До встречи на кресте

Демоны летают над Россией. Силы тьмы сорвались с цепей и рыщут по русским городам и сёлам, словно распечатаны врата ада, и оттуда вырвались несметные полчища, вторглись в нашу русскую жизнь. Куда ни посмотри, повсюду беда, смерть, растление и неистовые бесчинства. Тати разворовывают и добивают последние остатки русского государства. Тонут корабли, падают самолёты, взрываются электростанции, арсеналы русской армии превращаются в прах в результате таинственных непрерывных взрывов. Идёт чудовищная атака на русских детей: их топят, растлевают, отравляют инъекциями, кормят ядовитой пищей, — по всей Руси идёт избиение младенцев.

Растление народа стало смыслом культурной политики. Убиение в человеке чести, совести, героизма — задача, над которой работают брызжущие ядовитой слюной кинескопы. Гей-парады еще не вырвались на московские улицы, но уже вовсю проходят в театрах, на телеканалах, в министерствах, на содомитских вечеринках властной элиты.

Академики-русофобы открыто говорят о тупиковом русском пути, ратуя за расчленение России. Тлетворные демоны обрядились в епитрахили и рясы и вершат своё демоническое дело внутри православной церкви. Стяжательство, златолюбие, стремление к роскоши, обожание дорогих машин, погоня за деньгами. Похожие на царские хоромы жилища священников наполнены драгоценностями и дорогим убранством. Атеисты-бизнесмены напяливают рясы, превращая приходы в акционерные общества и игорные дома. Церковное возрождение, которое переживала Россия в 90-е годы, ожидание того, что сонмы православных подвижников наполнят церковь огненной энергией служения и преображения, — эти надежды не оправдались. Презрев кровь новомучеников, не вняв урокам истории, когда тучное, равнодушное к народу духовенство в начале прошлого века предало идеалы Христа, предало своего царя и пошло из храма в наполненный смутой мир, став частью этого смутного мира.

Сегодняшняя церковь подвергается великой урозе. И, в лице молодых иерархов-обновленцев, она повторяет губительный опыт своих предшественников. Своим образом жизни, своим плотским материализмом отвращает от церкви измученный, жаждущий правды русский народ.

Именно в этих условиях прозвучала недавно по телевизору жуткая проповедь Александра Невзорова, который с дьявольским блеском в глазах, исполненный невероятной гордыни, поносил православие, отрекался от веры, возводил страшную хулу на церковь, подтверждая свою богоборческую проповедь примерами из жизни современных церковников — златолюбцев и лицемеров.

Этим бешеным бесовским атакам Россия даёт отпор. Множество русских людей среди нынешнего адского пиршества остаются преданными идеалам веры, чести и благородства, не отвергают ценности русской культуры и русской истории, подают примеры высокого стоицизма и служения.

Православные монастыри — это крепости, о стены которых разбиваются адские полчища. Как в древние русские времена в период нашествий и пожарищ спасались за монастырскими стенами ремесленники и крестьяне, философы и летописцы, затворившись за церковными вратам, отбивая на стенах атаки супостатов, так и сегодня монастыри являются центрами духовного русского сопротивления.
Монахи и монахини, старцы, объединённые в духовное братство, вершат свой молитвенный подвиг, не просто сами спасаясь от "князя мира сего", но и спасая русский народ.

Кого не увидишь в сегодняшних монастырях?! И кротких старушек-богомолок, и израненных, пробитых пулями ветеранов недавних и давних войн. Русских предпринимателей и купцов, стремящихся основать своё дело не на голом чистогане, а на идее служения государству российскому.

Генералы спецслужб и батюшки из ближних и дальних приходов — все они переступают пороги монастырей и, стоя на молитвах в храме, составляют единое духовное русское братство.

Недаром на монастыри начались атаки и гонения, исходящие из недр самой обновленческой церкви. Новое поколение иерархов, получивших образование на Западе, в золочёных мантиях, через которые проступают чёрные пятна экуменизма, ведёт атаки на древний православный уклад, на православную традицию, на исповедников фундаментальной православной веры, стремясь изменить чин православного богослужения. Изменить язык, на котором тысячу лет наши предки возносили молитвы перед битвой, провожали в последний путь своих героев и мучеников, славили великие русские победы. Начнут с отказа от церковно-славянского ангельского языка, а кончат отказом от икон и священной литургии.

Одной из духовных твердынь является Свято-Боголюбский монастырь, окормляемый дивным русским пастырем архимандритом отцом Петром.

Здесь, уходя в трёхдневный затвор, без хлеба воды, и сна денно и нощно монахини молятся за спасение России.

Здесь усилиями монахинь отроки и отроковицы вырываются из объятий порока, спасаются от растлителей, наполняются православной верой, готовятся к бескорыстному служению Родине.

Не потому ли боголюбский дух столь неприемлем для некоторых церковных иерархов, чья нога ни разу не ступала на святую боголюбскую землю, словно вокруг монастыря прочерчен невидимый защитный круг, через который не в силах перешагнуть стопа лицемера и тайного богохульника?

Не решился заехать в монастырь и президент Медведев, посетивший Владимир и промчавшийся мимо монастырских стен с воем сирен и блеском тревожных мигалок, будто тайная сила отгоняла его от стен священной обители.

Летними ночами, когда окрестные леса и поля погружены в мягкую тьму, когда спят города и селения, можно видеть, как над Боголюбским монастырём светится воздух. Будто от куполов, колоколен, монашеских келий подымается ввысь к небу таинственное свечение. Трепещут и переливаются тончайшие серебряные нити. Эти нити суть молитвы монахинь, их молитвенные сны, возносящиеся в небеса к Богу.

Среди этого нежного серебра тонкой золотой нитью сверкает молитва русского праведника, могучего государственника, ветерана Великой Отечественной войны, монархиста и сталиниста, архимандрита отца Петра.