Сергей Глазьев представил план. Это последний шанс для России

В эфире "Первого русского" академик РАН Сергей Глазьев представил план. Он уверен, в сегодняшних условиях это последний план для России, если мы хотим спасти экономику страны.

Во время своего выступления в Гостином дворе 21 февраля президент страны Владимир Путин заявил о том, что Россия не только не прогнулась перед Западом, но и стала более крепкой и независимой от экономик других государств. Он отметил устойчивость экономического сектора страны.

Сейчас главная задача для правительства – вывести российскую экономику на новые рубежи. По словам Путина, для этих целей было выделено более триллиона рублей на прочной рыночной основе.

Президент обратил внимание в целом на ненадёжность западной политики и отсутствие всяких гарантий со стороны Запада. Он не стал называть имена всех, кто вывел свой капитал из России, а просто напомнил, что для Запада эти люди "были и останутся второсортными чужаками, с которыми делают всё что угодно". И никакие купленные титулы им не помогут.

Они там граждане второго сорта. Но есть и другой выбор: быть со своей Родиной, работать для соотечественников, – подчеркнул Владимир Путин.

По словам академика Российской академии наук Сергея Глазьева, Россия сегодня является единственной мировой державой, где соблюдаются права собственности. Причём мы открыты для сотрудничества с другими странами, у нас нет "драконовских мер". Но есть принцип равенства и взаимоуважения. Об этом учёный рассказал в программе "Царьград. Главное" с Юрием Пронько.

Фото: Царьград

Россия – правовое государство

Юрий Пронько: Ваша оценка сегодняшнего? 

Сергей Глазьев: С моей точки зрения, всё было сказано верно. Россия демонстрирует Западу титаническое спокойствие, уверенность в своих силах. И, главное, верность принципам свободного рынка, прав собственности и так далее.

Президент вспомнил свою знаменитую фразу: "Замучаетесь пыль глотать по западным судам, обращаясь к нашему бизнесу". Бизнес не послушал. И продолжает не слушать, продолжая оставлять деньги в офшорах. И жалуются, что всё отбирают. Безо всяких оснований приходят: а докажи, что ты получил эту собственность законно. А как ты получил доходы, а в каком году?

Фактически эти люди потеряли все свои имущественные права, которые зависят теперь от произвола европейских чиновников. Видимо, у них ключевые показатели эффективности – как можно больше отобрать у российских собственников на Западе. Идёт реальная охота за имуществом российских граждан.

Россия, в свою очередь, строго соблюдает право собственности. Ни у кого ничего здесь не отобрали. Например, российская алюминиевая компания "Русал". Ею управляют не просто зарубежные собственники, ею управляет самый настоящий враг – казначейство США. Именно оно, по сути, контролирует назначение совета директоров. И у этой компании есть гидроэлектростанции и водохранилища, которые у России есть основания считать своими. Но это всё работает на частный бизнес казначейства США. А наш президент остаётся верен принципам правового государства. 

– Даже если с той стороны всё отбирают.

– Да. У нас всё строго по Гражданскому кодексу. И не Швейцария, не Америка, не Англия, а именно Россия является наиболее фундаментальным государством с точки зрения защиты прав собственности, вне зависимости от источника происхождения этой собственности и национальной принадлежности.

В России продолжает действовать, по сути, самый либеральный режим. Можно валюту не возвращать в страну, можно свободно переводить деньги. Наши граждане прекращают инвестировать в Запад. Но они не инвестируют в нашу экономику, а перемещаются в Индию или Китай. Падают сбережения в долларах, растут в юанях. Мы сохраняем полную открытость, мы не вводим никаких драконовских мер. О мобилизации и речи не идёт. У нас всё, как в достойной процветающей стране. 

Фото: Царьград

– Какой-то дуализм, нет? 

– Я к чему это говорю? Меня удивляет реакция нашего бизнеса. Бизнес этому не верит. Что мы отказываемся от жёстких мер. Можно было бы принять меры по прекращению оттока капитала. Президент в очередной раз сказал о необходимости деофшоризации. Казалось бы, чего проще. Уже закрыли вывоз капитала с той стороны, с западной. Могли бы то же самое сделать и у нас, как это принято в Индии, в Китае, во всех быстро растущих странах. Этого не сделано.

Когда ввели драконовские санкции, помните, президент утвердил обязательную продажу валютной выручки, чтобы удержать валютный рынок? Рубль пошёл сразу вверх. Подуспокоились. И дальше Центральный банк тихой сапой отменил обязательную продажу валютной выручки. Более того, послал сигнал бизнесменам: оставляйте валютную выручку за рубежом, не нужна ваша валюта стране. В итоге в прошлом году мы получили рекордный вывоз капитала.

Представьте, при нынешней ситуации в стране, где у нас чудовищные санкции и ограбление наших резервов, мы ещё и разрешаем более 200 миллиардов долларов оставить за рубежом. То есть Россия является гигантским донором мировой экономики.

Фото: Царьград

Почему нет жёстких мер

– Мы не принимаем жёстких мер, рассчитывая, что в бизнесе разумные люди, которые правильно взвешивают свои риски. На Западе стопроцентно что-то отберут. Но они продолжают оставлять там имущество и валютную выручку. Те, кого совсем припёрло, переходят из Западной Европы в Дубай.

Но мы хорошо понимаем, что ОАЭ находится полностью под контролем британских спецслужб. Нет никаких сомнений, что все транзакции, которые проходят через ОАЭ, находятся под колпаком американских спецслужб и их финансовой разведки. Завтра они перекроют кран, и люди опять всё потеряют.

Мы демонстративно не предпринимаем никаких контрмер, связанных с имущественными правами. Президент гарантировал, что принципы правового государства в России будут соблюдаться. Поэтому прибыльность инвестиций у нас намного выше, чем там.

– Сергей Юрьевич, а экономика – это же и духовная составляющая? 

– Конечно. Это этика деловых взаимоотношений, прежде всего. Президент демонстрирует доверие государства к бизнесу, к соблюдению прав собственности, к уважению прав нашего предпринимательского сословия. Он призывает его к активной работе. Давайте вместе, страна в опасности, нам брошен экзистенциальный вызов. Они нас хотят уничтожить. Давайте деньги будем всё-таки вкладывать в развитие своей страны. Без этого нам трудно будет выстоять, если мы будем дальше донорами всё разбрасывать.

Если и на этот раз бизнес не прислушается и будет продолжать предпочитать уже не только пыль глотать, но и тумаки получать, и лизать сапоги хозяевам, продолжая вытаскивать деньги из России, то будет реализовано то, о чём говорил военный эксперт Константин Сивков.

Если бизнес не идёт на помощь государству в критический момент, то у государства остаётся право ту часть бизнеса, которая работает на врага, национализировать. Включая те самые электростанции, которые напрямую принадлежат противнику. 

– Но этого не происходит. Не происходит ни этого, ни кадровых изменений.

 – Да, и поэтому я хочу предложить такую идею, которую мне подсказал один гениальный финансист. У нас должен заработать рынок капитала.

"Глазьевская" экономика

– Вместо того чтобы вкладывать в собственный фондовый рынок, наш бизнес вкладывает в Дубай. Ну, не все, конечно, но значительная часть компрадорского бизнеса продолжает вкладывать деньги в чужие рынки. Давайте мы сделаем набор из сотен наших предприятий, может быть, тысяч, которые твёрдо стоят на ногах и им нужны капиталы. Если у наших олигархов и банков есть лишние деньги, то давайте мы поможем этому здоровому бизнесу, который работает в реальном секторе экономики и капитализировался, подняться на фондовом рынке.

То есть вложимся в акции наших предприятий. Создадим свой индекс. Не американский S&P 500, что является барометром их экономики. А свой российский индекс – тысяча передовых средних здоровых предприятий. И сделаем их крупными предприятиями, поможем капитализироваться. Деньги в стране есть.

Тех 200 миллиардов долларов, которые Центробанк разрешил оставить за рубежом, хватило бы, чтобы поднять капитализацию в разы.

Раньше на рынке господствовали спекулянты. Сейчас мы можем сделать наш финансовый рынок рынком долгосрочных инвесторов. Это возможно.

Фото: Царьград 

– А почему не делают? Что останавливает? 

– Будем надеяться, что начнут реализовывать. Я считаю, что для нашего бизнеса это последний шанс выстроить разумное, честное партнёрство с государством. Потому что пока это партнёрство идёт в одну сторону. Я говорю не о тех, кто помогает спецоперации, кто помогает церкви, кто вкладывает в развитие собственных предприятий. Мы их знаем хорошо. А я говорю о тех, кто вывез 200 миллиардов, а до этого – ещё около двух триллионов из страны. Президент говорил ещё больше 10 лет назад: деньги на базу верните, потому что у вас всё отберут. Они не послушали. 

Фото: Царьград 

– И как будет выглядеть "Глазьевская" экономика? 

– Нам нужно заняться восстановлением стратегического планирования экономики. Причём в полной мере. Возобновить валютный контроль. Прекратить отток капитала за рубеж. Ввести программно-целевые принципы управления. Заставить денежно-кредитную политику работать на рост инвестиций, а не на доходы спекулянтов. И собрать экономику так, чтобы она стала целеориентированной. Этого пока что нет.

Президент подчеркнул, что у нас есть огромные возможности. Наши адаптационные возможности велики, есть партнёры по Евразийскому экономическому союзу, которые всё время подставляют плечо.

Темпы роста, на которые ориентировали нас главы государств, а это от 4,5 до 5,5% в год, практически везде достигнуты, кроме России и Белоруссии. Дело не столько в санкциях, сколько в импортозамещении и расширении производства наших товаров на имеющемся потенциале. Они практически не использованы. Потому что нет дешёвых кредитов и возможности пополнить оборотные средства. Не хватает кредитов на инвестиции.

А что можно сделать в рамках собственных доходов и бюджетов, тем более с этим грузом дополнительных расходов, связанных с СВО? Очень немного.

Как укрепить рубль?

– Без расширения кредита экономика не растёт. Нам говорят, что они не хотят расширять кредит даже на покупку золота в замещение валютных резервов, мотивируя тем, что это вызовет инфляцию. Но они до сих пор не понимают, что с инфляцией бороться нужно повышением эффективности, внедрением новых технологий.

То есть то, о чём говорит президент: создание собственной машинно-технологической базы, технологического суверенитета, на базе которого можно расширять производство, сокращать внешнюю зависимость. Тогда рубль будет устойчивым. Причём надолго. Навсегда.

Если не делаем инвестиций в экономику и пытаемся бороться с инфляцией путём повышения процентных ставок, то на короткое время, может быть, это удастся. А через 2-3 года она вернётся к двузначным величинам вследствие девальвации рубля и прочих проблем, связанных с технологическим отставанием. Что и произошло.

У нас есть возможность нарастить выпуск товаров на 30%. Запад ушёл с нашего рынка. То есть рынок на четверть освободился. Уникальная ситуация. Одна треть у нас может, со стороны предложения, увеличить выпуск товаров, а рынок может поглотить товаров на 25% больше, чем раньше. Наших, отечественных товаров. 

Расчёты показали, что 80% европейского импорта мы можем заместить собственным производством. Для этого нужны кредиты и нужно прекратить вывоз капитала.

– Что могло бы сделать в этом случае государство?

– Кроме уговоров бизнеса и предупреждений: "не ходите, дети, на Запад гулять, там крокодилы и прочая нечисть сожрёт ваш капитал"? Этот процесс уговоров закончился. Слава Богу, есть технологические возможности.

Государство может легко применить их для того, чтобы отделить зёрна от плевел.

Я говорил про 200 миллиардов долларов, которые были оставлены за рубежом в прошлом году. Рекордный объём вывоза капитала в самый драматический год нашей современной истории. Как могло государство это позволить? Почему это было сделано? Потому что Центробанк решил, что нам не нужно предложение валюты, поскольку оно давит курс рубля, укрепляет. Это не входило в их планы. Не будем дальше объяснять, чем они занимаются.

Что можно было бы сделать? Когда валютные резервы Центробанка были отключены с той стороны и арестованы, я предлагал: давайте создадим распределённый валютный резерв правительства. Центробанк выдаст правительству кредит беспроцентный на выкуп этой валютной выручки, которая у экспортёров была огромная в прошлом году. И этот избыток валютной выручки пошёл бы на развитие нашей экономики.

С одной стороны, это тот критический импорт, которого нам не хватает в ряде наших стратегически важных отраслей. То, что не может частный бизнес привести, государство вполне может, опираясь на дружественные страны.

Второе. Мы говорили про фондовый рынок. Почему бы не создать возможность для экспортёров вкладывать свои сверхдоходы в финансовый фонд для инвестиций, в российский фондовый рынок? Избыток капитала, который остался за рубежом, мог бы прийти в страну. Эти деньги, которые экономика страны не воспринимает, пошли бы на подпитку фондового рынка, на капитализацию наших компаний, которые недооценены.

По сравнению с западными, наши компании недооценены во много раз. Не учитывается интеллектуальная собственность, не учитывается накопленный технологический опыт. Нашими активами торговали за бесценок. Можно было бы создать мощный насос сверхприбыли от экспорта сырья и направить на капитализацию фондового рынка.

И в соответствии с приоритетами, которые установило правительство, при поддержке государства, канализировать этот поток денег в ту самую тысячу предприятий, или несколько тысяч предприятий, в том числе частных, которым есть что предложить. Они бы расширили производство. И даже без Центробанка.

– Это пряник. А какой кнут? 

– Современные цифровые технологии. Давайте прекратим конвертацию рубля по капитальным операциям, за исключением цифровых рублей. У Центробанка на столе лежит блестящее технологическое решение. А они говорят: нет, цифровой рубль будем вводить в 2024–2025 годах. Почему? Давайте сейчас! Не для депозитов граждан, а для внешнеторговых операций.

Хочешь выводить капитал – обменяй обычный рубль на цифровой. А дальше, под контролем государства, в режиме регулирования нашей внешнеэкономической деятельности и подъёма конкурентоспособности нашей экономики мы будем отслеживать движение капитала через границу. Это одно из предложений.

Цифровой рубль позволяет создать специальные инструменты кредита под нулевые процентные ставки. Ну, квазинулевые – один-два процента. Это как в Китае и Индии. У них контролируется целевое использование денег. Эта кредитная эмиссия позволила бы оживить наши простаивающие кредитные мощности и провести модернизацию экономики без риска, что деньги украдут.

Какой у них там последний аргумент? Мы не можем давать дешёвый кредит, потому что разворуют или вывезут за границу?

Цифровые технологии позволяют человеческий фактор нивелировать полностью. Компьютер определяет: можно вывести деньги за рубеж или нельзя. 

– Поэтому очевидно, почему они против введения цифрового рубля сейчас. 

– Если деньги имитируются как целевой кредит для инвестиций и вдруг они появляются на спекулятивном рынке, то компьютер их сразу отсекает. Это всё делается искусственным интеллектом. Это можно сделать за несколько месяцев. 

– Я понимаю, какой ущерб будет нанесён вот тем "сидением на темах". Это малореализуемо с этим персоналом. 

– У них всё равно всё отберут на Западе. Давайте им дадим возможность.

– Но они ведь надеются, что они между кассами проскочат.

– Инвестиции в раскрутку нашего фондового рынка дадут прибыли намного более высокие, чем то, что они получают за рубежом. Там они получают ноль. Здесь они будут получать 10-12% годовых. 

– Я с вами согласен. Глазьев в начале сказал, что в силу инструкции должностной не может сказать много. Точнее так, давая оценку, он ссылается больше на своё оценочное суждение, нежели на что-то иное. А я могу сказать: без кадровых перестановок ничего не получится. Ни вовне, ни внутри. Спасибо вам, Сергей Юрьевич.