2 января 1974 года Союз писателей СССР объявил «клеветой» книгу «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына

В советское время общество находилось под тотальным контролем со стороны партийного аппарата. Партия считала, что только оградив советский народ так называемым «железным занавесом» от всего западного, можно было с успехом нанизывать идеологически правильные настроения, мысли, волю…

В рамках огромной страны было создано множество государственных организаций (подконтрольных партии), отслеживающих любую информацию извне. Большая часть цензуры приходилось на литературу.
Именно государство определяло списки того, что можно читать, а что нельзя, кому можно писать книги, а кому не нужно.

12 февраля 1974 года писателя Александра Солженицына арестовали в его квартире в Козицком переулке. После непродолжительного пребывания в Лефортовской тюрьме он был лишен советского гражданства и насильно выслан из страны. Принять автора «Архипелага ГУЛАГ» согласилась ФРГ.

Гнев властей вызвала публикация на Западе фундаментального произведения «Архипелаг ГУЛАГ», изобличающего карательный механизм государственной машины. Изначально Солженицын планировал пустить свой труд в печать не ранее 1975 года: он понимал, что публикация критикующего советский строй «Архипелага» неизбежно приведет к неприятностям для его семьи, и потому намеревался как следует подготовиться.

Однако самоубийство помощницы писателя Елизаветы Воронянской, которая под давлением сотрудников КГБ раскрыла место хранения одного экземпляра рукописи, изменило планы Солженицына, подтолкнув его к самым решительным мерам. После случившегося в августе 1973-го публицист дал указание приступить к выпуску книги на Западе. В СССР это возымело эффект разорвавшейся бомбы. Как и многие «вольнодумцы» до него, Солженицын подвергся изощренной травле и жесткому порицанию в официальной советской прессе.

Он не исключал даже ареста, а потому предусмотрительно подготовил на такой случай специальное заявление.

«Я заранее объявляю неправомочным любой уголовный суд над русской литературой, над единой книгой ее, над любым русским автором.
Если такой суд будет назначен надо мной — я не пойду на него своими ногами, меня доставят со скрученными руками в воронке.
Такому суду и не отвечу ни на один его вопрос. Приговоренный к заключению, не подчинюсь иначе, как в наручниках. В самом заключении, уже отдав свои лучшие восемь лет принудительной казенной работе и заработав там рак, — я не буду работать на угнетателей больше ни получаса. Таким образом я оставляю за ними простую возможность открытых насильников: убить меня за то, что я пишу правду о русской истории», — сообщалось в тексте, который в любой момент была готова сделать достоянием общественности супруга писателя Наталья Светлова.
Сторонники и единомышленники Солженицына в СССР между тем передавали друг другу образцы самиздата. Еще в начале января 1974 года с «Архипелагом ГУЛАГ» ознакомились Андрей Сахаров и его супруга Елена Боннэр, которым тайно принес экземпляр сын Светловой от первого брака 13-летний Митя. Через несколько дней знаменитый физик примкнул к коллективному письму, требовавшему оградить Солженицына от нападок и преследований.

Резонанс вокруг выхода произведения получился настолько громкий, что 7 января по поводу Солженицына собралось целое заседание Политбюро ЦК КПСС. Обсуждались меры «пресечения антисоветской деятельности» скандального автора.

Председатель КГБ Юрий Андропов предложил выдворить Солженицына из страны в административном порядке: такой вид наказания для представителей творческой интеллигенции советское руководство практиковало с начала 1920-х и применяло, когда требовалось проявить «гуманизм» перед заграницей, а высылаемые лица не представляли для государства серьезной опасности.

Предложение Андропова поддержали будущий министр обороны Дмитрий Устинов, первый секретарь Московского горкома Виктор Гришин, экс-первый секретарь Свердловского обкома Андрей Кириленко, будущий зампредсовмина Константин Катушев. Другая группа, в которую вошли такие высокопоставленные деятели, как генсек Леонид Брежнев, предсовмина Алексей Косыгин, министр иностранных дел Андрей Громыко, председатель Президиума Верховного Совета Николай Подгорный, председатель ВЦСПС Александр Шелепин и другие, выступила за арест и ссылку опального литератора. Было принято постановление о привлечении Солженицына к судебной ответственности. Однако в итоге, вопреки мнению большинства членов Политбюро, возобладала позиция Андропова.

8 февраля Светловой попытались вручить повестку с вызовом Солженицына к прокурору, однако она отказалась ее принять. 11 февраля Прокуратурой СССР против Солженицына было возбуждено уголовное дело по признакам совершения преступления, предусмотренного пунктом «а» ст. 64 УК РСФСР. Писатель подозревался в «совершении действий, направленных на оказание помощи реакционным кругам некоторых иностранных государств в проведении враждебной деятельности против СССР, нанося тем самым ущерб Советскому Союзу». В тот же день Солженицына вызвали на допрос в Прокуратуру повторной повесткой.

А 12-го Президиум Верховного Совета СССР принял указ, текст которого гласил:

«Учитывая, что Солженицын систематически совершает действия, не совместимые с принадлежностью к гражданству СССР, наносит своим враждебным поведением ущерб Союзу ССР,
Президиум постановляет: на основании статья 7 Закона СССР от 19 августа 1938 года «О гражданстве Союза Советских Социалистических Республик» за действия, порочащие звание гражданина СССР, лишить гражданства и выдворить за пределы СССР Солженицына Александра Исаевича».

«И Александр Исаевич, и я чувствовали, что вот-вот скоро должно что-то случиться — что-то плохое, может быть, совсем плохое, — рассказывала Светлова-Солженицына «Би-би-си» в 2014 году. — Если бы его арестовали и послали в Сибирь, он, наверное, очень скоро бы умер — его здоровье было неважное, было очень высокое кровяное давление.
В том, что власти предпримут репрессивные меры, мы не сомневались, потому что после того, как был опубликован «Архипелаг ГУЛАГ», в советской прессе поднялась такая невероятно шумная и агрессивная кампания, что мы понимали — советские власти так это оставить не могут. Мы были готовы к этому настолько, насколько живое человеческое существо может быть готово к плохому концу».
В 17:00 в квартиру Солженицына пришли 8 человек во главе со старшим советником юстиции Зверевым. Писателю было предъявлено постановление о приводе в прокуратуру. Один из участников операции уверял Светлову, что ее супруг скоро вернется. Солженицына увели, но в квартире осталось двое сотрудников КГБ, которые заняли посты у двери и телефона, пробыв около получаса.

«Если бы я не открыла дверь, ее бы взломали — это очевидно, — слова вдовы писателя. — Фактически, так и случилось: у нас на двери была цепочка, сантиметров на 15, — я открыла на цепочку, и они тут же сломали дверь. Зашли восемь мужчин, из них двое были в форме милиции, остальные — в штатском. Только один из них представился, кажется, прокурором, и сказал, что это официальный привод в милицию. Это не арест, но если человек не приходит по повестке, его принудительно приводят в милицию. Он был самый крупный из них, в форме и в шубе с меховым воротником — это производило впечатление. Потом выяснилось, что он занимал очень высокий пост».

В 21:00 стало известно, что автор «Архипелага ГУЛАГ» арестован. Ночь на 13 февраля он провел в Лефортовской тюрьме, не разговаривая с тюремщиками и и отказываясь от приема пищи. Там уже в присутствии заместителя генерального прокурора СССР Михаила Малярова писателю предъявили обвинение в измене родине.

В 13:00 Маляров зачитал Солженицыну указ о лишении гражданства. Через несколько часов писателя насильно выслали в ФРГ.

Его согласился принять немецкий коллега, Нобелевский лауреат 1972 года Генрих Белль, ранее неоднократно вывозивший рукописи Солженицына из СССР. Кампания против диссидента развернулась в советских СМИ с новой силой.

Ввиду лишения Солженицына советского гражданства и выдворения его за пределы Советского Союза 14 февраля уголовное дело в отношении писателя было прекращено «вследствие изменения обстановки».

Годы спустя заведенное на Солженицына уголовное дело было заново рассмотрено последним генеральным прокурором Советского Союза Николаем Трубиным, который заключил, что арест писателя был произведен без оснований.

17 сентября 1991 года Трубин направил Солженицыну в США телеграмму, в которой известил писателя о полной реабилитации по всем пунктам и приносил извинения за действия коллег.

«Принятое в отношении вас в 1974 году решение о прекращении уголовного преследования по не реабилитирующим основаниям – вследствие изменения обстановки, мною, после изучения дела, признано необоснованным, — писал прокурор. – Поскольку доказательств, свидетельствующих о совершении вами каких-либо преступлений, не имеется, уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления. Прошу вас принять от меня извинения за неправомерные действия в отношении вас бывших работников Прокуратуры СССР».

Вследствие всех постановлений «Архипелаг ГУЛАГ» был не единственным запрещенным произведением писателя в СССР
Список запрещенных пополнил и «Раковый корпус» (1966)
Более того, его творчество в целом было запрещено на территории «союза».
Роман первоначально приняли в журнал «Новый мир», с Солженицыным даже заключили договор, но роман так и не был опубликован. Легальное существование «Ракового корпуса» в СССР на том этапе оказалось лишь в виде набора нескольких первых глав романа. Но по распоряжению властей печать приостановили, а набор рассыпали.

Впрочем, тогда «Раковый корпус» стал расходиться в СССР в самиздате и вплоть до 1990 года роман находился в статусе нелегального. По иронии судьбы роман опубликовали все в том же «Новом мире». Кстати, «Раковый корпус» вкупе с романом «В круге первом» стал одним из оснований для присуждения Солженицыну Нобелевской премии.

Найдено здесь: https://vk.com/anti_soviet_coalition2_0?w=wall-131617902_312736