Александр Росляков. Мотив победы, без которого беда

Военкор Сладков, образец правоверного милитариста «до победного конца», сокрушается:

«Получается, мобилизовали людей до тяжелого ранения, гибели, рождения четвертого ребенка или предельного возраста службы. Смириться с такой реальностью многим тяжело... Главком ответил, что решение принято об участии мобилизованных до конца СВО...»

Ему вторит столь же воинственный депутат ГД Журавлев, поборник гитлеровской идеи раздачи «украинских гектаров» их завоевателям:

«Несправедливо поступают с мобилизованными, ротация не предусмотрена, только отпуска раз в полгода...  Непонятно, на какой срок мобилизованы люди: два года, 25 лет, до окончания СВО... Те, кто прослужил больше года, должны иметь право на демобилизацию...»

Но оба разыгравшиеся на чужих костях «в войнушку» молодца словно не хотят, как дети малые, понять причины превращения фронтовой службы в бессрочную. Ведь если демобилизовать нынешних мобилизованных – где новых брать? Кто на вторую мобилизацию решится после наделавшей переполоха первой, с бегством от нее самых нужных, как оказалось, спецов за рубеж? И на передовой сейчас точно такой же кадровый голод, как и на тыловых заводах: ни там, ни там, как уже видно, мигрантами, которых не заставить ни путем  трудиться, ни на славу воевать – не обойтись.

Но почему такой контраст с той же Великой Отечественной, когда куда страшнейшего врага, чем Украина со всей даже ее западной подмогой, разбили в прах – за счет великого подъема, с коим народ шел на бой и труд? Ответ один: все дело в мотивации. Которая бросается в глаза в Израиле, на чью защиту евреи, не в пример нашим беглецам, кинулись со всей планеты добровольно и бесплатно. И покоряет в наших песнях времен Второй Мировой – вроде «Жди меня» или «Вьется в тесной печурке огонь». Боец тогда не фронте защищал свою страну, жену, семью, за них готов был биться насмерть, даже не мысля проситься домой до полной победы над врагом.

А за что сейчас воюют наши воины на Украине?

За этот предложенный Журавлевым «украинский гектар»? Но и гитлеровцам такой мотивировки для победы не хватило, при всей малоземельности их Германии – а уж при наших пустующих просторах это просто смех. И грех, и слезы – в другом почине, от другого депутата ГД Свинцова, нарисовавшего картину той «новой России», которую де защищают наши ратники. Но почему, во-первых, они должны защищать ее на чужбине – а во-вторых, многих ли вдохновит такая новизна:

«Депутат Госдумы Андрей Свинцов предложил высечь плетью и заставить на коленях просить прощения на Красной площади решивших вернуться на родину артистов. Он также заявил, что для них стоит ввести новый налоговый режим – 95% с их дохода на поддержку войны или благотворительность. Тех же, кто высказывался против войны и против выступающих за нее политиков, нужно сажать... Свинцов признался, что в детстве его самого пороли отец и дед. «Считаю, это было абсолютно заслужено… У меня и дедушка был строгий – тоже один раз ремнем выпорол, он ветеран ВОВ, поэтому его методам воспитания можно доверять. Для меня это шло только в плюс...»

То бишь если в Отечественную мы воевали за Родину, на которую напал враг, «за улыбку твою и глаза», за «негасимую любовь» – то сегодня на стороне, которая на нас не нападала, надо гибнуть за возврат крепостного строя?

За введение телесных наказаний, затыкание наглухо ртов и новое рабство для всех инако- и просто мыслящих с отъемом 95% заработка, чего не было и при крепостном праве? Но кто за это подыхать пойдет?

Пусть наш народ, опущенный или даже падший сам на колени перед «властью роковой» не рвется биться против «самовластья и прелестей кнута» – но и лить кровь за них он явно не желает. Отсюда и весь кадровый тупик на СВО, загоняющий кадровиков меж Сциллой и Харибдой: недоберешь – противник, на чьи гектары мы напали, потеснит; переберешь – свои могут взбунтоваться. Все-таки когда на смерть ведет не великий порыв защитника Отечества, а подлый страх или охота нажиться на чужой крови – огромен и соблазн слизнуть вон, пусть даже отсидеть за это, но живьем.

Вот анекдот в тему. В Одесской опере идет «Евгений Онегин», выходит Ленский, оркестр играет вступление к его арии, но он молчит. Дирижер повторяет вступление, суфлер шепчет: «Куда-куда вы удалились», – но певец снова молчит. Так повторяется несколько раз, уже ползала шипит: «Куда-куда!» Наконец певец им: «Да что вы мне слова суете, я мотивчик позабыл!»

Так же и тут: с мотивчиком беда – но то ли у Сладковых-Журавлевых нет ума понять эту простую подоплеку, то ли их ползучий ум подсказывает, что на эту тему вообще думать не надо. А надо, как в другом анекдоте, искать не где потеряно, а где светло. В итоге ж все и тянется эдак без огонька, по тягостному принуждению к победе без мотива, за утлый рублевый интерес, что все больше пахнет поражением.

И изменить тут ничего уже, судя по изъявлениям лиц, приближенных к истокам мотивации, нельзя. Лишь остается ждать, как в третьем еще анекдоте, кто издохнет раньше: падишах, обрекший боевого ишака на безвременную лямку, ишак – или жертва их нападения. При этом задышали на какой-то исподволь сквозящий ладан уже все...