«Энтони Хопкинс — гений»: интервью с актером и музыкантом Джонни Флинном

15 февраля в российский прокат выходит драма «Одна жизнь» — биография британца Николаса Уинтона, спасшего более 600 еврейских детей в годы Второй мировой войны и обретшего известность после телепередачи That’s Life! в конце 1980-х. Специально для Time Out исполнитель главной роли, актер и музыкант Джонни Флинн, рассказал о наследии Николаса Уинтона, сложностях на съемках и работе с Энтони Хопкинсом.

Можете рассказать тем, кто не знаком с историей Николаса Уинтона, кем был этот человек?

В конце 1930-х Николас был еще молод и работал брокером, жил с матерью на севере Лондона. Мартин, близкий друг Уинтона, позвал того посетить Чехословакию и познакомиться с евреями, бежавшими от нацистов. Николас приехал, увидел отчаянное положение беженцев и тут же решил помочь им. Особенно он переживал за страдающих от холода и болезней детей. Когда немецкие войска начали наступать, Уинтон организовал спасательную операцию и вывез на поездах из Чехословакии 669 детей, найдя им семьи в Великобритании. Он был героем, но его подвиг оставался неизвестным до конца 1980-х. Тогда его почти что хитростью заманили на телешоу That’s Life! на британском телевидении, и люди узнали об этом великом поступке. А повзрослевшие дети наконец увидели человека, которому они обязаны своим спасением.

Почему лично вы захотели стать частью «Одной жизни»?

Это потрясающая история. Она особенно важна сегодня, во время гуманитарного кризиса по всему миру, когда десятки тысяч беженцев и мигрантов были вынуждены покинуть свои дома. Так что я считаю, что сейчас самое время рассказать историю человека, который мыслил независимо, — историю Николаса. Для меня это большая честь.

Когда вам нужно сыграть реального человека, вы готовитесь к роли как-то иначе?

Для меня каждый мой герой живой и настоящий. По крайней мере, я стараюсь представлять его реальным. Когда твой персонаж действительно существовал, ты должен прочитать о нем все, что можно, посмотреть все материалы. А в остальном подготовка такая же, как и к любой другой роли. Но с «Одной жизнью» получилось любопытно. Я ведь делю роль с Энтони Хопкинсом. Он тоже играет Николаса, только на 50 лет старше. Мне нужно было наблюдать за Хопкинсом на съемках и только потом играть самому. К тому же кинохроники с Уинтоном из 1930-х почти нет. Мы хотели, чтобы зритель поверил, что мы играем одного человека, причем реального. Я просто смотрел на Энтони, старался перенять его повадки, и это мне очень помогло.

Вы уже слышали об этой истории, когда приняли решение сниматься в проекте? Видели отрывок из That’s Life!, читали книгу?

Да, я видел ролик с отрывком из That’s Life!. Несколько лет назад многие делились им в социальных сетях. Я счел видео очень трогательным, но, каюсь, даже не запомнил имени Николаса. Я просто посмотрел отрывок между делом. Уже во время подготовки к «Одной жизни» я изучил жизнь Уинтона подробно: прочел книгу его дочери, посмотрел несколько интервью, почитал о том, чем он занимался до конца жизни. Это было прекрасно.

Я постарался понять, каким человеком он был и во что верил.

Какие источники вам пригодились, помимо книги Барбары?

Читал книгу Дорин Уорринер, которая также участвовала в операции и описывала свой пражский опыт. Тем, кто проработал там дольше Уинтона, пришлось трудно, ведь их преследовали нацисты. А еще я читал книги о том, как жилось в Лондоне за считанные годы до начала войны.

Насколько мне известно, часть сцен снималась в Праге. Вам было проще вживаться в образ, когда вы оказывались в тех местах, где ваш герой реально бывал?

Еще как, да. Всегда очень полезно оказаться в местах, напрямую связанных с сюжетом, и общаться с местными жителями. Мы снимали реальных чешских детей, это было очень трогательно. В некоторые съемочные дни между дублями даже воцарялась тишина, настолько это важная история. Кстати, в Чехии я снимался несколько раз. Очень люблю эту страну и особенно ее столицу, Прагу, — невероятный город!

Вы же уже работали с Джеймсом Хоузом, не так ли? Наверняка он стал одной из причин, по которой вы решились на эту роль.

Да, я работал с ним уже во второй раз. В первый мы тоже снимали в Праге и тоже на холодном вокзале. Так что теперь это место ассоциируется у меня именно с Джеймсом. Перед нами стояла почти невозможная задача. У нас было всего три недели на съемки в Чехии — любая неудачная сцена, и нам пришлось бы ее вырезать, но все прошло гладко. Джеймс — очень талантливый режиссер, он всегда работает собранно и внимательно, и съемочная команда это чувствует.

Кого-то такого и надеешься встретить, когда приходишь в такую важную картину, не правда ли?

Да, нужен кто-то достаточно уверенный и опытный. Джеймс — как раз такой режиссер. Он много лет работал на телевидении, привык следить за сроками и бюджетами. Если мы снимали сложную сцену, он умел проговорить с нами все максимально кратко и точно, ведь на счету была каждая секунда. Джеймс хотел показать весь масштаб: лагеря беженцев, вокзал… У нас было много статистов. Тем не менее нам удалось соблюсти все сроки.

Расскажите, как вам работалось с Хеленой Бонем Картер?

Я люблю Хелену, она потрясающая. Мы с ней сдружились на съемках и до сих пор общаемся.

А как вам съемочный опыт с Энтони Хопкинсом? Он ведь настоящая глыба…

Несмотря на то, что у нас, само собой, нет никаких общих сцен — ведь мы играем одного персонажа, — я наблюдал за его игрой несколько дней. Энтони — гений и, очевидно, один из величайших ныне живущих актеров. В «Одной жизни» он просто потрясающий.

Почему эта история актуальна для зрителя в наше время?

Понимаете, мы снова вступаем в тот период, когда ультраправые политики мешают беженцам покидать опасные регионы. Мешают одним людям помогать другим. И только смелость, нестандартное мышление и умение порой нарушать правила помогают творить добро. Для меня большая честь сняться в картине, которая укрепляет наследие Николаса Уинтона и напоминает людям о вечных ценностях.