В ожидании Берии

Новый скандал между военным ведомством и военной промышленностью набирает силу. Еще десять дней назад на встрече министра обороны Анатолия Сердюкова с журналистами были приведены данные о невиданном росте военного производства. Так, выпуск межконтинентальных баллистических ракет должен был вырасти к 2015 году (по сравнению с 2010-м) в три с половиной раза. Буквально через несколько дней создатель «Тополя-М» и «Ярса» Юрий Соломонов пролил холодный душ на головы военного руководства. В интервью «Коммерсанту» он заявил, что из-за «непонятной политики» Минобороны гособоронзаказ 2011 года уже сорван, так как до сих пор военное ведомство не заключило с его институтом никаких контрактов. На ситуацию посчитал нужным отреагировать президент Медведев, пожелав продемонстрировать жесткость и волю, коими, увы, он в действительности обделен: «Я хочу, чтобы Вы не только с этой информацией разобрались, но и вообще с ситуацией», — потребовал он в ходе видеоконференции от министра обороны. «Если она такая, как описывают некоторые наши коллеги, то тогда нужны организационные выводы в отношении всех, кто отвечает за это в правительстве, независимо от чинов и званий… А если она  иная, то нужно разобраться с теми, кто сеял панику», — требовал Медведев. «Вы знаете, по законам военного времени как с паникерами поступали? Расстреливали! Понятно?.. Значит, Вам разрешаю уволить», — мило пошутил глава государства.

Ответ Сердюкова не заставил себя ждать. Он сообщил, что Минобороны не подписало контракты всего лишь на 18,5 процента гособоронзаказа (108 миллиардов рублей). Военное ведомство отказалось финансировать заказы тех оборонных корпораций, которые вдруг резко увеличили стоимость своей продукции. В случае с Московским институтом теплотехники, который сегодня является монополистом в производстве твердотопливных ракет, стоимость партии «Тополь-М» и «Ярс» возросла на 3,9 и 5,6 млрд рублей соответственно.

Все, чего хочет Анатолий Сердюков, — это разобраться с ценообразованием. Он подозревает, что производитель наглым образом запихивает в цену изделия свою неэффективность. Если одна лодка на «Севмаше» производится девять лет, говорит он, то все издержки, в том числе свиноферма, детский и пионерский лагеря, дом отдыха, поликлиника, — все они ложатся на одну несчастную лодку. Раньше эта лодка стоила 47 млрд руб. А теперь, возмущается министр, завод предлагает новую лодку заложить за 112 миллиардов.

«Ребята, вы покажите нам все те издержки, которые вы хотите включить в свою цену, сделайте ее прозрачной, и к этой цене мы готовы добавить вам 20-25% рентабельности», — соглашается Сердюков. Но когда производители начинают открывать цену, то она «мгновенно слетает на 20-30 процентов», констатирует Сердюков. При этом министр не скрывает сомнений в том, что вышеозначенные 20-30 процентов идут отнюдь не на развитие производства.

И вот как раз это, казалось бы, вполне законное требование сделать цену прозрачной приводит в бешенство капитанов ВПК. Академик Юрий Соломонов чрезвычайно четко его вербализирует: «У нас Минобороны превратили в налоговую инспекцию?! А психология-то другая у налоговиков, другие мозги». Логика предельно понятная. Соломонов презрительно называет «налоговиками» тех, кто нудно пытается найти хоть какое-то обоснование в резком росте цен.

Между тем, причина вполне очевидна. Из-за отсутствия выстроенной цепочки промышленной кооперации производители ракет не могут начать их серийного производства. Об этом говорит и сам Соломонов в своем скандальном интервью «Коммерсанту»: «Объемы очень маленькие, рентабельность — никакая. Предприятиям не интересны такие малые объемы, а без них ничего нет. На это накладывается еще одно: оборудование устаревает, а такого уже не делают. Все это закончится очень плачевно, если не будет принято экстраординарных мер».

В качестве такой меры Соломонов предлагает создание еще одного (которого уж по счету) учреждения по контролю за оборонным заказом. Но это будет некое особое ведомство, которое сопровождает прорывные, высокорискованные разработки. А Верховный главнокомандующий по рекомендации выдающихся ученых, которые будут консультировать новое агентство, «мог бы оперативно выделять и поддерживать наиболее перспективные направления развития вооружения и специальной техники, непосредственно направляя средства для их финансирования».

На самом деле выдающийся ученый мечтает о новом Лаврентии Павловиче Берии. Нет, не об энкаведэшном палаче, разумеется. А о кураторе «атомного проекта», под рукой которого находились все ресурсы страны. Строгом товарище в пенсне, которого интересует только одно — неукоснительное исполнение любой ценой решений партии. Он всегда предоставит именно те деньги, которые назовет генеральный конструктор. А мелочи вроде того, почему сумма именно такая, а не на тридцать процентов меньше, его не волнуют вовсе.

Его антипод, вызывающий нескрываемое раздражение у Соломонова, — налоговик, бухгалтер, зануда, который намерен оплачивать лишь производство конкретной партии конкретного «изделия». Он не желает переплачивать ни копейки.

На самом деле истоки этого конфликта берут начало в принятом несколько лет назад решении Владимира Путина и вице-премьера Сергея Иванова не реформировать отечественный ВПК. Тогда были сформированы «объединенные промышленные корпорации», представляющие собой реинкарнацию дюжины советских министерств оборонной промышленности. Беда в том, что эти министерства могли существовать лишь при наличии всемогущего Госплана, который выделял средства, назначал все цены: на сырье, на элементную базу, на различные компоненты, таким образом, обеспечивая необходимую рентабельность.

Но Госплан в рыночной экономике существовать не может. Даже всесильный Путин не может его восстановить. Стало быть, необходимо искать иные модели функционирования ВПК. Но делать этого не хочется — неизбежен конфликт с премьером. Посему президент хмурит бровки и в очередной раз напоминает, сколь суровая судьба ждала бы виновных в эпоху Сталина. Однако приходится признать, что с экономической точки зрения отношения производителя и заказчика с тех пор не слишком изменились. Стало быть, и инструменты взаимоотношений должны остаться такими же — шарашки, кураторы из ГБ, 20 граммов масла («Жигули» в брежневские времена) в качестве поощрения. Не уверен, что Юрия Соломонова устроит такая модель взимоотношений.

Фотографии РИА Новости