Магнитский — оргоружие второго поколения

Против России стремительно развёртывается спецоперация под кодовым названием "Магнитский". Американо-английский бизнесмен Браудер, используя смерть в российской тюрьме своего сослуживца Магнитского, превращает эту смерть в таранный удар против целых институтов российского государства, против самого Кремля и "Белого дома" с его обитателями.

Американский госдеп публикует список российских чиновников, которым запрещается въезд в США, на их зарубежные счета накладывают аресты, по сути, им самим грозят арестом в случае, если они пересекут границы Штатов. Опубликованный список будет постоянно расширяться и теоретически может включить в себя премьер-министра и президента России.

Браудер — энергичный авантюрист, за которым, возможно, стоят сразу несколько спецслужб, включая ЦРУ и Ми-6, приехал в Россию в ужасные для страны времена и стремительно разбогател, используя сомнительные методы. Заподозренному в экономических преступлениях, ему отказали во въезде в Россию. После этого он стал шантажировать правительство и высшее руководство страны, грозясь опубликовать на Западе чудовищный компромат на них. Тем самым, осуществляя на практике проверенный спецслужбами метод управления страной через компромат на её руководителей.

Вся сложная комбинация такого управления являет собой организационное оружие нового поколения, сменившее собой то, с помощью которого был разрушен Советский Союз. Сегодня объектом разрушения выбрана Россия.

В сознании российского общества и народа власть, захватившая страну в 1991 году, являет собой чудовищное и беспощадное иго, испепеляющее Россию и русский народ. Браудер предлагает русским свой экономический и политический потенциал, свои связи со стратегическим врагом России — Соединёнными Штатами — для того, чтобы освободить народ от кромешного ига. Заявляет себя другом народа, другом России, который сострадает ужасному положению людей, выступает против преступной власти.

Народ отчаялся избавиться от ига с помощью легальных конституционных выборов. Не верит в подлинность результатов голосования. Видит в них сплошную подтасовку и надругательство над народной волей. Люди не чувствуют в себе достаточно сил и страсти, чтобы сбросить этот гнёт с помощью восстания. Снаряды ельцинских танков, выпущенные по баррикадникам в девяносто третьем году, всё ещё рвутся, превращая тела в кровавое месиво, подавляя восстание против узурпатора и насильника.

И возникает мучительное искушение, трагический выбор: терпеть эту доморощенную поедающую страну и народ власть, или же для её одоления прибегнуть к помощи иностранцев. Использовать мощь и неограниченное влияние стратегического врага для обуздания этой власти, для замены её на тех, кто сегодня мнит себя либеральной оппозицией. Разгромленные Путиным в 2000 году, эта оппозиция стремится в кремлёвские кресла.

Подобный мучительный выбор не раз возникал в русской истории. Князь Курбский, восстав против гнёта Ивана IV, бежал в Литву и науськивал польско-литовское войско на ненавистный ему Кремль. Снаряжал в поход противников русского престола, чтобы сокрушить неодолимого грозного царя.

В 1942 году генерал Власов перешёл на сторону Гитлера, облачился в фашистский мундир и с помощью "освободительной" армии стремился сокрушить ненавистного ему Сталина и освободить народ от коммунизма.


И у Курбского, и у Власова были последователи среди русского общества. И этот трагический раскол народного сознания до наших дней ощущается всплесками боли и духовного страдания.

В семидесятые годы среди советских диссидентов шла внутренняя полемика: какой путь борьбы выбрать диссидентству, объявившему войну коммунистическому строю? Умеренная часть диссидентов полагала, что тотальная война с коммунизмом при поддержке западных демократий приведёт к крушению не просто коммунизма, но и самой государственности, а это сулит народу неисчислимые страдания и беды.

Другая, радикальная часть, полагала, что коммунизм настолько страшен, что, уничтожая его, можно пожертвовать государством и народом. Победили радикальные диссиденты. И самый авторитетный из них призывал американцев сбросить атомную бомбу на Советский Союз.

Сегодня народу предлагается выбрать благодетелей из госдепа, которые готовы прислать в Россию корпус морских пехотинцев и с их помощью установить истинную демократию, покончить с коррупцией, превратить Россию в процветающее демократическое государство.

Далеко не все национально мыслящие русские люди готовы отвергнуть эти коварные предложения, не понимают, что либеральные силы, солидарные с Браудером, готовят России необратимый распад, который уже сегодня проявляется в антикавказской истерии, в требовании отделить Кавказ от России. А это отделение плавно перейдёт в отделение Сибири и Дальнего Востока.

Власть, находясь под мощным давлением Запада, готовая поддаться на шантаж и давление, сама стоит перед выбором: выбрать Браудера, отдавая ему и американцам ещё одну часть национального суверенитета. Или же выбрать народ, отказавшись от чудовищного насилия и эксплуатации.

Путин задумал поставить перед "Белым домом" памятник Столыпину, приглашая членов правительства скинуться на монумент, отстегнув от своих миллиардов малую толику денег. Значит ли это, что Путин видит в Столыпине крупного государственного деятеля и готов повторить радикальные реформы, предпринятые тем на самом краю русской катастрофы?

Царь Николай II-й видел в Столыпине и его реформах средство, которое должно было избавить Россию от революции. Средство не помогло — Столыпина убили, реформы захлебнулись. Японская война, революция 1905 года, две революции в 1917-м положили конец царизму, ввергли Россию в многолетнюю кровавую смуту, из которой ценой величайших трат и насилий вырвал страну Сталин.

Когда тень Медведева, скользнув по брусчатке, навеки покинет кремлёвские палаты, и туда бравой офицерской походкой, помахивая левой рукой, уверенно войдёт президент Путин, предпримет ли он что-нибудь подобно тому, что предпринял царь Николай II-й? Есть ли у него рецепт, с помощью которого он готов отдалить очередную русскую драму? Или "Народный фронт" — это и есть та технология, с помощью которой власть надеется решить непомерный ворох русских проблем? И Путин, вернувшись в Кремль, воспроизведёт в своём президентстве всю трагичность сегодняшней русской жизни во всей её катастрофической полноте?