Я – русский

Недавно дал послушать одному своему товарищу мою новую песню. В ней есть такой рефрен: мы русские, мы на русской земле. После прослушивания товарищ помрачнел и сказал, что такие слова разжигают национальную рознь. Естественно я поинтересовался, с чего вдруг он-то решил, что даже такая простая и спокойная констатация очевидного факта принадлежности к русской нации и русской земле может являться пресловутым «разжиганием»? Он ответил не лишенными определенной актуальности фразами о том, что русские дегенерируют и спиваются, страна развалена, церковь разложилась и в этой ситуации пафос идущий от этого рефрена кажется ему режущим слух. Вот если бы слова, сказал он, были типа: мы - христиане, мы – братья… ну тогда такая песня имела бы право на существование. А идея такой разнузданной этнофилии, да еще в контексте христианского творчества кажется ему какой-то провокацией. И вот здесь, в этом простом, казалось бы, его непонимании скрыто непонимание совсем другого масштаба.

Что же это такое,- быть русским? Написано уже огромное количество литературы об этом, но актуальность этого вопроса вряд ли стала меньше. Особенно если посмотреть на него именно в контексте православного христианства в сегодняшней, нашей, конкретной стране, а не «вообще». Конечно, во Христе нет ни эллина, ни иудея, и как бы хорошо было, если бы такая идеальность имела место в реальном мире. Но и в истории человеческой, и в истории христианских церквей достаточно фактического исторического материала, который не позволяет наивно применять эту евангельскую фразу, иначе зачем бы было болгарам воевать с византийцами, использующими всю возможную и невозможную хитрость для ослабления и удержания в раздробленном состоянии Болгарского царства в средние века. Ведь и те и другие были христианами, а один из «милосерднейших» и «наихристианнейших» византийских императоров после одной из битв повелел ослепить десятки тысяч пленных болгар, включая женщин и детей! Можно вспомнить и политику Константинопольской Патриархии умело «разводящую» Поместные Церкви и вовлекающую их в вечное противостояние и выяснение, кто первый и более православный. Но почему-то не стали наши русские князья и русские епископы сохранять ситуацию, когда Русской Церковью управляли греки в первые века существования нашей Церкви на Руси. А так вроде бы чего, ведь мы же братья?

Быть русским – значит быть сопричастным к могучей ветви, некогда привитой к Животворящему дереву Православия, давшей удивительные, прекрасные плоды. Быть русским все равно, что влюбиться. Это – состояние души, Духа. Именно это ощущение сопричастности звучит в замечательном восклицании победоносного Суворова: «быть русским, - какой восторг!». У М.В.Меньшикова есть в его известных «Письмах к русской нации» такая мысль,- русская нация это не только те люди, которые живут сейчас, это и те, кто жил до нас, наши предки, многие из которых живут уже вечно со Христом, и те, кто еще будет рожден, наши потомки.

И вот это понимание, что мы не взялись вдруг и ниоткуда, а имеем свою историю и своих предшественников, которые оставили нам нашу землю и которую мы передадим нашим детям, когда сами отойдем ко Христу должно помниться всегда. По меньшей мере из уважения к нашим предкам, которые положили свои жизни для того, чтобы на русской земле жили русские люди, их дети и внуки. Для кого иначе проливали они свою кровь, для китайцев, для таджиков? Вообще для общечеловеков? Так зачем нам тогда и суверенитет, давайте отдадим Россию в «общечеловеческое братское пользование»? Прискорбно, что даже в русской православной среде слова «мы русские, мы на русской земле» может вызвать ассоциацию с разжиганием розни. До какой же степени нас приучили стыдиться своих корней и сопричастности своей земле!

Когда я говорю, что я русский, я напоминаю себе, что и я сопричастен к чему то великому и напоминаю себе, что быть русским ответственно, ведь и у нас есть свой путь и Господь ведет нас по этому нелегкому пути.

Хочу рассказать один эпизод из своей паломнической практики. Случай имел место в прошлом году. Я посещал монастырь Преображения в Бостоне для встречи с духовником монастыря о.Пантелеимоном, лично знавшем таких духовных светильников как старец Иосиф Исихаст, преп.Иероним Эгинский, и многих других. И вот он, сам будучи греком по национальности, сказал мне тогда: «…русские особенно сильны своими новомучениками, прославленными в ХХ веке. Помню, как читал рассказы одного русского архиерея, упрятанного большевиками в сумасшедший дом, назывались они, по-моему, «Записки из красного дома». Над ним ставили опыты, издевались, помещали его вместе с самыми буйными больными, так что он уже плохо понимал и осознавал себя. Но он как-то умудрялся писать маленькие записки на тонюсеньких полосках бумаги, таких маленьких, что их можно было спрятать за ногтями. И в одной из последних он написал,- « Господи, я знаю, что завтра Ты можешь отнять единственное, что у меня осталось,- рассудок, но сегодня, когда я еще могу понимать и сознавать, пока я еще в своем уме, я пишу Тебе – я люблю Тебя». И вот эта сила духа, эта любовь, эта способность к самопожертвованию это и есть русские, и вы, живущие сегодня, плоть от плоти, и кость от кости от них. И если вы не будете «солены», то и не знаю, кто еще сможет».

И вот эта сопричастность, эта «плоть от плоти и кость от кости» еще одна крепкая нить, связывающая нас вместе с нашим языком, и с нашей землей воедино в то состояние духа, которое я и определяю, как «быть русским». И если уж кому то кажется предосудительным от себя говорить за многих, то тогда скажу просто: я – русский.