Молдавия и Украина сжимают тиски вокруг Приднестровья

33 года назад в ответ на действия пришедших к власти в Кишиневе националистов была провозглашена независимость Приднестровья, что вскоре привело к гражданской войне, которую остановили российские миротворцы. За прошедшее с того момента время предпринимались неоднократные попытки найти компромисс между берегами Днестра и урегулировать «замороженный» конфликт. Правда, Майя Санду после победы на президентских выборах поставила этот процесс на паузу. Сегодня непризнанная республика является костью в горле не только для Молдовы, но и для Украины. И та, и другая не скрывают своих намерений от нее избавиться

Спустя пару лет после провозглашения в 1990 году независимости ПМР на ее территории начались вооруженные столкновения, которые, к счастью, были достаточно быстро остановлены благодаря усилиям 14-й армии РФ. Именно расквартированные на тот момент в непризнанной республике войска под командованием генерала Александра Лебедя положили конец братоубийственной войне между правым и левым берегами Днестра.

С тех пор присутствие российского контингента в Приднестровье служит гарантией мира и спокойствия в регионе. К сожалению, за прошедшие три десятилетия Кишинев и Тирасполь так и не смогли найти точки соприкосновения и окончательно урегулировать «замороженный» конфликт.

Сегодня переговорный процесс, призванный установить мир на Днестре, поставлен на паузу из-за того, что существовавший многие годы формат «5+2» оказался заблокированным после начала СВО на Украине.

Однако власти Молдовы настойчиво требуют вывода российских миротворцев из региона. При этом они утверждают, что продолжат «поддерживать взаимодействие со всеми важными внешними партнерами для продвижения в процессе всеобъемлющего урегулирования». Такое заявление было сделано вице-премьером по вопросам реинтеграции Олегом Серебряном на встрече с послом Нидерландов.

Нельзя не отметить, что режим Майи Санду за последние полтора года вообще привык списывать на спецоперацию все подряд: бездарную экономическую политику, выход из соглашений, заключенных в рамках СНГ, запрет СМИ, «заморозку» переговоров с Тирасполем и многое другое. Не будь конфликта на Украине, пришлось бы, наверное, придумывать антенны и летающие тарелки в зоне безопасности.

Впрочем, Серебрян утверждает, что определенные контакты между двумя берегами Днестра все же сохраняются. Правда, в основном в сфере бизнеса. Но это не реинтеграция, не взаимное признание документов, не общие мероприятия.

По сути, работа вице-премьера заключается в торможении процесса мирного урегулирования и пустых встречах с еврочиновниками.

За все время единственной заметной исходящей от него инициативой стало требование замены в молдавских документах термина «Приднестровье» на «приднестровский регион». При этом МИД ПМР отметил, что во всех бумагах, подписанных в рамках формата «5+2», четко зафиксировано единственно допустимое название — Приднестровье.

«Любые другие абстрактные формулировки во внутренних документах Молдовы никаким образом не влияют на утвержденные на международном уровне параметры диалога», — заявил глава ведомства Виталий Игнатьев.

После начала СВО ситуация вокруг Приднестровья стала накаляться.

Сегодня ПМР и российский миротворческий контингент оказались фактически заблокированными Молдовой и Украиной. Непризнанная республика испытывает серьезные проблемы в плане снабжения энергоносителями, учитывая отказ Кишинева от прямых закупок газа у РФ.

Пока что продукция «Газпрома» поставляется только потому, что Молдова физически не способна отказаться от потребления электричества с Молдавской ГРЭС, расположенной в Приднестровье. При этом есть вероятность, что со следующего года поставки «голубого топлива» через территорию Украины прекратятся.

«Украина не будет инициировать переговоры о продлении договора о транзите российского газа после 2024 года, однако открыта к предложениям со стороны стран-партнеров. Причина ясна — мы <…> разорвали дипломатические отношения с Россией. Мы ждем позиции “Газпрома” или властей РФ», — заявил посол Украины в Молдове Марко Шевченко.

Как заявил министр энергетики Молдовы Виктор Парликов, в первую очередь, это будет означать резкое изменение социально-экономического положения Приднестровья.

Технически Кишинев может организовать снабжение левого берега Днестра газом, но возникает вопрос — чем Тирасполь будет расплачиваться? Даже если деньги найдутся, то при самом оптимистичном сценарии для местного населения тарифы вырастут минимум в десять раз.

При этом «политические последствия» решения Киева прекратить транзит министр назвал «куда большими», чем непосредственно энергетика, а решать «их должны на другом уровне». Также Парликов отметил, что Молдова готовится к двум сценариям развития событий: «А — организовать возможное снабжение. Б — функциональность с МГРЭС или без МГРЭС».

Помимо прямого экономического давления на Приднестровье, не исключается и угроза размораживания вооруженного конфликта.

Такой вариант упорно продвигается украинской стороной, которая уже давно с вожделением посматривает на склады в селе Колбасна. Тот же Шевченко заявил, что «так называемая администрация в приднестровском регионе может говорить, что они против войны, что они за мирные пути решения проблемы, но там находятся российские военные, находящиеся в непосредственном подчинении Кремля, там огромные запасы боеприпасов. Это тревожный фактор, и Украина знает, что были планы, что российские военные в регионе могут начать войну».

Очевидно, что атака на российских миротворцев, дислоцированных в регионе, заставит Москву немедленно реагировать. На данный момент молдавские власти не дают согласие на вторжение ВСУ в Приднестровье, но нельзя полностью исключать того, что их позиция может измениться.

Тем временем, Кишинев рассматривает и другие варианты подчинения Тирасполя.

Серебрян утверждает, что Молдова работает над концепцией реинтеграции ПМР в течении семи лет. Откуда взялась эта цифра, догадаться несложно. Майя Санду регулярно заявляет, что к 2030 году республика должна влиться в «европейскую семью».

Ее «план» можно описать так: Молдова и Украина безальтернативно движутся в Евросоюз и рано или поздно станут его членами, а Россия потерпит поражение в нынешнем противостоянии с Западом и никогда уже не будет играть прежней роли в приднестровском урегулировании. Поэтому у Тирасполя, мол, просто нет выбора. Такой подход выработан, понятное дело, при участии Брюсселя и Вашингтона.

Таким образом, становится очевидным, что судьба Приднестровья находится в прямой зависимости от хода и итогов СВО. При этом нельзя забывать, что помимо всего остального — геополитики, интересов и безопасности России — речь идет о судьбах русских людей, таких же, как и те, что живут в Донбассе.

Максим Камеррер