23 февраля, в День защитников Отечества, по давней традиции я вышел из дома и направился на площадь Победы к памятнику-обелиску в честь героев Великой Отечественной войны, что в центре Минска.
Было около 11 утра — как раз на это время назначило сбор (понятно, предварительно согласовав с надлежащими инстанциями) руководство городской ветеранской организации. С радостью увидел, что, несмотря на мороз, собрались сотни ветеранов, прибывали новые и новые. Знакомые и незнакомые встречались, как родные, — ведь все прошли сквозь огонь и смерть, добывая Победу. Теряли боевых друзей, не щадили себя ради правого дела. И вот теперь, уже стариками — ведь им за восемьдесят, вспоминали свою фронтовую и партизанскую молодость и тех, кого уже нет с нами.
Где-то в начале двенадцатого решили вместе подойти поближе к обелиску — положить цветы, постоять, помолчать, отдать долг памяти павшим за Родину. Но не тут-то было. Дорогу преградили молодые люди в форме и без. Особенно усердствовали те, что в штатском, без опознавательных знаков: "Куда? Сюда нельзя, назад!" — "А в чем дело?" — "Сказано, нельзя! Приходите через несколько часов, после того как Президент венок возложит".
Так вот оно что! Защитникам Отечества в День защитников Отечества подступ к памятнику героям Отечества, оказывается, заказан. Они, оказывается, на празднике со слезами на глазах отнюдь не в ту очередь попали. А ведь никто не предупредил: не стойте, мол, зря на морозе. Казалось, нас сметают с дороги, как ненужные старые листья…
Я понимаю, что безопасность главы государства — дело серьезное и ответственное. А что, ее нельзя было обеспечить той силищей спецслужб, присланных в район площади Победы? Неужели ветераны войны, в любви к которым так громко и часто клянется А.Лукашенко, не заслужили доверия и уважения как люди чести и благородства? Они, молодыми, сражались со страшным врагом, а теперь немощных инвалидов оттесняют от Вечного огня натренированные на избиение мирных сограждан молодчики? Так и хотелось им сказать: ребята, что ж вы делаете? Разве ради такого бились мы с фашистской сворой? Вы — наши внуки. Да ведь без этих вот гонимых вами стариков ни вас самих, ни ваших родителей, ни тех, кому вы так рьяно служите, на земле бы не было… Но у вас приказ — держать и не пущать, всячески отдалять власть от народа.
Больно и горько переживать то, что видишь вокруг. Постояли мы, постояли с побратимами еще немного на площади и, продрогшие, с тяжелой обидой на сердце и возмущением стали расходиться. Многие добирались сюда из разных концов города и вряд ли смогли найти силы и через несколько часов вернуться. Праздник был решительно испорчен.
…Через два месяца мне стукнет девяносто. Но на площадь летел, как на крыльях. А назад… Еле доплелся до дома, рухнул в кресло. Телевизор не смотрел, но знакомые, кто видел в теленовостях коротенький сюжет о возложении венка Президентом, говорили: на безлюдном, пустынном фоне Александр Григорьевич и его важная свита — военное начальство и высокие сановники — выглядели так отъединенно от остального мира, что их даже жалко стало. Люди, не нюхавшие военного пороха, шли первой очередью к обелиску. И хотя голос диктора вещал о каких-то ветеранах в составе высокой делегации, именно их в кадре почему-то и не было видно. Может, глаза совсем негодные у нас стали? Слава Богу, в самый грозный час они хорошо служили.
Виктор Фомич БОРУШКО, участник Великой Отечественной войны, кавалер орденов Красной Звезды, Отечественной войны и многих медалей, капитан в отставке, минчанин.
Дополнение от Nick Mak:
Комментарии