Тактика «двойного послания» на Западе уже не работает

У древнегреческого поэта Эзопа есть басня «Пастух-шутник», которую у нас в стране все знают в пересказе Л.Н. Толстого под названием «Лгун». Это история о том, как мальчик стерег овец и несколько раз беспокоил односельчан криками: «Помогите, волк! Волк!». Люди бежали к нему на помощь, но никаких хищников поблизости не обнаруживали. А когда волк и вправду напал на стадо, никто на призыв пастуха не откликнулся, все посчитали, что он снова врет. 

Сегодня эта притча часто звучит в масштабе целых стран, социальных групп и в сознании большинства населения Европы. Крики об опасности, жалобы, требования помощи, которые все слышали на протяжении длительного времени, вдруг воспринимаются как манипуляция, давление, шантаж, что в итоге приводит к совершенно обратной реакции – негодованию и злости.

Ярким примером этому в Европе служат представители всевозможных меньшинств. На протяжении многих лет они жаловались на притеснение, которого, по сути, давно уже не было. Но их жалели, им оказывали помощь, давали привилегии. В результате уже европейское большинство чувствует себя ущемленным. Самый бесправный человек сегодня на Западе – белый гетеросексуальный здоровый мужчина. В отличие от дам, представителей ЛГБТ-сообщества, беженцев, асоциальных элементов и чернокожих, он социально куда менее защищен, но куда более загружен обязанностями, налогами, ответственностью за тех, кто якобы слабее. Терпение (толерантность) белого гетеросексуального мужчины, которого так долго заставляли жертвовать всем ради «меньшинства» и водили за нос, заканчивается. Оборачивается воинственностью. К этому приводит любое паразитирование на лучших качествах человека. Однажды даже самый бескорыстный добряк взбунтуется. 

Мир видит, как такие распиаренные европейские демократические ценности оборачиваются геноцидом отдельных народов, социальным расслоением, а заодно и в самом западном обществе – негодованием по отношению к тем, кто вчера был неприкасаемым, кто был рупором мнимой свободы, кто кричал «Волки!», хотя никакой опасности не было. Особенно ярко это заметно в Германии, где все больше голосов набирают правые партии, во главе которых стоит критически настроенная к меньшинствам «Альтернатива для Германии» (АдГ). И чем больше представители немецкой правящей коалиции пытаются «разоблачить» АдГ, называя ее представителей «нацистами», «популистами», «заговорщиками», тем больше проигрывают. Потому что слова, произнесенные лжецами, слова, с помощью которых они прикрывают или оправдывают свои преступления, девальвируются, теряют свой истинный смысл, обесцениваются. Дело сильнее слов. 

Люди перестают верить не только лобовой пропаганде, но и весьма изощренной мягкой силе, которая на Западе всегда работала четко, мастерски, держала в страхе и психологическом рабстве миллионы. 

Быстро меняющееся время и уже личный опыт миллионов указывают на искусные манипуляции с сознанием масс. Страх перед вымышленными угрозами и утаивание реальных рисков бьют рикошетом по мощнейшей и, казалось бы, вечной машине западной пропаганды. Вчерашние ужасы – глобальное потепление, экологическая катастрофа, ковид, «путинская Россия» – сейчас в глазах некоторых европейцев выглядят не как опасности, а как образец манипулирования, придуманные проблемы, с помощью которых их отвлекали от реальных трагедий, рисков, кризисов. С помощью которых их объегоривали. 

И сегодня мы наблюдаем прекрасный и естественный процесс – ломки европейского общества, начала его прозрения, пусть мучительного, но необходимого.

Послушное согласие сменяется возмущением: «Сколько можно нам вешать лапшу на уши?», «Хватит лжи!»

Даже те, кто еще недавно на своих домах вывешивал сначала радужные флаги ЛГБТ, а затем украинские, сегодня вдруг выходят на многотысячные шествия в поддержку Палестины, которая традиционно в Европе считается «рассадником терроризма». Срабатывает пресыщение ложью. Помните, как у нас в 1980–1990-е годы на многие вещи открывались глаза? С какой жадностью мы читали критические статьи об СССР? Это сейчас мы понимаем, что на смену одной пропаганде тогда пришла другая, но в те времена мы воспринимали многую, до этого недоступную нам, информацию как прозрение. Почти то же самое сейчас видим в западном обществе. 

В качестве примера приведу новый немецкий анекдот, который мне недавно рассказала моя весьма далекая от политики знакомая из крохотного германского городка: «Еврей убил араба. Кто сидит на скамье подсудимых? – Немец! Кто свидетель? – Турок! Кто жертва? – Еврей! А что же араб? Да он – мертвый, поэтому про него все забыли». Подобные анекдоты, в которых еще фигурировал судья – американец, я помню, были в моем советском детстве. Для нас этот анекдот – не нов. Но в немецких устах он звучит как сенсация. Немцы, которым на протяжении восьмидесяти лет внушали чувство вины и стыда за Холокост, для которых еврейское население олицетворялось с жертвой, требующей помощи и поддержки, вдруг осмеливаются усомниться в непогрешимости и беспорочности этой жертвы. Переворот в их сознании – опасный, но неизбежный. 

В психологии есть такой термин – двойное послание. Это очень сильный вид психологической манипуляции, когда человек получает противоречащие друг другу указания или сигналы. А попытка разобраться с противоречием вызывает конфликт или наказание. Рассуждая о мире, демократии, гуманизме и толерантности, западные правительства финансируют войны и разжигают их. Что это, как не двойное послание, о котором антрополог Анна Кирьянова пишет так: «Мозг получает два диаметрально противоположных приказа одновременно. Попав в такую ситуацию, человек быстро или заболевает психически, или теряет волю к сопротивлению и погружается в психологическое рабство. Или устраивает бунт».

Огромная масса европейцев, выросших в двойных посланиях, или как они это называют, в «двойной морали», сейчас разрушена психически. Но есть и такие, кто взбунтовался. 

Почему большинство жителей ФРГ, несмотря на заизраильскую пропаганду, сейчас поддерживают Палестину? Если говорить с психологической точки зрения, срабатывает ответная реакция на двойное послание. Защитный механизм – неверие, неприятие и бунт. 

То же самое происходит и в отношении России и СВО. Как бы мастерски Запад ни настраивал свои народы против русских, какими бы трогательными ни были рассказы о голодоморе и собирательной Буче, люди задумываются, приглядываются к украинским беженцам, делающим на Западе далеко не лучшую рекламу своей стране, изучают альтернативные медиа и начинают поддерживать Россию. Как легко всего за год святоша Зеленский стал карикатурным персонажем, злым кровавым клоуном, шантажистом, вопящим об опасности, которой нет. 

Интоксикация ложью, двойными посланиями, манипуляциями, информационным враньем дает свои естественные плоды. Народное сознание вырывается вперед – и мне кажется, что многим СМИ за ним уже не угнаться. 

Антивоенные демонстрации, захлестнувшие сейчас Европу, к сожалению, не влияют на действия политиков. Но сбрасывать народное мнение со счетов – очередная ошибка, которая, как мы знаем из российской истории, часто оборачивается катастрофой.