Удары по Крыму: кто виноват и что делать

По итогам трехдневных непрерывных атак на Крым уже можно делать определенные выводы. По всей видимости, слова нового министра обороны «ошибаться можно, врать нельзя» до сих пор находят творческую интерпретацию в виде продолжения «а если ничего не говорить – то это и не ложь, и не ошибка». Как обычно, о существенных потерях на Бельбеке (и в людях, и в технике) узнаем либо со спутниковых фото иностранных компаний, либо от отраслевых источников.

Чем хуже у врага дела под Харьковом и в Донбассе, тем сильнее будет лететь по Крыму, это очевидно. Вопрос в том, что с этим делать.

Крым – это понятная и удобная для врага цель, которую можно бить с разных ракурсов по известным координатам и разными видами оружия. Замысел врага очевиден: максимальное поражение авиации, средств ПВО и инфраструктуры, желательно с изоляцией логистики, чтобы Крым из непотопляемого авианосца превратился для России в головную боль и уязвимость. С флотом у врага (мы тут не только и не столько про Украину говорим) всё получилось: интенсивность нашего патрулирования в северо-западной части Черного моря заметно сократилась, украинские караваны с зерном туда и оружием обратно идут без малейших проблем.

Как правило, флот сейчас находится в бухтах и выходит только для патрулирования ближней зоны и ракетных пусков. О результативных ракетных ударах по кораблям ЧФ РФ давно не слышно, потому что при каждой ракетной тревоге корабли рассредоточиваются. Но подобная практика в любом случае ведет к эрозии боевых возможностей.

С авиацией ещё хуже. Нет смысла в очередной раз удивляться отсутствию укрытий для самолетов – проще исходить из того, что по религиозным канонам их сооружать нельзя.

Выход очевиден: нужно расширять зону обнаружения угроз, наращивать группировку ПВО и переводить и авиацию в такой же мобильный режим, что и корабли. Готовить ко взлету – процесс длительный, но ничто не мешает хотя бы обзавестись несколькими единицами аэродромных тягачей и оборудовать отстоящие в сотне-другой метров от основных стоянок запасные, куда при наличии воздушных угроз можно самолеты перетащить, тем самым снизив вероятность их поражения.

Ну или экономический подход нового главы МО возобладает, кто-то возьмётся за калькулятор и прикинет, насколько дешевле конфисковать неправедно-нажитое и построить на них укрытия, чем постоянно радовать население удвоением и утроением производства самолетов. Как говорится, сэкономил – считай, заработал.

Но это часть решения. Враг бьёт по Крыму, потому что может, и инициатива на его стороне. Пока есть с чего запускать и кому – бить по Крыму будут и дальше. Самое концептуальное решение это контроль всего Причерноморья до самой Румынии, но этот вариант актуален в лучшем случае в среднесрочной перспективе. Остается только усиливать мощности разведки по контролю местности от Херсона до юго-запада Одесской области и выбивать обнаруженные угрозы. Но, в любом случае, всё начинается с нашей способности отбивать атаки врага.

Отбивать мы их сможем, когда всего «станет больше», прежде всего средств обнаружения и ПВО. Это означает увеличение производства этих инструментов не в разы, а кратно.

Много говорилось, что обеспечить радарное поле нужной глубины (особенно для низколетящих целей) могут помочь радары на аэростатах. Нужны мобильные группы ПВО, которые способны справляться хотя бы с дронами. Нужен центр анализа угроз – появление украинских БЭК с зенитными ракетами предсказывалось чуть ли не год назад, но почему-то сугубо «диванными аналитиками», а оборонному ведомству было не до того.

Перестройка всего механизма Минобороны, с устранением всего лишнего, что мешает обороняться от врага и его, впоследствии, бить – уже перезрела. Личность нового министра позволяет надеяться, что эти реформы хотя бы начнутся.

Автор — политолог, замдиректора Института РУССТРАТ, шеф-редактор информагентства REGNUM, руководитель интернет-проекта «Империя»