Декламация у могилы

Всегда читал ей вслух свои тексты.

Так уж повелось. Без ее одобрения ничего не выпускал.

И, как правило, ей всё нравилось. Что-то больше, что-то уже не так, но никогда не браковала. Может, просто не хотела расстраивать меня, поддерживала. Ну как же! надо беречь любимого человека, его тонкую душу! А я – верил, отмахивался от всяких сомнений. Кому же мне еще верить, если не ей?!

И даже сейчас иногда продолжаю зачитывать ей написанное.

Но тут был особый случай. Написал именно о недоверии к ней. Что-то во мне вдруг взыграло, разозлили все эти ее былые хитрости. Хитрила с моими писаниями, значит, и  в каких-то других вопросах могла меня дурить?  Да и что тут удивительного?! – излишняя доверчивость (а я именно из таких лохов) всегда порождает в другом соблазн хоть в чем-то, в какой-то ситуации обмануть…

Я же врал ей, когда всякие шуры-муры на стороне крутил – при всей моей любви к ней. Темнил, изворачивался… Почему она не могла?

Вот об этом и написал. Выплеснул с надрывом все эти мои вдруг разыгравшиеся подозрения… И всё думал: зачитывать ей этот мой опус или все же не надо?

Не обижать… 

И тут же сам себя фальшиво урезонивал. Но это же не о ней конкретно, это же не дневник, не личная запись какая-то с моими предположениями, а художественный текст,  полувымысел, я же тут  многих баб-обманщиц имел в виду, с кем имел счастье сходиться, это же образ такой…

В общем, зачитал ей, как обычно. Когда о моих текстах речь идет, меня уж ничто не остановит, никакие условности. Раз такое думалось, чувствовалось – значит, надо рассказывать, какой ты, оказывается, змей подозрительный. Ничего и никого не приукрашивать. Тем более себя.

– Ну как? – осторожно спрашиваю.

– Понравилось, – сказала она тихо и с грустной улыбкой.

– Ты, надеюсь, не подумала, что это о тебе? Я это вообще…

– Я поняла.

– Нет, ну, правда…

– Мне понравилось.

Я успокоился и уже шутливо сказал: – Хорошо, будем считать, что я с тобой согласовал, ты одобрила… Тогда до встречи.

Я напоследок окинул долгим взглядом ее могилу, погладил камень с ее именем и ушел.