Многоликая экономика

Есть такое устойчивое словосочетание – образ мышления. И есть близкое к нему по смыслу слово, – парадигма, – обозначающее самые общие методологические установки, характерные для той или иной обширной сферы деятельности. У математики свой образ мышления, своя парадигма, у физики – своя. Фундаментальным и естественным кажется и название толстой красивой книги Пола Хейне – “Экономический образ мышления”.

Да, конечно, и у математики и у физики есть множество специфических разделов, весьма различных по своему конкретному содержанию. Геометрия, скажем, – не алгебра. И в то же время мы и ту и другую без колебаний относим к математике. Потому что парадигма-то у них – одна. А с экономикой дело обстоит как-то не совсем так.

Вон рядом с Полом Хейне стоит другая книга – весьма популярные и увлекательные очерки Роберта Хайлбронера “Философы от мира сего” – о жизни и взглядах великих экономистов от Адама Смита до наших дней. Читается она легко и быстро, а цельного впечатления не оставляет. Как будто посетил ты множество планет, и на всех на них живут люди, – братья, так сказать, по разуму,– но живут очень по разному и по разному понимают экономику. Несомненный талант автора не позволяет упрекать его в небрежности, тут есть тема, есть глубоко содержательный предмет для разбирательства и размышлений. Эта мысль (насчет темы) ушла куда-то внутрь и там засела.

И вынырнула оттуда, когда зашла речь о докторской диссертации кандидата экономических наук Сергея Разумовского. Конечно, в порядке вещей, когда кандидат защищает докторскую, но своеобразие момента в том, что кандидат экономических наук защищал диссертацию на соискание степени доктора философии! А название его диссертации – “Поливариантность экономического мышления”! Все сплелось в один интригующий узел.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается… Но вот сидит передо мной Сергей Александрович вживую. Я рассказываю ему все то, что читатель прочел выше.

– Сергей Александрович, правильное ли у меня сложилось впечатление от книги Хайлбронера? У экономики нет одной-единственной парадигмы, как у математики или физики?

– Да, это правильное впечатление. Единственной парадигмы у экономики действительно нет. Скажем, идеальный рынок Адама Смита сегодня существует разве что на базарчике в каком-нибудь крохотном райцентре, где все друг друга знают. А чему вы удивляетесь? Не удивляетесь же вы периодизации в истории. Древний мир, Средние века, Новое время… Это очень разные парадигмы человеческого общежития. Так надо ли удивляться разнообразию в экономике?

– А почему возникает это разнообразие?

– Я объясню на примере того же Адама Смита. Он, как известно, преподавал в университетах Эдинбурга и Глазго. Поэтому открывавшиеся им экономические законы очень быстро становились всеобщим достоянием. А что он открывал? Он открыл, например, что идеальный рынок с его добросовестной конкуренцией и полнотой предоставляемой покупателю информации ведет к перераспределению общественного достояния в пользу бедных. Он придумал по сей день бытующий образ – невидимая рука рынка. “Невидимая рука” справедлива – она забирает у богатых и отдает бедным. Теоретический финал идеально-рыночных отношений – равномерное распределение общественного богатства, экономическая стагнация. И это знание он сделал всеобщим достоянием. А раз так, нашлось много людей, которым захотелось “невидимую руку” обмануть. А как обмануть? Чтобы обмануть, надо допустить на рынок приемы недобросовестной конкуренции, скрывать от покупателя всю полноту информации о товаре и т.д. Возникающие при этом отношения можно продолжать называть по привычке “рынком”, но это уже не будет идеальный рынок Адама Смита, у него уже другая методология, другая парадигма.

– И что же, по этому пути можно далеко уйти от Адама Смита?

– Бесконечно далеко! В 2002 году Джордж Акерлоф получил Нобелевскую премию по экономике за построение модели рынка подержанных автомобилей. Суть дела в том, что преимущество на рынке у того продавца, который отдает товар за меньшую цену. А как выбирает товар покупатель? Что можно выбрать у автомобиля? Марку и цвет. Ну, если автомобиль подержанный, – еще и год выпуска. Куда существенней его техническое состояние, но для покупателя это тайна за семью печатями. Купит – узнает. Кто же на этом рынке выигрывает? – Тот, кто продает самый плохой автомобиль. Именно он может назначить самую низкую цену. Правила добросовестной конкуренции не нарушены – и тем не менее на этом рынке реализуется ухудшающий отбор. И дело здесь – в недоступности для покупателя полной информации о товаре. Описанная ситуация встречается в жизни очень часто – всегда, когда для “покупателя” недоступна полная информация о “товаре”. Например, на выборах.

– А что-нибудь можно с этим сделать?

– Можно. Законодатель может обязать продавца в течение, скажем, года ремонтировать за свой счет каждый проданный им автомобиль. И рынок выравнивается. Но это уже третья экономическая парадигма.

– Сергей Александрович, только экономика страдает “множественностью парадигмы” или же она присутствует еще где-то?

– Она присутствует в любой из наук, которые мы называем гуманитарными. Человеку свойственно приспосабливаться к окружающей среде, причем не только к изменениям в природе, но и к им самим производимым изменениям в среде социальной. Он приспосабливается, изменяя свое поведение. Зная, о чем Вы будете спрашивать, я прихватил с собой книгу Питера Друкера «Менеджмент ХХI века» и процитирую Вам ее: «Для общественной науки, каковой является менеджмент, представления о действительности гораздо важнее, чем для естественных наук. Парадигма - другими словами, принятая в данной науке система понятий, - не влияет на объективный физический мир. Какую теорию мы бы ни приняли, например, что Солнце вращается вокруг Земли или, наоборот, что Земля вращается вокруг Солнца, это никак не повлияет ни на Солнце, ни на Землю. Естественные науки изучают поведение объектов окружающего мира. А общественные науки, такие как менеджмент, имеют дело с поведением человека и общественных институтов. Следовательно, практики от менеджмента действуют так, как им подсказывают представления о действительности, лежащие в основе теории менеджмента». В социальном мире независимости от парадигмы нет, как нет и «естественных» законов. Законы экономики – это совсем не то, что законы физики или химии. Здесь есть гибкость и изменчивость.

Я хочу подчеркнуть, что это вовсе не абстрактные рассуждения философа, которому вечерком оказалось нечего делать. Сам Друкер в связи с этим рассказал бы, как однажды в неком банке решили усилить его эффективность. Но что такое «эффективность» для банка? После долгих споров решили связать с ней спектр предоставляемых услуг, а для «усиления» – расширить его. Вскоре оказалось, что число клиентов у банка уменьшилось, а прибыль упала. Только тогда обратили внимание на то, что клиенты для получения новых услуг вынуждены стоять в очереди дополнительное время. То есть, с точки зрения клиента «эффективность» - это время, проведенное в очереди, и она тем выше, чем меньше это время. Осознав это, менеджеры максимально упростили процедуру кассовых операций, а остальные услуги стали предоставлять отдельно, и через два года число клиентов у банка возросло в четыре раза. Реальная жизнь текуча, поэтому текучи и наши представления о ней.