Красные – налево, белые – направо: Госдума может стать двухпартийной

коллаж: рисунок - Темур Козаев, фото - Анна Исакова/ТАСС

Не прошло и двух лет с прошлых парламентских выборов, и вот новость: «Единая Россия» «перезапускает» сеть своих первичных отделений на местах. Расчёт на то, чтобы пополнить ряды 10 миллионами новых партийцев. Казалось бы, чего ради, ведь до выборов ещё целых три года. Похоже, что веская причина тому всё же есть.
У партии власти всегда хватало проблем, одной лишь не возникало – с остротой политического чутья. Не подводит оно и теперь. За год спецоперации кардинально изменилась страна. Избиратели начали и заново осознавать самих себя, и по-новому смотреть на то, что происходит вокруг. То, как скоро сориентировались в неповоротливой, казалось бы, партии власти, не оставляет и капли сомнений: в российском партийном строительстве грядёт перестройка.

«Живопырки» на заклание

Тридцать лет партийные строители пытались увлечь избирателя. О том, что у партии должна быть какая-никакая идеология, смутно догадывались одни коммунисты, хотя и не до конца – крестящийся атеист Зюганов тому иллюстрация. Тридцать лет это работало. Проектировщик новой партийной реальности Владислав Сурков, поднаторевший в создании постмодернистских «симулякров» – не существующих в реальности явлений и смыслов, – казалось, сконструировал вечный двигатель. Но 24 февраля 2022 года этот перпетуум-мобиле обернулся тыквой. А кем обернулся сидевший на облучке Сурков – «Золушку» перечитайте.
И неожиданно оказалось, что за 100 лет общественный запрос избирателей нисколько не изменился. Одни требуют изгнать инородцев, другие – поделить собственность. И если выстроить новые партии в строгом соответствии с этими чаяниями, то мало никому не покажется. Между тем зияющая пустота на том месте, где обозначены «новые люди», справороссы и либерал-демократы, день ото дня становится всё заметнее. Явно почувствовав, что пространство под выдуманными «симулякрами» стало скукоживаться, из небытия восстают призраки прошлого. Григорий Явлинский вдруг напомнил о «миллионе сторонников» «Яблока». Допустим, он есть, этот миллион, но, судя по результатам «Яблока» в последние 20 лет, сторонников у Явлинского в лучшем случае вполовину меньше. Хотя даже миллионная партия в 140-миллионной России – это, по выражению Дмитрия Медведева, – «живопырка», мелочь надутая. В такой стране, как Россия, партия должна иметь миллионов 10 верных сторонников. Однако этому масштабу могут соответствовать всего две сегодняшние партии – ЕР и КПРФ. Остальные стремительно улетают за борт. Либерал-демократы за год не смогли оправиться после потери вождя. Немудрено – ЛДПР в принципе строилась, как партия вождистского типа, где всё на себе вывозил Жириновский. При таком раскладе возиться с вернувшимися разведчиками (Луговой и др.) было не с руки, хотя идея была вполне годной. В итоге ЛДПР оказалась в ловушке собственного имиджа – унаследовать партию и пересобрать её мог только новый вождь, а Леонид Слуцкий эту роль не потянул, отчего от ЛДПР не осталось и мокрого места.
С эсерами – история от обратного. Конечно, Сергея Миронова можно переодеть в тельняшку, голубой берет и навесить на портупею все шесть его именных пистолетов, но народ не обманешь. Как там в «Простой истории»: «Хороший ты мужик, Андрей Егорович, но – не орёл!» А кто же тогда? А сами посудите: сколько к Миронову в партию приходило толковых и ярких политиков – Захар Прилепин, Светлана Горячева, Александр Бабаков, Геннадий Семигин. И где все они? Злые языки сравнивают Миронова с графом Дракулой, но сравнение никуда не годится, ибо граф – яркий, а Миронов – наоборот. Но умение обращать яркое в серость у него и впрямь не отнять.
Хуже всего с «Новыми людьми», про которых и говорить нечего. Кто-то создал очередной «симулякр», который так и не оправдал надежд. Сегодня одно лишь их участие в политическом процессе может быть воспринято обществом как издевательство – слишком ощутим диссонанс с реальностью.

Практика

В иных странах парламент – живой организм, формирующий облик власти. В Израиле, где де-факто первым лицом государства выступает премьер-министр – лидер парламентского большинства, а не президент, – именно в кнессете решается, каким путём пойдёт страна. Пусть даже нередко в площадной ругани и драках. На Украине Рада – кипящий котёл страстей, в котором кипит не только политика, но даже торговля. Ни одна крупная сделка в стране не заключается без участия той или иной материально заинтересованной парламентской группы, не принимается ни один закон. Уродливо? Может быть. Зато жизнь бьёт ключом. Даже в чопорном британском парламенте случаются жаркие баталии, не только вербальные. А у наших парламентариев фишка иная – подхватить высказанную кем-то сверху идею. Это, так сказать, внешний контур, показуха. Есть и внутренний, для своих – бешеный принтер лоббизма для близкого бизнеса. И одновременно – одна за другой попытки установить или ужесточить контроль над обществом в той или иной сфере. Не эти ли особенности выплёскивают на улицы общественный протест?
Избыточно контролируя парламент, власть усложняет его работу. Надо, чтобы и говорили правильно, и лодку не раскачивали, и плюрализм изображали. А ещё чтобы в регионы ездили, о людях заботились, но при этом огульной критики не допускали. А в Госдуме между тем одни и те же физиономии – обычные люди уже совсем позабыли о возможности быть представленными во власти. Да и надо ли это сегодня простому человеку? Работа, кредиты, инфляция, тонны новостей и множество развлечений – куда тут ещё что-то менять? И это не только в России так. Депутаты забуревают, становятся чиновниками, обслуживающими самих себя и касту своих приближённых.

Единство Сталина с Иваном Грозным

Между тем уже через год в стране президентские выборы. А Дума в её нынешнем составе может стать «отягчающим фактором», чтобы не сказать – тяжким бременем. Мы ведь учили историю и помним, что происходило в России более 100 лет назад, правда? Не в последнюю очередь (а скорее всего именно в первую) именно «четвёртая Дума» дестабилизировала общество на фоне происходящего на фронтах, принимая вызывающе несвоевременные акты. Так, может, сейчас самое время преобразовать парламент в соответствии с духом времени? Недаром доносятся слухи со Старой площади: мол, раз три партии не смогли найти и осмыслить себя в изменившейся реальности, стоит перейти к двухпартийной системе, о которой так много и часто говорилось?
Просто напомним. В июне 2021 года председатель «Единой России» Дмитрий Медведев указывал, что в России «рано или поздно сложится двухпартийная система», «а десятки «живопырок» – мелких партий, балансирующих на грани прохождения в Думу, – исчезнут. Медведев, отметим, ещё и зампред Совбеза. А его «рано или поздно», артикулированные два года назад, сегодня обретают совсем иной вес. Кстати, даже политолог Владислав Иноземцев – давний критик российской власти – ещё пять лет назад предрекал: «До 2024 года Россия получит двухпартийную систему». Тут ведь речь не о «нравится – не нравится», а о функционировании государственного управления в новых условиях. Если управление перестанет быть эффективным – не станет страны.
Вот и в парламентских партиях тоже осознают неизбежность процесса реформации с переходом к двухпартийной системе. Помните, как летом 2021-го Захар Прилепин, сопредседатель «Справедливой России – За правду», через голову Сергея Миронова обратился к Геннадию Зюганову с предложением «установить двухпартийный политический баланс» в России?

Причём баланс не коммунистов с эсерами, а объединённых коммунистов с эсерами с одной стороны, и «Единой России» – с другой. Прилепин очёнь чётко тогда очертил контуры будущего парламентаризма. Дескать, есть две партии, КПРФ и СРЗП. Обе идеологически левые, обе за союзное государство, за возвращение недр народу и против пенсионной реформы. Противовесом им – «Единая Россия». Скорее центристская, нежели правая, а в последнее время – с социальным уклоном. Тогда альянса не состоялось, но ведь и время было другое. Между прочим, точно так же либерал-демократов можно было бы «слить» с единороссами, ведь идеологически две эти партии ничуть не антагонисты.
Таким образом две собранные заново парламентские партии могли бы занять свои политические ниши. Одна, условно говоря, имперская, другая – тоже условно – советская. У одной в героях – Иван Грозный, Пётр I и Екатерина Великая, у другой – Сталин, Дзержинский и Жуков с Гагариным. Условные символы – в виде известных исторических персонажей – стали бы знаками для избирателей. Одни голосуют «за Сталина», другие – «за Петра Великого». У американцев с британцами их двухпартийный консенсус работает практически без сбоев. А главное – у двух парламентских партий как бы сами собой проявляются идеологические векторы. Условно имперский и советский. Одним при этом милее рынок, другим – Госплан. Но главное, как пел Высоцкий, «красота – среди бегущих первых нет и отстающих». Никто не устраивает революций. Это ли не идеальная политическая модель для власти?

Это точно «две ноги», а не что-то ещё?

И всё бы ничего, но повисает в воздухе один непраздный вопрос – о соответствии предлагаемой модели двухпартийной системы («Единая Россия» плюс условно правые и КПРФ плюс условно левые) тех, кто будет призван её воплощать в жизнь, единороссов и коммунистов. И речь здесь не столько о моральном облике, сколько об ответственности. Депутат от ЕР Александр Хинштейн призывает лишать россиян гражданства за правонарушения. Член бюро высшего совета «Единой России» Сергей Аксёнов уточняет: нужно лишать гражданства тех, кто не встаёт под гимн России. Спикер Госдумы Вячеслав Володин, плоть от плоти единоросс, предлагает конфисковать имущество сбежавших за границу от мобилизации «негодяев». Инициативы коммунистов ничуть не менее своеобразны – лишить гонораров уехавших артистов, возможно, вместе с возможностью однажды вернуться на Родину. А единоросс Андрей Клишас, ещё вчера называвший такие меры «антиконституционными», сегодня признаёт их «возможными». Клишас, к слову, возглавляет сенатский комитет по конституционному законодательству, что добавляет пикантности его эскападам. Вот только в непростой ситуации оказались не только страна и её руководство, но и обычные граждане. И пока нет оснований считать, что в их отношении парламентарии поступают ответственно – во всяком случае, судя по сказанному выше.
Много лет назад, озвучивая идею строительства в стране двухпартийной системы, Владислав Сурков отмечал: «Нет у общества второй ноги, на которую можно переступить, когда затекла первая». Именно поэтому «нужна вторая крупная партия». Хорошо бы, чтобы, обустраивая двухпартийную систему, об этом не забывали. Что две парламентские партии – это ноги. А не некий иной орган, нервно реагирующий на не всегда приятную действительность.
Лев Вершинин, политолог
– Не берусь рассуждать о пользе или вреде двухпартийной системы, просто напомню, что о скором к ней переходе предупреждали Дмитрий Медведев, Вячеслав Володин и Элла Памфилова. Последняя выступила особенно ярко: мол, партийные стереотипы изжили себя, и сегодня существует лишь две позиции – «ты либо за страну, либо за её уничтожение». Значит, время пришло? Но я бы не спешил с выводами, понимая силу российской инерции и принципиальную важность команды от первого лица. Такой команды пока не поступало – это раз. И если даже она поступит, преодолеть инерцию будет непросто – это два. В России не сложилось политической традиции, а то, что сложилось, с той или иной степенью лёгкости преобразуется по команде сверху.

Кого не хватает?

На Запад оглядываться нынче не принято, но из песни слов не выкинешь: пока в России думают о двухпартийной системе, в европейских парламентах тенденция противоположная – число партий заметно растёт. Причём особое место занимают зелёные и клерикальные партии. Почему российским зелёным годами не удаётся выбить себе политическую нишу, более-менее ясно: потенциальным избирателям в массе своей наплевать на экологию. Непонятно другое – почему в православной стране за 30 лет так и не появилась партия, представляющая интересы религиозного большинства. То ли с идеями что-то не так, то ли с их проводниками. То ли советская атеистическая прививка оказалась столь непомерно мощной. Что говорить о всяких несерьёзных партиях – «чайной», «пивной», «партии автомобилистов» и др. Кстати, так и не появилась в России и своя «партия регионов». Хотя опыт «Всей России» – партии губернаторов-тяжеловесов – имелся.
В общем, европейское разнообразие партий, от социал-демократов и каких-нибудь «антикапиталистических левых» до либеральных консерваторов, – не про Россию. Однако отсутствие разнообразия – это отсутствие дискуссии. А нет дискуссии – нет и парламентаризма. Пока в ЕР оставляли незначительную бронь для либералов, удавалось блюсти хотя бы видимость полноты политической палитры. Но теперь в правящей партии иные поветрия, а у ОНФ или «патриотов Донбасса» с либеральной повесткой полнейшая несовместимость. Равновесие, баланс? Нет, не про нас это. Может, левацкие тенденции в КПРФ, анархисты или троцкисты? То же самое.
Вот только двухпартийная модель всё же выходит не вполне идеальная. Центристы и левые в ней пристроены, но за рамками политического процесса остаются правые. Лет 10 назад, когда национал-демократы покойного Константина Крылова мнились силой, способной раскачать «болотный протест», правых обхаживала и несистемная оппозиция, и околовластные партстроители во главе с Сурковым, по-видимому, собираясь задействовать их в качестве активного противовеса левакам. Но в ходе протестов неожиданно выяснилось, что леваки намного лучше организованы, мотивированы, а главное – чётко представляют себе свой «образ будущего». Правые же свой образ будущего представляли достаточно смутно, в основном в рамках маргинальных призывов бить инородцев и «спасать Россию». Сегодня у этой повестки немало приверженцев, а проблема миграции разрастается. Вот и появляется у правых своя питательная среда. Конечно, правых можно было бы оставить за рамками новой парламентской системы, но не в сегодняшней ситуации, когда со спецоперации возвращаются не всегда лояльные к «не таким, как мы», зато хорошо подготовленные к силовому противостоянию граждане.
Вопрос лишь в том, как организовать правых в рамках устойчивой политической системы. Попытки случались и раньше, но ни одной успешной. «Двуглавый орёл» банкира Константина Малофеева так и не взлетел. Правда, с правыми – не поверите! – с некоторых пор работают в «Единой России». Сформирован Союз добровольцев Донбасса во главе с единороссом Александром Бородаем, идеологическим националистом. В общем, есть ощущение, что правым отыщется какое-никакое местечко и в рамках двухпартийной системы. Тот же Егор Холмогоров, ориентированный на имперскую монархическую символику, явно не останется в стороне.

Руслан Горевой