У России женское лицо

На модерации Отложенный

                                                                                "Папа, ты обещал показать мне море…"

Ежу понятно: дети-родители на них, работа-дом, сад-огород, ясли-школа-детский сад… Мужики усвистали многие: кто на войну, кто от войны. И те и другие и третьи в норки попрятались, тихо в общем сидят, не отсвечивают, временами жалятся женам-матерям, что, мол, худо им без семьи-то, тяжко, детей по стольку не видали, что те забудут скоро, как папка их выглядит. А когда домой их пустят, не знают – это, мол, начальники решат, когда воевать, а когда замиряться. Их дело ждать того, как все поменяется, терпеть и ждать, потому главное сейчас – выжить, а убьют, значит, судьба такая.

Только женщины, которым без мужиков надоело, жужжали, жужжали меж собой и решили у начальников спросить, когда будет мужикам ихним приказ с войны на свободу с чистой совестью. Но начальники в ответ мычат невнятное, мол, когда она победою закончится, тогда все и вернутся, кто живой. Однако женщины не успокаиваются, мол, какая она эта победа, как выглядит и когда настанет, да и долго уже война, пора их мужиков домой, пусть другие повоюют. 

Немного этих женщин нетерпеливых и вопрошающих, которым одних только денег за мужиков недостаточно, но они есть и их становится все больше, чем война дольше. И терпения у них все меньше, а голоса их громче и требовательней. Однако и советчиков вокруг них множество из мужиков, которые с диванов воюют и которые знают, что все бесполезно, что всех их таких требовательных все равно укатают и закатают, а мужиков их вообще поубивают там, потому им надо тихо сидеть и не рыпаться, как теперь умные все делают, поскольку знают все: нынче время такое, что главное – выжить.  

Так что с правильной, то есть мужской россиянской точки зрения, женщинам надлежит сидеть ровно и делать то, что начальники им скажут. Кому выпало ждать своих мужиков с фронта и, ожидаючи, работать, детей воспитывать, так тому и быть. Ну и всем другим женщинам тоже хорошо себя вести, чтобы мужиков своих не лишиться. Как-то вот так.

И вообще, они мало детей стали рожать-воспитывать, что совсем неправильно, ибо от этого государство с каждым годом слабеть стало. То самое исконное, родное российское государство, у которого в союзниках лишь армия и флот, потому их наполнять надо молодыми здоровыми мужчинами, которых женщинам надлежит производить в растущем количестве. Как иначе? Государству нужны женщины и дети, чтобы женщины рожали, а выросшие дети бились за это государство на поле брани там, где оно это поле брани определит.

Формула простая, понятная и вечная. 

Однако женщинам мужчины их не просто солдаты государственные, но родные-любимые-единственные, которых, если они в гробах вернутся или покалеченные, никакими деньгами, славой, памятью не заменить, и слез всех о них не выплакать. Это государство по ним не плачет: просто списывает как неизбежные потери и требует новых – молодых и здоровых. Живых требует на нескончаемые поля брани. 

Государство российское из века такое, что ему без сражений никак, немыслимо даже – формула простая и всегдашняя, ее не поменять. Не поменять, потому что мужики во власти, а они всегда во власти в России. Вот Европа, она тоже воевала и воевала пока мужики были во власти, а теперь там во власти женщин немало, и все сильно переменилось. Пропорция такая: чем больше их во власти в странах, тем меньше в них забот про поля брани и битв. Уж на что викинги были воины – такие, что, казалось, навеки, а теперь столько мирных себе занятий нашли. Если и воюют, то на футбольных и хоккейных полях, и умирают в своих постелях, прожив долгую мирную жизнь. Все потому что женщин у них в начальниках много, и государства у них никуда без этих женщин.

В нынешней российской власти не просто поголовно мужики, но и мужики старые – таких девушки не любят и уже не будут. Обидно им, вот они и затеяли войнушку в Украине для забавы, как игрушку, потом втянулись, понравилось смотреть, как на фронте украинские и российские мужики друг друга убивают. Молодые, в основном, мужики, еще совсем здоровые. Однако когда война идет, много их в землю поляжет, и девушкам придется старикам благоволить, раз молодых нету. Они, конечно, не признаются, но ручки свои потненькие каждый день потирают, услышав, что еще тыща-другая отправилась то ли в ад, то ли в рай. А там, глядишь, профессора ученые изобретут эликсир, чтоб долго-долго им жить с помолодевшим телом и старческой душой. 

Нет, старики конвейер смерти останавливать не будут – им невыгодно, а мужики помоложе не могут, не хотят, не умеют, боятся… Остаются женщины, которые какую по счету войну на себе тянут страну, чтоб не одичала она, чтоб жизнь человеческая в ней совсем не заглохла, не погасла. Тянут-потянут, а власть в свои умелые ручки брать никак. Может уже того – время пришло пока мужиков всех не перебили войти им в эту власть по-хозяйски и перенастроить страну, перепрограммировать с ее привычного "воевать" на "торговать", и не тем только, что из земли выкапывается, а тем, что ручками да головой делается. Мужики на Руси не совсем пропащие, особенно молодые, их только нужно на верную дорогу поставить и присматривать, чтоб опять в трясину какую не вляпались. Кому, как не женщинам, за это браться: они дом свой устроить умеют, а страна, она что? – Она тоже дом, только побольше.