"Спасибо тебе, русский солдат! Только не пускайте их снова сюда"

Владимир Семёнов – доброволец. За его плечами Херсонская область, Работино, Кременской лес, шесть ранений, медаль "За отвагу" и 13 представлений к ордену Мужества, из которых получен лишь один. В нём сидит шесть осколков. А ещё он отец-герой: у него пять дочерей, младшая – Мирра – родилась месяц назад. Его отобрали в президентскую кадровую программу "Время героев", должны были пригласить в Москву, но он снова вернулся на фронты СВО.

В апреле Владимир Семёнов был принят в президентскую кадровую программу "Время героев". А в мае опять уехал на фронт. Мы пересеклись с ним случайно в промежутке между поездками на войну, вскоре после ночной Пасхальной службы в его родной Кондопоге, где стоит баннер с его портретом.

Херсонская область похожа на Чечню

Для Семёнова это вторая война. В 1999-2000 годах он был в Чечне. Говорит, те боевые действия вели грязные чумазые срочники, одним из которых был он.

Мы называли Чечню пластилиновой страной, потому что постоянно копали опорные пункты, а там такая глина, что липнет к сапогам и отрывает подошвы. На СВО, в Херсонской области, то же самое,

– говорит Владимир Семёнов.

Именно с Херсонской области 22 июля 2022 года началась для него СВО. Владимир заключил контракт на три месяца. Но воюет до сих пор в 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии.

ВЫЛЕТ НА СВО. 2022 ГОД.

Когда наш полк колонной проходил через Токмак, все его жители вышли на улицу – дети, старики... Некоторые молились. Одна бабушка встала на колени и сказала: "Спасибо тебе, русский солдат! Только не пускайте их снова сюда". Я был на броне, у меня слезы на глаза навернулись,

– вспоминает он.

Уже через три дня после прибытия в пункт дислокации подняли ночью – нужно срочно отбить блокпост под Андреевкой, там сильно потрепали ополчение из ЛНР.

И вот мы, только приехавшие с гражданки, сидим в "КамАЗе", нам дали по четыре магазина. Комбат говорит, что против нас четыре батальона, все со стеклянными глазами, обдолбаны наркотой. Привезли на место, сказали, что бой в полутора километрах. Вышли ротой, но по пути все куда-то пропали – остались я, боец с позывным "Куба" и расчёт ПТУР...

Тут из лесополосы выезжает "фашистский" танк – и прямо на них. А из соседней лесополки появляется дед с гранатомётом РПГ-7 – и бах по нему!

Танк встаёт, из него выпрыгивают фашисты и удирают в зелёнку. А подбежавшие ополченцы закидывают в люк танка гранаты… Мы меняли этих луганчан – они все были преклонного возраста.

Занимали позиции в спешке, не зная, кто где находится, из-за этого возникала путаница. Когда Семёнов уже оказался в окопе, на него снова выехал танк. Владимир собрался кинуть гранату, но из люка вылез танкист: "Стой! Свои. Не нервничай".

Луганчане ещё оставались поблизости – их опорник располагался левее. Вечером старшина роты отправился к ним договориться о взаимодействии – и пропал. Командир роты послал туда Семёнова и двух бойцов.

Идем в зелёнке, вижу растяжку – две гранаты привязаны к деревьям. Зачем луганчанам ставить растяжку в нашу сторону? Подползли ближе – метрах в двадцати впереди услышали украинский говор.

Позже выяснилось, что луганчане, не предупредив псковских десантников, покинули опорник – и его занял противник. Старшина роты, отправившийся туда, попал в плен, его потом обменяли. Украинцы сломали ему пальцы и несколько раз выводили на ложный расстрел.

А тогда командир, узнав, что слева теперь враг, отправил Владимира с товарищем, Максимом Тепляковым, скрытно окопаться рядом в лесу и сообщить, если враг пойдёт в нашу сторону.

Мы сели в зелёнке. Ночью к нам подошла группа из семи разведчиков, они должны были фашистов штурмануть. Я принял решение идти с ними, я ведь приехал в десант не в окопах сидеть. Утро. Думали, они от внезапности убегут. Но с их стороны начался шквальный огонь. Там сидело триста человек, они готовились к штурму.

Друг Владимира, Максим, отстреливался очередями из пулемёта. Разведчик с позывным "Святой" говорит ему: "Макс, не стесняйся, дай-ка сюда". Берёт пулемёт, встаёт в полный рост….

Вокруг него пули летят, ветки сбивают, а он, пока не расстрелял весь боекомплект, не залёг. А потом ещё прикрывал наш отход… "Святой" жив, недавно я с ним встречался,

– рассказывает Владимир Семёнов.

По рации передали координаты противника, и по нему был нанесён артиллерийский удар. Украинцы в тот самый момент сами собирались прорвать фронт в этом месте. Снаряды посыпались на их головы, когда они ещё не успели построиться в боевые порядки. Были убиты 150 солдат противника.

Враг тоже вёл мощный обстрел. Если бы противника на этих оставленных позициях случайно не обнаружили, погибло бы гораздо больше людей, так как врага оттуда не ждали:

Когда мы отходили, нам вдогонку били два танка – двух разведчиков тяжело ранило, меня контузило. Всё вокруг видел как в замедленной съёмке.

Семёнов по дороге эвакуировал тяжелораненого командира роты и ещё одного солдата… За этот бой Владимир был представлен к ордену Мужества, но так его и не получил.

ПОРТРЕТ ШТУРМОВИКА В ЕСТЕСТВЕННОЙ СРЕДЕ. 

Кто боится, тот погибает

Под Андреевкой он пробыл 33 дня. Стояла жара, воды выходило по полтора литра на человека в сутки, еду собирали в лесу – луганчане зарыли в лесополосах много сухпайков. Противник постоянно их обстреливал и пытался штурмовать бессчётное число раз. Владимир нашёл у одного убитого пузырёк с таблетками:

В штабе сказали, что это синтетический наркотик западного производства, встречавшийся ещё в Чечне. Употребляя его, человек не испытывает страха и боли.

Самому Семёнову тоже страшно не было. Он своё отбоялся в Чечне:

Однажды на броне поехали в горы, наш БТР подорвался на фугасе. Всех выкинуло. А впереди взорвали собровцев. Я вытаскивал их водителя и видел там такое, что после этого страх у меня выключился навсегда… И ещё я заметил, что тот, кто боится, чаще гибнет.

Уже под Херсоном он совершал много того, на что не решались другие. Средь бела дня на открытой местности пополз доставать дрон противника стоимостью в полтора миллиона, упавший между русскими и украинскими позициями. Это видео разошлось в интернете.

В другой раз, когда началось украинское наступление, он не только подбивал вражескую технику, но и подползал к ней в серую зону – снимал с бронемашин пулемёты.

ШТУРМОВИКИ-ДЕСАНТНИКИ НА ХЕРСОНЩИНЕ. СЛЕВА БОЕЦ С ПОЗЫВНЫМ "СКАЗКА", СПРАВА – "СОКОЛ". ОБА ПОГИБЛИ. 

Их рота таяла. Наконец 26 августа её вывели на доукомплектование, чтобы потом вернуть для штурма Андреевки. Но противник начал своё наступление, смял нашу оборону, и уже утром 27-го подразделение Семёнова срочно вернули на передовую.

Нужно было понять, где находится враг. Для этого ему навстречу отправили разведгруппу из 12 человек во главе с командиром батальона. Из них 8 добровольцев, включая Семёнова. Довезли до поселка Безымянное, оттуда пешком до Сухого Ставка.

Там мы увидели множество вражеской техники. Доложили командованию, наши быстренько стянули туда силы. Командир передал по рации: "У вас три минуты, чтобы уйти". А фашисты вдруг двинулись прямо за нами – танки, цепи пехоты. Между нами было не больше километра. И в этот момент по ним полетело всё что можно: работала наша авиация, артиллерия. Они кидали технику в поле и убегали,

– вспоминает Владимир.

В другой раз противник пытался их позицию обойти, но группа Владимира совершила контробход и уничтожила ДРГ. В него попал осколок. Месяц потом воевал с перевязанной рукой. Был отправлен в госпиталь лишь по настоянию командира, который написал ещё один рапорт на представление Семёнова к ордену Мужества.

Как не надо штурмовать опорники

Следующим полем битвы стал Кременской лес. Там их подразделение снова встретилось с луганчанами, и всем им было лет за шестьдесят. "Зачем идёте воевать в таком возрасте?" – спросил Владимир у одного ополченца. Тот объяснил: "Либо я, либо сын – кто-то от семьи должен нас защищать".

Наступление началось 2 февраля. Стояла задача полностью занять Кременской лес. На штурм пошло 14 тысяч человек. На каждом опорнике противника было от 9 до 14 человек. Наступлению предшествовала артподготовка:

Артиллерия хорошо отработала. Так, что фашисты откатились назад на два километра. Побросали кучу натовских тепловизоров и своих убитых, в том числе поляков, их документы мы передали "фэбэсам".

Обычно опорник штурмуется тремя группами, идущими друг за другом. Первая выявляет огневые точки, в составе второй – командир взвода, пулемётчик и гранатомётчик, они и решают исход боя, а третья группа – эвакуации раненых.

В тот раз командиры допустили ошибку. Быстрое продвижение ввело в заблуждение – думали, что и дальше будет легко, недооценили врага. Два взвода ушли вперёд на полтора километра без артиллерийской поддержки и нарвались на очень плотный огонь.

Завязался серьёзный бой. Стал заканчиваться боекомплект. Враг, понимая это, начал отрезать их огнём – закрывать дорогу возможному подкреплению.

Владимир как раз шёл на выручку под огнём с двумя группами и, по сути, на верную смерть. Они смогли пробиться к линии соприкосновения.

Мне машет рукой пулемётчик Юра Сартаков, подползаю – он тяжело ранен. Вкалываю ему промедол и вижу, что у меня самого в руке и ноге осколки… Тот опорник мы взяли, но с большими потерями… А надо было поднять дроны, посмотреть, где противник. Задолбить его артиллерией и лишь после идти в атаку. Они бы там, на опорнике, были кто-то ранен, кто-то контужен... Я два раза ходил на штурм без поддержки артиллерии – это был полный аут.

В тот раз Владимир Семёнов был эвакуирован в госпиталь аж во Владивосток. Говорит с улыбкой, что благодаря ранениям узнавал географию страны. Вернулся на фронт 3 апреля – туда же, в Кременской лес, командиром взвода.

БОИ В КРЕМЕНСКОМ ЛЕСУ ДЛИЛИСЬ ОКОЛО ГОДА. 

Его подразделение продолжало продвигаться вперёд.

А 18-го Владимира снова ранило, и он опять не покинул позиций. Но осколки засели глубоко в ноге, началось заражение, и 22-го начальство отправило его к врачам в Рубежное, а дальше он ничего не помнит.

Очнулся в госпитале. Оказалось, машину, на которой его эвакуировали, взорвали: у Старобельска она попала под миномётный обстрел. Владимир был единственным выжившим. На этот раз направили на излечение в Северную Осетию.

У меня была частичная потеря памяти. Проснулся ночью в палате и несколько минут не знал, кто я. Мне сказали, что для такого ранения головы это нормально и последствия ещё будут сказываться какое-то время.

По выздоровлении Семёнов опять попал в Кременской лес. Шло наступление на Червоную Диброву. 

ЭТУ РАБОТУ ЛУЧШЕ НИХ НИКТО НЕ СДЕЛАЕТ. 

Спасение снайпера Коляна

15 июля Владимир спас жизнь двум снайперам. Одного из них – Коляна, позывной "Бартез", тоже добровольца – знал давно. Снайперы ушли вперёд, Семёнов оставил им свои координаты и прилёг на пару часов отдохнуть. Но едва заснул, заработала рация. Снайперы нарвались на растяжку.

Не надевая брони и каски, я побежал туда с двумя разведчиками. И сами чуть не подорвались на другой растяжке. Была ночь, но в темноте увидели блеск проволоки. Разведчики несли второго снайпера, а я – Коляна. Он терял сознание. Мы оперативно их донесли. Его врач потом написал, что он умер бы, опоздай мы на несколько минут.

КОГДА КОЛЯН УХОДИЛ НА ЗАДАНИЕ, ВЛАДИМИР ПРЕДЛОЖИЛ: "ДАВАЙ СФОТКАЕМСЯ – ВДРУГ НЕ ВЕРНЁШЬСЯ?" И ЕСЛИ БЫ НЕ ОН, ТОТ ТОЧНО БЫ НЕ ВЕРНУЛСЯ. 

А 27-го Владимир получил ранение сам. Ему дали подразделение мобилизованных – им требовался обстрелянный командир. 26-го началось наступление.

Их позиции были меньше чем в ста метрах от украинских по обе стороны дороги – так близко, что однажды эвакуационная группа, перепутав, чуть не заехала в окопы врага – подорвалась на своей же противотанковой мине, один из бойцов погиб, другой, раненый, всю ночь полз эти несколько десятков метров к своим.

В том бою его опять ранило – в ногу осколком. Это был единственный осколок, который из него извлекли.

Обычно, когда мелкие, сантиметра в полтора кусочки металла горячими застревают в теле и припекают ткань, доктора говорят, что их лучше не трогать. Во мне сейчас шесть осколков.

Выполнив задачи, десантники передали позиции в районе Червоной Дибровы мотострелкам. А их самих срочно перебрасывали под Работино.

Работино, "контрнаступ"

Под Работино была своя неповторимая атмосфера. Если в Кременском лесу почва – сплошной песок и окопы осыпались, то в Работино дубовая глина – такая, что не окопаться. Дроны в небе жужжали 24 часа в сутки, из окопа высунуться невозможно. И техники враг нагнал столько, сколько Владимир не видел на других направлениях.

Псковские десантники меняли тихоокеанских морпехов, сумевших вырыть какие-то щели. На их позициях долгое время было довольно спокойно. А когда началась ротация, враг, узнав об этом, открыл по ним бешеный огонь и стал штурмовать. Так обычно и бывает.

Ставя задачу, ему сказали, что отправляют на самую "очковую" позицию – туда, где враг пытается пробить нашу оборону и, если ему это удастся, наши роты попадут в окружение. Но при этом в подчинение дали мобилизованных, которые прежде сидели где-то на третьей линии. И не дали связи.

Мы были так близко к фашистам, что слышали их. Они нас провоцировали, говорили: "Хлопцы, сейчас пойдём убивать этих..." Клацали затворами, давали короткие пулемётные очереди – ждали, что у нас нервы не выдержат, откроем по ним огонь, а они, выявив наши огневые точки, тут же накроют их артиллерией. Пулемётчик сидит – у него руки трясутся. Я ему говорю: "Жди, когда пойдут".

Днём их задачей было находиться без движения, просто вести наблюдение и стараться не выдать себя, благо морпехи замаскировали позиции. Боевые действия шли в основном по ночам. Среди штурмующих были и женщины.

Как рассказал комбат, у противника стояла задача за две недели прорвать позиции, на которых находился Владимир, и идти дальше на Мелитополь. Но пехотинцы ВСУ побаивались ходить в атаку.

Они настолько очковали, что не жалели БК. В докладах командованию сильно завышали число противостоящих им русских, чтобы переложить всю боевую работу на артиллерию.

Боеприпасов под Работино у врага было с избытком. По каждому обнаруженному нашему солдату били дроны, танки, "арта". А вот русской артиллерии за всё время нахождения на позициях под Работино Владимир особо не слышал. А снаряды из Северной Кореи не вполне оправдали надежд. Вроде бы они тогда были неотбалансированными, давали недолёт или перелёт.

Особые отношения с дронами

Своё очередное ранение Владимир получил 30 августа, спасая раненого замкомвзвода.

Он звал на помощь, его сильно ранило. Никто не решался ему помочь. Пополз я. По мне выстрелили раз десять. Вытащил его к себе в окоп. После этого побежал к разведчикам за носилками и подмогой, чтобы его дальше нести. На обратном пути меня догнал дрон,

 – вспоминает Владимир Семёнов.

Замкомвзвода спасли, его ночью вытащили разведчики – он потом вместе с Владимиром лежал в одном госпитале в Севастополе. Семёнова тогда от взрыва гранаты, сброшенной с дрона, спас бронежилет. Но зацепило руку и ногу.

Можно сказать, ему опять повезло. Вообще с дронами у Семёнова сложились особые отношения. Сброшенные на него гранаты и мины нередко взрывались в каких-нибудь нескольких метрах, а он оставался цел. А много раз вообще не взрывались. Однажды рядом с ним даже упали две гранаты и просто воткнулись в землю.

Владимир считает, что у него есть ангел-хранитель – его мама. Она умерла в сентябре 2022-го, через полтора месяца после того, как сын ушёл на войну...

Не пустили на ток-шоу

На войне у Владимира, как у какого-нибудь волка, обострилась интуиция. Будто знал наперёд, что ждёт других и его самого. Недавно под Работино погибли два его товарища, вместе с которыми два года назад уходил на СВО. Одному он говорил: "Не лети. У меня плохое предчувствие". А перед тем как сам чудом выжил во взорванной машине, увидел, что через месяц неизвестно почему окажется дома. Так и вышло: после госпиталя в Северной Осетии приехал на реабилитацию. Перед тем как снайпер Колян подорвался на растяжке, Владимир предложил ему: "Давай сфоткаемся – вдруг не вернёшься?"

Благодаря Коляну, кстати, его настигла известность. Снайпер записал видео о том, как после ранения в первый раз встаёт с койки. Владимир, который в это время и сам был в госпитале, на сей раз в Севастополе – после своего шестого ранения, полученного под Работино, поздравил товарища, а тот в ответ поблагодарил за спасение. Переписку в соцсети увидели журналисты, вышли статьи. Их двоих позвали на телевидение на ток-шоу, говорят, этот проект курировал один бывший чиновник из старого набора Минобороны.

Участников передачи согласовывали чуть ли не с самим Шойгу. Уже была назначена дата эфира. Но он не состоялся. Владимир Семёнов в это время был дома на реабилитации, пришёл по какому-то вопросу в военкомат, а его… задержали как находящегося в розыске в связи с оставлением части.

В этот момент у Володи был конфликт с начальством. Шло разбирательство насчёт 12 оставленных без внимания рапортов о представлении его к ордену Мужества. Его беременная пятым ребёнком жена записалась на личный приём к врио командующего ВДВ, приехала в Москву и вручила ему эти 12 рапортов. И в самый разгар конфликта Владимира приглашают на передачу. Зная Семёнова, который не боится говорить то, что думает, начальники побоялись выпускать его на тот эфир. Хотя человек не скрывался, проводил уроки мужества в школах,

– рассказывает карельский военкор, редактор интернет-газеты "Черника" Алексей Владимиров. Он давно знает Семёнова.

Следственный комитет отказал в возбуждении уголовного дела – с командировочными документами у Владимира всё оказалось в порядке, но эфир передачи был сорван.

Алексей Владимиров предполагает, что кто-то посчитал: раз у Семёнова уже есть один орден Мужества и медаль "За отвагу", то и хватит с него.

А ещё была эпопея, когда многодетная семья героя год сидела без газа. Владимир пытался решить эту проблему дистанционно, лежа в госпиталях. В итоге дело сдвинулось с мёртвой точки лишь после личного вмешательства главы Карелии Артура Парфенчикова. 

ГЛАВА КАРЕЛИИ В ДЕНЬ РЕСПУБЛИКИ ВРУЧИЛ ВЛАДИМИРУ МЕДАЛЬ "ЗА ОТВАГУ".

В тылу своя война

По словам военкора, с проблемами по возвращении так или иначе сталкиваются все участники СВО:

Я бы каждого чиновника отправлял на месяц куда-нибудь в Ясиноватую, потому что они не понимают, через что ребята прошли. Володя возвращался всякий раз после ранений в разобранном состоянии. Но когда глава Карелии ему награду вручил, когда на День спецназа в школу пришёл и его дети там облепили, он духом воспрял. А когда баннер с его портретом установили и видео о нём записали, военкомат за один день выполнил месячный план по набору добровольцев – настолько другие его примером вдохновились.

Стране нужны герои. Если люди будут знать о таких, как Владимир Семёнов, и видеть, что им по возвращении в мирную жизнь воздают по заслугам, то и сами будут стремиться стать такими, как они.

Но сегодня часто бывает, что ветераны СВО, возвращаясь, оказываются никому не нужны. А у их земляков перед глазами другие примеры успеха. Вместо настоящих героев – фальшивые. Делавшие карьеру на либеральных лозунгах сегодня поднимаются на патриотических.

Создаётся впечатление, что нынешняя элита, особенно на местах, чувствует в ветеранах СВО конкурентов и придерживает их, невзирая на призыв президента всячески их продвигать.

Владимир Семёнов был отобран в президентскую кадровую программу "Время героев". Написал в тестовом эссе о том, что хочет приносить пользу родной Кондопоге, менять жизнь людей в своём городе так, чтобы из него не уезжала молодёжь, чтобы в нём продолжали жить его дочери…