лежу на нарах без движения,
на стены сумрачно гляжу;
жизнь – это самовыражение,
за это здесь я и сижу.
ЖИЗНЬ
Ругая суету и кутерьму
и скорости тугое напряжение,
я молча вспоминаю про тюрьму
и жизнь благословляю за движение.
ЖИЗНЬ
А жизнь продолжает вершить поединок
со смертью во всех её видах,
и мавры по-прежнему душат блондинок,
свихнувшись на ложных обидах.
ЖИЗНЬ
Все цвета здесь – убийственно серы,
наша плоть – воплощённая тленность,
мной утеряно всё, кроме веры
в абсолютную жизни бесценность.
ЖИЗНЬ
Жизнь – серьёзная, конечно,
только всё-таки игра,
так что фарт возможен к вечеру,
если не было с утра.
ЖИЗНЬ
Я странствовал, гостил в тюрьме, любил,
пил воздух, как вино, и пил вино, как воздух,
познал азарт и риск, богат недолго был
и вновь бездонно пуст. Как небо в звёздах.
ЖИЗНЬ
Мне не жаль моих азартных дней,
ибо жизнь полна противоречий:
чем она разумней, тем бедней,
чем она опасней, тем беспечней.
ЖИЗНЬ
Когда по голым душам свищет хлыст
обмана, унижений и растления,
то жизнь сама в себе имеет смысл:
бессмысленного, но сопротивления.
ЖИЗНЬ
Жизни плотоядное соцветие,
быта повседневная рутина,
склеив и грехи, и добродетели,
держат нас, как муху – паутина.
ЖИЗНЬ
А жизнь летит, и жить охота,
и слепо мечутся сердца
меж оптимизмом идиота
и пессимизмом мудреца.
ЖИЗНЬ
Я часто вижу жизнь как сцену,
где в одиночку и гуртом
всю жизнь мы складываем стену,
к которой ставят нас потом.
ЖИЗНЬ
Мы всю жизнь в борьбе и укоризне
мечемся, ища благую весть;
хоть и мало надо нам от жизни,
но всегда чуть более, чем есть.
ЖИЗНЬ
Конечно, есть тоска собачья
в угрюмой тине наших дней,
но если б жизнь текла иначе,
своя тоска была бы в ней. 
ЖИЗНЬ
Разумность – не загадка, просто это
способность помнить в разные моменты,
что в жизни нет обратного билета,
а есть налоги, иски, алименты.
ЖИЗНЬ
Живу, ничуть судьбу не хая
за бурной жизни непокой:
погода самая плохая –
гораздо лучше никакой. 
ЖИЗНЬ
Люблю я дни и ночи эти,
игру реалий, лепет бредней,
я первый раз живу на свете,
и очень жалко, что последний. 
ЖИЗНЬ
И я бы, мельтеша и суетясь,
грел руки у бенгальского огня,
но я живу на век облокотясь,
а век облокотился на меня. 
ЖИЗНЬ
Пейзаж России хорошеет,
но нас не слышно в том саду;
привычка жить с петлёй на шее
мешает жить с огнём в заду. 
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Не тужи, дружок, что прожил
ты свой век не в лучшем виде:
всё про всех одно и то же
говорят на панихиде.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Однажды на улице сердце прихватит,
наполнится звоном и тьмой голова,
и кто-то неловкий в несвежем халате
последние скажет пустые слова.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Вчера я бежал запломбировать зуб
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Умру за рубежом или в отчизне,
с диагнозом не справятся врачи;
я умер от злокачественной жизни,
какую с наслаждением влачил.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Неслышно жил. Неслышно умер.
Укрыт холодной глиной скучной.
И во вселенском хамском шуме
растаял нотою беззвучной.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
«Зачем добро хранить в копилке?
Ведь после смерти жизни нет», –
Сказал мудрец пустой бутылке,
продав учёным свой скелет.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
Вот и кости ломит в непогоду,
хрипы в лёгких чаще и угарней;
возвращаясь в мёртвую природу,
мы к живой добрей и благодарней.
ЖОПЫ
Весьма причудлив мир в конторах
от девяти и до шести;
бывают жопы, из которых
и ноги брезгуют расти.
ЖРЕЦ
Жрец величав и строг. Он ключ
от тайн, творящихся на свете.
А шут – раскрыт и прост. Как луч,
животворящий тайны эти.
ЗА И ПРОТИВ
Мы варимся в странном компоте,
где лгут за глаза и в глаза,
где каждый в отдельности – против,
а вместе – решительно за.
ЗАБАВА
Я, по счастью, родился таким,
и устройство моё – дефективно:
мне забавно, где страшно другим,
и смешно даже то, что противно.
ЗАБВЕНИЕ
Года пролились ливнями дождя,
и мне порой заманчиво мгновение,
когда, в навечный сумрак уходя,
безвестность мы меняем на забвение.
ЗАБЛУЖДЕНИЯ
Между слухов, сказок, мифов,
просто лжи, легенд и мнений
мы враждуем жарче скифов
за несходство заблуждений.
ЗАБОТЛИВОСТЬ
Ладонями прикрыл я пламя спички,
стремясь не потревожить сон друзей;
заботливости мелкие привычки –
свидетельство живучести моей.
ЗАВИСТЬ
В эту жизнь я пришёл не за тем,
чтобы въехать в сенат на коне,
я доволен сполна уже тем,
что никто не завидует мне.
ЗАГАДКА
Всем загадка и всем беспокойство,
тайна века, опасность во мраке –
наше самое главное свойство,
наслаждение духом клоаки. 
ЗАГРОБНАЯ ЖИЗНЬ
О жизни за гробом забота
совсем не терзает меня;
вливаясь в извечное что-то,
уже это буду не я.
ЗАКОН
Доставшись от ветхого прадеда,
во мне совместилась исконно
брезгливость к тому, что неправедно,
с азартом к обману закона.
ЗАКОН
Когда приходит время басен
про волю, право и закон,
мы забываем, как опасен
околевающий дракон.   
ЗАКОНЫ
Владыка наш – традиция. А в ней –
свои благословенья и препоны;
неписаные правила сильней,
чем самые свирепые законы.
ЗАПОВЕДИ
Чтоб выжить и прожить на этом свете,
пока земля не свихнута с оси,
держи себя на тройственном запрете:
не бойся, не надейся, не проси.
ЗАПРЕТ
Чтоб выжить и прожить на этом свете,
пока земля не свихнута с оси,
держи себя на тройственном запрете:
не бойся, не надейся, не проси.
ЗВЁЗДНЫЙ ЧАС
Не всякий миг пружинит в нас
готовность к подвигам и бедам,
и часто мы свой звёздный час
проводим, сидя за обедом.
ЗДОРОВЬЕ
Когда лысые станут седыми,
выйдут мыши на кошачью травлю,
в застоявшемся камерном дыме
я мораль и здоровье поправлю.
ЗЕМЛЯ
Увы, то счастье унеслось
и те года прошли,
когда считал я хер за ось
вращения Земли.
ЗЕМЛЯ
Земля весной сыра и сиротлива,
но вскоре, чуть закутавшись в туман,
открыто и безгрешно-похотливо
томится в ожидании семян.
ЗИМА
И женщины нас не бросили,
и пить не устали мы,
и пусть весна нашей осени
тянется до зимы. 
ЗЛАТОУСТ
Подлинное чувство лаконично,
как пургой обветрившийся куст,
истинная страсть косноязычна,
и в постели жалок златоуст.
ЗЛО
Укрывшись лозунгом и флагом,
не зная лени и сонливости,
зло покупает нас то благом,
то пустоцветом справедливости.
ЗЛО
Живи и пой. Спешить не надо.
Природный тонок механизм:
любое зло – своим же ядом
свой отравляет организм.
ЗЛО
Злу я не истец и не судья,
пользу его чувствую и чту;
зло приносит вкусу бытия
пряность, аромат и остроту.
ЗЛО
Под каждым знаменем и флагом,
единым стянуты узлом,
есть зло, одевшееся благом,
и благо, ряженое злом.
ЗЛО
Кто жизнь в России жил не зря,
тому грешно молчать, –
он отпечатки пальцев зла
умеет различать.
ЗЛО
Бывает зло – оно стеной
стоит недвижной и глухою,
но повернись к нему спиной –
само становится трухою.
ЗЛОБА ДНЯ
Как сдоба, пышет злоба дня,
и нет её прекрасней;
А год спустя глядишь – херня,
притом на постном масле.
ЗЛОВОНЬЕ
Есть люди – как бутылки: в разговоре
светло играет бликами стекло,
но пробку ненароком откупорил –
и сразу же зловонье потекло. 
ЗЛОСТЬ
Взрывы – не случайный в мире гость;
всюду то замедленно, то быстро
воздух накопляет нашу злость,
а она – разыскивает искру.
ЗНАМЕНИТОСТЬ
Когда-нибудь я стану знаменит,
по мне окрестят марку папирос,
и выяснит лингвист-антисемит,
что был я прибалтийский эскимос.
ЗНАНИЕ
Не зря ли знаньем бесполезным
свой дух дремотный мы тревожим?
В тех, кто заглядывает в бездну,
она заглядывает тоже.
ЗНАНИЕ
Учился, путешествовал, писал,
бывал и рыбаком, и карасём;
теперь я дилетант-универсал
и знаю ничего, но обо всём. 
ЗРЕЛОСТЬ
Искрение, честность, метание,
нелепости взрывчатой смелости –
в незрелости есть обаяние,
которого нету у зрелости.
ЗРЕЛОСТЬ
В нас посевает жизнь слепая
продлённой детскости заразу,
и зрелость, поздно наступая,
уже с гнильцой бывает сразу. 
ЗУБЫ
На свете есть таинственная власть,
её дела кромешны и сугубы,
и в мистику никак нельзя не впасть,
когда болят искусственные зубы.
ИГРА
Даже пьесы на краю,
даже несколько за краем
мы играем роль свою
даже тем, что не играем.
ИГРА
Пока душа не вынеслась в астрал,
сидел я и в цепях, и на ковре,
а выиграл я или проиграл –
неважно, ибо цель в самой игре. 
ИДЕАЛЬНОСТЬ
Чуждаясь и пиров, и женских спален,
и быта с его мусорными свалками,
настолько стал стерильно идеален,
что даже по нужде ходил фиалками.
ИДЕИ
В толпе прельстительных идей
и чистых мыслей благородных
полно пленительных блядей,
легко доступных, но бесплодных.
ИДЕИ
Господь, принимающий срочные меры,
чтоб как-то унять умноженье людей,
сменил старомодность чумы и холеры
повальной заразой высоких идей.
ИДЕИ
Сквозь любую эпоху лихую
у России дорога своя,
и чужие идеи ни к хую,
потому что своих до хуя. 
ИДЕИ
В саду идей сейчас уныло,
сад болен скепсисом и сплином,
и лишь мечта славянофила
цветёт и пахнет нафталином.   
ИДЕИ
Россия извелась, пока давала
грядущим поколениям людей
урок монументального провала
искусственно внедряемых идей. 
ИДЕИ
Мир наполнили толпы людей,
перенёсших дыханье чумы,
инвалиды высоких идей,
заражённые духом тюрьмы. 
ИДЕЯ
Возглавляя партии и классы,
лидеры вовек не брали в толк,
что идея, брошенная в массы, –
это девка, брошенная в полк.
ИДЕЯ
Чем у идеи вид проворней,
тем зорче бдительность во мне:
ведь у идей всегда есть корни,
а корни могут быть в гавне.
ИДЕЯ
Есть в каждой нравственной системе
идея, общая для всех:
нельзя и с теми быть, и с теми,
не предавая тех и тех.
ИДЕЯ
Легчает русский быт из года в год,
светлей и веселей наш дом питейный,
поскольку безыдейный идиот
гораздо безопасней, чем идейный. 
ИДЕЯ
Бог лежит больной, окинув глазом
дикие российские дела,
где идея вывихнула разум
И, залившись кровью, умерла. 
ИДИОТ
Мой разум не пронзает небосвод,
я им не воспаряю, а тружусь,
но я гораздо меньший идиот,
чем выгляжу и нежели кажусь.
ИДИОТ
Век увлекается наукой,
наука жару поддаёт,
но сука остаётся сукой
и идиотом – идиот.
ИДИОТ
Повсюду, где забава и забота,
на свете нет страшнее ничего,
чем цепкая серьёзность идиота
и хмурая старательность его.
ИДИОТ
А жизнь летит, и жить охота,
и слепо мечутся сердца
меж оптимизмом идиота
и пессимизмом мудреца.
ИДИОТЫ
Я чужд рассудочным заботам
и очень счастлив, что таков:
Бог благосклонен к идиотам
и обожает мудаков.
ИДИОТЫ
Не в силах жить я коллективно:
По воле тягостного рока.
Мне с идиотами – противно,
А среди умных – одиноко.
ИЗГНАНИЕ
Легко мне пить вино изгнания
среди сибирской голытьбы
от сладкой горечи сознания
своей свободы и судьбы.
ИЗГОЙ
Нет, не грущу, что я изгой
и не в ладу с казённым нравом,
зато я левою ногой
легко чешу за ухом правым. 
ИЗГОЙСТВО
Когда кругом кишит бездарность,
кладя на жизнь своё клише,
в изгойстве скрыта элитарность,
весьма полезная душе.
ИЗГОЙСТВО
Тем людям, что с рожденья здесь растут, –
им чужды наши качества и свойства;
похоже, не рассеется и тут
витающий над нами дух изгойства. 
ИЗМЕНА
Наших женщин зря пугает слух
про мужских измен неотвратимость,
очень отвращает нас от шлюх
с ними говорить необходимость.
ИЗМЕНА
Если бабе семья дорога,
то она изменять если станет,
ставит мужу не просто рога,
а рога изобилия ставит. 
ИЗРАИЛЬ
Стало скучно в нашем крае,
не с кем лясы поточить,
все уехали в Израиль
ностальгией сплин лечить.
ИЗРАИЛЬ
Сомненья мне душу изранили
и печень до почек проели:
как чудно жилось бы в Израиле,
когда б не жара и евреи.
ИЗРАИЛЬ
Мы едем! И сердце разбитое
колотится в грудь, обмирая.
Прости нас, Россия немытая,
И здравствуй, небритый Израиль!
ИЛЛЮЗИИ
Без отчётливых ран и контузий
ныне всюду страдают без меры
инвалиды высоких иллюзий,
погорельцы надежды и веры.
ИЛЛЮЗИИ
Я скепсисом съеден и дымом пропитан,
забыта весна, и растрачено лето,
и бочка иллюзий пуста и разбита,
а жизнь – наслаждение, полное света.
ИМПЕРИЯ
Моя империя опаслива:
при всей своей державной поступи
она привлечь была бы счастлива
к доносной службе наши простыни.
ИМПЕРИЯ
Тлетворной мы пропитаны смолой
апатии, цинизма и безверия.
Связавши их порукой круговой,
на них, как на китах, стоит империя.
ИМПЕРИЯ
Бенгальским воспаляется огнём
и души растревоживает сладко
застенчивый общественный подъём
в империях периода упадка. 
ИМПОТЕНТЫ
Моих друзей ласкают Музы,
менять лежанку их не тянет,
они солидны, как арбузы:
растёт живот и кончик вянет.
ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ
Не сваливай вину свою, старик,
о предках и эпохе спор излишен;
наследственность и век – лишь черновик,
а начисто себя мы сами пишем.
ИНДИВИДЫ
Есть индивиды – их участь сурова,
жизнь их легко увядает;
камень, не брошенный ими в другого,
в почках у них оседает.
ИНЖЕНЕР
Вот человек. Лицо и плечи.
Тверда рука. Разумна речь.
Он инженер. Он строил печи,
чтобы себе подобных жечь.
ИНОЙ
Во всём со всеми наравне,
как капелька в росе,
в одном лишь был иной, чем все –
я жить не мог в гавне.
ИНТЕЛЛЕКТ
Из нас любой, пока не умер он,
себя слагает по частям
из интеллекта, секса, юмора
и отношения к властям.
ИНТЕЛЛИГЕНТЫ
Евреи собирают документы,
чтоб лакомиться южным пирогом;
одни только теперь интеллигенты
останутся нам внутренним врагом.
ИНТЕЛЛИГЕНТЫ
Забавно слушать спор интеллигентов
в прокуренной застольной духоте,
всегда у них идей и аргументов
чуть больше, чем потребно правоте.
ИСКАТЕЛЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ
Я – лишь искатель приключений,
а вы – распутная мадам;
я узел завяжу на члене,
чтоб не забыть отдаться вам.
ИСКРА
Скатав освободительное знамя,
тираноборцы пьянствуют уныло;
из искры возгореться может пламя,
но скучно высекать её из мыла.
ИСКРА
Судьба способна очень быстро
перевернуть нам жизнь до дна,
но случай может высечь искру
лишь из того, в ком есть она.
ИСКУССТВО
Язык искусства – не залог
общенья скорого и личного,
а лишь попытка. Диалог
немого и косноязычного.
ИСКУССТВО
Едва в искусстве спесь и чванство
мелькнут, как в супе тонкий волос,
над ним и время и пространство
смеются тотчас в полный голос.
ИСКУССТВО
В художнике всегда клубятся густо
возможности капризов и причуд;
Искусственность причастного к искусству –
такой же чисто творческий этюд.
ИСКУШЕНИЯ
Мне наплевать на тьму лишений
и что меня пасёт свинья,
мне жаль той сотни искушений,
которым сдаться мог бы я.
ИСПЫТАНИЯ
Приемлю тяготы скитаний,
ничуть не плачась и не ноя,
но рад, что в чашу испытаний
теперь могу подлить спиртное.
ИСТИНА
Клянусь компотом детства моего
и старческими грелками клянусь,
что я не испугаюсь ничего,
случайно если истины коснусь.
ИСТИНА
Увы, но истина – блудница,
ни с кем ей долго не лежится.
ИСТИНА
Дорога к истине заказана
не понимающим того,
что суть не просто глубже разума,
но вне возможностей его.
ИСТИНА
Кто ищет истину, держись
у парадокса на краю;
вот женщины: дают нам жизнь,
а после жить нам не дают.
ИСТИНА
Всё смоет дождь. Огонь очистит.
Покроет снег. Сметут ветра.
И сотни тысяч новых истин
на месте умерших вчера
взойдут надменно. 
ИСТОРИК
Нам глубь веков уже видна
неразличимою детально,
и лишь историку дана
возможность врать документально.
ИСТОРИЯ
Когда истории сквозняк
свистит по душам и державам,
один – ползёт в нору слизняк,
другой – вздувается удавом.
ИСТОРИЯ
Где лгут и себе и друг другу
и память не служит уму,
история ходит по кругу
из крови – по грязи – во тьму.
ИСТОРИЯ
С историей не близко, но знаком,
я славу нашу вижу очень ясно:
мы стали негасимым маяком,
сияющим по курсу, где опасно.
ИСТОРИЯ
Везде, где, не зная смущения,
историю шьют и кроят,
евреи – козлы отпущения,
которых к тому же доят.
ИСТОРИЯ
Всегда в особый список заносили
всех тех, кого сегодня я люблю;
кратчайший путь в историю России
проходит через пулю и петлю.
ИСТОРИЯ
Мы жизни наши ценим слишком низко,
меж тем как то медвяная, то дёготь,
история течёт настолько быстро,
что пальцами легко её потрогать.
ИСТОРИЯ
Не спорю, что разум, добро и любовь
движение мира ускорили,
но сами чернила истории – кровь
людей, непричастных к истории.
ИСТОРИЯ
Напрасно телевизоров сияние,
театры, бардаки, консерватории –
бормочут и елозят россияне,
попав под колесо своей истории. 
ИСТОРИЯ
Дым отечества голову кружит,
затвори мне окно поплотней:
шум истории льётся снаружи
и мешает мне думать о ней. 
ИСТОРИЯ
Мы вертим виртуозные спирали,
умея только славить и карать:
сперва свою историю засрали,
теперь хотим огульно обосрать. 
ИСТОРИЯ
Зыбко, неприкаянно и тускло
чувствуют себя сегодня все;
дух без исторического чувства –
память о вчерашней колбасе. 
ИУДА
Нет! Совесть никогда и никому
смертельной не была, кто угрызался;
Иуда удавился потому,
что сребреник фальшивым оказался.
ИУДЕЙ
В любом вертепе, где злодей
злоумышляет зло злодейства,
есть непременно иудей
или финансы иудейства.
ИУДЕЙ
Во все разломы, щели, трещины
проблем, событий и идей,
терпя то ругань, то затрещины,
азартно лезет иудей. 
КАДИЛО
Нельзя потухшее кадило
раздуть молитвами опять,
и лишь законченный мудило
не в силах этого понять.   
КАИН И АВЕЛЬ
Любой из нас чертой неровной
на две личины разделён:
и каждый – Каин безусловный,
 и в то же время – Авель он.
КАЛАМБУР
Слаб и грешен, я такой,
утешаюсь каламбуром,
нету мысли под рукой –
не гнушаюсь калом бурым.
КАЛЕКИ
Когда, убогие калеки,
мы устаём ловить туман,
какое счастье знать, что реки
впадут однажды в океан!
КЛАССИКИ
Много раз, будто кашу намасливал,
книги мыслями я начинял,
а цитаты из умерших классиков
по невежеству сам сочинял.
КЛИМАТ
Друзья мои живость утратили,
угрюмыми ходят и лысыми,
хоть климат наш так замечателен,
что мыши становятся крысами.
КЛОАКА
Всем загадка и всем беспокойство,
тайна века, опасность во мраке –
наше самое главное свойство,
наслаждение духом клоаки. 
КНИГА
Есть мечта у меня, беречь
буду крепость её настоя:
когда вновь будут книги жечь,
пусть мою огня удостоят.
КНИГИ
Много раз, будто кашу намасливал,
книги мыслями я начинял,
а цитаты из умерших классиков
по невежеству сам сочинял.
КНИГИ
С тех пор как мир страниц возник,
везде всегда одно и тоже:
на переплёты лучших книг
уходит авторская кожа.
КНИГИ
Решать я даже в детстве не мечтал
задачи из житейского задачника,
я книги с упоением читал,
готовясь для карьеры неудачника.   
КОБЕЛИ
Теперь другие, кто помоложе,
тревожат ночи кобельим лаем,
а мы настолько уже не можем,
что даже просто и не желаем.
КОЛЛЕКТИВНЫЙ РАЗУМ
Не верю в разум коллективный
с его соборной головой:
в ней правит бал дурак активный
или мерзавец волевой. 
КОММУНИЗМ
Много у Ленина сказано в масть,
многие мысли частично верны,
и коммунизм есть советская власть
плюс эмиграция всей страны. 
КОНВОЙ
Рисунком для России непременным,
орнаментом, узором и канвой,
изменчивым мотивом неизменным
по кружеву судьбы идёт конвой.
КОНТОРА
Страны моей главнейшая опора –
не стройки сумасшедшего размаха,
а серая стандартная  контора,
владеющая ниточками страха.
КОНЬ
Ты люби, душа моя, меня,
ты уйми, душа моя, тревогу,
ты ругай, душа моя, коня,
но терпи, душа моя, дорогу.
КОРНИ
Ранним утром. Душной ночью.
Вдруг в ответ на чей-то взгляд…
Вырвал корни я из почвы,
и они по ней болят. 
КОРОЛЬ
Пускай хоть  липовый и квёлый,
но пламень лучше темноты,
и наш король не ходит голый,
а в ярких шортах из туфты. 
КРАСОТА
Из-под грязи и крови столетий,
всех погибельных мерзостей между,
красота позволяет заметить,
что и Бог не утратил надежду.
КРАСОТА
Свежестью весны благоуханна,
нежностью цветущая, как сад,
чудной красотой сияла Ханна
сорок килограмм тому назад.
КРАСОТА
Сибирь. Весна. Потери и уроны
несёт снегам сиянье с высоты.
Орут с берёз картавые вороны
о горечи и грусти красоты.
КРАСОТКИ
Кичились майские красотки
надменной грацией своей;
дохнул октябрь – и стали тётки,
тела давно минувших дней.
КРАСОТКИ
Красоток я любил не очень,
И не по скудости деньжат:
красоток даже среди ночи
волнует, как они лежат.
КРАХ
Сгущается время, исчерпаны сроки,
и в хаосе, смуте, кишении –
становятся явными вещие строки
о крахе, конце и крушении.
КРЕМЛЁВСКАЯ СТЕНА
Себя зачислить в Стены Плача
должна Кремлёвская стена:
судьбы российской неудача –
на ней евреев имена.
КРЕМЛЁВСКИЕ ВЛАДЫКИ
Мне жалко усталых кремлёвских владык,
зовущих бежать и копать;
гавно, подступившее им под кадык,
народ не спешит разгребать. 
КРЕСТ
Ничем в герои не гожусь –
ни духом, ни анфасом;
и лишь одним слегка горжусь –
что крест несу с приплясом.
КРЕТИН
В кругу семейства своего
жила прекрасно с мужем Дина,
тая от всех, кроме него,
что вышла замуж за кретина.
КРИК
В столетии ничтожном и великом,
дивясь его паденьям и успехам,
топчусь между молчанием и криком,
мечусь между стенанием и смехом.
КРУГОЗОР
Носишь радостную морду
и не знаешь, что позор –
при таких широких бёдрах –
такой узкий кругозор.
КУРЕНИЕ
Чего ж теперь? Курить я бросил,
здоровье пить не позволяет,
и вдоль души глухая осень,
как блядь на пенсии, гуляет.
КУРОРТ
Не в силах внешние умы
вообразить живьём
ту смесь курорта и тюрьмы,
в которой мы живём.
ЛАГЕРЬ
Этот образ – чужой, но прокрался не зря
в заготовки моих заповедных стихов,
ибо в лагере впрямь себя чувствовал я,
как живая лиса в магазине мехов.
ЛАГЕРЯ
В первый тот субботник, что давно
датой стал во всех календарях,
бережно Ильич носил бревно,
спиленное в первых лагерях.
ЛЕНИН
России посреди в навечной дрёме
лежит её растлитель и творец;
не будет никогда порядка в доме,
где есть непохороненный мертвец.
ЛЕНИН
Сбылись грёзы Ильича,
он лежит, откинув тапочки,
но горит его свеча:
всем и всюду всё до лампочки.
ЛЕНИН
Сын учителя, гений плюгавый –
уголовный режим изобрёл,
а покрыл его кровью и славой –
сын сапожника, горный орёл.
ЛЕНИН
В первый тот субботник, что давно
датой стал во всех календарях,
бережно Ильич носил бревно,
спиленное в первых лагерях.
ЛЕНИН
Египет зарыдал бы, аплодируя,
увидев, что выделывает скиф:
мы создали, вождя мумифицируя,
одновременно мумию и миф.
ЛЕНИН
Гегемон оказался растленен,
вороват и блудливо-разумен;
если ожил бы дедушка Ленин,
то немедленно снова бы умер. 
ЛЕНИН
Наследием своей телесной ржави
Россию заразил святой Ильич;
с годами обнаружился в державе
духовного скелета паралич. 
ЛЕНИН
Мир бурлил, огнями полыхая,
мир кипел на мыслях дрожжевых,
а в России – мумия сухая
числилась живее всех живых.   
ЛЕНИН
Везде всё время ходит в разном виде,
мелькая между стульев и диванов,
народных упований жрец и лидер
Адольф Виссарионович Ульянов. 
ЛЕНИН
Много у Ленина сказано в масть,
многие мысли частично верны,
и коммунизм есть советская власть
плюс эмиграция всей страны. 
ЛЕНЬ
Пишу не мерзко, но неровно;
трудиться лень, а праздность злит.
Живу с еврейкой полюбовно,
хотя душой – антисемьит.
ЛЕНЬ
Мои способности и живость
карьеру сделать мне могли,
но лень, распутство и брезгливость
меня, по счастью, сберегли.
ЛЕНЬ
Много всякого на белом видя свете
в жизни разных городов и деревень,
ничего на белом свете я не встретил
хитроумней и настойчивей, чем лень. 
ЛЕНЬ
Живу, куря дурное зелье,
держа бутыль во тьме серванта,
сменив российское безделье
на лень беспечного Леванта. 
ЛЕСТЬ
Возможность лестью в душу влезть
никак нельзя назвать растлением,
мы бескорыстно ценим лесть
за совпаденье с нашим мнением.
ЛЕСТЬ
Любовная ложь и любезная лесть,
хотя мы и знаем им цену,
однако же вновь побуждают нас лезть
на стену, опасность и сцену.
ЛЕТО
Где надо капнуть – я плесну,
мне день любой – для пира дата,
я столько праздновал весну,
что лето кануло куда-то.   
ЛЕЧЕНИЕ
Не чаши страданий, а чашки
хватает порой для лечения,
чтоб вовсе исчезли замашки
любые искать приключения. 
ЛЕЧЕНИЕ
Но взрыв,  и бунт, и пламень этот –
избавь нас Бог увидеть снова,
минуй всех нас российский метод
лечить болезнь, убив больного. 
ЛИБЕРАЛ
Он был заядлый либерал,
полемизировал с режимом
и щедро женщин оделял
своим заветным содержимым.
ЛИБЕРАЛ
Вон либерал во все копыта
летит к амбару за пайком;
кто ест из общего корыта,
не должен срать в него тайком.
ЛИФЧИК
Я был везунчик и счастливчик,
судил и мыслил просвещённо,
и не один прелестный лифчик
при мне вздымался учащённо.
ЛИЦА
Бывают лица – сердце тает,
настолько форма их чиста,
и только сверху не хватает
от фиги нежного листа.
ЛИЦО И ЗАД
Часто мы виновны сами
в наших промахах с девицами,
ибо многие задами
говорят не то, что лицами. 
ЛИЧНОСТЬ
Мы делим время и наличность,
мы делим водку, хлеб, ночлег,
но чем отчётливее личность,
тем одиноче человек.
ЛИШЕНИЕ СВОБОДЫ
То наслаждаясь, то скорбя,
Держась пути любого,
будь сам собой, не то тебя
посадят за другого.
ЛОЖЬ
Где лгут и себе и друг другу
и память не служит уму,
история ходит по кругу
из крови – по грязи – во тьму.
ЛОЖЬ
Друзьями и покоем дорожи,
люби, покуда любится, и пей,
живущие над пропастью во лжи
не знают хода участи своей.
ЛОЖЬ
Любовная ложь и любезная лесть,
хотя мы и знаем им цену,
однако же вновь побуждают нас лезть
на стену, опасность и сцену.
ЛЮБОВЬ
Кто томим духовной жаждой,
тот не жди любви сограждан.
ЛЮБОВЬ
Блестя глазами сокровенно,
стыдясь вульгарности подруг,
девица ждёт любви смиренно,
как муху робко ждёт паук.
ЛЮБОВЬ
В любви и пьянстве есть мгновение,
когда вдруг чувствуешь до дрожи,
что смысла жизни откровение
тебе сейчас явиться может.
ЛЮБОВЬ
Огромен долг наш разным людям,
а близким – более других:
должны мы тем, кого мы любим,
уже за то, что любим их.
ЛЮБОВЬ
Любовь – спектакль, где антракты
немаловажнее, чем акты.
ЛЮБОВЬ
В любые века и эпохи,
покой на земле или битва,
любви раскалённые вздохи –
нужнейшая Богу молитва.
ЛЮБОВЬ
Витает благодать у изголовий,
поскольку и по духу и по свойству
любовь – одно из лучших славословий
божественному Божьему устройству.
ЛЮБОВЬ
Спеши любить, мой юный друг,
волшебны свойства женских рук:
они смыкаются кольцом,
и ты становишься юнцом.
ЛЮБОВЬ
Любовь моя чиста, и неизменно
пристрастие, любовью одержимое;
будь проклято и будь благословенно
отечество моё непостижимое.
ЛЮБОВЬ
В наш век искусственного меха
и нефтью пахнущей икры
нет ничего дороже смеха,
любви, печали и игры.
ЛЮБОВЬ
Надо жить и единственно это
надо делать в любви и надежде;
равнодушно вращает планета
кости всех, кто познал это прежде.
ЛЮБОВЬ
Любовь, ударившись о быт,
скудеет плотью, как старуха,
а быт безжизнен и разбит,
как плоть, лишившаяся духа.
ЛЮБОВЬ
О чём ты молишься, старик?
О том, чтоб ночью в полнолуние
меня постигло хоть на миг
любви забытое безумие.
ЛЮБОВЬ
Чтоб хоть на миг унять своё
любви желание шальное,
мужик посмеет сделать всё,
а баба – только остальное.
ЛЮБОВЬ
В жестокой этой каменной обители
свихнулась от любви душа моя,
и рад я, что мертвы уже родители,
и жаль, что есть любимая семья.
ЛЮБОВЬ
Грусть подави и судьбу не гневи
глупой тоской пустяковой;
раны и шрамы от прежней любви –
лучшая почва для новой.
ЛЮБОВЬ
В пылу любви ума затмение
овладевает нами всеми –
не это ль ясное знамение,
что Бог устраивает семьи?
ЛЮБОВЬ
Любовь и пьянство – нет примера
тесней их близости на свете;
ругает Бахуса Венера,
но от него у ней и дети.   
ЛЮБОВЬ
Мы от любви теряем в весе
за счёт потери головы
и воспаряем в поднебесье,
откуда падаем, увы.
ЛЮБОВЬ
Любовь с эмиграцией – странно похожи:
как будто в объятья средь ночи
кидается в бегство кто хочет и может,
а кто-то не может, а хочет. 
ЛЮБОВЬ К ОТЧИЗНЕ
Устав от свар совместной жизни,
взаимной страсти не гарант,
я импотент любви к отчизне,
потенциальный эмигрант. 
ЛЮБОВЬ К РОДИНЕ
К родине любовь у нас в избытке
теплится у каждого в груди,
лучше мы пропьём её до нитки,
но врагу в обиду не дадим.
ЛЮБОПЫТСТВО
Когда усилия науки
прольют везде елей и мёд,
по любопытству и со скуки
всё это кто-нибудь взорвёт.
ЛЮБЯЩИЕ
Разве слышит ухо, видит глаз
этих переломов след и хруст?
Любящие нас ломают нас
круче и умелей, чем Прокруст.
ЛЮДИ
Есть люди – прекрасны их лица,
и уровень мысли высок,
но в них вместо крови струится
горячий желудочный сок.
ЛЮДИ
Когда сидишь в собраньях шумных,
язык пылает и горит;
но люди делятся на умных
и тех, кто много говорит.
ЛЮДИ
В цветном разноголосом хороводе,
в мелькании различий и примет
есть люди, от которых свет исходит,
и люди, поглощающие свет.
ЛЮДИ
На людях часто отпечатаны
истоки, давшие им вырасти;
есть люди, пламенем зачатые,
а есть рождённые от сырости.
ЛЮДИ
Есть люди, провалившие экзамен
житейских переплётов и контузий,
висят у них под мутными глазами
мешки из-под амбиций и иллюзий.
ЛЮДИ
Держась то в стороне, то на виду,
не зная, что за роль досталась им,
есть люди, приносящие беду
одним только присутствием своим.
ЛЮДИ
Когда между людьми и обезьянами
найдут недостающее звено,
то будет обезьяньими оно
изгоями с душевными изъянами. 
ЛЮДИ
Есть люди сна, фантазий и мечты,
их души дышат ночи в унисон,
а сутолока скользкой суеты,
творящаяся днём, – их тяжкий сон.
МАЛАЯ НУЖДА
Питая к простоте вражду,
подвергнув каждый шаг учёту,
мы даже малую нужду
справляем по большому счёту.
МАНИЯ
Мыслителей шуршащая компания
опаслива, как бьющиеся яйца;
преследованья сладостная мания
от мании величия питается.
МАРКСИЗМ
Мне Маркса жаль: его наследство
свалилось в русскую купель,
здесь цель оправдывала средства,
и средства обосрали цель.
МАСТЕРСТВО
Как ни богато естество,
играющее в нас,
необходимо мастерство,
гранящее алмаз.   
МАТ
Тюремная келья, монашеский пост,
за дверью солдат с автоматом,
и с утренних зорь до полуночных звёзд –
молитва, творимая матом.
МАТЕРИЯ
Глубокая видна в природе связь,
основанная Божьей бухгалтерией:
материя от мысли родилась,
а мысль – от спекуляции материей.
МГНОВЕНИЕ
Теперь я понимаю очень ясно,
и чувствую, и вижу очень зримо:
неважно, что мгновение прекрасно,
а важно, что оно неповторимо.
МЕЛКОЕ И БОЛЬШОЕ
Между мелкого, мерзкого, мглистого
я живу и судьбу не кляну,
а большого кто хочет и чистого,
пусть он яйца помоет слону. 
МЕЛОЧИ
Ничтожно мелкое роение
надежд, мыслишек, опасений –
меняет наше настроение
сильней вселенских потрясений.
МЕЛОЧИ И ЦЕЛОЕ
Когда сорвёт беда нам дверь с петель
и новое завертит нас ненастье,
то мусор мелочей сметёт метель,
а целое запомнится как счастье.
МЕМУАРЫ
О тех, кто принял муки на кресте,
эпоха мемуарами богата,
и книга о любом таком Христе
имеет предисловие Пилата.
МЕМУАРЫ
Слухи, сплетни, склоки, свары,
клевета со злоязычием,
попадая в мемуары,
пахнут скверной и величием. 
МЕРА
Как сушат нас число и мера!
Наседка века их снесла.
И только жизнь души и хера
не терпит меры и числа.
МЕРЗАВЕЦ
Из мрака вызванные к свету,
мы вновь расходимся во мрак,
и очень разны в пору эту
мудрец, мерзавец и дурак.
МЕРЗАВЦЫ
Ни вверх не глядя, ни вперёд,
сижу с друзьями-разгильдяями,
и наплевать нам, чья берёт
в борьбе мерзавцев с негодяями.
МЕРЗОСТЬ
Увы, от мерзости и мрази,
сочащей грязь исподтишка,
ни у природы нету мази,
ни у науки порошка.
МЕРЗОСТЬ
Слава Богу – лишён я резвости,
слава Богу – живу в безвестности;
активисты вчерашней мерзости –
нынче лидеры нашей честности. 
МЕССИЯ
Порядка мы жаждем! Как формы для теста.
И скоро мясной мускулистый мессия
для миссии этой заступит на место,
и снова, как встарь, присмиреет Россия.
МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА
Мне одна догадка душу точит,
вижу её правильность везде:
каждый, кто живёт не там, где хочет, –
вреден окружающей среде. 
МЕТРО
В метро билеты лотереи!
Там, как осенние грачи,
седые грустные евреи
куют нам счастия ключи.
МЕЧТЫ
Власть и деньги, успех, революция,
слава, месть и любви осязаемость –
все мечты обо что-нибудь бьются,
и больнее всего – о сбываемость.
МИЛЛИОНЕР
Миллионер и голодранец
равны становятся, как братья,
танцуя лучший в мире танец
без света, музыки и платья.
МИНУВШЕЕ
Из тупика в тупик мечась,
глядишь – и стали стариками;
светла в минувшем только часть –
дорога между тупиками.
МИР
Взросление – пожизненный урок
умения творить посильный пир,
а те, кто не построил свой мирок,
охотно перестраивают мир.
МИР
Вослед беде идёт удача,
а вслед удачам – горечь бед;
мир создан так, а не иначе,
и обижаться смысла нет.
МИР
Мир так непостоянен, сложен так
и столько лицедействует обычно,
что может лишь подлец или дурак
о чём-нибудь судить категорично.
МНЕНИЕ
Отца родного не жалея,
когда дошло до словопрения,
в любом вопросе два еврея
имеют три несхожих мнения.
МОГИЛА
Российская природа не уныла,
но смутною тоской озарена,
и где ни окажись моя могила,
пусть веет этим чувством и она.
МОГИЛА
Чуть пожил – и нет меня на свете –
как это диковинно, однако;
воздух пахнет сыростью, и ветер
воет над могилой, как собака.
МОГИЛА
Стихов довольно толстый томик,
отмычку к райским воротам,
а также свой могильный холмик
меняю здесь на бабу там.
МОГИЛЫ РОДИТЕЛЕЙ
Евреи слиняли за долей счастливой,
а в русских пространствах глухих
укрылись бурьяном, оделись крапивой
могилы родителей их.
МОЛИТВА
Тюремная келья, монашеский пост,
за дверью солдат с автоматом,
и с утренних зорь до полуночных звёзд –
молитва, творимая матом.
МОЛОДЁЖЬ
Любую можно кашу моровую
затеять с молодёжью горлопанской,
которая Вторую Мировую
уже немного путает с Троянской.
МОЛОДОСТЬ
Гори огнём, покуда молод,
подругу грей и пей за двух,
незримо лижет вечный холод
и тленный член, и пленный дух.
МОЛОДОСТЬ
Молодость враждебна постоянству,
в марте мы бродяги и коты;
ветер наших странствий по пространству
девкам надувает животы.
МОЛОДОСТЬ И СТАРОСТЬ
Чтобы в этой жизни горемычной
быть милей удаче вероятной,
молодость должна быть энергичной,
старость по возможности – опрятной.
МОЛЧАЛИВОСТЬ
Есть люди: величава и чиста
их личность, когда немы их уста;
но только растворят они уста,
на ум приходят срамные места.
МОЛЧАНИЕ
В столетии ничтожном и великом,
дивясь его паденьям и успехам,
топчусь между молчанием и криком,
мечусь между стенанием и смехом.
МОЛЧАНИЕ
Я днями молчу и ночами,
я нем, как вода и трава;
чем дольше и глубже молчанье,
тем выше и чище слова.
МОЛЧАНИЕ
Я люблю, когда слов бахрома
золотится на мыслях тугих,
а молчание – признак ума,
если признаков нету других. 
МОРАЛЬ
Такие реки тьмы текут бурливо
под коркой соблюдаемой морали,
что вечно есть угроза их разлива
на площади, мосты и магистрали.
МОРАЛЬ
Мораль – это не цепи, а игра,
где выбор – обязательней всего;
основа полноценности добра –
в свободе совершения его.
МОРАЛЬ
Когда лысые станут седыми,
выйдут мыши на кошачью травлю,
в застоявшемся камерном дыме
я мораль и здоровье поправлю.
МОРАЛЬ
Учить морали – глупая морока,
не лучшая, чем дуть на облака;
тебе смешна бессмысленность урока,
а пафос твой смешит ученика.
МОТОВСТВО
Не нажив ни славы, ни пиастров,
промотал я лучшие из лет,
выводя девиц-энтузиасток
из полуподвала в полусвет.
МОЦАРТ И САЛЬЕРИ
Каждый сам себе – глухие двери,
сам себе преступник и судья,
сам себе и Моцарт и Сальери,
сам себе и жёлудь и свинья.
МРАЗЬ
Увы, от мерзости и мрази,
сочащей грязь исподтишка,
ни у природы нету мази,
ни у науки порошка.
МРАК
Из мрака вызванные к свету,
мы вновь расходимся во мрак,
и очень разны в пору эту
мудрец, мерзавец и дурак.
МУДАК
Он был не глуп, дурак Наум,
но был устроен так,
что всё пришедшее на ум
он говорил, мудак.
МУДРЕЦ
Из мрака вызванные к свету,
мы вновь расходимся во мрак,
и очень разны в пору эту
мудрец, мерзавец и дурак.
МУДРЕЦ
В разумном созревающем юнце
всегда есть незаконченное что-то,
поскольку только в зрелом мудреце
поблёскивает капля идиота.
МУДРЕЦ
А жизнь летит, и жить охота,
и слепо мечутся сердца
меж оптимизмом идиота
и пессимизмом мудреца.
МУДРОСТЬ
Чтобы плесень сытой скудости
не ползла цвести в твой дом –
из пруда житейской мудрости
черпай только решетом.
МУДРЫЕ
Где мудрые ходят на цыпочках
и под ноги мудро глядят,
евреи играют на скрипочках
и жалобы нагло галдят.
МУЖИК
Смешно, когда мужик, цветущий густо,
с родной державой соли съевший пуд,
внезапно обнаруживает грустно,
что, кажется, его давно ебут.
МУЖИК И БАБА
Чтоб хоть на миг унять своё
любви желание шальное,
мужик посмеет сделать всё,
а баба – только остальное.
МУЖЧИНА
Мужчина – хам, зануда, деспот,
мучитель, скряга и тупица;
чтоб это стало нам известно,
нам просто следует жениться.
МУЖЧИНА
Не суйся запевалой и горнистом,
но с бодростью и следуй и веди;
мужчина быть обязан оптимистом,
всё лучшее имея впереди.
МУЖЧИНА
Вот небо показалось мне с овчину,
и в пятки дух от ужаса сорвался,
и стал я пробуждать в себе мужчину,
однако он никак не отозвался.
МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА
В мужчине ум – решающая ценность
и сила – чтоб играла и кипела,
а в женщине пленяет нас душевность
и многие другие части тела.
МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА
Тоска мужчины о престиже
и горечь вражеской хулы
бледней становятся и жиже
от женской стонущей хвалы.
МУЖЧИНЫ
Мужчины – безусловный авангард
всех дивных человеческих затей,
и жаль, что не умерен их азарт
ношением и родами детей.
МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
Всё нежней и сладостней мужчины,
женщины всё твёрже и железней:
скоро в мужиках не без причины
женские объявятся болезни.
МУЗА
Грабительство, пьяная драка,
раскража казённого груза…
Как ты незатейна, однако,
российской преступности Муза!
МУЗА
Муза – полуведьма, полудама.
Взбалмошная, вечно молодая.
Ветрена, капризна и упряма
и уходит, не предупреждая. 
МЫСЛИ
Подпольно, исподволь, подспудно,
родясь, как в городе – цветы,
растут в нас мысли, корчась трудно
сквозь битый камень суеты.
МЫСЛИ
В толпе прельстительных идей
и чистых мыслей благородных
полно пленительных блядей,
легко доступных, но бесплодных.
МЫСЛИ
Люблю апрель – снега прокисли,
журчит капель, слезой звеня,
и в голову приходят мысли
и не находят в ней меня.
МЫСЛИ
Лишён я любимых и дел, и игрушек,
и сведены чувства почти что к нулю,
и мысли – единственный вид потаскушек,
с которыми я своё ложе делю.
МЫСЛИ
У России мыслительный бум
вдоль черты разрешённого круга,
и повсюду властители дум
льют помои на мысли друг друга.   
МЫСЛИ
Видно только с горних высей,
видно только с облаков:
даже в мире мудрых мыслей
бродит уйма мудаков.   
МЫСЛИ И ДЕЛА
Наши мысли и дела – белее снега,
даже сажа наша девственно бела;
только зря наша российская телега
лошадей своих слегка обогнала.
МЫСЛИТЕЛИ
Смешно, как тужатся мыслители –
то громогласно, то бесшумно, –
забыв, что разум недействителен,
когда действительность безумна.
МЫСЛИТЕЛИ
Нисколько сам не мысля в высшем смысле,
слежу я сквозь умильную слезу,
как сутками высиживают мысли
мыслители, широкие в тазу. 
МЫСЛИТЕЛЬ
От одиночества философ,
я стать мыслителем хотел,
но охладел, нашедши способ
сношенья душ посредством тел.
МЫСЛИТЕЛЬ
Всегда у мысли есть ценитель,
я всюду слышу много лет:
вы выдающийся мыслитель,
но в нашей кассе денег нет. 
МЫСЛЬ
Глубокая видна в природе связь,
основанная Божьей бухгалтерией:
материя от мысли родилась,
а мысль – от спекуляции материей.
МЫСЛЬ
Я тем, что жив и пью вино,
свою победу торжествую:
я мыслил, следователь, но
я существую. 
МЯГКОСТЬ
Мои душевные итоги
подбил засов дверей стальных,
я был ничуть не мягче многих
и много твёрже остальных.
НАДЕЖДА
Живу, ни во что без остатка не веря,
палю, не жалея, шальную свечу,
молчу о находке, молчу о потере,
а пуще всего о надежде молчу.
НАДЕЖДА
На крайности последнего отчаянья
негаданно-нежданно всякий раз
нам тихо улыбается случайная
надежда, оживляющая нас.
НАДЕЖДА
Я стараюсь вставать очень рано
и с утра для душевной разминки
сыплю соль на душевные раны
и творю по надежде поминки.
НАДЕЖДЫ
Из лет, надеждами богатых,
навстречу ветру и волне
мы выплываем на фрегатах,
а доплываем – на бревне.
НАИВНОСТЬ
Прекрасна чистая наивность
в том, кто ещё не искушён,
но раз утративший невинность
уже наивностью смешон.
НАКАЗАНИЕ
Несясь гуртом, толпой и скопом
и возбуждаясь беспредельно,
полезно помнить, что по жопам
нас бьют впоследствии раздельно. 
НАРОД
Ещё он проснётся, народ-исполин,
и дух его мыслей свободных
взовьётся, как пух из еврейских перин
во дни пробуждений народных.
НАРОД
Я счастлив, что жив и неистов
тяжёлый моральный урод –
мой пакостный, шустрый, корыстный,
настырно живущий народ. 
НАРОД
Нельзя, когда в душе разброд,
чтоб дух темнел и чах;
не должен быть уныл народ,
который жгли в печах. 
НАРОДНОЕ ДЕЛО
В борьбе за народное дело
я был инородное тело.
НАРОДНЫЙ РАЗУМ
Народный разум – это дева,
когда созрела для объятья;
одной рукой стыдит без гнева,
другой – расстёгивает платье. 
НАРОДЫ
Привычные, безмолвствуют народы,
беззвучные горланят петухи.
Мы созданы для счастья и свободы,
как рыбы – для полёта и ухи.
НАСЛАЖДЕНИЕ
Не соблазняясь жирным кусом,
любым распахнут заблуждениям,
в несчастья дни я жил со вкусом,
а в дни покоя – с наслаждением.
НАСЛЕДИЕ
Нам от дедов сегодня досталась
равнодушная тень утомления –
историческая усталость
бесноватого поколения.
НАСЛЕДНИКИ
Листая лагерей грядущий атлас,
смотря о нас кино грядущих лет,
пришедшие вослед пускай простят нас,
поскольку, что поймут – надежды нет.
НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ
Не сваливай вину свою, старик,
о предках и эпохе спор излишен;
наследственность и век – лишь черновик,
а начисто себя мы сами пишем.
НАСЛЕДСТВО
Есть еле слышный голос крови,
наследства предков тонкий глас,
он сводит или прекословит,
когда судьба сближает нас.
НАСЛЕДСТВО
Нужда и несчастье, тоска и позор –
единственно верные средства,
чтоб мысли и света соткался узор,
оставшись потомку в наследство.
НАУКА
Когда усилия науки
прольют везде елей и мёд,
по любопытству и со скуки
всё это кто-нибудь взорвёт.
НАУКА
Наука в нас изменит всё, что нужно,
и всех усовершенствует вполне,
мы станем добродетельно и дружно
блаженствовать – как мухи на гавне.
НАУКА
Век увлекается наукой,
наука жару поддаёт,
но сука остаётся сукой
и идиотом – идиот.
НАУКА
Мне кажется, наука с её трезвостью,
умом и сединою в волосах
копается в природе с наглой резвостью
мальчишки, что копается в часах.
НАХОДКА И ПОТЕРЯ
Живу, ни во что без остатка не веря,
палю, не жалея, шальную свечу,
молчу о находке, молчу о потере,
а пуще всего о надежде молчу.
НАЦИИ
Везде одинаков Господень посев,
и врут нам о разнице наций;
все люди – евреи, и просто не все
нашли пока смелость признаться.
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ
Полны воинственных затей,
хотя ещё не отвердели,
растут копыта из лаптей
российской почвенной идеи. 
НАЧАЛО И КОНЕЦ
Люблю эту пьесу: восторги, печали,
случайности, встречи, звонки;
на нас возлагают надежды в начале,
в конце – возлагают венки.
НАЧАЛЬНИКИ
Российской справедливости печальники
блуждают в заколдованном лесу,
где всюду кучерявятся начальники
с лицом «не приближайся – обоссу». 
НАЧАЛЬСТВО
Я, друг мой, в рабстве. Не печалься,
но каждый день зависит мой
от гармоничности начальства
с желудком, жопой и женой.
НЕВЕРИЕ
Все говорят, что в это лето
продукты в лавках вновь появятся,
но так никто не верит в это,
что даже в лете сомневаются.
НЕВОЛЯ
По крови проникая до корней,
пронизывая воздух небосвода,
неволя растлевает нас сильней,
чем самая беспутная свобода.
НЕВОЛЯ
В неволе зависть круче тлеет
и злее травит бытиё;
в соседней камере светлее,
и воля ближе из неё.
НЕВОЛЯ
В неволе все с тобой на ты,
но близких вовсе нет кругом,
в неволе нету темноты,
но даже свет зажжён врагом.
НЕВОЛЯ
Спокойно отсидевши что положено,
я долго жить себе даю зарок,
в неволе жизнь настолько заторможена,
что Бог не засчитает этот срок.
НЕВОЛЯ
Возросши в рабстве, я свободен
душой постичь его края;
в неволе сгнивши, я не годен
к иной свободе, чем моя. 
НЕВОЛЯ
Немедля обостряется до боли,
едва идёт на спад накал мороза,
естественно присущее неволе
зловещее дыхание некроза. 
НЕВОСКРЕШАЕМОЕ
Нельзя потухшее кадило
раздуть молитвами опять,
и лишь законченный мудило
не в силах этого понять.   
НЕГОДЯИ
Ни вверх не глядя, ни вперёд,
сижу с друзьями-разгильдяями,
и наплевать нам, чья берёт
в борьбе мерзавцев с негодяями.
НЕДОВЕРИЕ
Мы предателей наших  никак не забудем
и счета им предъявим за нашу судьбу,
но не дай мне Господь  недоверия к людям,
этой страшной болезни, присущей рабу.
НЕДОДЕЛАННОЕ
Всё, что пропустил и недоделал,
всё, чем по-дурацки пренебрёг,
в памяти всплывает и умело
ночью прямо за душу берёт.
НЕЗРЕЛОСТЬ
Искрение, честность, метание,
нелепости взрывчатой смелости –
в незрелости есть обаяние,
которого нету у зрелости.
НЕИЗБЕЖНОСТЬ
Исчерпывая времени безбрежность,
мы движемся по тающим волнам,
и страшны простота и неизбежность
того, что предстоит однажды нам.
НЕИЗМЕННОСТЬ
Летят столетья, дымят пожары,
но неизменно под лунным светом
упругий Карл у гибкой Клары
крадёт кораллы своим кларнетом.
НЕКРОЛОГ
Увы, я слаб весьма по этой части,
в душе есть уязвимый уголок:
я так люблю хвалу, что был бы счастлив
при случае прочесть мой некролог.
НЕЛЮДИ
Не в том беда, что наглой челяди
доступен жирный ананас,
а в том, что это манит в нелюди
детей, растущих возле нас.
НЕПОХОЖЕСТЬ
Я повзрослел, когда открыл,
что можно плакать или злиться,
но всюду тьма то харь, то рыл,
а непохожих бьют по лицам.
НЕПРЕДВИДЕННОСТЬ
Нечаянному счастью и беде
отыскивая место в каждом быте,
на дереве реальности везде
есть почки непредвиденных событий. 
НЕРВЫ
Допрос был пустой, как ни бились…
Вернулся на жёсткие нары.
А нервы сейчас бы сгодились
на струны для лучшей гитары.
НЕСВОБОДА
Кто-то входит в мою жизнь. И выходит.
Не стучась. И не спросивши. И всяко.
Я привык уже к моей несвободе,
только чувство иногда, что собака.
НЕСВОБОДА
Как губка втягивает воду,
как корни всасывают сок,
впитал я с детства несвободу
и после вытравить не смог.
НЕСХОДСТВО
Мой друг – иной, чем я, породы
ввиду несходства чрезвычайного:
мне дорог тайный звук природы,
ему – природа звука тайного. 
НЕСЧАСТЬЕ
Не соблазняясь жирным кусом,
любым распахнут заблуждениям,
в несчастья дни я жил со вкусом,
а в дни покоя – с наслаждением.
НЕСЧАСТЬЯ
Несчастья освежают нас и лечат,
и раны присыпают слоем соли;
чем ниже опускаешься, тем легче
дальнейшее наращиванье боли.
НЕСЧАСТЬЯ
А часто в час беды, потерь и слёз,
когда несчастья рыщут во дворе,
нам кажется, что это не всерьёз,
что вон уже кричат – конец игре.
НЕУДАЧНИК
Успех любимцам платит пенсии,
но я не числюсь в их числе,
я неудачник по профессии
и мастер в этом ремесле.
НЕУДАЧНИКИ
На дружеской негромкой сидя тризне,
я думал, пепел стряхивая в блюдце,
как часто неудачники по жизни
В столетиях по смерти остаются.
НИЗМЕННЫЙ
Высшая у жизни драгоценность –
Дух незатухающих сомнений,
низменному ближе неизменность,
Богу – постоянство изменений.
НИКТО
Отнюдь я не был манекен,
однако не был и в балете;
я тот никто, кто был никем
и очень был доволен этим.
НИКТО
С пелёнок вырос до пальто,
в пальто провёл года,
и снова сделался никто,
нигде и никогда.
НИЧТОЖЕСТВО
Зачем в герое и ничтожестве
мы ищем сходства и различия?
Ища величия в убожестве.
Познав убожество величия.
НИЩЕТА
У нищей жизни – преимущество
есть в наших сумерках стальных:
за неимением имущества
я чуть вольнее остальных. 
НИЩИЕ
Я не жалея покидал
своих иллюзий пепелище,
я слишком близко повидал
существованье сытых нищих.
НОВИЗНА
Ни успехов, ни шумных похвал,
ни покоя, ни крупной казны –
я не знал, ибо всё отдавал
за щемящий озноб новизны. 
НОСТАЛЬГИЯ
Стало скучно в нашем крае,
не с кем лясы поточить,
все уехали в Израиль
ностальгией сплин лечить.
НРАВ
Всегда в нестройном русском хоре
бывал различен личный нрав,
и кто упрямо пел в миноре,
всегда оказывался прав. 
НРАВОУЧЕНИЯ
У целомудренных особ
путём таинственных течений
прокисший зря любовный сок
идёт в кефир нравоучений.
НРАВЫ
Послабленье народу вредит,
ухудшаются нравы столичные,
одеваются девки в кредит,
раздеваются за наличные.
НУЖНОСТЬ
Утучняется плоть.
Испаряется пыл.
Годы вышли на медленный ужин.
И приятно подумать,
Что всё-таки был
И кому-то бывал даже нужен.
ОБАЯНИЕ
Искрение, честность, метание,
нелепости взрывчатой смелости –
в незрелости есть обаяние,
которого нету у зрелости.
ОБДЕЛЁННОСТЬ
Не требуют от жизни ничего
российского отечества сыны,
счастливые незнанием того,
чем именно они обделены.
ОБЕЗЬЯНА
Мой ум имеет крайне скромный нрав,
и наглость мне совсем не по карману,
но если положить, что Дарвин прав,
то Бог создал всего лишь обезьяну.
ОБЕЗЬЯНА
Когда между людьми и обезьянами
найдут недостающее звено,
то будет обезьяньими оно
изгоями с душевными изъянами. 
ОБЕЗЬЯНЫ
По ветвям! К бананам! Где успех!
И престиж! Ещё один прыжок!
Сотни обезьян стремятся вверх,
и ужасен вид их голых жоп.
ОБИДЫ
Не стоит скапливать обиды,
их тесный сгусток ядовит,
и гнусны видом инвалиды
непереваренных обид.
ОБЛАДАНИЕ
Бездарный в акте обладания
так мучим жаждой наслаждений,
что утолят его страдания
лишь факты новых овладений.
ОБРАЗ
Один я. Задёрнуты шторы.
А рядом, в немой укоризне,
бесплотный тот образ, который
хотел я сыграть в этой жизни.
ОБРЕЗАНИЕ
Никто, на зависть прочим нациям,
берущим силой и железом,
не склонен к тонким операциям,
как те, кто тщательно обрезан.
ОБЩЕЕ И ЛИЧНОЕ
Ни в силах нас ни смех, ни грех
свернуть с пути отважного,
мы строим счастье сразу всех,
и нам плевать на каждого.
ОБЩЕЕ И ЛИЧНОЕ
Когда-нибудь, впоследствии, потом,
но даже в буквари поместят строчку,
что сделанное скопом и гуртом
Расхлёбывает каждый в одиночку.
ОБЩЕЕ КОРЫТО
Вон либерал во все копыта
летит к амбару за пайком;
кто ест из общего корыта,
не должен срать в него тайком.
ОБЩЕСТВЕННАЯ МЫСЛЬ
Свободное слово на воле пирует,
и сразу же смачно и сочно
общественной мысли зловонные струи
фонтаном забили из почвы.   
ОБЩЕСТВЕННОЕ
В нашей жизни есть кулисы,
а за ними – свой мирок,
там общественные крысы
жрут общественный пирог.
ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПОДЪЁМ
Бенгальским воспаляется огнём
и души растревоживает сладко
застенчивый общественный подъём
в империях периода упадка. 
ОБЫВАТЕЛЬ
Судьба мне явно что-то роет,
сижу на греющемся кратере,
мне так не хочется в герои,
мне так охота в обыватели!
ОБЫСК
Стыжусь примет и суеверий,
но верю в то, что знаю точно:
когда стучатся ночью в двери,
то это обыск, а не почта. 
ОГОНЬ
Когда клубится страх кромешный
и тьму пронзает лай погонь,
благословен любой, посмевший
не задувать в себе огонь.
ОГОНЬ
Нашей творческой мысли затеи
неразрывны с дыханьем расплаты;
сотворяют огонь – прометеи,
применяют огонь – геростраты.
ОГОНЬ И ЛЁД
Я вернулся другим – это знает жена,
что-то прочно во мне заторможено,
часть былого меня тем огнём сожжена,
часть другая – тем льдом обморожена.
ОДЕССА
Много сочной заграничной русской прессы
я читаю, наслаждаясь и дурея;
можно выставить еврея из Одессы,
но не вытравить Одессу из еврея. 
ОДИНОЧЕСТВО
Среди немыслимых побед цивилизации
мы одиноки, как карась в канализации.
ОДИНОЧЕСТВО
Мы делим время и наличность,
мы делим водку, хлеб, ночлег,
но чем отчётливее личность,
тем одиноче человек.
ОДИНОЧЕСТВО
Смешно, как люто гонит нас
в толкучку гомона и пира
боязнь остаться лишний раз
в пустыне собственного мира.
ОДИНОЧЕСТВО
Свои черты, штрихи и блики
в душе у каждого и всякого,
но непостижно разнолики,
мы одиноки одинаково.
ОДИНОЧЕСТВО
Я живу – не придумаешь лучше,
сам себя подпирая плечом,
сам себе одинокий попутчик,
сам с собой не согласный ни в чём.
ОДИНОЧЕСТВО
Я уношу, помимо прочего,
ещё одно тюрьмы напутствие:
куда трудней, чем одиночество,
его немолчное отсутствие.
ОДИНОЧЕСТВО
Живя одиноко, как мудрости зуб,
вкушаю покоя отраду:
лавровый венок я отправил на суп,
терновый – расплёл на ограду.
ОДИНОЧЕСТВО
Мы ещё живём и тратим сочно
силы, не исчерпанные дочиста,
но уже наслаиваем прочно
годовые кольца одиночества.
ОПТИМИЗМ
Я не верю вранью отпетому
о просвете во мраке мглистом.
Я отчаялся. И поэтому
стал отчаянным оптимистом.
ОПТИМИЗМ
В нашем климате, слёзном и сопельном,
исчезает, почти забываемый,
оптимизм, изумительный опиум,
из себя самого добываемый.
ОПТИМИЗМ
По давней наблюдательности личной
забавная печальность мне вида:
гавно глядит на мир оптимистичней,
чем те, кого воротит от гавна.
ОПТИМИЗМ
Сгущается вокруг тугой туман,
а я в упор не вижу чёрных дней –
природный оптимизм, как талисман,
хранит меня от горя стать умней.
ОПТИМИЗМ И ПЕССИМИЗМ
А жизнь летит, и жить охота,
и слепо мечутся сердца
меж оптимизмом идиота
и пессимизмом мудреца.
ОПТИМИСТ
Не суйся запевалой и горнистом,
но с бодростью и следуй и веди;
мужчина быть обязан оптимистом,
всё лучшее имея впереди.
ОПЫТ
Напрасны страх, тоска и ропот,
когда судьба влечёт во тьму;
в беде всегда есть новый опыт,
полезный духу и уму.
ОПЫТ
Какие бы книги России сыны
создали про собственный опыт!
Но Бог, как известно, дарует штаны
тому, кто родился без жопы.
ОПЫТ
Судьбы своей тасуя ералаш,
я вижу из поблёскиванья фактов,
что чем обыкновенней опыт наш,
тем больше в нём с поэзией контактов. 
ОСЕНЬ
Не тем страшна глухая осень,
что выцвел, вянешь и устал,
а что уже под сердцем носим
растущий холода кристалл.
ОСЕНЬ
Неясное дыханье колдовства,
забытые за древностью поверья
на душу навевает нам листва,
которой плачут осенью деревья.
ОСЕНЬ
Хоть и тонешь там и тут,
грязь весны и слякоть осени –
как разлука, если ждут,
и разлука, если бросили.
ОСЕНЬ
И женщины нас не бросили,
и пить не устали мы,
и пусть весна нашей осени
тянется до зимы. 
ОТЕЧЕСТВО
Любовь моя чиста, и неизменно
пристрастие, любовью одержимое;
будь проклято и будь благословенно
отечество моё непостижимое.
ОТЛИЧИЕ
Духом прям и ликом симпатичен,
очень я властям своим не нравлюсь,
ибо от горбатого отличен
тем, что и в могиле не исправлюсь.
ОТЦЫ И ДЕТИ
Разлад отцов с детьми – залог
тех постоянных изменений,
в которых что-то ищет Бог,
играя сменой поколений.
ОТЦЫ И ДЕТИ
У зрелых развалин и дряхлых юнцов –
такое к покою стремление,
как будто свалилась усталость отцов
на рыхлых детей поколение.
ОХРАНА ПРИРОДЫ
Сломав берёзу и осину,
подумай – что оставишь сыну?
Что будет сын тогда ломать?
Остановись, ебёна мать!
ПАЛАЧ И ЖЕРТВА
Засрав дворцы до вида хижин
и жизнь ценя как чью-то милость,
палач гуляет с тем, кто выжил,
и оба пьют за справедливость.
ПАЛАЧИ
Я заметил на долгом пути,
что, работу любя беззаветно,
палачи очень любят шутить
и хотят, чтоб шутили ответно.
ПАЛАЧИ
К исцелению ищет ключи
вся Россия, сопя от усердия,
и пошли палачи во врачи
и на курсы сестёр милосердия. 
ПАМЯТНИК
Отъявленный, заядлый и отпетый,
без компаса, руля и якорей
прожил я жизнь, а памятником ей
останется дымок от сигареты. 
ПАМЯТЬ
Где лгут и себе и друг другу
и память не служит уму,
история ходит по кругу
из крови – по грязи – во тьму.
ПАМЯТЬ
Блажен, кто хоть недолго, но остался
в меняющейся памяти страны,
живя в уже покинутом пространстве
звучанием затронутой струны.
ПАМЯТЬ
А близость с тем, а нежность к той
давно мертвы,
и память стала – как настой
разрыв-травы.
ПАРАДОКС
Полно парадоксов таится в природе,
и ясно один из них видится мне:
где сразу пекутся о целом народе,
там каждый отдельно – в кромешном гавне.
ПАРТИЯ
Свет партии согрел нам батареи
теплом обогревательной воды;
а многие отдельные евреи
всё время недовольны, как жиды.
ПАТРИОТИЗМ
Люблю отчизну я. А кто теперь не знает,
что истая любовь чревата муками?
И родина мне щедро изменяет
с подонками, прохвостами и суками.
ПАУЗА
За периодом хмеля и пафоса,
после взрыва восторга и резвости
неминуема долгая пауза –
время скепсиса, горечи, трезвости.
ПАХАН
Пахан был дух и голос множества,
в нём воплотилось большинство;
он был великое ничтожество,
за что и вышел в божество.
ПЕРЕМЕНЫ
Как мечту, как волю, как оазис –
жду каких угодно перемен,
столько жизней гасло до меня здесь,
что тлетворна память этих стен.
ПЕРЕМЕНЫ
Нельзя поднять людей с колен,
покуда плеть нужна холопу;
нам ветер свежих перемен
всегда вдували через жопу. 
ПЁТР ПЕРВЫЙ
Нет ни в чём России проку,
странный рок на ней лежит:
Пётр пробил окно в Европу,
а в него сигает жид.
ПЕТРАРКА И ЛАУРА
А Байрон прав, заметив хмуро,
что мир обязан, как подарку,
тому, что некогда Лаура
не вышла замуж за Петрарку.
ПЕТУХИ
Вдруг ярчает у неба свет,
веют запахи благодати,
и, приняв просвет за рассвет,
петухи поют на закате. 
ПЕЧАЛЬ
Я жил отменно: жёг себя дотла,
со вкусом пил, молчал, когда молчали,
и фактом, что печаль моя светла,
оправдывал источники печали.
ПЕЧАЛЬ
Когда поднимается рюмка,
любая печаль и напасть
спадает быстрее, чем юбка
с девицы, спешащей упасть.
ПЕЧАЛЬ
Я часто изводил себя ночами,
на промахи былого сыпал соль;
пронзительность придуманной печали
притушивала подлинную боль.
ПЕЧАЛЬ
Завари позабористей чай,
и давай себе душу погреем;
это годы приносят печаль,
или мы от печали стареем?
ПИРАМИДЫ
Меняя цели и названия,
меняя формы, стили, виды, –
покуда теплится сознание,
рабы возводят пирамиды.
ПИСАТЕЛИ
У писателей ушки в мерлушке
и остатки еды на бровях,
возле дуба им строят кормушки,
чтоб не вздумали рыться в корнях.
ПИСАТЕЛЬ
К бумаге страстью занедужив,
писатель был мужик ледащий;
стонала тема: глубже, глубже,
а он был в силах только чаще.
ПИСАТЕЛЬСТВО
Перо и глаз держа в союзе,
я не напрасно хлеб свой ем:
Россия – гордиев санузел
острейших нынешних проблем.
ПИСАТЕЛЬСТВО
Пишу не мерзко, но неровно;
трудиться лень, а праздность злит.
Живу с еврейкой полюбовно,
хотя душой – антисемьит.
ПИСАТЕЛЬСТВО
Как я пишу легко и мудро!
Как сочен звук у строк тугих!
Какая жалость, что наутро
я перечитываю их!
ПИСАТЕЛЬСТВО
Пока скользит моя ладья
среди пожара и потопа,
всем инструментам бытия
я предпочёл перо и штопор.
ПИСАТЕЛЬСТВО
Мне очень крепко повезло:
в любой тюрьме, куда ни деньте,
моё пустое ремесло
нужды не знает в инструменте.
ПИСАТЕЛЬСТВО
Жена меня ласкает иногда
словами утешенья и привета:
что столько написал ты – не беда,
беда, что напечатать хочешь это.
ПИСЬМО
Здравствуй, друг, я живу хорошо,
здесь дают и обед и десерт;
извини, написал бы ещё,
но уже я заклеил конверт.
ПЛАТА
За столькое приходится платить,
покуда протекает бытиё,
что следует судьбу благодарить
за случаи, где платишь за своё.
ПЛАТА
Себя продать, но подороже
готов ровесник, выйдя в зрелость,
и в каждом видится по роже,
что платят меньше, чем хотелось.
ПЛАХА
Который год в крови и прахе
делами, чувством и пером
себе мы сами  строим плахи
и сами машем топором.
ПЛАЧ
Не плачься, милый, за вином
на мерзость, подлость и предательство;
связав судьбу свою с гавном,
терпи его к себе касательство.
ПЛАЧ
Мне роман тут попался сопливый –
как сирот разыскал их отец,
и, заплакав, уснул я, счастливый,
что всплакнуть удалось наконец.
ПЛОТЬ И ДУХ
Очень многие дяди и тёти
по незрелости вкуса и слуха
очень склонны томление плоти
принимать за явление духа.
ПОБЕГ
Как дорожная мысль о ночлеге,
как виденье пустыни – вода,
нас тревожит мечта о побеге
и тоска от незнанья – куда.
ПОБЕДЫ
Назад обращёнными взорами,
смотря через годы и двери,
я вижу победы, которыми
обрёл только стыд и потери.
ПОБЕДЫ
В дыму теоретических сражений
густеют очертанья наших бед,
злокачественность гнусных достижений
и пагуба растлительных побед.   
ПОВЕСЫ
Мы были тощие повесы,
ходили в свитерах заношенных,
и самолучшие принцессы
валялись с нами на горошинах.
ПОГОДА
Живу, ничуть судьбу не хая
за бурной жизни непокой:
погода самая плохая –
гораздо лучше никакой. 
ПОДЛИЗЫ
Опять полна гражданской страсти
толпа мыслителей лихих
и лижет ягодицы власти,
слегка покусывая их. 
ПОДЛОСТЬ
О том, что подлость заразительна
и через воздух размножается,
известно всем, но утешительно,
что ей не каждый заражается.
ПОДМОГА
Раньше каждый бежал на подмогу,
если колокол звал вечевой;
отзовётся сейчас на тревогу
только каждый пузырь мочевой.
ПОДОНОК
Не страшно, а жаль мне подонка,
пуглив его злобный оскал,
похожий на пса и ребёнка,
он просто мужчиной не стал.
ПОДОНОК
Действуя размашисто и тонко
страхом, похвалой и жирным кусом,
дух эпохи вылепил подонка
с грацией, достоинством и вкусом.   
ПОДРОСТКИ
В те дни, когда поступки событийные
подростки начинают затевать,
родители – фигуры комедийные,
что очень им обидно сознавать.   
ПОЖАРНИКИ
Куда-то мы несёмся, вскачь гоня,
тревожа малодушных тугодумов
обилием бенгальского огня
и множеством пожарников угрюмых.   
ПОЗНАНИЕ
Мудрость Бога учла заранее
пользу вечного единения:
где блаженствует змей познания,
там свирепствует червь сомнения.
ПОЗНАНИЕ
Сейчас не бог любви, а бог познания
питает миллионов нищий дух,
и строит себе культовые здания,
и дарит муравьям крылатость мух. 
ПОКАЯНИЕ
Когда с самим собой наедине
обкуривал я грязный потолок,
то каялся в единственной вине –
что жил гораздо медленней, чем мог.
ПОКАЯНИЕ
Не всуе мы трепали языками,
осмысливая пагубный свой путь, –
мы каялись! И били кулаками
в чужую грудь. 
ПОКОЙ
Я ни в чём на свете не нуждаюсь,
не хочу ни почестей, ни славы;
я своим покоем наслаждаюсь,
нежным, как в раю после облавы.
ПОКОЙ
Нам охота себя в нашем веке
уберечь, как покой на вокзале,
но уже древнеримские греки,
издеваясь, об этом писали.
ПОКОЙ
Жить, покоем дорожа –
пресно, тускло, простоквашно;
чтоб душа была свежа,
надо делать то, что страшно.   
ПОКОЛЕНИЕ
Очень жаль мне моё поколение,
обделённое вольной игрой:
у одних плоскостопо мышление,
у других – на душе геморрой.
ПОКОЛЕНИЕ
Лишённое сил и размаха,
остыло моё поколение,
душевная опухоль страха
дала метастазы в мышление. 
ПОЛВЕКА
Прожив полвека день за днём
и поумнев со дня рождения,
теперь я лёгок на подъём
лишь для совместного падения.
ПОЛИТИКА
Склонен до всего коснуться глазом
разум неглубокий мой, но дошлый,
разве что в политику ни разу
я не влазил глубже, чем подошвой.
ПОЛИТИКА
Склонен до всего коснуться глазом
разум неглубокий мой, но дошлый,
разве что в политику ни разу
я не влазил глубже, чем подошвой. 
ПОЛОВАЯ ФУНКЦИЯ
Если жизнь излишне деловая,
функция слабеет половая.
ПОМИНАНИЕ
Думаю, что в смутной ностальгии
нас ещё не раз помянут люди:
лучше будут, хуже и другие,
нас уже таких потом не будет.
ПОМПЕЯ
Нисколько прочих не глупее
все те, кто в будничном безумии,
прекрасно помня о Помпее,
опять селились на Везувии.
ПОМЫСЛЫ
Поверх и вне житейской скверны,
виясь, как ангелы нагие,
прозрачны так, что эфемерны,
витают помыслы благие. 
ПОНИМАНИЕ
Как странно: вагонный попутчик,
случайный и краткий знакомый –
они понимают нас лучше,
чем самые близкие дома.
ПОНИМАНИЕ
Тоска и лень пришли опять
и курят мой табак уныло;
когда б я мог себя понять,
то и простить бы легче было.
ПОПУТЧИК
Как странно: вагонный попутчик,
случайный и краткий знакомый –
они понимают нас лучше,
чем самые близкие дома.
ПОРОК
Прошли века, и мы заметили
природы двойственный урок:
когда порочны добродетели,
то добродетелен порок.
ПОСТУПКИ
Печальная нисходит благодать
на тех, кто истолчён в житейской ступке:
умение понять и оправдать
свои неблаговидные поступки. 
ПОСТУПОК
Фортуна – это женщина, уступка
ей легче, чем решительный отказ,
а пластика просящего поступка
зависит исключительно от нас.
ПОХВАЛА
Хвалите, бабы, мужиков:
мужик за похвалу
достанет месяц с облаков
и пыль сметёт в углу.
ПОХМЕЛЬЕ
Запой увял. Трезвеют лица.
Но в жажде славы и добра
сейчас мы можем похмелиться
сильней, чем выпили вчера. 
ПОЦЕЛУЙ
Литавры и гонги, фанфары и трубы,
набат, барабаны и залпы –
Беззвучны и немы в момент, когда губы
друг друга находят внезапно.
ПОШЛОСТЬ
В любимой сумрачной отчизне
я понял ясно и вполне,
что пошлость – верный спутник жизни,
тень на засаленной стене.
ПОЭЗИЯ
Определениям поэзии
спокон веков потерян счёт,
она сечёт сердца, как лезвие,
а кровь у автора течёт.
ПОЭЗИЯ
Смущает зря крылатая цитата
юнца, который рифмами влеком:
поэзия должна быть глуповата,
но автор быть не должен мудаком.
ПОЭЗИЯ
Поэзия – нет дела бесполезней
в житейской деловитой круговерти,
но всё, что не исполнено поэзии,
бесследно исчезает после смерти.
ПОЭЗИЯ
Вчера я жизнь свою перебирал,
стихов лаская ветхие листки,
зола и стружки – мой материал,
а петь мечтал – росу и лепестки.
ПОЭЗИЯ
Судьбы своей тасуя ералаш,
я вижу из поблёскиванья фактов,
что чем обыкновенней опыт наш,
тем больше в нём с поэзией контактов. 
ПОЭТ
Воспев зачатье и агонию,
и путь меж ними в мироздании,
поэт рождён прозреть гармонию
в любом и всяком прозябании.
ПОЭТ
Устройство мироздания жестоко
по прихоти божественной свободы:
убийствами поэтов и пророков
к их духу причащаются народы.
ПОЭТ
Я пришёл к тебе с приветом,
я прочёл твои тетради:
в прошлом веке неким Фетом
был ты жутко обокраден.
ПОЭТ
Нет, не бездельник я, покуда голова
работает над пряжею певучей;
я в реки воду лью, я в лес ношу дрова,
я ветру дую вслед, гоняя тучи.
ПОЭТ
Нет, не судьба творит поэта,
он сам судьбу свою творит,
судьба – платёжная монета
за всё, что вслух он говорит.
ПОЭТ
Читая позабытого поэта
и думая, что в жизни было с ним,
я вижу иногда слова привета,
мне лично адресованные им.
ПОЭТ
В неусыпном душевном горении,
вдохновения полон могучего,
сочинил я вчера в озарении
всё, что помнил из Фета и Тютчева. 
ПОЭТ
В безумных лет летящей череде
дух тяжко без общенья голодает;
поэту надо жить в своей среде:
он ей питается, она его съедает. 
ПОЭТЫ
Россия тягостно инертна
в азартных играх тьмы со светом,
и воздаётся лишь посмертно
её убийцам и поэтам.
ПОЭТЫ
Не славой, не скандалом, не грехом,
тем более не устной канителью –
поэты поверяются стихом,
как бабы проверяются постелью.
ПРАВА
В России жил я, как трава,
и меж такими же другими,
сполна имея все права
без права пользоваться ими.   
ПРАВДА И ЛОЖЬ
Язык вранья упруг и гибок
и в мыслях строго безупречен,
а в речи правды – тьма ошибок
и слог нестройностью увечен.
ПРАВЕДНЫЕ И ГРЕШНЫЕ
На житейских внезапных экзаменах,
где решенья – крутые и спешные,
очень часто разумных и праведных
посрамляют безумцы и грешные.
ПРАВИЛА
Владыка наш – традиция. А в ней –
свои благословенья и препоны;
неписаные правила сильней,
чем самые свирепые законы.
ПРАВИТЕЛИ
Россия – это царь. Его явление
меняет краску суток полосатых.
От лысых к нам приходит послабление,
и снова тяжело при волосатых.   
ПРАВО
Ты кукуешь о праве и вольности,
ты правительствам ставишь оценки,
но взгляни, как распущены волосы
вон у той полноватой шатенки.
ПРАЗДНИК
Проходимец и безобразник,
верю: будет во вторник-среду
и на нашей улице праздник;
только дайте сперва я съеду.
ПРАЗДНИК
Где надо капнуть – я плесну,
мне день любой – для пира дата,
я столько праздновал весну,
что лето кануло куда-то.   
ПРЕДАТЕЛИ
Мы предателей наших  никак не забудем
и счета им предъявим за нашу судьбу,
но не дай мне Господь  недоверия к людям,
этой страшной болезни, присущей рабу.
ПРЕЗРЕНИЕ
В России слёзы светятся сквозь смех,
Россию Бог безумием карал,
России послужили больше всех
те, кто её сильнее презирал.
ПРЕЗРЕНИЕ
В двадцатом – веке чёрных гениев –
любым ветрам доступны мы,
и лишь беспечность и презрение
спасают нас в огне чумы.
ПРЕКРАСНАЯ ПОРА
Вынесем всё, чтоб мечту свою страстную
Русь воплотила согласно судьбе;
счастье, что жить в эту пору прекрасную
уж не придётся ни мне, ни тебе.   
ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ
Всё, что пропустил и недоделал,
всё, чем по-дурацки пренебрёг,
в памяти всплывает и умело
ночью прямо за душу берёт.
ПРЕСМЫКАНИЕ
Так ловко стали пресмыкаться
сейчас в чиновничьих кругах,
что могут с лёгкостью сморкаться
посредством пальцев на ногах.
ПРЕССА
Настежь окна, распахнута дверь,
и насыщен досуг пролетария,
наслаждаются прессой теперь
все четыре моих полушария. 
ПРЕСТИЖ
Так привык на виду быть везде,
за престиж постоянно в ответе,
что, закрывшись по малой нужде,
держит хер, как бокал на банкете.
ПРЕСТУПНОСТЬ
Грабительство, пьяная драка,
раскража казённого груза…
Как ты незатейна, однако,
российской преступности Муза!
ПРЕУСПЕВАНИЕ
Жаль сына – очень мы похожи,
один огонь играет в нас,
а преуспеть сегодня может
лишь тот, кто вовремя погас.
ПРИБЫЛИ И УБЫТКИ
Я уже неоднократно замечал
(и не только под влиянием напитков),
что свою по жизни прибыль получал
как отчётливое следствие убытков.
ПРИВЫЧКА
Привычка греет, как постель,
и гасит боль, как чародей;
нас часто держит на кресте
боязнь остаться без гвоздей.
ПРИДАВЛЕННОСТЬ
Не узок круг, а тонок слой
нас на российском пироге,
мы все придавлены одной
ногой в казённом сапоге.
ПРИЗВАНИЕ
Даровит, образован и знаний букет,
ясен ум и суждения быстры,
но способности есть, а призвания нет,
а бензин – только жидкость без искры. 
ПРИЗНАНИЕ
Ко мне вот-вот придёт признание,
меня поместят в списке длинном,
дадут медаль, портфель и звание
и плешь посыпят нафталином. 
ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Не чаши страданий, а чашки
хватает порой для лечения,
чтоб вовсе исчезли замашки
любые искать приключения. 
ПРИНЦЕССЫ
Мы были тощие повесы,
ходили в свитерах заношенных,
и самолучшие принцессы
валялись с нами на горошинах.
ПРИРОДА
Когда природе надоест
давиться ядом и обидой,
она заявит свой протест,
как это было с Атлантидой.
ПРИРОДА
Природа торжествует, что права,
и люди несомненно удались,
когда тела сошлись, как жернова,
и души до корней переплелись.
ПРИРОДА
Вот и кости ломит в непогоду,
хрипы в лёгких чаще и угарней;
возвращаясь в мёртвую природу,
мы к живой добрей и благодарней.
ПРИРОДА
Что ни год, без ошибок и промаха
в точный срок зацветает черёмуха,
и царит оживленье в природе,
и друзья невозвратно уходят.
ПРИТВОРСТВО
Привыкши к рабскому покорству,
давно утратив счёт потерям,
теперь мы учимся притворству,
что мы опять во что-то верим. 
ПРИТЯЖЕНИЕ
В любви к России – стержень и основа
души, сносящей боль и унижение;
помимо притяжения земного
тюремное бывает притяжение.
ПРИЧИНА И СЛЕДСТВИЕ
В пучине наших бедствий
спят корни всей кручины:
мы лечимся от следствий,
а нас ебут причины.   
ПРОВИНЦИЯ
Окраины, провинции души,
где мерзость наша, низость и потёмки,
годами ждут момента. А потомки
потом гадают, как возник фашизм.
ПРОДАВЕЦ И ПОКУПАТЕЛЬ
И по сущности равные шельмы,
и по глупости полностью схожи
те, кто хочет купить подешевле,
те, кто хочет продать подороже.
ПРОДАЖА И ПОКУПКА
Нас продают и покупают,
всмотреться если – задарма:
то в лести густо искупают,
то за обильные корма.
И мы торгуемся надменно,
давясь то славой, то рублём,
а всё, что истинно бесценно,
мы только даром отдаём.
ПРОДАЖНОСТЬ
За страх, за деньги, за почёт
мы отдаёмся невозвратно,
и непродажен только тот,
кто это делает бесплатно.
ПРОИГРЫШ
В неволе я от сытости лечился,
учился полувзгляды понимать,
с достоинством проигрывать учился
и выигрыш спокойно принимать.
ПРОИГРЫШ
То ли с выпивкой перебрал,
то ли время тому виной,
только чувство, что проиграл,
неразрывно теперь со мной.
ПРОЛЕТАРИАТ
Во благо классу-гегемону,
чтоб неослабно правил он,
во всякий миг доступен шмону
отдельно взятый гегемон.
ПРОМЕТЕЙ
Нашей творческой мысли затеи
неразрывны с дыханьем расплаты;
сотворяют огонь – прометеи,
применяют огонь – геростраты.
ПРОРОК
Устройство мироздания жестоко
по прихоти божественной свободы:
убийствами поэтов и пророков
к их духу причащаются народы.
ПРОСВЕЩЕНИЕ
Нынче это глупость или ложь –
верить в просвещение, по-моему,
ибо что в помои ни вольёшь –
теми же становится помоями.
ПРОСТИТУТКА
Она была собой прекрасна,
и ей владел любой подлец;
она была на всё согласна,
и даже – на худой конец.
ПРОСТИТУЦИЯ
Послабленье народу вредит,
ухудшаются нравы столичные,
одеваются девки в кредит,
раздеваются за наличные.
ПРОСТРАНСТВО
Что я понял с тех пор, как попался?
Очень много. Почти ничего.
Человеку нельзя без пространства,
и пространство мертво без него.
ПРОТЕСТ
Протест вербует недовольных,
не разбирая их мотив,
и потому в кружках подпольных
полно подонков и кретинов.
ПРОХИНДЕИ
Россию покидают иудеи,
что очень своевременно и честно,
чтоб собственной закваски прохиндеи
заполнили оставшееся место. 
ПРОЦВЕТАНИЕ
Высокого безделья ремесло
меня от процветания спасло. 
ПРОШЛОЕ
Назад оглянешься – досада
берёт за прошлые года,
что не со всех деревьев сада
поел запретного плода.
ПРОШЛОЕ
У прошлого есть запах, вкус и цвет,
стремление учить, влиять и значить,
и только одного, к несчастью, нет –
возможности себя переиначить.
ПРОШЛОЕ
Всё это кончилось, ушло,
исчезло, кануло и сплыло,
а было так нехорошо,
что хорошо, что это было. 
ПРОШЛОЕ
Я снизил бытие своё до быта,
я весь теперь в земной моей судьбе,
и прошлое настолько мной забыто,
что крылья раздражают при ходьбе.
ПРОШЛОЕ
Вот и старость. Шаркая подошвами,
шагом по возможности нескорым
тихо направляемся мы в прошлое,
только что смеялись над которым.   
ПРОШЛОЕ
Всё минуло – штормы и штили,
теперь мы судачим часами,
во что они нас превратили
и что мы наделали сами. 
ПРОШЛОЕ
Тянется, меняя имя автора,
вечная российская игра:
в прошлом – ослепительное завтра,
в будущем – постыдное вчера.   
ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ
Мне жаль потерь и больно от разлук,
но я не сожалею, оглянувшись,
о том далёком прошлом, где, споткнувшись,
я будущее выронил из рук.
ПРЯМИЗНА
В те трудные дни был открыт
мне силы и света источник,
когда я почувствовал стыд
и выпрямил свой позвоночник. 
ПУСТОТА
Мы пустоту в себе однажды
вдруг странной чувствуем пропажей;
тоска по Богу – злая жажда,
творец кошмаров и миражей.
ПУТИ
Мои пути так непутёвы,
беспутны так мои пути,
что только путаница слова
мне помогла по ним пройти. 
ПУТИ
Есть в жизни магистральные пути,
где сомкнутой толпы пылит пехота,
но стоит ненадолго с них сойти
и больше возвращаться неохота. 
ПУТЬ
Не зря из жизни вычтены года
на сонное притушенное тление,
в пути из ниоткуда в никуда
блаженны забытьё и промедление.
ПУТЬ
Странно я жил на свете,
путь мой был дик и смутен,
мне даже встречный ветер
часто бывал попутен.
ПЫТКА
То ли такова их душ игра,
то ли в этом видя к цели средство,
очень любят пыток мастера
с жертвой похотливое кокетство.
ПЫТКИ
То ли такова их душ игра,
то ли в этом видя к цели средство,
очень любят пыток мастера
с жертвой похотливое кокетство.
ПЬЯНИЦА
Не стесняйся, пьяница, носа своего,
он ведь с нашим знаменем цвета одного.
ПЬЯНСТВО
Чего ж теперь? Курить я бросил,
здоровье пить не позволяет,
и вдоль души глухая осень,
как блядь на пенсии, гуляет.
ПЬЯНСТВО
Когда поднимается рюмка,
любая печаль и напасть
спадает быстрее, чем юбка
с девицы, спешащей упасть.
ПЬЯНСТВО
Какая к чёрту простокваша,
когда живём всего лишь раз,
и небосвод – пустая чаша
всего испитого до нас.
ПЬЯНСТВО
Налей нам, друг! Уже готовы
стаканы, снедь, бутыль с прохладцей,
и наши будущие вдовы
охотно с нами веселятся.
ПЬЯНСТВО
Чтоб дети зря себя не тратили
Ни на мечты, ни на попытки,
из всех сосцов отчизны-матери
сочатся крепкие напитки.
ПЬЯНСТВО
Не будь на то Господня воля,
мы б не узнали алкоголя;
а значит, пьянство не порок,
а высшей благости урок.
ПЬЯНСТВО
Известно даже недоумку,
как можно духом воспарить:
за миг до супа выпить рюмку,
а вслед за супом – повторить.
ПЬЯНСТВО
Святая благодать – влеченье к пьянству!
И не понять усохшему врачу:
я приколочен временем к пространству,
а сквозь бутыль – теку, куда хочу.
ПЬЯНСТВО
Нам жить и чувствовать дано,
искать дорогу в Божье царство
и пить прозрачное вино,
от жизни лучшее лекарство.
ПЬЯНСТВО
Не верь тому, кто говорит,
что пьянство – это враг;
он или глупый инвалид,
или больной дурак.
ПЬЯНСТВО
Весь путь наш – это времяпровождение,
отмеченное пьянкой с двух сторон:
от пьянки, обещающей рождение,
до пьянки после кратких похорон.
ПЬЯНСТВО
Пока скользит моя ладья
среди пожара и потопа,
всем инструментам бытия
я предпочёл перо и штопор.
ПЬЯНСТВО
Мне легче и спокойней во хмелю,
душа моя полней и легче дышит,
и всё, что я действительно люблю,
становится значительней и выше.
ПЬЯНСТВО
Материя в виде спиртного
подвержена формам иным,
творящим поступок и слово,
согретые духом спиртным.
ПЬЯНСТВО
Никто на свете не судья,
когда к бутылям, тьмой налитым,
нас тянет жажда забытья
и боль по крыльям перебитым.
ПЬЯНСТВО
Мы пьём и разрушаем этим печень,
кричат нам доктора в глухие уши,
но печень мы при случае полечим,
а трезвость иссушает наши души.
ПЬЯНСТВО
Вчера ко мне солидность постучалась,
она по седине меня нашла,
но я читал Рабле и выпил малость,
и вновь она обиженно ушла.
ПЬЯНСТВО
Аскет, отшельник, дервиш, стоик –
наверно, правы, не сужу;
но тем, что пью вино густое,
я столь же Господу служу.
ПЬЯНСТВО
Любых религий чужды мне наряды,
но правлю и с охотой и подряд
я все религиозные обряды,
где выпивка зачислена в обряд.
ПЬЯНСТВО
Ладно скроены, крепко пошиты,
мы пируем на русском морозе
с наслаждением, негой и шиком –
как весной воробьи на навозе.
ПЬЯНСТВО
Не зря я пью вино на склоне дня,
заслуженна его глухая власть:
вино меня уводит в глубь меня,
туда, куда мне трезвым не попасть.
ПЬЯНСТВО
В любви и пьянстве есть мгновение,
когда вдруг чувствуешь до дрожи,
что смысла жизни откровение
тебе сейчас явиться может.
ПЬЯНСТВО
Не в том ли разгадка истории русской
и шалого духа отпетого,
что вечно мы пьём, пренебрёгши закуской,
и вечно косые от этого?
ПЬЯНСТВО
Корчма, притон, кабак, трактир,
зал во дворце и угол в хате –
благословен любой наш пир
в чаду Господней благодати.
ПЬЯНСТВО
Какое счастье – рознь календарей
и мой диапазон души не узкий:
я в пятницу пью водку как еврей,
в субботу после бани пью как русский.
ПЬЯНСТВО
Но и тогда я буду пьяница
и легкомысленный бездельник,
когда от жизни мне останется
один ближайший понедельник.
ПЬЯНСТВО
Снова я вчера напился в стельку,
нету силы воли никакой;
Бог её мне кинул в колыбельку
дрогнувшей похмельною рукой.
ПЬЯНСТВО
А страшно подумать, что век погодя,
свой дух освежив просвещением,
Россия, в субботу из бани придя,
кефир будет пить с отвращением.
ПЬЯНСТВО
Как этот мир наш устроен мудро:
в глухой деревне, в лихой столице
вослед за ночью приходит утро,
и есть возможность опохмелиться.
ПЬЯНСТВО
День, который плохо начат,
не брани, тоскливо ноя,
потому что и удача
утром спит от перепоя.
ПЬЯНСТВО
«Зачем добро хранить в копилке?
Ведь после смерти жизни нет», –
Сказал мудрец пустой бутылке,
продав учёным свой скелет.
ПЬЯНСТВО
Не бывает напрасным прекрасное.
В этой мысли есть свет и пространство.
И свежо ослепительно ясное
осмысление нашего пьянства.
ПЬЯНСТВО
Не бывает напрасным прекрасное.
В этой мысли есть свет и пространство.
И свежо ослепительно ясное
осмысление нашего пьянства.
ПЬЯНСТВО
Подвыпив с умудрённым визави,
люблю поговорить лицеприятно
о горестных превратностях любви
России к россиянам и обратно.
ПЬЯНСТВО
К родине любовь у нас в избытке
теплится у каждого в груди,
лучше мы пропьём её до нитки,
но врагу в обиду не дадим.
ПЬЯНСТВО
Когда однажды ночью я умру,
то близкие, надев печаль на лица,
пускай на всякий случай поутру
мне всё же поднесут опохмелиться.
ПЬЯНСТВО
В российской нежной колыбели,
где каждый счастлив, если пьян,
евреи так ожидовели,
что пьют обильнее славян.
ПЬЯНСТВО
В объятьях водки и режима
лежит Россия недвижимо,
и только жид, хотя дрожит,
но по верёвочке бежит.
ПЬЯНСТВО
Подкинь, Господь, стакан и вилку,
и хоть пошли опять в тюрьму,
но тяжелее, чем бутылку,
отныне я не подниму.
ПЬЯНСТВО
Приемлю тяготы скитаний,
ничуть не плачась и не ноя,
но рад, что в чашу испытаний
теперь могу подлить спиртное.
ПЬЯНСТВО
За периодом хмеля и пафоса,
после взрыва восторга и резвости
неминуема долгая пауза –
время скепсиса, горечи, трезвости.
ПЬЯНСТВО
Сегодня дышат легче всех
лишь волк да таракан,
а нам остались книги, смех,
терпенье и стакан.
ПЬЯНСТВО
Жаркой пищи поглощение
вкупе с огненной водой –
мой любимый вид общения
с окружающей средой. 
ПЬЯНСТВО
Любовь и пьянство – нет примера
тесней их близости на свете;
ругает Бахуса Венера,
но от него у ней и дети.   
ПЬЯНСТВО
Никакой государственный муж
не спасёт нас указом верховным:
наше пьянство – от засухи душ,
и лекарство должно быть духовным.   
ПЬЯНСТВО
На вялом и снулом проснувшемся рынке,
где чисто, и пусто, и цвета игра,
душа моя бьётся в немом поединке
с угрюмым желанием выпить с утра.   
РАБ
Чем дряхлый этот раб так удручён?
Его ведь отпустили? Ну и что же.
Теперь он на свободу обречён,
а он уже свободно жить не может.
РАБСТВО
Я, друг мой, в рабстве. Не печалься,
но каждый день зависит мой
от гармоничности начальства
с желудком, жопой и женой.
РАБСТВО
На наш барак пошли столбы
свободы, равенства и братства;
всё, что сработали рабы,
всегда работает на рабство.
РАБСТВО
Как губка втягивает воду,
как корни всасывают сок,
впитал я с детства несвободу
и после вытравить не смог.
Мои дела, слова и чувства
свободны явно и вполне,
но дрожжи рабства бродят густо
в истоков скрытой глубине.
РАБСТВО
Сколь мудро нас устроила природа,
чтоб мы не устремлялись далеко:
осознанное рабство – как свобода:
и даль светла, и дышится легко.
РАБСТВО
Мой дух ничуть не смят и не раздавлен;
изведав и неволю и нужду,
среди друзей по рабству я прославлен
здоровым отвращением к труду. 
РАБСТВО
Возросши в рабстве, я свободен
душой постичь его края;
в неволе сгнивши, я не годен
к иной свободе, чем моя. 
РАБЫ
Меняя цели и названия,
меняя формы, стили, виды, –
покуда теплится сознание,
рабы возводят пирамиды.
РАБЫ
Боюсь, как дьявольской напасти,
освободительных забот;
когда рабы приходят к власти,
они куда страшней господ.
РАБЫ
Неясен курс морской ладьи,
где можно приказать
рабам на вёслах стать людьми,
но вёсел не бросать.   
РАБЫ
Я полон, временем гордясь, –
увы – предчувствиями грустными,
ибо, едва освободясь,
рабы становятся Прокрустами. 
РАБЫ И ГОСПОДА
Однажды здесь восстал народ
и, став творцом своей судьбы,
извёл под корень всех господ;
теперь вокруг одни рабы.
РАВВИН
Из двух несхожих половин
мой дух слагается двояко:
в одной – лукавствует раввин,
в другой – витийствует гуляка.
РАВЕНСТВО
Миллионер и голодранец
равны становятся, как братья,
танцуя лучший в мире танец
без света, музыки и платья.
РАВЕНСТВО
На наш барак пошли столбы
свободы, равенства и братства;
всё, что сработали рабы,
всегда работает на рабство.
РАДОСТИ
У жизни человеческой на дне,
где мерзости и боль текущих бед,
есть радости, которые вполне
способны поддержать душевный свет.
РАЗВАЛ
Россия красит свой фасад,
чтоб за фронтоном и порталом
неуправляемый распад
сменился плановым развалом.
РАЗВРАТ
Не почитая за разврат,
всегда готов наш непоседа,
возделав собственный свой сад,
слегка помочь в саду соседа.
РАЗГИЛЬДЯИ
За то люблю я разгильдяев,
блаженных духом, как тюлень,
что нет меж ними негодяев
и делать пакости им лень.
РАЗГОВОРЫ
Застольные люблю я разговоры,
которыми от рабства мы богаты:
о веке нашем – все мы прокуроры,
о блядстве нашем – все мы адвокаты.
РАЗДЕЛЕНИЕ
Господь посеял нас, как огород,
но в зарослях растений, Им растимых,
мы делимся на множество пород,
Частично вообще несовместимых.
РАЗОБЩЁННОСТЬ
Навряд ли кто помочь друг другу может,
мы так разобщены на самом деле,
что даже те, кто делит с нами ложе,
совсем не часто жизни с нами делят.
РАЗУМ
Мой разум честно сердцу служит,
всегда шепча, что повезло,
что всё могло намного хуже,
ещё херовей быть могло.
РАЗУМ
Смешно, как тужатся мыслители –
то громогласно, то бесшумно, –
забыв, что разум недействителен,
когда действительность безумна.
РАЗУМ
Дорога к истине заказана
не понимающим того,
что суть не просто глубже разума,
но вне возможностей его.
РАЗУМ
Мой разум не пронзает небосвод,
я им не воспаряю, а тружусь,
но я гораздо меньший идиот,
чем выгляжу и нежели кажусь.
РАЗУМ
Я кошусь на жизнь весёлым глазом,
радуюсь всему и от всего;
годы увеличили мой разум,
но весьма ослабили его.
РАЗУМНОЕ
Сея разумное, доброе, вечное,
лучше уйти до пришествия осени,
чтобы не видеть, какими увечными
зёрна твои вырастают колосьями.
РАЗУМНОСТЬ
Поскольку жизнь, верша полёт,
чуть воспарив, опять в навозе,
всерьёз разумен только тот,
кто не избыточно серьёзен.
РАЗУМНОСТЬ
Разумность – не загадка, просто это
способность помнить в разные моменты,
что в жизни нет обратного билета,
а есть налоги, иски, алименты.
РАЙ
Добро, не отвергая средства зла,
по ним и пожинает результаты.
В раю, где применяется смола,
архангелы копытны и рогаты.
РАЙ
Нам век не зря калечил души,
никто теперь не сомневается,
что мир нельзя ломать и рушить,
а в рай нельзя тащить за яйца.
РАЙ
Живущий – улыбайся в полный рот
и чаще пей взбодряющий напиток;
в ком нет веселья – в рай не попадёт,
поскольку там зануд уже избыток.
РАЙСКОЕ БЛАЖЕНСТВО
Что мне в раю гулянье с арфой
и в сонме праведников членство,
когда сегодня с юной Марфой
вкушу я райское блаженство?
РАЙСКОЕ БЛАЖЕНСТВО
Целый день читаю я сегодня,
куча дел забыта и заброшена,
в нашей уценённой преисподней
райское  блаженство очень дёшево.
РАСПЛАТА
Приметы близости к расплате
просты: угрюмо сыт уют,
везде азартно жгут и тратят
и скудно нищим подают.
РАСПУТСТВО
Я – лишь искатель приключений,
а вы – распутная мадам;
я узел завяжу на члене,
чтоб не забыть отдаться вам.
РАСПЯТИЕ
Крича про срам и катастрофу,
порочат власть и стар и млад,
и все толпятся на Голгофу,
а чтоб распяли – нужен блат. 
РАССТАВАНИЕ
Тюремные прощанья – не беда,
увидимся, дожить бы до свободы;
о том, что расставались навсегда,
вдруг больно понимаешь через годы.
РАССУДИТЕЛЬНОСТЬ
Взамен слепой, хмельной горячности,
взамен решительности дерзкой
приходит горечь трезвой зрячести
и рассудительности мерзкой.
РЕАЛЬНОСТЬ
Я счастлив ночью окунуться
во всё, что вижу я во сне,
и в тот же миг стремлюсь проснуться,
когда реальность снится мне.   
РЕЖИМ
Напрасно мы стучимся лбом о стену,
пытаясь осветить свои потёмки;
в безумии режимов есть система,
которую увидят лишь потомки.
РЕЛИГИЯ
Любых религий чужды мне наряды,
но правлю и с охотой и подряд
я все религиозные обряды,
где выпивка зачислена в обряд.
РОВЕСНИК
Ровесник мой, засосан бытом,
плюёт на вешние луга,
и если бьёт когда копытом,
то только в гневе на рога.
РОДИНА
На всех перепутьях, что пройдены,
держали, желая мне счастья,
стальные объятия родины
и шею мою, и запястья.
РОДИНА
Люблю отчизну я. А кто теперь не знает,
что истая любовь чревата муками?
И родина мне щедро изменяет
с подонками, прохвостами и суками.
РОДИНА
Какое нелепое счастье – родиться
в безумной, позорной, любимой стране,
где мы обретаем привычку гордиться,
что можно с достоинством выжить в гавне.
РОДИТЕЛИ
В жестокой этой каменной обители
свихнулась от любви душа моя,
и рад я, что мертвы уже родители,
и жаль, что есть любимая семья.
РОДИТЕЛИ
В те дни, когда поступки событийные
подростки начинают затевать,
родители – фигуры комедийные,
что очень им обидно сознавать.   
РОДНАЯ СТОРОНА
Когда мила родная сторона,
которой возлелеян и воспитан,
то к ложке ежедневного гавна
относишься почти что с аппетитом.
РОЗА
Новые во мне рождает чувства
древняя крестьянская стезя:
хоть роскошней роза, чем капуста,
розу квасить на зиму нельзя. 
РОЛЬ
Даже пьесы на краю,
даже несколько за краем
мы играем роль свою
даже тем, что не играем.
РОМАН
Мне роман тут попался сопливый –
как сирот разыскал их отец,
и, заплакав, уснул я, счастливый,
что всплакнуть удалось наконец.
РОССИЙСКАЯ ПРИРОДА
Российская природа не уныла,
но смутною тоской озарена,
и где ни окажись моя могила,
пусть веет этим чувством и она.
РОССИЙСКАЯ ТЕЛЕГА
Наши мысли и дела – белее снега,
даже сажа наша девственно бела;
только зря наша российская телега
лошадей своих слегка обогнала.
РОССИЙСКИЕ ДУШИ
Блажен тот муж, кто не случайно,
а в долгой умственной тщете
проникнет в душ российских тайну
и ахнет в этой пустоте.
РОССИЙСКИЙ БУНТ
А может быть, извечный кнут,
повсюдный, тайный и площадный –
и породил российский бунт,
бессмысленный и беспощадный?
РОССИЙСКИЙ ДУХ
В любое окошко, к любому крыльцу,
где даже не ждут и не просят,
российского духа живую пыльцу
по миру евреи разносят. 
РОССИЙСКИЙ НРАВ
Российский нрав прославлен в мире,
его исследуют везде,
он так диковинно обширен,
что сам тоскует по узде.
РОССИЯ
Перо и глаз держа в союзе,
я не напрасно хлеб свой ем:
Россия – гордиев санузел
острейших нынешних проблем.
РОССИЯ
Назначенная чашу в срок испить,
Россия – всем в урок и беспокойство –
распята, как Христос, чтоб искупить
всеобщий смертный грех переустройства.
РОССИЯ
Понять без главного нельзя
твоей сплочённости, Россия:
своя у каждого стезя,
одна у всех анестезия.
РОССИЯ
Подвыпив с умудрённым визави,
люблю поговорить лицеприятно
о горестных превратностях любви
России к россиянам и обратно.
РОССИЯ
В России так нелепо всё смешалось
и столько обратилось в мёртвый прах,
что гнев иссяк. Осталась только жалость.
Презрение. И неизбывный страх.
РОССИЯ
Россия тягостно инертна
в азартных играх тьмы со светом,
и воздаётся лишь посмертно
её убийцам и поэтам.
РОССИЯ
Сегодня приторно и пресно
в любом банановом раю,
и лишь в России интересно,
поскольку бездны на краю.
РОССИЯ
Нет ни в чём России проку,
странный рок на ней лежит:
Пётр пробил окно в Европу,
а в него сигает жид.
РОССИЯ
Есть тайного созвучия привет
в рифмованности вечности и мига.
Духовность и свобода. Свет и цвет.
Россия и тюрьма. Еврей и книга.
РОССИЯ
Давно пора, ебёна мать,
умом Россию понимать!
РОССИЯ
Россия надрывно рыдает
о детях любимых своих;
она самых лучших съедает
и плачет, печалясь о них.
РОССИЯ
Открыв сомкнуты негой взоры,
Россия вышла в неглиже
навстречу утренней Авроры,
готовой к выстрелу уже.
РОССИЯ
Россия – странный садовод
и всю планету поражает,
верша свой цикл наоборот:
сперва растит, потом сажает.
РОССИЯ
В двадцатом удивительном столетии,
польстившись на избранничества стимул,
Россия показала всей планете,
что гений и злодейство совместимы.
РОССИЯ
Смешно, когда толкует эрудит
о тяге нашей к дружбе и доверию;
всегда в России кто-нибудь сидит:
одни – за дух, другие – за материю.
РОССИЯ
Дыша неистовством и кровью,
абсурдом и разноязычием,
Россия – трудный сон истории
с его кошмаром и величием.
РОССИЯ
Всегда в особый список заносили
всех тех, кого сегодня я люблю;
кратчайший путь в историю России
проходит через пулю и петлю.
РОССИЯ
В тюрьме я поневоле слушал радио
и думал о загадочной России:
затоптана, изгажена, раскрадена,
а песни – о душевности и силе.
РОССИЯ
В империях всегда хватало страху,
история в них кровью пишет главы,
но нет России равных по размаху
убийства своей гордости и славы.
РОССИЯ
Россия! Что за боль прощаться с ней!
Кто едет за деньгами, кто за славой;
чем чище человек, тем он сильней
привязан сердцем к родине кровавой.
РОССИЯ
Как мальчик, больной по природе,
пристрастно лелеем отцом,
как все, кто немного юродив,
Россия любима Творцом.
РОССИЯ
Сильна Россия чудесами
и не устала их плести:
здесь выбирают овцы сами
себе волков себя пасти.
РОССИЯ
Рисунком для России непременным,
орнаментом, узором и канвой,
изменчивым мотивом неизменным
по кружеву судьбы идёт конвой.
РОССИЯ
Век за веком: на небе – луна,
у подростка – томленье свободы,
У России – тяжёлые годы,
у еврея – болеет жена.
РОССИЯ
Пока мыслителей тревожит,
меня волнует и смешит,
что без России жить не может
на белом свете русский жид.
РОССИЯ
И я сказал себе: держись,
Господь суров, но прав,
нельзя прожить в России жизнь,
тюрьмы не повидав.
РОССИЯ
В объятьях водки и режима
лежит Россия недвижимо,
и только жид, хотя дрожит,
но по верёвочке бежит.
РОССИЯ
Россия безнадёжно и отчаянно
сложилась в откровенную тюрьму,
где бродят тени Авеля и Каина
и каждый сторож брату своему.
РОССИЯ
В России слёзы светятся сквозь смех,
Россию Бог безумием карал,
России послужили больше всех
те, кто её сильнее презирал.
РОССИЯ
Все дороги России – беспутные,
все команды в России – пожарные,
все эпохи российские – смутные,
все надежды её – лучезарные.
РОССИЯ
В России мы сплочённей и дружней
совсем не от особенной закалки,
а просто мы друг другу здесь нужней,
чтоб выжить в этой соковыжималке.
РОССИЯ
Здесь воздуха нет, и пощады не жди,
и страх в роли флага и стимула,
и ты безнадёжно один на один
с Россией, сгущённой до символа.
РОССИЯ
Порядка мы жаждем! Как формы для теста.
И скоро мясной мускулистый мессия
для миссии этой заступит на место,
и снова, как встарь, присмиреет Россия.
РОССИЯ
Мы бы не писали и не пели,
всё бы только ржало и мычало,
если бы Россия с колыбели
будущие песни различала.
РОССИЯ
В предательских пространствах этих стылых –
где место, где пристанище моё?
Вот я уже в России жить не в силах
и жить уже не в силах без неё.
РОССИЯ
Столько пламени здесь погасили,
столько ярких задули огней,
что тоскливая серость в России
тусклой мглой распласталась над ней.
РОССИЯ
Во тьме и свечка без усилий
подобна пламенной звезде;
гнилушки светятся в России
гораздо ярче, чем везде.
РОССИЯ
Россия красит свой фасад,
чтоб за фронтоном и порталом
неуправляемый распад
сменился плановым развалом.
РОССИЯ
Россия нас ядом и зверем
травила, чтоб стали учёные,
но все мы опять в неё верим,
особенно – обречённые. 
РОССИЯ
Очень грустные мысли стали
виться в воздухе облаками:
всё, что сделал с Россией Сталин,
совершил он её руками. 
РОССИЯ
Когда у нас меняются дела,
молчат и эрудит, и полиглот;
Россия что-то явно родила
и думает, не слопать ли свой плод. 
РОССИЯ
Русский холод нерешительно вошёл
в потепления медлительную фазу;
хорошо, что нам не сразу хорошо,
для России очень плохо всё, что сразу. 
РОССИЯ
Тому, что жить в России сложно,
виной не только русский холод:
в одну корзину класть не можно
на яйца сверху серп и молот. 
РОССИЯ
Все пружины эпохи трагической,
превратившей Россию в бардак,
разложить по линейке логической
в состоянии только мудак.   
РОССИЯ
У России мыслительный бум
вдоль черты разрешённого круга,
и повсюду властители дум
льют помои на мысли друг друга.   
РОССИЯ
Россия очнулась, прозрела,
вернулась в сознанье свободное
и смотрит спокойно и зрело
на счастье своё безысходное.
РОССИЯ
Не стоит наотмашь и с ходу
Россию судить и ругать:
Бог дал человеку свободу
и право её отвергать. 
РОССИЯ
Сквозь любую эпоху лихую
у России дорога своя,
и чужие идеи ни к хую,
потому что своих до хуя. 
РОССИЯ
У России в крови подошвы,
и проклятие той беды –
настоящее сделать прошлым
не дают ей её следы. 
РОССИЯ
С  упрямым и юрким нахальством
струясь из-под каменных плит,
под первым же мягким начальством
Россия немедля бурлит.   
РОССИЯ
Всё стало смутно и неясно
в тумане близящихся дней;
когда в России безопасно,
мне страшно делается в ней.   
РОССИЯ
Пейзаж России хорошеет,
но нас не слышно в том саду;
привычка жить с петлёй на шее
мешает жить с огнём в заду. 
РОССИЯ
То ли правда Россия весну
заслужила на стыке веков,
то ли просто судьба на блесну
ловит мудрых седых мудаков.   
РОССИЯ
Россия взором старческим и склочным
следит сейчас в застенчивом испуге,
как высохшее делается сочным,
а вялое становится упругим.
Я блёклыми глазами старожила
любуюсь на прелестную погоду;
Россия столько рабства пережила,
Что вытерпит и краткую свободу. 
РОССИЯ
Мы едем! И сердце разбитое
колотится в грудь, обмирая.
Прости нас, Россия немытая,
И здравствуй, небритый Израиль!
РОССИЯ
Россию увидав на расстоянии,
грустить перестаёшь о расставании. 
РОССИЯ
Вожди России свой народ
во имя чести и морали
опять зовут идти вперёд,
а где перёд, опять соврали.
РОССИЯ
В России сейчас от угла до угла
бормочет Россия казённая
про то, что Россию спасти бы могла
Россия, оплошно казнённая. 
РОССИЯ
Россия извелась, пока давала
грядущим поколениям людей
урок монументального провала
искусственно внедряемых идей. 
РОССИЯ
Злая смута у России впереди:
всё разъято, исковеркано, разрыто,
и толпятся удручённые вожди
у гигантского разбитого корыта. 
РОССИЯ
Россия ждёт, мечту лелея
о дивной новости одной:
что, наконец, нашли еврея,
который был всему виной.   
РОССИЯ
На кухне или на лесоповале,
куда бы судьбы нас ни заносили,
мы все о том же самом толковали –
о Боге, о евреях, о России. 
РОССИЯ
Всю Россию вверг еврей
в мерзость и неразбериху;
вот как может воробей
изнасиловать слониху. 
РОССИЯ
Я Россию часто вспоминаю,
думая о давнем дорогом,
я другой такой страны не знаю,
где так вольно, смирно и кругом. 
РОССИЯНЕ
Подвыпив с умудрённым визави,
люблю поговорить лицеприятно
о горестных превратностях любви
России к россиянам и обратно.
РОССИЯНЕ
Россияне живут и ждут,
Уловляя малейший знак,
Понимая, что наебут,
Но не зная, когда и как. 
РУКОПИСЬ
Кишит певцов столпотворение,
цедя из кассы благодать;
когда продажно вдохновение,
то сложно рукопись продать.
РУСОФОБИЯ
Нельзя не заметить, что в ходе истории,
ведущей народы вразброд,
евреи своё государство – построили,
а русское – наоборот. 
РУССКАЯ  ЖИЗНЬ
За осенью – осень. Тоска и тревога.
Ветра над опавшими листьями.
Вся русская жизнь – ожиданье от Бога
какой-то неясной амнистии.
РУССКАЯ ДУША
Фортуна с евреем крута,
поскольку в еврея вместилась
и русской души широта,
и задницы русской терпимость.
РУССКАЯ ЗЕМЛЯ
За года, что ничуть я не числю утратой,
за кромешного рабства глухие года
столько русской земли накопал я лопатой,
что частицу души в ней зарыл навсегда.
РУССКАЯ ИСТОРИЯ
Не в том ли разгадка истории русской
и шалого духа отпетого,
что вечно мы пьём, пренебрёгши закуской,
и вечно косые от этого?
РУССКАЯ КЛАССИКА
Не в хитрых домыслах у грека,
а в русской классике простой
вчера нашёл я мудрость века:
«Не верь блядям»,– сказал Толстой. 
РУССКАЯ КОМЕДИЯ
Гниенье основ – анекдота основа,
а в нём стало явно видней,
что в русской комедии много смешного,
но мало весёлого в ней.
РУССКАЯ ПРИРОДА
В природе русской флёр печали
висит меж кущами ветвей:
о ней не раз ещё ночами
вздохнёт уехавший еврей.
РУССКАЯ СОВЕСТЬ
Причудливее нет на свете повести,
Чем повесть о причудах русской совести.
РУССКИЕ
Изверившись в блаженном общем рае,
но прежние мечтания любя,
евреи эмигрируют в Израиль,
чтоб русскими почувствовать себя.
РУССКИЕ ДЕЛА
Во тьме зловонной, но тепличной
Мы спим и слюним удила,
и лишь жидам небезразличны
глухие русские дела.
РУССКИЕ И ЕВРЕИ
Из русских событий пронзительный вывод
взывает к рассудкам носатым:
в еврейской истории русский период
кончается веком двадцатым.   
РУССКИЕ ЛИЦА
Какие прекрасные русские лица!
Какие раскрытые ясные взоры!
Грабитель. Угонщик. Насильник. Убийца.
Растлитель. И воры, и воры, и воры!
РУССКИЙ
Какое счастье – рознь календарей
и мой диапазон души не узкий:
я в пятницу пью водку как еврей,
в субботу после бани пью как русский.
РУССКИЙ БЕС
Он был типичный русский бес:
сметлив, настырен и невзрачен,
он вышней волею небес
растлить Россию был назначен. 
РУССКИЙ БУНТ
Евреям придётся жестоко платить
за то, что посмели когда-то
дух русского бунта собой воплотить
размашистей старшего брата.
РУССКИЙ БЫТ
Легчает русский быт из года в год,
светлей и веселей наш дом питейный,
поскольку безыдейный идиот
гораздо безопасней, чем идейный. 
РУССКИЙ ДВОР
Кошмарней лютых чужеземцев
прошлись по русскому двору
убийцы с душами младенцев
и страстью к свету и добру.
РУССКИЙ ЗАГУЛ
В нас пульсом бьётся у виска
душевной смуты злая крутость;
в загуле русском есть тоска,
легко клонящаяся в лютость.
РУССКИЙ И ЕВРЕЙ
С душою, раздвоенной, как копыто,
обеим чужероден я отчизнам –
еврей, где гоношат антисемиты,
и русский, где грешат сионанизмом.
РУССКИЙ И ЕВРЕЙ
А закуришь, вздохни беспечально
у заросшей могилы моей:
как нелепо он жил и случайно,
очень русским был этот еврей. 
РУССКИЙ КЛИМАТ
Русский климат в русском поле
для жидов, видать, с руки:
сколько мы их ни пололи,
всё цветут – как васильки.
РУССКИЙ КРЕСТ
Был, как обморок, переезд,
но душа отошла в тепле,
и теперь я свой русский крест
на еврейской несу земле.   
РУССКИЙ НАРОД
Вечно и нисколько не старея,
всюду и в любое время года
длится, как сойдутся два еврея,
спор о судьбах русского народа.
РУССКИЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ
Живя в загадочной отчизне,
из ночи в день десятки лет
мы пьём за русский образ жизни,
где образ есть, а жизни нет.
РУССКИЙ ПИСАТЕЛЬ
Любой большой писатель русский
жалел сирот, больных и вдов,
слегка стыдясь, что это чувство
не исключает и жидов.
РУССКИЙ ТАЛАНТ
В русском таланте ценю я сноровку
злобу менять на припляс:
в доме повешенных судят верёвку
те же, что вешали нас. 
РУССКИЙ ЦИЦЕРОН
И сер наш русский Цицерон,
и вездесущ, как мышь,
а мыслит ясно: «Цыц, Арон!»
и «Рабинович, кыш!»
РУССКИЙ ЯЗЫК
Горжусь, что в мировом переполохе,
в метаниях от буйности к тоске –
сознание свихнувшейся эпохи
безумствует на русском языке.
РУССКИЙ ЯЗЫК
На почве, удобренной злобой бесплодной,
увял даже речи таинственный мускул:
великий, могучий, правдивый, свободный
стал постным, унылым, холодным и тусклым.
РУССКИЙ ЯЗЫК
Я пристёгнут цепью и замком
к речи, мне с рождения родной:
я владею русским языком
менее, чем он владеет мной.   
РУССКОЕ ГОСУДАРСТВО
Нельзя не заметить, что в ходе истории,
ведущей народы вразброд,
евреи своё государство – построили,
а русское – наоборот. 
РУССКОЕ ПОЛЕ
Русский климат в русском поле
для жидов, видать, с руки:
сколько мы их ни пололи,
всё цветут – как васильки.
РЫЦАРЬ
Доблестно и отважно
зла сокрушая рать,
рыцарю очень важно
шпоры не обосрать. 
САМ СЕБЕ ХОЗЯИН
Каждый сам себе – глухие двери,
сам себе преступник и судья,
сам себе и Моцарт и Сальери,
сам себе и жёлудь и свинья.
САМОБЫТНОСТЬ
То наслаждаясь, то скорбя,
Держась пути любого,
будь сам собой, не то тебя
посадят за другого.
САМОСОХРАНЕНИЕ
В эпоху страхов, сыска, рвения –
храни надменность безмятежности;
верёвки самосохранения
нам трут и душу и промежности.
САМОУБИЙСТВО
Дух времени хотя и не воинствен,
по-прежнему кровав его прибой;
кончая свою жизнь самоубийством,
утопии нас тянут за собой.
САМОУБИЙСТВО
Я боюсь, что там, где тьма клубиста,
где пружины тайные и входы,
массовый инстинкт самоубийства
поит корни  дерева свободы.
СВЕТ
В цветном разноголосом хороводе,
в мелькании различий и примет
есть люди, от которых свет исходит,
и люди, поглощающие свет.
СВЕТ
Во тьме и свечка без усилий
подобна пламенной звезде;
гнилушки светятся в России
гораздо ярче, чем везде.
СВЕТИЛЬНИК
Всю жизнь я больше созерцал,
а утруждался очень мало,
светильник мой, хотя мерцал,
но сквозь бутыль и вполнакала.
СВЕТИЛЬНИК РАЗУМА
Люблю я ужин либеральный,
духовен плотский аппетит,
и громко чей-нибудь нахальный
светильник разума коптит.
СВЕТОПРЕСТАВЛЕНИЕ
Здесь грянет светопреставление
в раскатах грома и огня,
и жаль, что это представление
уже наступит без меня.
СВИНИНА
Все предрассудки прочь отбросив,
но чтоб от Бога по секрету,
свинину ест мудрец Иосиф
и громко хвалит рыбу эту.
СВОБОДА
Как просто отнять у народа свободу:
её надо просто доверить народу.
СВОБОДА
Свобода, глядя беспристрастно,
тогда лишь делается нужной,
когда внутри меня пространство
обширней камеры наружной.
СВОБОДА
По крови проникая до корней,
пронизывая воздух небосвода,
неволя растлевает нас сильней,
чем самая беспутная свобода.
СВОБОДА
Привычные, безмолвствуют народы,
беззвучные горланят петухи.
Мы созданы для счастья и свободы,
как рыбы – для полёта и ухи.
СВОБОДА
Что ни век, нам ясней и слышней
сквозь надрыв либерального воя:
нет опасней и нету вредней,
чем свобода совсем без конвоя.
СВОБОДА
Я боюсь, что там, где тьма клубиста,
где пружины тайные и входы,
массовый инстинкт самоубийства
поит корни  дерева свободы.
СВОБОДА
Всю жизнь готов дробить я камни,
пока семью кормить пригоден;
свобода вовсе не нужна мне,
но надо знать, что я свободен.
СВОБОДА
За плечами с пустым мешком,
только хлеб там неся и воду,
в жалком рубище и пешком
есть надежда найти свободу.
СВОБОДА
Свобода – это право выбирать,
с душою лишь советуясь о плате,
что нам любить, за что нам умирать,
на что свою свечу нещадно тратить.
СВОБОДА
Рождаясь только в юных, он меж ними
скитается, скрываем и любим;
в России дух свободы анонимен
и только потому неистребим.
СВОБОДА
На наш барак пошли столбы
свободы, равенства и братства;
всё, что сработали рабы,
всегда работает на рабство.
СВОБОДА
Где крыша в роли небосвода –
свой дух, свой быт, своя зима,
своя печаль, своя свобода
и даже есть своя тюрьма.
СВОБОДА
Какое это счастье: на свободе
со злобой и обидой через грязь
брести домой по мерзкой непогоде
и чувствовать, что жизнь не удалась!
СВОБОДА
Тюремные насупленные своды
весьма обогащают бытиё,
неведомо дыхание свободы
тому, кто не утрачивал её.
СВОБОДА
Невольник, весь я в путах строгих,
но со злорадством сознаю,
что я и в них свободней многих,
цепь охраняющих мою.
СВОБОДА
Такие нас опутывают путы,
такая рвать их тяжкая работа,
что полностью свободны мы в минуты,
пока сличает смерть лицо и фото. 
СВОБОДА
Свободы лишь коснуться стоит нам,
я часто это видел на веку:
помазанный свободой по губам
уже стремится к полному глотку.   
СВОБОДА
Свобода с творчеством повенчаны,
тому есть многие приметы,
но прихотливо переменчивы
их тайной связи пируэты.
СВОБОДА
Возросши в рабстве, я свободен
душой постичь его края;
в неволе сгнивши, я не годен
к иной свободе, чем моя. 
СВОБОДА
Настежь окна, распахнута дверь,
и насыщен досуг пролетария,
наслаждаются прессой теперь
все четыре моих полушария. 
СВОБОДА
Частичная российская свобода
под небом в засветившихся алмазах
похожа на вдуванье кислорода
больному при обильных метастазах. 
СВОБОДА
Не стоит наотмашь и с ходу
Россию судить и ругать:
Бог дал человеку свободу
и право её отвергать. 
СВОБОДА
Империя вышла на новый виток
спирали, висящей над крахом,
и жадно смакует убогий глоток
свободы, разбавленной страхом.   
СВОБОДА
Крикунам и евреям в угоду,
чтобы Запад ловчей обаять,
вопиющую дали свободу
понапрасну о ней вопиять.   
СВОБОДА
В галдящей толпе разношерстного сброда
я с краю безмолвно стою;
всего лишь на жизнь опоздала  свобода –
как раз целиком на мою. 
СВОБОДА
Как бы ни слабели год от года
тьма и духота над отчим домом,
подлинная русская свобода
будет обозначена погромом. 
СВОБОДА И РАБСТВО
Мои дела, слова и чувства
свободны явно и вполне,
но дрожжи рабства бродят густо
в истоков скрытой глубине.
СВЯТАЯ ЗЕМЛЯ
Устал я жить как дилетант,
я гласу Божескому внемлю
и собираюсь свой талант
навек зарыть в Святую землю.
СВЯТОСТЬ
Увы, но я не деликатен
и вечно с наглостью циничной
интересуюсь формой пятен
на нимбах святости различной.
СВЯТЫНЯ
Здесь – реликвии. Это святыни.
Посмотрите, почтенные гости.
Гости смотрят глазами пустыми,
видят тряпки, обломки и кости.
СЕКС
Из нас любой, пока не умер он,
себя слагает по частям
из интеллекта, секса, юмора
и отношения к властям.
СЕКС
Чем сладкозвучнее напевы
И чем банальнее они,
тем легче трепетные девы
скидают платьица на пни.
СЕКС
Теперь другие, кто помоложе,
тревожат ночи кобельим лаем,
а мы настолько уже не можем,
что даже просто и не желаем.
СЕМЕЙНЫЕ БАТАЛИИ
Когда взахлёб, всерьёз, не в шутку
гремят семейные баталии,
то грустно думать, что рассудку
тайком диктуют гениталии.
СЕМЕЙНЫЕ И ХОЛОСТЫЕ
Цепям семьи во искупление
Бог даровал совокупление;
а холостые, скинув блузки,
имеют льготу без нагрузки.
СЕМЕЙСТВО
Вполне владеть своей женой
и управлять своим семейством –
куда труднее, чем страной,
хотя и мельче по злодействам.
СЕМЕЙСТВО
В кругу семейства своего
жила прекрасно с мужем Дина,
тая от всех, кроме него,
что вышла замуж за кретина.
СЕМЬЯ
Пишу не мерзко, но неровно;
трудиться лень, а праздность злит.
Живу с еврейкой полюбовно,
хотя душой – антисемьит.
СЕМЬЯ
Семья от Бога нам дана.
Замена счастию она.
СЕМЬЯ
Съев пуды совместной каши
и года отдав борьбе,
всем хорошим в бабах наших
мы обязаны себе.
СЕМЬЯ
Семья – надёжнейшее благо,
ладья в житейское ненастье,
и с ней сравнима только влага,
с которой легче это счастье.
СЕМЬЯ
Детьми к семье пригвождены,
мы бережём покой супруги;
ничто не стоит слёз жены,
кроме объятия подруги.
СЕМЬЯ
Завёл семью. Родились дети.
Скитаюсь в поисках монет.
Без женщин жить нельзя на свете,
а с ними – вовсе жизни нет.
СЕМЬЯ
Был холост – снились одалиски,
вакханки, шлюхи, гейши, киски;
теперь со мной живёт жена,
а ночью снится тишина.
СЕМЬЯ
Семья – театр, где не случайно
у всех народов и времён
вход облегчённый чрезвычайно,
а выход сильно затруднён.
СЕМЬЯ
Закосневшие в семейственной привычке,
мы хотя воспламеняемся пока,
но уже похожи пылкостью на спички,
что горят лишь от чужого коробка.
СЕМЬЯ
Когда страна – одна семья,
все по любви живут и ладят;
скажи мне, кто твой друг, и я
скажу, за что тебя посадят.
СЕМЬЯ
Волшебный мир, где ты с подругой;
женой становится невеста;
жена становится супругой,
и мир становится на место.
СЕМЬЯ
В жестокой этой каменной обители
свихнулась от любви душа моя,
и рад я, что мертвы уже родители,
и жаль, что есть любимая семья.
СЕМЬЯ
В пылу любви ума затмение
овладевает нами всеми –
не это ль ясное знамение,
что Бог устраивает семьи?
СЕМЬЯ
Если бабе семья дорога,
то она изменять если станет,
ставит мужу не просто рога,
а рога изобилия ставит. 
СЕРДЦЕ
Однажды на улице сердце прихватит,
наполнится звоном и тьмой голова,
и кто-то неловкий в несвежем халате
последние скажет пустые слова.
СЕРОСТЬ
Серость побеждает незаметно,
ибо до поры ютится к стенкам,
а при этом гибко разноцветна
и многообразна по оттенкам.
СЕРЬЁЗНОСТЬ
Всё достаточно сложно и грозно
в этой слякоти крови и слёз,
чтобы жить не чрезмерно серьёзно
и себя принимать не всерьёз.
СИБИРЬ
Сибирь. Ночная сигарета.
О стёкла снег шуршит сухой,
и нет стыда, и нет секрета
в тоске невольничьей глухой.
СИГАРЕТА
Ни в мире нет несовершенства,
ни в мироздании – секрета,
когда, распластанных в блаженстве,
нас освещает сигарета.
СИЯНИЕ
Давно заметил я: сияние
таланта, моря, мысли, света –
в нас вызывает с ним слияние,
и мы в себе уносим это.   
СКОТСТВО
Не мудрёной, не тайной наукой,
проще самой простой простоты –
унижением, страхом и скукой
человека низводят в скоты.
СКРЯГА
У скряги прочные запоры,
у скряги тёмное окно,
у скряги вечные запоры –
он жаден даже на гавно.
СКУДОСТЬ
Скудею день за днём. Слабеет пламень;
тускнеет и сужается окно;
с души сползает в печень грузный камень,
и в уксус превращается вино.
СКУКА
Не мудрёной, не тайной наукой,
проще самой простой простоты –
унижением, страхом и скукой
человека низводят в скоты.
СЛАВА
С историей не близко, но знаком,
я славу нашу вижу очень ясно:
мы стали негасимым маяком,
сияющим по курсу, где опасно.
СЛАВА
Как жаждет славы дух мой нищий!
Чтоб через век в календаре
словно живому (только чище)
сидеть, как муха в янтаре.
СЛАВА
Сейчас не спи, укрывшись пледом,
сейчас эпоха песен просит,
за нами слава ходит следом
и дело следственное носит.   
СЛАВА И ПОЗОР
Очевидное общее есть
в шумной славе и громком позоре:
воспалённые гонор и честь
и смущённая наглость во взоре.
СЛАВЯНЕ
Едва утихомирится разбой,
немедля разгорается острей
извечный спор славян между собой –
откуда среди них и кто еврей. 
СЛАВЯНОФИЛ
В саду идей сейчас уныло,
сад болен скепсисом и сплином,
и лишь мечта славянофила
цветёт и пахнет нафталином.   
СЛЕПЫЕ И ЗРЯЧИЕ
В кромешных ситуациях былых,
запутанных, тревожных и горячих,
спокойная уверенность слепых
кошмарнее растерянности зрячих.
СЛОВА
Слова – лишь символы и знаки
того ручья с бездонным дном,
который в нас течёт во мраке
и о совсем журчит ином.
СЛОВА
Я днями молчу и ночами,
я нем, как вода и трава;
чем дольше и глубже молчанье,
тем выше и чище слова.
СЛОВА
Люблю слова за лаконичность:
луч лаконической строки
вдруг так высвечивает личность,
что видно духа позвонки.
СЛОВА
С утра нужна щепотка слов,
пощекотавших ум и слух,
чтоб ожил чуткий кайфолов,
согрелся жить мой грустный дух.   
СЛОВА
Я люблю, когда слов бахрома
золотится на мыслях тугих,
а молчание – признак ума,
если признаков нету других. 
СЛОВО
Случайно мне вдруг попадается слово,
другими внезапными вдруг обрастает,
оно – только семя, кристаллик, основа,
а стих загустеет – оно в нём растает. 
СЛОВО
Мои пути так непутёвы,
беспутны так мои пути,
что только путаница слова
мне помогла по ним пройти. 
СЛОВО
Снова завтра день судьба пошлёт,
снова что-то вспомню из былого,
снова день прольётся напролёт
в ловле ускользающего слова. 
СЛОВО
В кишении, борьбе, переполохе –
нелепы, кто пером бумагу пашет,
но чахнут величавые эпохи,
а слово отпевает их и пляшет.
СЛОВО
Нас тёплым словом обласкали,
чтоб воздух жизни стал здоров,
и дух гражданства испускали
мы вместо пакостных ветров. 
СЛОВО
Свободное слово на воле пирует,
и сразу же смачно и сочно
общественной мысли зловонные струи
фонтаном забили из почвы.   
СЛУЖЕНИЕ
Решив служить – дверьми не хлопай,
бранишь запой – тони в трудах;
нельзя одной и той же жопой
сидеть во встречных поездах.
СЛУЧАЙ
Плевать, что небо снова в тучах
и гнёт в тоску блажная высь,
печаль души врачует случай,
а он не может не найтись.
СМЕЛОСТЬ
Когда отвага с риском связана,
прекрасна дерзости карьера,
но если смелость безнаказанна,
цена ей – хер пенсионера.   
СМЕРТЬ
Мы все умрём. Надежды нет.
Но смерть потом прольёт публично
на нашу жизнь обратный свет,
и большинство умрёт вторично.
СМЕРТЬ
Опять стою, понурив плечи,
не отводя застывших глаз:
как вкус у смерти безупречен
в отборе лучших среди нас!
СМЕРТЬ
Дивный возраст маячит вдали –
когда выцветет всё, о чём думали,
когда утром нигде не болит
будет значить, что мы уже умерли.
СМЕРТЬ
Неволя, нездоровье, нищета –
солисты в заключительном концерте,
где кажется блаженством темнота
неслышно приближающейся смерти.
СМЕРТЬ
Сопливые беды, гнилые обиды,
заботы пустой суеты –
куда-то уходят под шум панихиды
от мысли, что скоро и ты.
СМЕРТЬ
В последний путь немногое несут:
тюрьму души, вознёсшейся высоко,
желаний и надежд пустой сосуд,
посуду из-под жизненного сока.
СМЕРТЬ
Когда я в Лету каплей кану
и дух мой выпорхнет упруго,
мы с Богом выпьем по стакану
и, может быть, простим друг друга.
СМЕРТЬ
Когда однажды ночью я умру,
то близкие, надев печаль на лица,
пускай на всякий случай поутру
мне всё же поднесут опохмелиться.
СМЕРТЬ
Хотя не грозят нам ни голод, ни плаха, упрямо обилен пугливости пот,
теперь мы уже умираем от страха,
за масло боясь и дрожа за компот.
СМЕРТЬ
Оставит мелочь смерть-старуха
от наших жизней скоротечных:
плоды ума, консервы духа,
поживу крыс библиотечных.
СМЕРТЬ
Мы после смерти – верю в это –
опять становимся нетленной
частицей мыслящего света,
который льётся по Вселенной.
СМЕРТЬ
Мы не жалеем, что ночами
с друзьями жгли себя дотла,
и смерть мы встретим, как встречали
и видных дам, и шлюх с угла.
СМЕРТЬ
А умереть бы я хотел
в тот миг высокий и суровый,
когда меж тесно слитых тел
проходит искра жизни новой.
СМЕРТЬ
Томясь тоской и самомнением,
не сетуй всуе, милый мой,
жизнь постижима лишь в сравнении
с болезнью, смертью и тюрьмой.
СМЕРТЬ
Когда уход из жизни близок,
хотя не тотчас, не сейчас,
душа, предощущая вызов,
духовней делается в нас.
СМЕРТЬ
Чуть пожил – и нет меня на свете –
как это диковинно, однако;
воздух пахнет сыростью, и ветер
воет над могилой, как собака.
СМЕРТЬ
Года промчатся быстрой ланью,
укроет плоть суглинка пласт,
и Бог-отец могучей дланью
моей душе по жопе даст.
СМЕРТЬ
Вот человек. Лицо и плечи.
Тверда рука. Разумна речь.
Он инженер. Он строил печи,
чтобы себе подобных жечь.
СМЕРТЬ
Как мечту, как волю, как оазис –
жду каких угодно перемен,
столько жизней гасло до меня здесь,
что тлетворна память этих стен.
СМЕРТЬ
Мы постоянно пашем пашни
или возводим своды башен,
где днём ещё позавчерашним
мы хоронили близких наших.
СМЕРТЬ
Чума, холера, оспа, тиф,
повальный голод мор детей…
Какой невинный был мотив
у прежних массовых смертей.
СМЕРТЬ
Смерть соседа. Странное эхо
эта смерть во мне пробудила;
хорошо умирать, уехав
от всего, что близко и мило.
СМЕРТЬ
Когда я буду немощным и хворым,
то смерть мою хотел бы встретить я
с друзьями – за вином и разговором
о бренности мирского бытия. 
СМЕРТЬ
Такие нас опутывают путы,
такая рвать их тяжкая работа,
что полностью свободны мы в минуты,
пока сличает смерть лицо и фото. 
СМЕРТЬ
Эта мысль давно меня терзает,
учит её в школе пятый класс:
в мире ничего не исчезает;
кроме нас, ребята, кроме нас. 
СМЕХ
Наш разум лишь смехом полощется
от глупости, скверны и пакости,
а смеха лишённое общество
скудеет в клиническом пафосе.
СМЕХ
В наш век искусственного меха
и нефтью пахнущей икры
нет ничего дороже смеха,
любви, печали и игры.
СМЕХ
Я, по счастью, родился таким,
и устройство моё – дефективно:
мне забавно, где страшно другим,
и смешно даже то, что противно.
СМЕХ
Сегодня дышат легче всех
лишь волк да таракан,
а нам остались книги, смех,
терпенье и стакан.
СМЕХ
Зря моя улыбка беспечальная
бесит собутыльников моих:
очень много масок у отчаянья:
смех – отнюдь не худшая из них. 
СМЕШЕНИЕ
Всё смешалось: рожает девица,
либералы бормочут про плети,
у аскетов блудливые лица,
у блудницы сидят на диете.
СМЫСЛ БЫТИЯ
В тюрьме, от жизни в отдалении,
слышнее звук душевной речи:
смысл бытия – в сопротивлении
всему, что душит и калечит.
СМЫСЛ ЖИЗНИ
Я чужд надменной укоризне,
весьма прекрасна жизнь того,
кто обретает смысл жизни
в напрасных поисках его.
СНОВИДЕНИЯ
Я ведал много наслаждений,
высоких столь же, сколь и низких,
и сладострастье сновидений –
не из последних в этом списке.
СНЫ
Блаженны, кто жизнь принимает всерьёз,
надеются,  верят, стремятся,
Куда-то спешат и в жару, и в мороз,
и сны им свирепые снятся.
СОБЛАЗН
В искушениях всяких и разных
дух и плоть усмирять ни к чему;
ничего нет страшней для соблазна,
чем немедля поддаться ему.
СОБЫТИЯ
Великие событья – тень назад
бросают очертаньями своими,
но наши аккуратные глаза
не видят нежелаемое ими. 
СОБЫТИЯ
В час важнейшего в жизни открытия
мне открылось, гордыню гоня,
что текущие в мире события
превосходно текут без меня. 
СОВЕРШЕНСТВО
С возрастом я понял, как опасна
стройка всенародного блаженства;
мир несовершенен так прекрасно,
что спаси нас Бог от совершенства.
СОВЕСТЬ
Во мгле просветы светят куцые,
но небо в грязных тучах тонет;
как орган, требующий функции,
немая совесть наша стонет.
СОВЕСТЬ
В силу Божьего повеления,
чтобы мир изменялся в муках,
совесть каждого поколения
пробуждается лишь во внуках.
СОВЕСТЬ
Забавен русской жизни колорит,
сложившийся за несколько веков:
с Россией её совесть говорит
посредством иностранных языков.
СОВЕСТЬ
У безделья – особые горести
и своё расписание дня,
на одни угрызения совести
уходило полдня у меня.
СОВЕТСКИЙ КЛИМАТ
Мне климат привычен советский,
к тому же – большая семья,
не нужен мне берег Суэцкий –
в неволе размножился я.
СОВЕТЫ
В советах нету благодати
и большей частью пользы нет,
и чем дурак мудаковатей,
тем он обильней на совет.
СОЗДАТЕЛЬ
По образу и духу своему
Создатель нас лепил, творя истоки,
а мы храним подобие Ему
И, может, потому так одиноки.
СОЗДАТЕЛЬ
Создатель дал нам две руки,
бутыль, чтоб руки зря не висли,
а также ум, чтоб мудаки
воображали им, что мыслят.
СОЗИДАНИЕ
Мы сами созидаем и творим
и счастье, и нелепость, и засранство,
за что потом судьбу благодарим
и с жалобами тычемся в пространство.
СОЛИДНОСТЬ
Вчера ко мне солидность постучалась,
она по седине меня нашла,
но я читал Рабле и выпил малость,
и вновь она обиженно ушла.
СОЛНЦЕ
Поверь мне, грустный мой приятель,
твои терзания напрасны:
на Солнце тоже много пятен,
но и они на нём прекрасны.
СОМНЕНИЕ
Я не стыжусь, что ярый скептик
и на душе не свет, а тьма;
сомненье – лучший антисептик
от загнивания ума.
СОМНЕНИЕ
Мудрость Бога учла заранее
пользу вечного единения:
где блаженствует змей познания,
там свирепствует червь сомнения.
СОМНЕНИЕ
Мы тревожны, как зябкие зяблики,
жить уверенно нету в нас сил:
червь сомнения жил, видно, в яблоке,
что когда-то Адам надкусил.
СОМНЕНИЯ
Высшая у жизни драгоценность –
Дух незатухающих сомнений,
низменному ближе неизменность,
Богу – постоянство изменений.
СОМНИТЕЛЬНАЯ ЛИЧНОСТЬ
Сомнительная личность – это кот,
что ластится и жаждет откровений;
сомнительная личность – это тот,
о ком уже всё ясно без сомнений.
СОН
Неощутим и невесом,
тоской бесплотности несомый,
в тюрьму слетает частый сон
о жизни плотской и весомой.
СОН
Без удержу нас тянет на огонь,
а там уже, в тюрьме или больнице,
с любовью снится женская ладонь,
молившая тебя остановиться.
СОН
По капелькам, кусочкам и крупицам
весь век мы жадно ловим до кончины
осколки той блаженности, что снится,
когда во сне ликуешь без причины.
СОН
Есть жуткий сон: чудовище безлико,
но всюду шарят щупальца его,
а ты не слышишь собственного крика,
и близкие не видят ничего.
СОН
Есть люди сна, фантазий и мечты,
их души дышат ночи в унисон,
а сутолока скользкой суеты,
творящаяся днём, – их тяжкий сон.
СОПРОТИВЛЕНИЕ
Когда по голым душам свищет хлыст
обмана, унижений и растления,
то жизнь сама в себе имеет смысл:
бессмысленного, но сопротивления.
СОПРОТИВЛЕНИЕ СРЕДЫ
Впечатывая в жизнь свои следы,
не жалуйся, что слишком это сложно;
не будь сопротивления среды –
движенье б оказалось невозможно.
СОСЕДИ
Мы жили, по веку соседи,
уже потому не напрасно,
что к чёрному цвету трагедии
впервые добавили красный.
СПЛЕТНИ
Будь опаслив! Извечно готово
люто сплетничать женское племя,
ибо в женщине всякое слово
прорастает не хуже, чем семя.
СПЛОЧЁННОСТЬ
Понять без главного нельзя
твоей сплочённости, Россия:
своя у каждого стезя,
одна у всех анестезия.
СПОР
Со старым другом спор полночный.
Пуста бутыль, и спит округа.
И мы опять не помним точно,
в чём убедить хотим друг друга. 
СПОР
Люблю российский спор подлунный,
его цитат бенгальский пламень,
его идей узор чугунный,
его судеб могильный камень. 
СПОСОБНОСТИ
Как молод я был! Как летал я во сне!
В года эти нету возврата.
Какие способности спали во мне!
Проснулись и смылись куда-то.
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Добро и справедливость.
Вновь и вновь
за царство этой призрачной четы
готовы проливать чужую кровь
романтики обосранной мечты.
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Засрав дворцы до вида хижин
и жизнь ценя как чью-то милость,
палач гуляет с тем, кто выжил,
и оба пьют за справедливость.
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Кровав был век. Жесток и лжив.
Лишён и разума и милости.
И глупо факт, что лично жив,
считать остатком справедливости.
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Везде, где наш рассудок судит верно,
выходит снисхождение и милость;
любая справедливость милосердна,
а иначе она не справедливость.
СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Вечно и везде – за справедливость
длится непрерывное сражение:
в том, что ничего не изменилось, –
главное, быть может, достижение.
ССЫЛЬНЫЙ
Я – ссыльный, пария, плебей,
изгой, затравлен и опаслив,
и не пойму я, хоть убей,
какого хера я так счастлив.
СТАЛИН
Сын учителя, гений плюгавый –
уголовный режим изобрёл,
а покрыл его кровью и славой –
сын сапожника, горный орёл.
СТАЛИН
Сталин умер, не гася свою трубку
и живя в её повсюдном дыму,
продолжаем мы вертеть мясорубку,
из которой не уйти никому.
СТАЛИН
Очень грустные мысли стали
виться в воздухе облаками:
всё, что сделал с Россией Сталин,
совершил он её руками. 
СТАЛИН
Везде всё время ходит в разном виде,
мелькая между стульев и диванов,
народных упований жрец и лидер
Адольф Виссарионович Ульянов. 
СТАРЕНИЕ
Счёт лет ведут календари
морщинами подруг,
и мы стареем – изнутри,
снаружи и вокруг.
СТАРИКИ
Давно старики наши с нами расстались,
уйдя без обиды на вечный покой;
за всё, что ушедшим должны мы остались,
отплатят нам дети – сполна и с лихвой. 
СТАРОСТЬ
Кто несуетливо и беспечно
время проводил и коротал,
к старости о жизни знает нечто
большее, чем тот, кто процветал.
СТАРОСТЬ
Живи светло и безрассудно,
поскольку в старости паскудной
под нас подсунутое судно –
помеха жизни безрассудной.
СТАРОСТЬ
Наша старость – это ноги в тепле,
это разум – но похмельный, обратный,
тише музыка и счёт на столе,
а размер его – всегда неоплатный.
СТАРОСТЬ
В нас что ни год – увы, старик, увы,
темнее и тесней ума палата,
и волосы уходят с головы,
как крысы с обречённого фрегата.
СТАРОСТЬ
У старости есть мания страдать
в томительном полночном наваждении,
что попусту избыта благодать,
полученная свыше при рождении.
СТАРОСТЬ
Когда я оглохну, когда слепота
запрёт меня в комнатный ящик,
на ощупь тогда бытия лепота
мне явится в пальцах дрожащих.
СТАРОСТЬ
Вот и старость. Шаркая подошвами,
шагом по возможности нескорым
тихо направляемся мы в прошлое,
только что смеялись над которым.   
СТИХИ
В стихах моих не музыка живёт,
а шутка, запечённая в банальности,
ложащаяся грелкой на живот,
болящий несварением реальности.
СТИХИ
Стихов довольно толстый томик,
отмычку к райским воротам,
а также свой могильный холмик
меняю здесь на бабу там.
СТИХИ
Наряд ли наука найдёт это место,
и чудом останется чудо.
Откуда берутся стихи – неизвестно.
А искры из камня – откуда?
СТИХИ
Ты со стихов иметь барыш,
душа корыстная, хотела?
И он явился: ты паришь,
А снег в Сибири топчет тело.
СТИХИ
Моим стихам придёт черёд,
когда зима узду ослабит,
их переписчик переврёт
и декламатор испохабит.
СТИХИ
Забавно, что стих возникает из ритма;
в какой-то момент, совершенно случайный,
из этого ритма является рифма,
а мысли приходят на свет её тайный.
СТИХИ
Стихи мои в забвении утонут,
хоть вовсе их пишу не для того,
но если никого они не тронут,
то жалко не меня, а никого. 
СТИХОТВОРНЫЕ РАЗМЕРЫ
Мы женщин постигаем, как умеем:
то дактилем, то ямбом, то хореем,
встречаясь то и дело с темпераментом,
который познаваем лишь гекзаметром.
СТОЛЕТИЕ
В цинично-ханжеском столетии
нам всем цена и всюду сцена.
Но дом. Но женщина. Но дети.
Но запах сохнущего сена.
СТОЛЕТИЕ
В столетии ничтожном и великом,
дивясь его паденьям и успехам,
топчусь между молчанием и криком,
мечусь между стенанием и смехом.
СТРАНА
Не на годы, а на времена
оскудела моя сторона,
своих лучших сортов семена
в мерзлоту раскидала страна.
СТРАНА
Такой ни на какую не похожей
досталась нам великая страна,
что мы и прирастаем к ней не кожей,
а всем, что искалечила она.
СТРАНА
Полна неграмотных учёных
и добросовестных предателей
страна счастливых заключённых
и удручённых надзирателей.
СТРАННЫЙ
Всегда и всюду тот, кто странен,
кто не со всеми наравне,
нелеп и как бы чужестранен
в своей родимой стороне.
СТРАСТИ
Живу я более чем умеренно,
страстей не более, чем у мерина.
СТРАСТОТЕРПЕЦ
Увижу бабу, дрогнет сердце,
но хладнокровен, словно сплю:
я стал буквальным страстотерпцем,
поскольку страстный, но терплю.
СТРАСТЬ
Подлинное чувство лаконично,
как пургой обветрившийся куст,
истинная страсть косноязычна,
и в постели жалок златоуст.
СТРАХ
Хотя не грозят нам ни голод, ни плаха, упрямо обилен пугливости пот,
теперь мы уже умираем от страха,
за масло боясь и дрожа за компот.
СТРАХ
Умрёт он от страха и смуты,
боится он всех и всего,
испуган с той самой минуты,
в какую зачали его.
СТРАХ
Не мудрёной, не тайной наукой,
проще самой простой простоты –
унижением, страхом и скукой
человека низводят в скоты.
СТРАХ
Страны моей главнейшая опора –
не стройки сумасшедшего размаха,
а серая стандартная  контора,
владеющая ниточками страха.
СТРАХ
Тюрьма, конечно, – дно и пропасть,
но даже здесь, в земном аду,
страх – неизменно верный компас,
ведущий в худшую беду.
СТРАХ
За чувство тёплого комфорта,
слегка подпорченного страхом,
я здесь жилец второго сорта,
опасность чувствующий пахом. 
СТРАХ
Я пью, но не верю сиропу:
в одну из удобных минут –
за душу, за горло, за жопу
опять нас однажды возьмут. 
СТРАХ
У того, кто родился в тюрьме
и достаточно знает о страхе,
чувство страха живёт не в уме,
а в душе, селезёнке и пахе.   
СТРИПТИЗ
У женщин юбки всё короче;
коленных чашечек стриптиз
напоминает ближе к ночи,
что существует весь сервиз.
СУББОТНИК
В первый тот субботник, что давно
датой стал во всех календарях,
бережно Ильич носил бревно,
спиленное в первых лагерях.
СУД
Суд земной и суд небесный –
Вдруг окажутся похожи?
Как боюсь, когда воскресну,
я увидеть те же рожи!
СУДЬБА
Как нелегко в один присест,
колеблясь, даже если прав,
свою судьбу – туманный текст –
прочесть, нигде не переврав.
СУДЬБА
Я оттого люблю лежать
и в потолок плюю,
что не хочу судьбе мешать
кроить судьбу мою.
СУДЬБА
Меж чахлых, скудных и босых,
сухих и сирых
есть судьбы сочные, как сыр, –
в слезах и дырах.
СУДЬБА
Судьба способна очень быстро
перевернуть нам жизнь до дна,
но случай может высечь искру
лишь из того, в ком есть она.
СУДЬБА
Бывает в жизни миг зловещий –
как чувство чуждого присутствия, –
когда тебя коснутся клещи
судьбы, не знающей сочувствия.
СУДЬБА
Судьба мне явно что-то роет,
сижу на греющемся кратере,
мне так не хочется в герои,
мне так охота в обыватели!
СУДЬБА
Когда судьба, дойдя до перекрёстка,
колеблется, куда ей повернуть,
не бойся неназойливо, но жёстко
слегка её коленом подтолкнуть.
СУДЬБА
Нет, не судьба творит поэта,
он сам судьбу свою творит,
судьба – платёжная монета
за всё, что вслух он говорит.
СУДЬБА
Есть еле слышный голос крови,
наследства предков тонкий глас,
он сводит или прекословит,
когда судьба сближает нас.
СУДЬБА
С возрастом отчётливы и странны
мысли о сложившейся судьбе:
все ловушки, ямы и капканы –
только сам устраивал себе.
СУДЬБА
Мне, судя по всему, иным не стать,
меня тюрьма ничуть не изменила,
люблю свою судьбу пощекотать,
и, кажется, ей тоже это мило.
СУДЬБА
К чужой судьбе, к чужой мольбе
кто не склонял свой слух,
тот будет сам пенять себе,
что был так долго глух.   
СУДЬБА
Я живой и пока не готов умирать.
Я свободу обрёл. Надо путь избирать.
А повсюду стоят, как большие гробы,
типовые проекты удачной судьбы.   
СУДЬБА
Ум так же упростить себя бессилен,
как воля перед фатумом слаба,
чем больше в голове у нас извилин,
тем более извилиста судьба. 
СУКА
Век увлекается наукой,
наука жару поддаёт,
но сука остаётся сукой
и идиотом – идиот.
СУПРУЖЕСТВО
Сегодня для счастливого супружества
у женщины должно быть много мужества.
СУТЬ
Дорога к истине заказана
не понимающим того,
что суть не просто глубже разума,
но вне возможностей его.
СЧАСТЛИВЫЕ
Счастливые всегда потом рыдают,
что вовремя часов не наблюдают.
СЧАСТЬЕ
Привычные, безмолвствуют народы,
беззвучные горланят петухи.
Мы созданы для счастья и свободы,
как рыбы – для полёта и ухи.
СЧАСТЬЕ
Дороги к русскому ненастью
текли сквозь веру и веселье;
чем коллективней путь ко счастью,
тем горше общее похмелье.
СЧАСТЬЕ
Ни в силах нас ни смех, ни грех
свернуть с пути отважного,
мы строим счастье сразу всех,
и нам плевать на каждого.
СЧАСТЬЕ
Это счастье – дворец возводить на песке,
не бояться тюрьмы и сумы,
предаваться любви, отдаваться тоске,
пировать в эпицентре чумы.
СЧАСТЬЕ
Только в мерзкой трясине по шею,
на непрочности зыбкого дна,
в буднях бедствий, тревог и лишений
чувство счастья даётся сполна.
СЧАСТЬЕ
Счастье – что подвижны ум и тело,
что спешит удача за невзгодой,
счастье – осознание предела,
данного нам веком и природой.
СЧАСТЬЕ
Какая из меня опора власти?
Обрезан, образован и брезглив.
Отчасти я поэтому и счастлив,
но именно поэтому – пуглив.
СЧАСТЬЕ
Когда уходит жить охота
и в горло пища не идёт,
какое счастье знать, что кто-то
тебя на этом свете ждёт!
СЧАСТЬЕ
Когда, убогие калеки,
мы устаём ловить туман,
какое счастье знать, что реки
впадут однажды в океан!
СЧАСТЬЕ
Какое это счастье: на свободе
со злобой и обидой через грязь
брести домой по мерзкой непогоде
и чувствовать, что жизнь не удалась!
СЧАСТЬЕ
Когда сорвёт беда нам дверь с петель
и новое завертит нас ненастье,
то мусор мелочей сметёт метель,
а целое запомнится как счастье.
СЧАСТЬЕ
Тоски беспочвенное чувство –
души послание заветное
о том, что гнилостно и гнусно
ей наше счастье беспросветное.
СЫТОСТЬ
Мне жаль небосвод этот синий,
жаль землю и жизни осколки;
мне страшно, что сытые свиньи
страшней, чем голодные волки.
ТАЛАНТ
Талант и слеп и слишком тонок,
чтоб жизнь осилить самому,
и хам, стяжатель и подонок
всегда сопутствуют ему.
ТАЛАНТ
Таланту ни к чему чины и пост,
его интересуют соль и суть,
а те, кто не хватает с неба звёзд,
стараются навешать их на грудь.
ТАЛАНТ
Есть у мира замашка слепая:
часто тех, в ком талант зазвучал,
мир казнит не рукой палача,
а пожизненно их покупая.
ТАЛАНТ
Устал я жить как дилетант,
я гласу Божескому внемлю
и собираюсь свой талант
навек зарыть в Святую землю.
ТАНЕЦ
Миллионер и голодранец
равны становятся, как братья,
танцуя лучший в мире танец
без света, музыки и платья.
ТВЁРДОСТЬ
Мои душевные итоги
подбил засов дверей стальных,
я был ничуть не мягче многих
и много твёрже остальных.
ТВОРЕЦ
В любом и всяческом творце
заметно с первого же взгляда,
что в каждом творческом лице
есть доля творческого зада.
ТВОРЕЦ
Как мальчик, больной по природе,
пристрастно лелеем отцом,
как все, кто немного юродив,
Россия любима Творцом.
ТВОРЕЦ
По здравому, трезвому, злому суждению
Творец навсегда завещал молчаливо
бессилие – мудрости, страсть – заблуждению
и вечную смену прилива-отлива.
ТВОРЕЦ
За веком век уходит в никуда,
а глупости и бреду нет конца;
боюсь, что наша главная беда –
иллюзия разумности Творца.
ТВОРЧЕСТВО
Поскольку творенья родник
Творцом охраняется строго,
момент, когда нечто постиг, –
момент соучастия Бога.
ТВОРЧЕСТВО
Свобода с творчеством повенчаны,
тому есть многие приметы,
но прихотливо переменчивы
их тайной связи пируэты.
ТВОРЧЕСТВО
Порой мы даже не хотим,
но увлекаемся натурой,
вступая в творческий интим
с отнюдь не творческой фигурой. 
ТЕКСТ
Покуда жив и духом светел –
Не жди, не верь и не жалей;
в России текст авторитетен
посмертной свежестью своей.
ТЕОРИЯ
Был подражатель, стал учеником,
и в свет его ввела одна волчица:
но слишком был с теорией знаком,
чтоб лепету и  бреду научиться.
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
Прекрасна благодушная язвительность,
с которой в завихрениях истории
хохочет бесноватая действительность
над мудрым разумением теории.
ТЕРЗАНИЯ
Поверь мне, грустный мой приятель,
твои терзания напрасны:
на Солнце тоже много пятен,
но и они на нём прекрасны.
ТЕРПЕНИЕ
Геройству наше чувство рукоплещет,
героев славит мир от сотворения,
но часто надо мужества не меньше
для кротости, терпения, смирения.
ТИРАНЫ
Тираны, деспоты, сатрапы
и их безжалостные слуги
в быту – заботливые папы
и мягкотелые супруги.
ТОЛПА
Не меряйся сальным затасканным метром
толпы, возглашающей славу и срам,
ведь голос толпы, разносящийся ветром,
сродни испускаемым ею ветрам.
ТОЛПА
Нет, я не лидер, не трибун,
с толпой взаимно мы прохладны;
те, кто рождён вести табун,
должны быть сами очень стадны.
ТОЛПА
Не стоит и расписывать подробней,
что личная упрямая тропа
естественно скудней и неудобней
проспекта, где колышется толпа. 
ТОЛСТОЙ
Не в хитрых домыслах у грека,
а в русской классике простой
вчера нашёл я мудрость века:
«Не верь блядям»,– сказал Толстой. 
ТОСКА
Мы постигаем дно морское,
легко летим за облака
и только с будничной тоскою
не в силах справиться пока.
ТОСКА
Я лежу, про судьбу размышляя опять
и, конечно, – опять про тюрьму:
хорошо, когда есть по кому тосковать;
хорошо, когда нет по кому.
ТОСКА
Конечно, есть тоска собачья
в угрюмой тине наших дней,
но если б жизнь текла иначе,
своя тоска была бы в ней. 
ТОСКА
Тоски беспочвенное чувство –
души послание заветное
о том, что гнилостно и гнусно
ей наше счастье беспросветное.
ТРАДИЦИЯ
Владыка наш – традиция. А в ней –
свои благословенья и препоны;
неписаные правила сильней,
чем самые свирепые законы.
ТРЕВОГА
Когда в душе тревога, даже стены,
в которых ты укрылся осторожно,
становятся пластинами антенны,
сигналящей, что всё кругом тревожно.
ТРЕЗВОСТЬ
За периодом хмеля и пафоса,
после взрыва восторга и резвости
неминуема долгая пауза –
время скепсиса, горечи, трезвости.
ТРУД
Уже с утра, ещё в кровати,
я говорю несчётный раз,
что всех на свете виноватей –
Господь, на труд обрёкший нас.
ТРУД
Бывает – проснёшься, как птица,
крылатой пружиной на взводе,
и хочется жить и трудиться;
но к завтраку это проходит.
ТРУД
Мой дух ничуть не смят и не раздавлен;
изведав и неволю и нужду,
среди друзей по рабству я прославлен
здоровым отвращением к труду. 
ТРУСОСТЬ
Есть люди, которым Господь не простил
недолгой потери лица:
такой лишь однажды в штаны напустил,
а пахнет уже до конца. 
ТЬМА
Беспечны, покуда безоблачен день,
мы дорого платим чуть позже за это,
а тьма, наползая сначала, как тень,
способна сгущаться со скоростью света.
ТЮРЕМНЫЙ ГОЛОД
Как никакой тяжёлый час,
как никакие зной и холод,
насквозь просвечивает нас
рентген души – тюремный голод.
ТЮРЬМА
Пошла на пользу мне побывка
в местах, где Бог душе видней;
тюрьма – отменная прививка
от наших страхов перед ней.
ТЮРЬМА
Смешно, когда толкует эрудит
о тяге нашей к дружбе и доверию;
всегда в России кто-нибудь сидит:
одни – за дух, другие – за материю.
ТЮРЬМА
Полна неграмотных учёных
и добросовестных предателей
страна счастливых заключённых
и удручённых надзирателей.
ТЮРЬМА
Не в силах внешние умы
вообразить живьём
ту смесь курорта и тюрьмы,
в которой мы живём.
ТЮРЬМА
И я сказал себе: держись,
Господь суров, но прав,
нельзя прожить в России жизнь,
тюрьмы не повидав.
ТЮРЬМА
Томясь тоской и самомнением,
не сетуй всуе, милый мой,
жизнь постижима лишь в сравнении
с болезнью, смертью и тюрьмой.
ТЮРЬМА
Из тюрьмы ощутил я страну –
даже сердце на миг во мне замерло –
всю подряд в ширину и в длину
как одну необъятную камеру.
ТЮРЬМА
Прощай, удача, мир и нега!
Мы привыкаем ко всему;
от невозможности побега
я полюбил свою тюрьму.
ТЮРЬМА
Империи летят, хрустят короны,
история вершит свой самосуд,
а нам сегодня дали макароны,
а завтра – передачу принесут.
ТЮРЬМА
Здесь жёстко стелется кровать,
здесь нет живого шума,
в тюрьме нельзя болеть и ждать,
но можно жить и думать.
ТЮРЬМА
Из тюрьмы собираюсь я вновь
по пути моих предков-скитальцев;
увезу я отсюда любовь,
а оставлю оттиски пальцев.
ТЮРЬМА
Сколько силы, тюрьма, в твоей хватке!
Мне сегодня на волю не хочется,
словно ссохлась душа от нехватки
темноты, тишины, одиночества.
ТЮРЬМА
Тюремная келья, монашеский пост,
за дверью солдат с автоматом,
и с утренних зорь до полуночных звёзд –
молитва, творимая матом.
ТЮРЬМА
Где крыша в роли небосвода –
свой дух, свой быт, своя зима,
своя печаль, своя свобода
и даже есть своя тюрьма.
ТЮРЬМА
Тюрьмой сегодня пахнет мир земной,
тюрьма сочится в души и умы,
и каждый, кто смиряется с тюрьмой,
становится строителем тюрьмы.
ТЮРЬМА
В тюрьме, где ощутил свою ничтожность,
вдруг чувствуешь, смятение тая,
бессмысленность, бесцельность, безнадёжность
и дикое блаженство бытия.
ТЮРЬМА
Здесь ни труда, ни алкоголя,
а большинству беда втройне –
ещё и каторжная доля
побыть с собой наедине.
ТЮРЬМА
В тюрьму я брошен так давно,
что сжился с ней, признаться честно;
в подвалах жизни есть вино,
какое воле неизвестно.
ТЮРЬМА
В тюрьме вечерами сидишь молчаливо
и  очень на нары не хочется лезть,
а хочется мяса, свободы и пива
и изредка – славы, но чаще – поесть.
ТЮРЬМА
Тюрьма – не только боль потерь.
Источник тёмных откровений,
тюрьма ещё окно и дверь
в пространство новых измерений.
ТЮРЬМА
До края дней теперь удержится
во мне рождённая тюрьмой
беспечность узников и беженцев,
уже забывших путь домой.
ТЮРЬМА
Лежу на нарах без движения,
на стены сумрачно гляжу;
жизнь – это самовыражение,
за это здесь я и сижу.
ТЮРЬМА
За то, что я сидел в тюрьме,
потомком буду я замечен,
и сладкой чушью обо мне
мой образ будет изувечен.
ТЮРЬМА
Мне жизнь тюрьму, как сон, послала,
так молча спит огонь в золе,
земля – надевши снежный саван,
и семя, спящее в земле.
ТЮРЬМА
Поскольку предан я мечтам,
то я сижу в тюрьме не весь,
а часть витает где-то там,
и только часть ютится здесь.
ТЮРЬМА
Сижу в тюрьме, играя в прятки
с весной, предательски гнилой,
а дни мелькают, словно пятки
моей везучести былой.
ТЮРЬМА
Беды и горечи микробы
витают здесь вокруг и рядом;
тюрьма – такой источник злобы,
что всю страну питает ядом.
ТЮРЬМА
Про всё, в чём убеждён я был заочно,
в тюрьме поёт неслышимая скрипка:
всё мёртвое незыблемо и прочно,
живое – и колеблемо, и зыбко.
ТЮРЬМА
Ростки решетчатого семени
кошмарны цепкостью и прочностью,
тюрьма снаружи – дело времени,
тюрьма внутри – страшна бессрочностью.
ТЮРЬМА
В тюрьме я понял: Божий глас
во мне звучал зимой и летом:
налей и выпей, много раз
ты вспомнишь с радостью об этом.
ТЮРЬМА
Ругая суету и кутерьму
и скорости тугое напряжение,
я молча вспоминаю про тюрьму
и жизнь благословляю за движение.
ТЮРЬМА
Ночь уходит, словно тает, скоро утро.
Где-то птицы, где-то зелень, где-то дети.
Изумительный оттенок перламутра
сквозь решётки заливает наши клети.
ТЮРЬМА
Клянусь едой, ни в малом слове
обиды я не пророню,
давным-давно я сам готовил
себе тюремное меню.
ТЮРЬМА
Весной тупеют лбы учёные,
и запах в городе лесной,
и только в тюрьмах заключённые
слабеют нервами весной.
ТЮРЬМА
Молчит за дверью часовой,
молчат ума и сердца клавиши,
когда б не память, что живой,
в тюрьме спокойно, как на кладбище.
ТЮРЬМА
Слегка устав от заточения,
пускаю дым под потолок;
тюрьма, хотя и заключение,
но уж отнюдь не эпилог.
ТЮРЬМА
В тюрьме почти насквозь раскрыты мы,
как будто сорван прочь какой-то тормоз;
душевная распахнутость тюрьмы –
российской задушевности прообраз.
ТЮРЬМА
Тюремный срок не длится вечность,
ещё обнимем жён и мы,
и только жаль мою беспечность,
она не вынесла тюрьмы.
ТЮРЬМА
Среди тюремного растления
живу, слегка опавши в теле,
и сочиняю впечатления,
которых нет на самом деле.
ТЮРЬМА
В тюрьме, от жизни в отдалении,
слышнее звук душевной речи:
смысл бытия – в сопротивлении
всему, что душит и калечит.
ТЮРЬМА
Не скроешь подлинной природы
под слоем пудры и сурьмы,
и как тюрьма – модель свободы,
свобода – копия тюрьмы.
ТЮРЬМА
Не скроешь подлинной природы
под слоем пудры и сурьмы,
и как тюрьма – модель свободы,
свобода – копия тюрьмы.
ТЮРЬМА
В жестокой этой каменной обители
свихнулась от любви душа моя,
и рад я, что мертвы уже родители,
и жаль, что есть любимая семья.
ТЮРЬМА
Тюрьма, конечно, – дно и пропасть,
но даже здесь, в земном аду,
страх – неизменно верный компас,
ведущий в худшую беду.
ТЮРЬМА
Тюрьма не терпит лжи и фальши,
чужда словесных украшений
и в этом смысле много дальше
ушла в культуре отношений.
ТЮРЬМА
В тюрьме нельзя свистеть – примета
того, что годы просвистишь
и тем, кто отнял эти лета,
уже никак не отомстишь.
ТЮРЬМА
Я лежу, про судьбу размышляя опять
и, конечно, – опять про тюрьму:
хорошо, когда есть по кому тосковать;
хорошо, когда нет по кому.
ТЮРЬМА
В тюрьме о кладах разговоры
текут с утра до темноты,
и нежной лаской дышат воры,
касаясь трепетной мечты.
ТЮРЬМА
Тюрьма – не животворное строение,
однако и не гибельная яма,
и жизней наших ровное струение
журчит об этом тихо, но упрямо.
ТЮРЬМА
Здесь очень подолгу малейшие раны
гниют, не хотят затянуться, болят,
как будто сам воздух тюрьмы и охраны
содержит в себе разлагающий яд.
ТЮРЬМА
Страшна тюремная свирепость,
а гнев безмерен и неистов,
а я лежу – и вот нелепость –
читаю прозу гуманистов.
ТЮРЬМА
Тюремные насупленные своды
весьма обогащают бытиё,
неведомо дыхание свободы
тому, кто не утрачивал её.
ТЮРЬМА
Клянусь я прошлогодним снегом,
клянусь трухой гнилого пня,
клянусь врагов моих ночлегом –
тюрьма исправила меня.
ТЮРЬМА
И тюрьмы, и тюрьмы – одна за другой,
и в каждой – приют и приём,
и крутится-вертится шар голубой,
и тюрьмы, как язвы, на нём.
ТЮРЬМА
Веди меня, душевная сноровка,
гори, моя тюремная звезда,
от Бога мне дана командировка,
я видеть и понять пришёл сюда.
ТЮРЬМА
Подкинь, Господь, стакан и вилку,
и хоть пошли опять в тюрьму,
но тяжелее, чем бутылку,
отныне я не подниму.
ТЮРЬМА
Судьбы моей причудливое устье
внезапно пролегло через тюрьму
в глухое, как Герасим, захолустье,
где я благополучен, как Муму.
ТЮРЬМА
Мне очень крепко повезло:
в любой тюрьме, куда ни деньте,
моё пустое ремесло
нужды не знает в инструменте.
ТЮРЬМА
Всех, кто встретился мне на этапах
(были всякие – чаще с надломом),
отличал специфический запах –
дух тюрьмы, становящейся домом.
ТЮРЬМА
К нам хлынуло светлой волной
обилие планов и мыслей,
тюрьма остаётся тюрьмой,
но стало сидеть живописней. 
ТЮРЬМА
Враньё – что, покинув тюрьму,
вкусить мы блаженство должны;
мы здесь не нужны никому,
а там никому не нужны. 
УБЕЖДЕНИЯ
Становится вдруг зябко и паскудно,
и чувство это некуда мне деть;
стоять за убеждения нетрудно,
значительно трудней за них сидеть. 
УБИЙСТВО
Мы многих в нашей жизни убиваем –
незримо, мимоходом, деловито;
с родителей мы только начинаем,
казня их простодушно и открыто.
УБИЙСТВО
Плоды тысячелетнего витийства
создали и залог и перспективы
того, что в оправдание убийства
всегда найдутся веские мотивы.
УБИЙЦЫ
Кошмарней лютых чужеземцев
прошлись по русскому двору
убийцы с душами младенцев
и страстью к свету и добру.
УБИЙЦЫ
Весело на русский карнавал
было бы явиться нам сейчас:
те, кто нас душил и убивал,
пишут, что они простили нас.   
УБОЖЕСТВО
Зачем в герое и ничтожестве
мы ищем сходства и различия?
Ища величия в убожестве.
Познав убожество величия.
УДАЧА
День, который плохо начат,
не брани, тоскливо ноя,
потому что и удача
утром спит от перепоя.
УДАЧА
Вослед беде идёт удача,
а вслед удачам – горечь бед;
мир создан так, а не иначе,
и обижаться смысла нет.
УДАЧА
Пускай бы, когда свет почти померк,
душа, уже рванувшаяся ввысь,
из памяти взрывала фейерверк
секунд, что в этой жизни удались.   
УМ
Ум хорош, но мучает и сушит,
и совсем не надобен порой;
женщина имеет плоть и душу,
думая то первой, то второй.
УМ
Оставит мелочь смерть-старуха
от наших жизней скоротечных:
плоды ума, консервы духа,
поживу крыс библиотечных.
УМ
Создатель дал нам две руки,
бутыль, чтоб руки зря не висли,
а также ум, чтоб мудаки
воображали им, что мыслят.
УМ
Он был не глуп, дурак Наум,
но был устроен так,
что всё пришедшее на ум
он говорил, мудак.
УМ
Ум так же упростить себя бессилен,
как воля перед фатумом слаба,
чем больше в голове у нас извилин,
тем более извилиста судьба. 
УМ И ГЛУПОСТЬ
Мы – умны, а вы – увы,
что печально, если
жопа выше головы,
если жопа в кресле.
УМ И ГЛУПОСТЬ
Сперва, резвясь на жизненном просторе,
мы глупы, словно молодость сама;
умнеем после первого же горя,
а после терпим горе от ума.
УМНИКИ
В года кошмаров, столь рутинных,
что повседневных, словно бублики,
страшней непуганых кретинов
одни лишь пуганые умники.
УМНЫЕ
Не в силах жить я коллективно:
По воле тягостного рока.
Мне с идиотами – противно,
А среди умных – одиноко.
УМНЫЙ
Живу привольно и кудряво,
поскольку резво и упрямо
хожу налево и направо
везде, где умный ходит прямо. 
УНИВЕРСИТЕТ
Я теперь вкушаю винегрет
сетований, ругани и стонов,
принят я на главный факультет
университета миллионов.
УНИЖЕНИЕ
Не мудрёной, не тайной наукой,
проще самой простой простоты –
унижением, страхом и скукой
человека низводят в скоты.
УНИЖЕНИЕ
Пока я немного впитал с этих стен,
их духом омыт не вполне,
ещё мне покуда больнее, чем тем,
кого унижают при мне.
УПРЯМСТВО
Среди других есть бог упрямства,
и кто служил ему серьёзно,
тому и время и пространство
сдаются рано или поздно.
УРОК
Век принёс уроки всякие,
но один – венец всему:
ярче солнца светят факелы,
уводящие во тьму.
УСАДЬБЫ
В уцелевших усадьбах лишь малость,
бывшей жизни былой уголок –
потолочная роспись осталась,
ибо трудно засрать потолок. 
УСЛУЖЕНИЕ
Поёт пропитания ради
певец, услужающий власти,
но глуп тот клиент, кто у бляди
доподлинной требует страсти.
УСПЕХ
Сложилось нынче на потеху,
что я, стареющий еврей,
вдруг отыскал свой ключ к успеху,
но не нашёл к нему дверей.
УСПЕХ
Так долго гнул он горб и бедно ел,
что, вдруг узду удачи ухватив,
настолько от успеха охуел,
что носит, как берет, презерватив.
УСПЕХ
Живу в неослабном внимании
к росткам небанальной морали,
что весь наш успех – в понимании
того, что мы все проиграли. 
УСТАЛОСТЬ
Когда устал и жить не хочешь,
полезно вспомнить в гневе белом,
что есть такие дни и ночи,
что жизнь оправдывают в целом.
УТЕЧКА УМОВ
Об утечке умов с эмиграцией
мы в России нисколько не тужим,
потому что весь ум ихней нации
никому  здесь и на хер не нужен.
УТОПИЯ
Господи, в интимном разговоре
дерзкие прости мои слова:
сладость утопических теорий –
Пробуй Ты на авторах сперва.
УТРАТА
Я вдруг утратил чувство локтя
с толпой кишащего народа,
и худо мне, как ложке дёгтя
должно быть худо в бочке мёда.
УТРАТЫ
Теснее круг. Всё реже встречи.
Летят утраты и разлуки;
иных уж нет, а те далече,
а кто ослаб, выходит в суки.
УТРО И ВЕЧЕР
Не жаворонок я и не сова,
и жалок в этом смысле жребий мой:
с утра забита чушью голова,
а к вечеру набита ерундой.
УЧАСТЬ
Друзьями и покоем дорожи,
люби, покуда любится, и пей,
живущие над пропастью во лжи
не знают хода участи своей.
УЧЁБА
Время, что провёл я в школьной пыли,
сплыло, словно капля по усам,
сплыло всё, чему меня учили.
Всплыло всё, чему учился сам.
УЧЁНЫЕ
Боюсь, что наших сложных душ структура –
всего лишь огородная культура;
не зря же от учёных урожая
прекрасно добивались, их сажая.
УЧЁНЫЕ
Не зря учёные пред нами
являют наглое зазнайство;
Бог изучает их умами
своё безумное хозяйство.
УЧЕНЬЕ
Я охладел к научным книжкам
не потому, что стал ленив;
ученья корень горек слишком,
а плод, как правило, червив.
УЧЕНЬЕ
Зря и глупо иные находят,
что ученье – пустяк безразличный:
человек через школу проходит
из родильного дома – в публичный.
УЧЕНЬЕ  И НЕУЧЕНЬЕ
Изведав быстрых дней течение,
я не скрываю опыт мой:
ученье – свет, а неучение –
уменье пользоваться тьмой.
ФАКЕЛ
Век принёс уроки всякие,
но один – венец всему:
ярче солнца светят факелы,
уводящие во тьму.
ФАШИЗМ
Окраины, провинции души,
где мерзость наша, низость и потёмки,
годами ждут момента. А потомки
потом гадают, как возник фашизм.
ФИГУРА
Умерь обильные корма,
возделывай свой сад,
и будет стройная корма
и собранный фасад.
ФИЛОСОФ
Наклонись, философ, ниже,
не дрожи, здесь нету бесов,
трюмы жизни пахнут жижей
от общественных процессов.
ФИЛЬМЫ
Чем пошлей, глупей и примитивней
фильмы о красивости страданий,
тем я плачу гуще и активней,
и безмерно счастлив от рыданий.
ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ
За женщиной мы гонимся упорно,
азартом распаляя обожание,
но быстро стынут радости от формы
и грустно проступает содержание.
ФОРТУНА
Фортуна с евреем крута,
поскольку в еврея вместилась
и русской души широта,
и задницы русской терпимость.
ФОРТУНА
Фортуна – это женщина, уступка
ей легче, чем решительный отказ,
а пластика просящего поступка
зависит исключительно от нас.
ХВАЛА
Увы, я слаб весьма по этой части,
в душе есть уязвимый уголок:
я так люблю хвалу, что был бы счастлив
при случае прочесть мой некролог.
ХВАЛА И ХУЛА
Тоска мужчины о престиже
и горечь вражеской хулы
бледней становятся и жиже
от женской стонущей хвалы.
ХЕР
Увы, то счастье унеслось
и те года прошли,
когда считал я хер за ось
вращения Земли.
ХЛЕБ И ЗРЕЛИЩА
Сытным хлебом и зрелищем дивным
недовольна широкая масса.
Ибо живы не хлебом единым!
А хотим ещё водки и мяса.
ХОЛОСТЯК
Я долго жил как холостяк,
и быт мой был изрядно пуст,
хотя имел один пустяк:
свободы запах, цвет и вкус.
ХОР
Всегда в нестройном русском хоре
бывал различен личный нрав,
и кто упрямо пел в миноре,
всегда оказывался прав. 
ХОТЕНИЕ
На собственном горбу и на чужом
я вынянчил понятие простое:
бессмысленно идти на танк с ножом,
но если очень хочется, то стоит.
ХРИСТОС
О тех, кто принял муки на кресте,
эпоха мемуарами богата,
и книга о любом таком Христе
имеет предисловие Пилата.
ХУДОЖНИК
С тихой грустью художник ропщет,
что при точно таком же харче
у коллеги не только толще,
но ещё и гораздо ярче.
ХУДОЖНИК
В художнике всегда клубятся густо
возможности капризов и причуд;
Искусственность причастного к искусству –
такой же чисто творческий этюд.
ЦАРСТВО БОЖИЕ
На всё происходящее гляжу
и думаю: огнём оно гори;
но слишком из себя не выхожу,
поскольку царство Божие – внутри.
ЦАРЬ-КОЛОКОЛ
Царь-колокол безгласен, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только летопись найти.
ЦАРЬ-ПУШКА
Царь-колокол безгласен, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только летопись найти.
ЦВЕТЕНИЕ И УВЯДАНИЕ
Пора! Теперь меня благослови
в путь осени, дождей и листопада,
от пламени цветенья и любви
до пепла увяданья и распада.
ЦЕЗАРИ
Во всех промелькнувших веках
любимые публикой цезари
её самою впопыхах
душили, топтали и резали.
Но публика это терпела,
и цезарей жарко любили,
поскольку за правое дело
всегда эти цезари были.
ЦЕЛОМУДРИЕ
Душа болит, свербит и мается,
и глухо в теле канителится,
если никто не покушается
на целомудрие владелицы.
ЦЕЛОМУДРИЕ
У целомудренных особ
путём таинственных течений
прокисший зря любовный сок
идёт в кефир нравоучений.
ЦЕЛЬ
Какая цель отсель досель
плестись к одру от колыбели?
Но если есть у жизни цель,
то что за цель в наличье цели?
ЦЕНЗУРА
Без твёрдости наш климат всё печальней,
но где-то уже меряет мундир
директор мысли, творчества начальник,
душевных состояний командир.
ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Среди немыслимых побед цивилизации
мы одиноки, как карась в канализации.
ЦИНИЗМ
Тлетворной мы пропитаны смолой
апатии, цинизма и безверия.
Связавши их порукой круговой,
на них, как на китах, стоит империя.
ЧАСОВОЙ
Всегда во время передышки
нас обольщает сладкий бред,
что часовой уснул на вышке
и тока в проволоке нет. 
ЧЕЛОВЕК
Не прыгай с веком наравне,
будь человеком;
не то окажешься в гавне
совместно с веком.
ЧЕЛОВЕК
Эта мысль – украденный цветок,
просто рифма ей не повредит:
человек совсем не одинок!
Кто-нибудь всегда за ним следит.
ЧЕЛОВЕК
Жил человек в эпохе некой,
твердил с упрямостью своё,
она убила человека,
и стал он гордостью её.
ЧЕЛОВЕК
В жизненной коллизии любой
жалостью не суживая веки,
трудно, наблюдая за собой,
думать хорошо о человеке.
ЧЕЛОВЕК
Человек – это тайна, в которой
замыкается мира картина,
совмещается фауна с флорой,
сочетаются дуб и скотина.
ЧЕЛОВЕК
Вот человек. Он всем доволен.
И тут берёт его в тиски
потребность в горечи и боли
и жажда грусти и тоски.
ЧЕЛОВЕК
Принудить Бог не может никого,
поскольку человека произвёл,
вложив частицу духа своего,
а с нею – и свободы произвол.
ЧЕЛОВЕК
Вот человек. Лицо и плечи.
Тверда рука. Разумна речь.
Он инженер. Он строил печи,
чтобы себе подобных жечь.
ЧЕЛОВЕК И СКОТИНА
Слой человека в нас чуть-чуть
наслоен зыбко и тревожно;
Легко в скотину нас вернуть,
поднять обратно очень сложно.
ЧЕСТНОСТЬ
Опасно жить в сиянье честности,
где оттого, что честен ты,
все остальные в этой местности
выходят суки и скоты.
ЧЕСТНОСТЬ
Слава Богу – лишён я резвости,
слава Богу – живу в безвестности;
активисты вчерашней мерзости –
нынче лидеры нашей честности. 
ЧИСТИЛИЩЕ
В чистилище – дымно, и вобла, и пена;
чистилище – вроде пивной;
душа, закурив, исцеляет степенно
похмелье от жизни земной.
ЧЛЕН
Я – лишь искатель приключений,
а вы – распутная мадам;
я узел завяжу на члене,
чтоб не забыть отдаться вам.
ЧТЕНИЕ
Я чтенью – жизнь отдал. Душа в огне,
глаза слепит сочувственная влага…
И в жизни пригодилось это мне,
как в тундре – туалетная бумага.
ЧУВСТВО
Подлинное чувство лаконично,
как пургой обветрившийся куст,
истинная страсть косноязычна,
и в постели жалок златоуст.
ЧУДО
Живём ожиданием чуда,
оно не случиться не может,
и мы в него верим, покуда
не видим, что век уже прожит. 
ЧУЖИЕ БАБЫ
Чтобы не дать угаснуть роду,
нам Богом послана жена,
а в баб чужих по ложке мёду
вливает хитрый сатана.
ЧУЖОЙ
Со всеми свой и внешностью как все,
я чувствую, не в силах измениться,
что я чужая спица в колесе,
которое не нужно колеснице.
ШКОЛА
Время, что провёл я в школьной пыли,
сплыло, словно капля по усам,
сплыло всё, чему меня учили.
Всплыло всё, чему учился сам.
ШПИОНСТВО
Эта мысль – украденный цветок,
просто рифма ей не повредит:
человек совсем не одинок!
Кто-нибудь всегда за ним следит.
ШУТ
Жрец величав и строг. Он ключ
от тайн, творящихся на свете.
А шут – раскрыт и прост. Как луч,
животворящий тайны эти.
ШУТКА
В стихах моих не музыка живёт,
а шутка, запечённая в банальности,
ложащаяся грелкой на живот,
болящий несварением реальности.
ШУТКА
Я заметил на долгом пути,
что, работу любя беззаветно,
палачи очень любят шутить
и хотят, чтоб шутили ответно.
ЭГОИСТ
Душой своей, отзывчивой и чистой,
других мы одобряем не вполне;
весьма несимпатична в эгоистах
к себе любовь сильнее, чем ко мне.
ЭКСПЕРИМЕНТ
Навеки мы воздвигли монумент
безумия, крушений и утрат,
поставив на крови эксперимент,
принёсший негативный результат.
ЭКСТАЗ
Вчера я так вошёл в экстаз,
ища для брани выражения,
что только старый унитаз
такие знает извержения.
ЭМАНСИПАЦИЯ
Процесс эмансипации несложен
и мною наблюдался много раз:
везде, где быть мужчиной мы не можем,
подруги ускользают из-под нас.
ЭМИГРАНТЫ
Сколько эмигрантов ночью синей
спорят, и до света свет не тухнет;
как они тоскуют по России,
сидя на своих московских кухнях!
ЭПОХА
Жить и нетрудно и занятно,
хотя и мерзостно неслыханно,
когда в эпохе всё понятно
и всё настолько же безвыходно.
ЭПОХА
Жил человек в эпохе некой,
твердил с упрямостью своё,
она убила человека,
и стал он гордостью её.
ЭПОХА
На дворе стоит эпоха,
а в углу стоит кровать,
и когда мне с бабой плохо,
на эпоху мне плевать.
ЭПОХА
Эпохи крупных ослеплений
недолго тянутся на свете,
залившись кровью поколений,
рождённых жить в эпохи эти.
ЭПОХА
Эпоха не содержит нас в оковах,
но связывает цепкой суетой
и сутолокой суток бестолковых
насилует со скотской простотой.
ЭПОХА
Блажен, заставший время славное
во весь размах ума и плеч,
но есть эпохи, когда главное –
себя от мерзости сберечь.
ЭПОХА
Разгульно, раздольно, цветисто,
стремясь догореть и излиться,
эпохи гниют живописно,
но гибельно для очевидца.
ЭРУДИЦИЯ
Сызмальства сгибаясь над страницами,
всё на свете помнил он и знал,
только засорился эрудицией
мыслеиспускательный канал.
ЭХО
Кто умер, кто замкнулся, кто уехал;
брожу один по лесу без деревьев,
и мне не отвечает даже эхо –
наверно, тоже было из евреев.
ЮМОР
Из нас любой, пока не умер он,
себя слагает по частям
из интеллекта, секса, юмора
и отношения к властям.
ЮНЕЦ
В разумном созревающем юнце
всегда есть незаконченное что-то,
поскольку только в зрелом мудреце
поблёскивает капля идиота.
ЮНЕЦ
Спеши любить, мой юный друг,
волшебны свойства женских рук:
они смыкаются кольцом,
и ты становишься юнцом.
ЮНОСТЬ
В юности умы неосторожны,
знания не сковывают гений,
и лишь по невежеству возможны
птичии полёты обобщений.
ЮНОСТЬ
Ах, юность, юность! Ради юбки
самоотверженно и вдруг
душа кидается в поступки,
руководимые из брюк.
Я
Я был нелепым, был смешным,
я просто тёк, журча,
но море было бы иным
без моего ручья.
Я
Нет, не грущу, что я изгой
и не в ладу с казённым нравом,
зато я левою ногой
легко чешу за ухом правым. 
Я
Я счастлив, что в посмертной вечной мгле,
посмертном бытии непознаваемом,
в навеки полюбившейся земле
я стану бесполезным ископаемым. 
ЯЗЫК ИСКУССТВА
Язык искусства – не залог
общенья скорого и личного,
а лишь попытка. Диалог
немого и косноязычного.
ЯЗЫК ЭЗОПА
Устарел язык Эзопа,
стал прозрачен, как струя,
отовсюду светит зопа,
и не скроешь ни фуя.