Болевой порог: как страх перед террористами позволяет оправдывать пытки
На модерации
Отложенный
Когда речь идет не о воришках из супермаркета, а о террористах, общество слабо прислушивается к аргументам против пыток задержанных. Однако пытки недопустимы не только из-за гуманных соображений — они еще и мешают проведению эффективного расследования, уверена юрист «Команды против пыток» (организация признана иностранным агентом) Ольга Садовская
Пытки в эфире
Мы все стали свидетелями одного из самых масштабных и жестоких террористических актов последних лет — нападения на Crocus City Hall. И почти сразу после теракта увидели — практически в прямом эфире — пытки подозреваемых в его совершении (редакция не дает ссылку по этическим соображениям).
В целом кажется, что эта картина нашла отклик у зрителя. Общество как будто чувствует себя отомщенным: террористов настигла быстрая, неотвратимая и соразмерная по жестокости кара. Наказание будет потом — после решения суда. Исследования, которые проводятся в разных странах, говорят о том, что уровень толерантности к пыткам в обществе довольно высок и колеблется в районе 30-40%. А когда речь заходит о трех видах самых страшных преступлений — терроризм, педофилия, серийные убийства, — то уровень принятия государственного насилия взлетает, как температура воды в закипающем чайнике. Это эмоции и, прежде всего, страх.
Редкие голоса правозащитников, гуманистов и им сочувствующих пытаются воззвать к идее равных прав для всех и абсолютного запрета пыток. И это честный аргумент, построенный на идеях того, что наказание должно быть неизбежным, но именно наказание, а не внесудебная кара. Пытка же — это именно кара, предполагающая полное расчеловечивание жертвы. Но не только. Пытка — это еще и расчеловечивание палача. Подключая клеммы к мочкам ушей, надевая пакет на голову, пытатель не оставляет насилие в мире террористов, он впускает его в свою обыденную жизнь, и оно там остается навсегда.
Однако эти аргументы плохо слышны, когда речь заходит не о пытках воришки в супермаркете, а преступлениях исключительной массовости и жестокости, как в «Крокусе».
И тут, наверное, стоит посмотреть на ситуацию более прагматично.
Искажение реальности
К чему, как мне кажется, стоит стремиться после такой трагедии? К тому, чтобы установить всех виновных в этом страшном преступлении.
И к тому, чтобы подобное не повторилось.
Есть такая поговорка у социологов: если долго измываться над данными, то они скажут тебе что угодно.
Так вот, давайте отбросим мораль и задумаемся, позволят ли пытки в этом и в похожих случаях достичь указанных целей получения достоверной информации о произошедшем и, возможно, планируемом. Ответ, как ни удивительно, отрицательный. И причина — то, как устроен наш организм.
Естественно, не существует вполне корректных с научной точки зрения исследований эффективности пыток, например с применением контрольных групп. Однако у нас много данных о психологических и физиологических последствиях сильной боли, страха, сильного холода, лишения сна, состояния, близкого к утоплению. В некоторых исследованиях, например в эксперименте Принстонского университета по изучению последствий сенсорной депривации, использовались здоровые добровольцы. Эти исследования показали, что довольно быстро человек теряет способность адекватно реагировать на реальность, понимать и отвечать даже на несложные вопросы. Другие исследования проводились во время подготовки солдат к боевым действиям. Существует также литература о тяжелых долгосрочных последствиях пыток для тех, кто их пережил, а также для тех, кто их применял, работы об эффективности полицейских методов допроса, которые позволили понять психологию ложных признаний, — их чрезвычайно легко получить, используя насилие. И проблема в том, что пытки не останавливают поток лжи, а, скорее, еще больше искажают реальность.
Но в том ли цель следствия? Выбитые признания могут увести по ложному пути и лишить власти объективной картины произошедшего. А если не знать всех обстоятельств уже совершенного преступления, то вряд ли получится предотвратить новое. Все же целью расследования является получение достоверной информации, способной пролить свет на все элементы преступления. Но пытки не дают к ней доступа в основном из-за того, что лишают человека способности мыслить. Сильная боль и страх перед самой пыткой — все это вредит памяти, речи и поведению. Пытки не убеждают людей принять обдуманное решение о сотрудничестве, а вызывают панику, диссоциацию, потерю сознания и долгосрочные неврологические повреждения. И острое желание говорить, чтобы предотвратить дальнейшие пытки. Говорить то, что от тебя хотят слышать. Это никак не помогает узнать подлинные имена, контактные данные, приметы и другие важные детали.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
Комментарии
Вполне возможна ситуация, когда где - то тикают часы взрывателя, а террорист отказывается добровольно сообщать, где заложена взрывчатка. Под угрозой жизнь сотен людей ... Процедуру применения пыток нужно прописать в законе. Пытки не должны приносить увечий, сделать подозреваемого инвалидом, под наблюдением врача, и т.п.
Сергей Пильщиков, "Пытки не должны приносить увечий" Хм... А это как? Типа, как аппарат для пыток в романе Оруэлла "1984"? Тогда надо ещё и "комнату 101" задействовать. Как там сказано "Пред лицом боли нет героев, нет героев..."
slavaor2010, Полиэтиленовый мешок на голову террористу оденьте, удушье, ...., но под контролем врача. Вот вам и пытка, от которой не будет увечий. Таких пыток много напридумывали ...
Сергей Пильщиков, А врач зачем?
"...относительно непричинения видимых физических повреждений подследственным, коим предстоит выступить в открытом судебном заседании, применялись только: А. иглохирургия до самой глубокой с проникновением в нервные узлы; Б. хемообработка нервных узлов алкалоидами и щелочами; В. световая камера; Г. паротермическая камера.
slavaor2010, Чтобы не умер под пытками - вдруг сердечник, астматик, ...Всё должно быть гуманно, в рамках закона.
Сергей Пильщиков, Вот представьте сцапали вас на улице правоохранительные органы и решили проверить на причастность к грабежу в ближайшей подворотне. Будет вам и врач, и всё по закону. И признаетесь в убийстве Кеннеди...
Место Ольги Садовской на кухне. Говорить может только с разрешения мужа и то, если муж уверен, что она скажет что-нибудь умное.
Они настрелялись, накуражились. Потом сели в машину и почти уехали. Что там оставалось? Час езды - и они ушли. Были вооружены, могли отстреливаться. Нашим надо было их брать живыми даже если будут потери. Потери вполне могли быть.
И тут их взяли. Они еще убегали. На дерево кто-то залез. Думали, спасутся.
Им надо было дать понять, что уже не спасутся. Все. Теперь уже от них ничего не зависит. И вполне достаточно того, что они живые.
Считаю мнение юриста Ольги Садовской обоснованным и объективным. Есть множество возможностей и методов у тех, кто задерживает подозреваемых и проводит доследственные и следственные действия. Безусловно, быть выдержанным и терпеливым ( после трагедии случившегося ) намного сложнее, чем уподобиться собеседнику, начав применять в отношении его неоправданное ничем насилие.
А выложив всё это в Сети, невольно заставить читателей принять соглашательскую позицию по отношению к их неправомерным действиям.
Думаю, что после верных выводов из этой статьи, нам всем стоит задуматься над тем, что делать, чтобы в любой жизненной ситуации не только не преступить Закон, НО, и, прежде всего, сохранить свой человеческий облик.
Пыток ваще не должно быть. И даже угрозы пыток. Это унижает государство и ставит его вровень с преступниками. Все остальные аргументы - следствия, последствия, какие-то "исследования" это децкий лепет. Нам такой хоккей не нужен !