Россию «деколонизировать» невозможно

За громкой фразой часто скрывается жульничество с катастрофическими последствиями. Причем не только для тех, на кого она направлена, но и для тех, кто ее повторяет с упорством говорящего попугая. Таковы рассуждения о «деколонизации» и «постколониальном сознании».

Вот ярчайший пример такого шулерства. Президент Польши Анджей Дуда на конференции по Украине в Швейцарии сказал: «Я представляю ту часть мира, где Россия часто называется тюрьмой народов. К этому есть веские основания. На ее территории находятся 200 этнических групп, которые оказались на территории России в результате методов, которые Россия сегодня применяет против Крыма. Россия остается крупнейшей колониальной империей в мире. И, в отличие от европейских государств, Россия не прошла процесс деколонизации. Россия никогда не была в состоянии справиться с демонами прошлого. Мы должны в конце концов сказать, что нет места для колониализма в современном мире».

Если бы такое сказал кто-то из современных левых, то это было бы вполне в рамках и старых марксистских обобщений, и новомодных разработок о «внутреннем колониализме» (эксплуатации богатыми регионами бедных внутри одной страны) и «постколониальном синдроме» (о нем – чуть ниже). Но в данном случае высказался не немецкий «зеленый», латиноамериканский левак или националист из Африки.

Нет, мы имеем дело с правым традиционалистом, имеющим хорошее юридическое образование. Он, в отличие от многих американских деятелей, учился и в школе, и в университете, где курс истории проходят серьезно. И если бы при нем кто-то назвал хоть Первую, хоть Вторую Речь Посполитую колониальной державой, справедливо послал бы невежду «в косу дупу». При всех безобразиях королей из династий Ягеллонов и Ваза, а также сторонников маршала Пилсудского, там было присоединение земель с иноверным и иноязычным населением к основной территории, и оно считалось «быдлом» во Львове и Кракове в равной степени.

Не были колонизаторами и империи Габсбургов и Османов. По мнению болгарской исследовательницы Марии Тодоровой (я разделяю его), здесь отсутствует институциональное и правовое разделение между метрополией и зависимыми территориями и нет изначальной и устойчивой целостности, а управленческая машина формируется по мере своей территориальной экспансии.

Точно так же Российскую империю нельзя назвать колониальной державой в целом. Исключение – освоение Аляски и Алеутских островов Российско-Американской компанией). Но это исключение Россия сама успешно «деколонизировала» – еще тогда, когда и слова такого не было.

Здесь также было единство территории и законодательной базы, а дальние земли находились либо в вассальной зависимости, как Бухара и Хива, либо просто являлись промышленными предприятиями и военными базами на чужой территории, как КВЖД и Порт-Артур.

И в этом – существенное отличие от стран Западной Европы, имевших колонии и четко сформулировавших юридические отличия заморских территорий от метрополий. Чтобы найти общий язык с европейскими левыми, вслед за Марксом повторявшими мантру о России как «тюрьме народов», колониальный дискурс применил к России товарищ Ленин, а затем профессор Покровский внедрил его в советские учебники истории. И он остается кошмаром школьников в постсоветских странах и в наши дни.

Вот, например, что написано в учебнике «История Кыргызстана. XIX век» для восьмого класса Т. Омурбекова и Т. Чоротегина, вышедшем в 2014 году: «Широкая экспансия русского капитализма на окраине империи и за ее пределами, имевшая целью и завоевание территории Кыргызстана, была напрямую связана с ее колониальной политикой в середине XIX века... Новые земли были необходимы для переселения русских крестьян из центральных губерний. Это был наиболее верный и простой способ аннексии земель коренного населения и тем самым его окончательной колонизации».

Когда КПСС не стало, постсоветские гуманитарии стали выполнять двоякую задачу. С одной стороны, они постарались дать местной номенклатуре оправдание для проведения этнических чисток разной глубины (от увольнений русских для обеспечения работой местных кадров и до погромов и экспроприации квартир русского населения). С другой же стороны, колониальная тематика вызывала отклик у всевозможных западных посольств и фондов, дававших гранты и устраивавших зарубежные поездки. Так неверная посылка стала основой далекоидущих выводов.

В начале текущего столетия этот подход успешно совпал с модной теорией постколониализма. То есть с ситуацией, когда потомки колонизируемых имеют право на резню и конфискации, а потомки колонизаторов должны каяться за дела их предков и платить «жертвам» всевозможные репарации и компенсации, а еще принимать мигрантов из бывших колоний и протекторатов. Навязывание русским (как до этого – европейцам и американцам) неизбывного чувства коллективной вины за происшедшие давным-давно действительные и мнимые злодеяния стало идеей фикс не только для левых из развивающихся стран, но и используется русофобами всех мастей для оправдания своей политики поддержки Украины. Вот в этот ряд встал и пан Дуда, который точно знает, что повторяет ложь.

Россия никогда не была колониальной империей, а значит, деколонизировать ее – не только бессмысленно, но и невозможно.

Дмитрий Губин