Окончание СВО: неизвестно когда, но известно как. Или наоборот

Пленные украинские военные. Иллюстрация: стоп-кадр / www.5-tv.ru

Ближе ко второй годовщине СВО эксперты перестали спрашивать, почему не поражены мосты, тоннели, открытые распределительные устройства (ОРУ) АЭС, и т. п. И правильно делают. Ответ: «Цель не уничтожение Украины, а принятие Киевом и Западом законных требований России» породил бы массу дополнительных вопросов. Но и ответы: «Всё по плану» или «Делаем то, что можем» порождают по сути те же вопросы.

Поставить точки над 'i' может только прямое официальное признание: «Мы воюем с Западом». Да, с Украиной тоже. Но, похоже, эта стадия близится к завершению. Что дальше? Даже полный разгром противника не ведет к возникновению правового вакуума. Для подписания капитуляции всегда найдется свой «фельдмаршал Кейтель». Но дело в том, что Владимир Путин — сторонник строжайшего соблюдения если не духа (это предмет темный), то буквы закона. А значит, цель в том, чтобы договор был подписан с соблюдением всей надлежащей атрибутики, желательно ещё Владимиром Зеленским. Только в этом случае конфликт с Западом будет закрыт юридически чисто:

«Зеленский ваш сам подписал! В чем дело?! Возвращайте активы, отменяйте санкции!».

В марте прошлого года такой сценарий мира выглядел красиво. Сегодня — абсурдно: договоренности (в изначальном, дипломатическом смысле этого слова) с Западом так же невозможны, как с Киевом. Глава МИД Германии Анналена Бербок была абсолютно права, заявив: «Мы все вместе ведем войну с Россией!». Министр обороны Германии Борис Писториус успокаивает: «Германия не является союзником Украины», но, как следует из его же пояснений, это означает только то, что германский ВПК пока не может обеспечить поставки Киеву вооружений в необходимых объемах и «важно в первую очередь сосредоточиться на устойчивости поставок». И мнение Писториуса нам нравится больше, чем мнение Бербок. Ведь несолидно как-то: Запад поставляет Киеву не оружие, а хлам, да и то по чайной ложке. Не слышали такие перлы? Что интересно, и от украинских, и от отечественных экспертов.

Во-первых, не по чайной ложке. 12 ноября канадский экономический портал Visual Capitalist, специализирующийся на консолидации и визуализации официальных данных ООН и других международных организаций, сообщил, что с февраля 2022 года Украина получила в первую очередь от Евросоюза и США помощи на 233 млрд долларов (подчеркнем, только открытой помощи). Причем, разбивка на военную и финансовую значения не имеет: неважно, в какой именно карман воюющей страны, правый или левый, формально положены деньги: вместо снарядов, недополученных от Писториуса, Киев покупает снаряды даже у «братьев» по СНГ. 233 млрд за неполные два года — это почти в пять раз больше российского оборонного бюджета на 2023 год. Можно скривить губы в сарказме, но всё равно придется признать: реальные цифры сопоставимы.

Во-вторых, не хлам. Многие виды западных вооружений, в первую очередь, дальнобойная артиллерия и высокоточные крылатые ракеты большой дальности существенно превосходили российские аналоги, и нам понадобились месяцы только на то, чтобы научиться более или менее успешно им противостоять. Равно, как нивелировать превосходство противника в средствах полевой связи и БПЛА. Если же украинский солдат показывает ржавый БТР, который не может завести, но за который кто-то в Киеве заплатил поставщику под сотню тысяч долларов, то согласитесь, это уже совсем другая история. Да, Киев получил не самые последние модификации «Леопардов» и «Абрамсов» без секретной брони, и получит не F-35, а «всего лишь» F-16. Но здесь важно отметить, что мы тоже, как бы это сказать, упрощаем некоторые виды вооружений.

Эта война подтвердила известный факт: небольшое, но дорогостоящее преимущество какой-то машины редко себя оправдывает в условиях реального боя. Это не значит, что, стараясь выпустить больше танков, а потому ставя на них оборудование не самое современное, но имеющееся в избытке, мы жертвуем жизнями наших танкистов. Наоборот, в данных условиях совместные действия трех наших танков вместо одного «навороченного», повышают шансы на выживаемость экипажей и победу. Вот и «Ростех» сообщал, что дорабатывает Су-25СМ3 (семейства легендарных «Грачей») под высокоточное оружие с учетом опыта СВО, повысив его эффективность в разы. Важно, что заводы готовы возобновить производство машины.

Нет, это не апология пословицы «Лучшее — враг хорошего». На одном из трех крейсеров проекта «Атлант» «Маршал Устинов» (СФ) была проведена глубокая модернизация, в частности, установлена трехкоординатная РЛС «Подберезовик-ЭТ1», способная обнаруживать низколетящие крылатые ракеты на расстоянии до 55 км. На другом — «Варяг» (ТФ) — модернизацию проводят. Третий поставили в очередь последним. Это был крейсер «Москва» (ЧФ)… Конечно, легко «расставлять приоритеты» задним числом. А на практике — «Делаем то, что можем».

В-третьих, что называется, сущностный вопрос. В летней кампании 1942 года главной целью Вермахта изначально был Кавказ — Баку с его 75% советской нефтедобычи (половину остального давали Грозный и Майкоп, а с туркменским Челекеном разобрались бы Люфтваффе). Сталинград в плане «Блау» был обозначен как точка свода наступающих клиньев для дальнейшего броска на юг. Вермахт мог остановиться и отстроить мощный рубеж обороны на Дону и холмисто-овражистой линии будущего канала «Волга — Дон» (план это допускал!), двинув основные силы на Баку. Но яростное сопротивление Красной Армии внушило Бесноватому, что в этом есть какой-то мистический вызов: Сталинград должен быть взят! Недаром он называл Ленинград, Горький, Куйбышев их дореволюционными именами, но Сталинград только Сталинградом. Так Ставке ВГК удалось навязать генеральное сражение там, где это было максимально выгодно нам. А еще до конца 1943 года в Германии выпускали кровати и гражданские велосипеды с никелированными деталями. Значит, наша победа не такая уж и победа, если ей помогли ошибки нацистов?

Весь абзац выше к тому, что если США, НАТО, Запад не дают Киеву F-35, танки с суперброней, новейшие крылатые ракеты, хоть авианосцы, всё, чего Киев пожелает, да сразу и много — это их решение, их просчет и их глубинная проблема: они выбрали или оказались способны только на проигрышную стратегию. Скажем, экс-премьер Британии Лиз Трасс (ну, та, которая уверена, что Воронеж и Ростов — на Украине) считает, что слабость НАТО — это «иллюзия Москвы» и предлагает дать Украине «оружие, необходимое для нанесения нокаутирующего удара по России». Т. е. в принципе такой вариант возможен. Или Wall Street Journal взяла интервью у идиотки. Или вот глава Пентагона Ллойд Остин: «Мы не позволим Путину победить». Что сказать-то хотел? То ли «Владимир Владимирович, даже не обращайтесь с такой просьбой. Не позволю», то ли… неужели отправят войска на Украину?!

Мы воюем с ними, и их ошибки и слабости, включая внутриполитические, экономические, интеллектуальные, не умаляют, а подчеркивают нашу победу. Всё по Сунь Цзы: «Непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике».

О том, что события ускоряются, свидетельствует заявление Джо Байдена в среду:

«Если Путин возьмет Украину, то он не остановится … он продолжит двигаться и атакует союзника по НАТО».

Страшилка Зеленского, над которой стали морщиться в Европе и США, наконец-то сработала! Мнение босса тут же развили Остин и координатор Белого дома по стратегическим коммуникациям Джон Кирби. Разумеется, страшилка адресована Конгрессу, который взбрыкнул против выделения Украине военной помощи на $ 61 млрд, если Байден не предпримет мер против нелегальной миграции. Конечно, конгрессмены проголосуют и за оружие для Украины (точнее, за заказы для ВПК США), но ведь действительно страшновато, когда они не нас, а друг друга пугают мировой войной и ядерным апокалипсисом в зависимости от того, будет достроен забор на границе с Мексикой или нет. При этом обвиняя нас в ядерном шантаже! Чудны дела Твои, Господи.

А ответы на вопросы, от которых «отстали» эксперты, на самом деле очевидны. Уничтожение мостов через Днепр повышает вероятность раздела Украины по Днепру. Россию это не устраивает. Без освобождения Киева, мамки нашей блудной, корни украинизма не вырвать. К тому же уничтожение мостов (не полотна, а опор) без применения ТЯО — задача, как показали расчеты, крайне сложная и затратная. Ломать украинскую энергетику тоже оказалось непросто: сегодня Украина насыщена малой генерацией, которая вряд ли дороже нескольких «Гераней», необходимых для уничтожения одного объекта. А если генераторы и трансформаторы заведены под крыши «заброшек» и в подвалы, то не «Калибрами» же по ним бить. Периодические излишки большой генерации даже сбрасываются Польше. Жалобы Киева на разрушения и «хрупкость» украинской энергосистемы — это плач «сироты казанского». Такое было и осенью — зимой 2022-го. Но ОРУ АЭС и машинные залы ГЭС и ТЭС почему-то работают. Только уничтожение крупной генерации заморозит Украину. Боимся, что обвинят в геноциде? Ну да, энергоблокада Крыма зимой 2015-го — «это другое».

Что касается ядерного оружия, то этот вопрос — самый простой. Даже наши «союзники», ситуативные, но очень важные — Китай и Индия — посчитали нужным публично и не раз заявить на таких площадках, как G20, что применение ЯО в «любом» (читай: в этом) конфликте неприемлемо. Это не значит, что Россия согласна на роль «боксера со связанной правой рукой». Именно такой образ употребил один из западных экспертов, рассуждая о том, что максимум подобных «барьеров», включая бесполетную зону и «зоны безопасности» вдоль границ НАТО с запретом наносить там любые удары и т. п. дадут шанс на победу Украины. Но Россия «руку» развязывает.

Ужас перед ядерным оружием порождает исключительно радиофобия, хрестоматийно: световое излучение, проникающая радиация и особенно радиоактивное заражение местности — невидимый убийца. Электромагнитный импульс больших опасений у обывателя не вызывает (кроме носителей кардиостимуляторов). Как и основной поражающий фактор ЯО (свыше половины среднего условного общего ущерба) — ударная волна: она же понятна как «Не влезай! Убьет!». Но с учетом особенностей СВО, именно эти два поражающих фактора ЯО необходимы ВС РФ. И они «замещаются».

Это электромагнитный боеприпас «Алабуга». О котором известно только то, что следует из указания физического принципа его действия. И то, что сообщил генсек НАТО Йенс Столтенберг, дескать, в руки американской разведки попали ТТХ этого комплекса, из которых следует, что эта ракета снабжена электромагнитным взрывогенератором, который выжигает в определенном радиусе все системы, работающие на электроэнергии. Но в НАТО в этом не уверены и поэтому просят показать им ракету, чтобы убедиться. Ну, традиция у них такая. Вот недавно представитель США в ООН Линда Томас-Гринфилд возмутилась тем, что радары НАТО «потеряли» два российских истребителя Су-35 и потребовала объяснить, как русским это удалось. Ведь эти истребители, пользуясь невидимостью, при желании могли нанести удар по объектам НАТО, а это нечестно!

Что касается «заменителя» ЯО по мощности ударной волны, то тут даже Столтенберг с Томас-Гринфилд ничего толком рассказать не могут. Но известно, что работы ведутся. Это проект, у которого даже официальное название засекречено и в ходу только труднопроизносимое АВБПМ (Авиационная вакуумная бомба повышенной мощности). Хотя названа мощность в тротиловом эквиваленте — 44 тонны и заявлено, что в радиусе 100 м взрыв полностью уничтожает железобетонные укрепления любой мощности. А значит, при необходимости и опоры любых мостов. В конце концов зайти на Правобережье можно через Белоруссию.

Еще одно направление — фугасные авиабомбы (ФАБ) большой мощности. Бомбами ФАБ-5000 умудрялись бомбить Кёнигсберг в 1943-м еще с довоенного Пе-8 с перевесом и с открытыми в полете бомболюками. В 1950 году на вооружение была принята ФАБ-9000. Успешная работа над ядерным оружием должна была похоронить эти проекты, но, видимо, руководство СССР предусмотрело возможность ситуации, когда ФАБ будет предпочтительнее ЯО. Несмотря на применение в Афганистане, всё это время ФАБ-3000, -5000, -9000 (везде — приблизительный общий вес боеприпаса, масса заряда — чуть меньше половины) находились на самой периферии стратегического планирования, поэтому сегодня приходится решать проблемы создания планирующих модулей и носителей для АВБПМ и тяжелых ФАБ с учетом новых возможностей ПВО противника.

Возможно, проблемы, связанные с данными боеприпасами решены или близки к решению, а время применения зависит от иных факторов. Только ленивый еще не писал о том, что в феврале 2022 года было нарушено главное правило первого удара: концентрированный, обезоруживающий, уничтожающий. Язык не повернется назвать это ошибкой: был шанс добиться политических целей малой кровью не только русских, но и украинцев.

Недавнее признание главы фракции правящей партии в Верховной Раде Давида Арахамии в том, что Стамбульское соглашение марта 2022-го было сорвано Киевом под давлением Запада (у Арахамии продолжения войны потребовал Борис Джонсон) частично подтверждает шансы на успех той стратегии СВО. Хотя… будь удар ошеломляющим, возможно, Джонсона и послали бы. Если было бы кому посылать.

Вероятно, тот опыт учтен и теперь удар будет правильным — концентрированным, обезоруживающим, уничтожающим. И в правильное время — в момент наивысшего напряжения системы, в данном случае — системы устойчивости ВСУ, а также киевского режима в целом. Ни днем раньше, ни днем позже. Тоже азы. Но это в рамках линейного мышления: мы постепенно усиливаемся, противник постепенно слабеет и вот он — «День Х, версия 2.0» с ударом со всей дури. Но не получится.

Вариант победоносного завершения кампании через развал фронта ВСУ, военный путч, «Майдан-3» не просматривается. Аргумент: «А это и не должно просматриваться, это всегда происходит вдруг» — ошибочный. Не вдруг. Перед тем, как пойти «брататься» или «штык в землю, айда домой», армия замирает на долгие недели и месяцы, солдаты курят, пьют и бьют морды особо ретивым офицерам (большинство которых тоже курят, пьют и стреляются в «русскую рулетку» ввиду запрета дуэлей). По-научному: наступает фаза метастабильности.

Ну и где она? Те пленные, которые размазывают сопли по ушам, за день до этого рассказывают какому-нибудь «Шпигелю», что они все, как один, против мирных переговоров. Ну, хорошо бы, чтобы и другие повоевали, потому что в их подразделении все бойцы — селяне среднего возраста и пожилые. А пока если кто-то «против Зеленского», то «за Залужного». Факты сдачи в плен, дезертирства и отказа идти в наступление не имеют массового характера. Бои закончатся в киевском «Рейхстаге» и где-то западнее. Вот из чего следует исходить.

И да, неважно, что согласно опросу группы «Рейтинг», верховному главкому Зеленскому целиком или скорее доверяют только 72%, а просто главкому ВСУ Валерию Залужному аж 82% украинцев: не все, но большинство тех и других — за войну. Только одни хотят по-прежнему — в лоб, а другие — как-то похитрее обмануть москалей.

Что ж, новую стратегию России в интервью порталу Interia попытался раскрыть бывший замначальника Генштаба Войска Польского генерал Леон Коморницкий. Немного противоречиво («речь идет не о нападении на Киев или о занятии новых крупных городов … Русские готовятся к наступлению» или «Одной из основных ошибок была длительная пауза в наступательных действиях Украины», будто Киев не использовал эту паузу для накопления западных вооружений и обучения на Западе бригад прорыва). Но поляк сказал главное: «В настоящее время речь уже идет об уничтожении украинской армии и всей Украины благодаря эффективной обороне». Interia привела слова генерала и в таком виде: «стратегия полной ликвидации ВСУ». Т. е. истребление. Не заочная пикировка Зеленского и Залужного, а только инстинкт самосохранения поведет бойцов ВСУ на Киев.

Кстати, польский генерал своей жесткой фразой сказал чуть больше, чем хотел. Запад почему-то уверен, что стоит ему уговорить Зеленского на переговоры, и тот войдет в зал, где российская делегация уже будет нервно грызть ногти. Но вообще-то, прежде, чем обе стороны какой-то войны признают тупик, они разбивают лбы в десятках наступлений и контрнаступлений. Коморницкий же отметил то, что нам было понятно с 4 июня — первого дня украинского «контрнаступа» включилась мясорубка. Меняться ролями с ВСУ и идти в «мясные штурмы» ВС РФ больше не собираются. А переговоры, если Кремль на них и пойдет, будут использованы исключительно для унижения Украины и Запада: требованием публичного аннулирования Зеленским подписанного им же решения СНБО Украины, констатирующего «невозможность проведения переговоров с Президентом Российской Федерации В. Путиным», акцентированием темы сорванных Киевом и Западом Стамбульских соглашений от 30 марта 2022 года, которые могли положить конец войне почти два года назад и пр. Естественно, паузы в военных действиях не будет.

Т.е. уговаривать вести переговоры «субстантивно» Западу придется всё же Россию. Но базовая «переговорная» стратегия Запада известна. Алгоритм прост, как апельсин. С одной стороны: «Давайте вместе уговаривать Зеленского! Уступите и вы хоть что-то этому парню!». С другой — самое важное, с чего, наверное, следовало начать статью: Запад резко усилит давление на Россию. Военное на Украине. Военное вне Украины. Экономическое. Информационное. Террористическое.

В пользу России играет то, что потенциал такого давления в значительной мере исчерпан. Можно поднять информационную волну по поводу поставки первых F-16, «Абрамсов», чего-то еще, но того эффекта, который мог случиться до поставки «Леопардов», уже не будет. Хуже с тем, что может быть запланировано Западом вне Украины: в Приднестровье, Сирии, Африке. «Друг» Реджеп Эрдоган в общем-то понял, что от пожизненного срока его спасли 2% голосов на последних президентских выборах, и всё-таки «вильнул хвостом».

Не слишком резко, но Турция отказывается от стратегии самостоятельной державы и возвращается в семью рядовых членов НАТО. У кого-то есть уверенность, что под каким-то невероятным предлогом Эрдоган не пропустит в Черное море военный флот НАТО? Что ему конвенция Монтрё, если он даже спасительный для Турции Лозаннский договор 1923 года ставит под сомнение, несколько раз повторив фразу о том, что «на островах, полученных Грецией, слышно, как поет муэдзин на турецком берегу». Наверное, и на турецком берегу слышен звон колоколов с греческих островов, но это их внутрисемейные разборки. Нужно думать, как избежать очередного удара в спину, а не бить в литавры на информационных каналах.

И как бы мы ни изгалялись над санкциями Евросоюза в виде запрета на экспорт в Россию гвоздей, есть сотни (!) товаров и услуг, включение которых в санкционные списки может нанести по нашей стране тяжелые удары — от очень больших проблем с интернетом до поставок лекарств. Удары, которые практически сотрут грань между санкциями и терроризмом. Подтвердят определение, согласно которому незаконные санкции это и есть акты агрессии. Террористические атаки (в классическом смысле слова) сравнятся по накалу с боевыми действиями. Запад создал идеальное оружие против России — многомиллионное государство-прокси и будет использовать его до конца.

Но допустим, мы уже завтра уничтожаем киевский режим. Что дальше? Приостановка боевых действий на какой бы то ни было линии на территории Украины или даже у Перемышля, но без признания Западом новых реалий, любой «незакрытый гештальт» — это постепенное, но верное возвращение требований «деоккупации Украины», «границ-1991», контрибуций и т. д. и т. п. Это такой же закон войны, как в математике «2×2=4».

У нас нет государства-прокси, с помощью которого мы сможем продолжать войну с НАТО. Значит, да, самые отъявленные русофобы правы, когда говорят, что Россия не остановится. Либо будет иными средствами раскачивать слабые звенья в Европе, либо распространит противостояние на Африку, Азию, Латинскую Америку. Или всё же у нас будет государство-прокси, способное продолжить войну в Европе? Та же… Украина! Если Войско Польское вне рамок НАТО войдет на территорию Украины, то новое правительство в Киеве может и должно будет оказать ему сопротивление. С помощью российских вооружений и добровольцев. История знает и не такие кульбиты.

Мир должен быть заключен по их инициативе, но на наших условиях. Если согласиться с двумя великими стратегами (Клаузевиц и уточнивший его Лиддл Гарт) в том, что победа — это мир на условиях, лучших, чем довоенные.

Об условиях Стамбульских соглашений 2022 года из открытых источников известно достаточно много: Крым — российский. Закон «Кивалова — Колесниченко» об официальном статусе русского языка (наряду с государственным украинским) признаётся конституционным. ДНР и ЛНР признаются в своих конституционных границах (бывших областей) и со статусом, определенным в результате последующих переговоров Киева, Донецка и Луганска. Украина отказывается от планов вступления в НАТО. ВС РФ отводятся из Херсонской, Запорожской, Харьковской областей, одновременно ВСУ — с территорий ДНР и ЛНР. В качестве жеста доброй воли сразу после парафирования соглашения РФ отводит войска из Киевской, Черниговской, Сумской областей. Россия вместе с другими государствами инвестирует в восстановление инфраструктуры Украины. Оговаривается: инвестиции — после отмены санкций, речь именно об инвестициях, а не «контрибуциях», инвестиции — целевые и направляются преимущественно на проекты в ДНР и ЛНР.

Сегодня с Запада косяками идут «пробные шары» о необходимости переговоров. Естественно, весьма хамские — «план Зеленского из 10 пунктов», «с учетом интересов Украины» (те же «10 пунктов» в другой упаковке) и т. п. Вот и первый заместитель помощника президента США по национальной безопасности Джонатан Файнер заявил, что к концу 2024 года Запад будет готов поставить перед Россией дилемму: либо переговоры на условиях Киева, либо вооруженные до зубов ВСУ и новый «контрнаступ». Молодой человек без признаков кретинизма на лице добавил, что «условия мира должны опираться на Устав ООН в части суверенитета и территориальной целостности страны». Косово? Голанские высоты Сирии? Не слышали. Про планы на «конец 2024 года» тоже интересно, но такова уж традиция западной дипломатии: «Хочешь получить на Рождество хомячка — проси пони». Россия упорно приучает партнеров к иному подходу: «Первое предложение России — самое щедрое». Мира не будет даже на условиях марта 2022 года.

Проблема в том, что вооружать ВСУ до зубов Запад будет при любом договоре, не предусматривающем разгрома и капитуляции России. Началось это до февраля 2022-го и по большому счету даже до 2014-го, в виде «миротворческого слаживания» с первыми элементами перехода на уставы НАТО. Главная трудность мирного соглашения России с этой Украиной носит системный характер. И она неразрешима. Нам нужен такой мир, при котором Украина никогда и ни при каких обстоятельствах не сможет включиться в новую войну с Россией, а Запад не сможет поставить Украине накопленные вооружения. Им, как было сказано выше, нужно многомиллионное государство-прокси на границе России. Т. е., называя вещи своими именами, проект «Украина» должен быть закрыт. Да-да, именно проект. Тут недавно вся зеленковская рать принялась доказывать, что русского меньшинства на Украине не может быть по определению: «вопрос только в языке и мы легко переходим с одного на другой». Ребята не поняли, что отрицая существование двух разных этносов, они прямо подтвердили, что «украинцы» — это не этнический субъект, а политический проект.

Закончить хочется на удивительной ноте. Перефразируя Станислава Ежи Леца («Пословицы противоречат одна другой. В этом, собственно, и заключается народная мудрость»), можно сказать, что рейтинги противоречат друг другу и в этом заключается их правдивость.

Та же украинская социологическая группа «Рейтинг» на днях опубликовала результаты еще одного опроса. Об отношении к переговорам. То, что сторонников мира больше на востоке, а сторонников продолжения войны — на западе, понятно. Как и то, что доля первых с февраля этого года увеличилась на 9% с 35% до 44% (еще 1% не побоялся прямо признать справедливость требований России, итого 45%), а доля украинцев, готовых биться до последнего украинца упала на 12% с 60% до 48% — еще понятнее. Поразило же то, что сторонников мира больше в возрастной группе 18 — 35 лет, а сторонников войны — в группе 36 — 50 лет. Разница небольшая, в несколько процентов, и объяснений миролюбию молодежи может быть названо 1000 и одно (среди них меньше незаменимых чиновников или «броневиков», но больше студентов, которые вот-вот подпадут под «могилизацию» и т. п.). Но рушится главный постсоветский миф.

А миф гласил, что со временем («с вымиранием совка») постсоветские соседи не просто будут ментально отдаляться от России, но и общенациональным консенсусом у них станет «естественная русофобия», как ответ на «неисправимую имперскую идеологию» Москвы. Похоже, молодежь несколько больше способна к критическому мышлению, способна перепроверять штампы и (о, ужас!) мирно жить рядом с «Мордором». А «совками» оказались те, кто подростками во второй половине 1980-х — первой половине 1990-х был заражен бандеровской идеологией (ни до, ни после идеологического перелома страны, т. е. в «стабильные эпохи», такого эффекта достичь нельзя). Сегодня они вымирают. На фронте. Или, как было сказано выше, размазывают в плену сопли по ушам — «их обманули».

Альберт Акопян (Урумов)