Человек с лорнетом на митинге

Никак не могу придать своей физиономии нужное выражение. Все время какое-то благородство чужеродное выпирает. 

Сам-то я по себе человек вполне адекватный, без фокусов. Кручусь, как могу. Куда не следует – не лезу. Баб сексуальных очень даже уважаю. В общем, никаких таких благородных заморочек за мной не водится, скорее наоборот, а вот физиономия почему-то выдалась, как назло, возвышенная. Никак она с нашими трендами и установками не согласуется. Я – всей душой «за», целиком в общую массу вписываюсь, а эта дурит, презрительно на всё взирает, хмыкает.

Интересовался своим происхождением, думал, может, там какой-нибудь горделивый граф или барон с лорнетом случайно затесался – нет, ничего близкого: одни мещане в роду, мелкие торговцы, служащие, первые комсомольцы…

Ну и, понятно, куча проблем у меня из-за такой необычной мордахи. И на работу приличную не могу устроиться, и женщины не хотят сближаться. Чураются меня люди. Куда ни приду – документы требуют, обыскивают, Я объясняю, что это у меня только видимость такая, а вообще-то я никакой не благородный, свой – не верят. 

Я уж и бороду огромную отрастил, и очки темные не снимаю, рожи всякие простонародные корчу, лишь бы не цеплялись – ничего не помогает. Благородство так и прет. Даже на митинг из-за этого не могу сходить...

Но помог один алкаш из нашего подъезда. Алкаши – они вообще, как я заметил, часто мудрые вещи говорят, чего от трезвых и не дождешься. Вот и этот, услышал мою историю, когда я его водочкой угощал, и говорит: – А ты попробуй всё наоборот сделать. Старайся почаще бубнить о чем-то высоком, скрепном, государственном, как будто тебе хорошо платят за это, а всё сугубо личное, всякие корыстные мыслишки подальше спрячь – может, тогда и физиономия твоя в соответствие с общей картинкой придет, как-то приземлится, раз она у тебя в таком контрасте с внутренним миром находится… 

Я сначала отмахнулся, думал, он чушь какую-то пьяную городит, но потом все же дошло: да нет, тут что-то есть, надо действительно попробовать.

И попробовал. Начал перестраивать себя на высокий лад, рассуждать при каждом удобном случае о чем-то неличном, общественно значимом – о стратегии развития, благе людей и т.п, а за образец взял главные слоганы и тезисы наших общественных сил. Там уж – выше не придумаешь, ничего своекорыстного.

И надо же: смотрю, слиняло мое злосчастное благородство. Сразу противненький какой-то стал, всё порочное изнутри повылазило, но зато пришел в соответствие, всем мой новый имидж очень понравился. Даже говнистый наш начальник вдруг подобрел, говорит, что-то ты засиделся у нас, надо тебя вверх двигать…

Все-таки видимость в нашей жизни самое важное.