На полных парах к катастрофе

Западноевропейские столицы снова заполнены толпами возмущенных граждан. Ничего подобного Европа не переживала с начала 1930-х.

Можно было бы говорить о повторении событий 1968-го, если бы только происходящее сегодня в Европе многократно не превосходило ту мифическую «молодежную революцию» и своими масштабами, и своим значением. Тогда восставали студенты и молодежь, сейчас – так или иначе – восстают почти все.

Новое единство «низов» общества формируется через всеобщее разочарование в политической системе, которую еще несколько лет назад искренне считали демократической. Однако сейчас для огромного множества людей становится ясно: демократии, как власти граждан, народа, в Европе больше нет. Есть пока готовность властей соблюдать формальные права и свободы, но нет желания считаться с ясной и убедительно выраженной волей большинства.

Ведущие политические партии, раньше служившие механизмом, через который осуществлялась связь между обществом и властью, сейчас превратились в барьер, защищающий власть от давления общества. Никто не принимает во внимание ни мнения людей, ни их интересы. Круговая порука политических элит, правых и, увы, «левых» стала опорой системы, в которой избиратель лишен не только инициативы, но и влияния на процесс, превращающийся в откровенный фарс.

Для французов решающим уроком стала борьба за пенсионную реформу, когда власть откровенно и цинично проигнорировала волю народа, а оппозиция, вместо того, чтобы воспользоваться трудностями правительства, проявила с ним солидарность – против собственных избирателей.

Однако ответом на этот консенсус элит становится всеобщее неприятие их политики. Отныне говорит улица, предприятие. Демонстрации перерастают в захваты площадей и блокады административных зданий, забастовки становятся всё более массовыми.

Эпицентр борьбы сейчас уже не во Франции, а в Греции, Испании и Португалии, в странах, которым «грозит дефолт». Все прекрасно понимают, что «угрозой» дефолт является не для населения этих стран, с которого, наоборот, будет снят груз долговой кабалы, а для международных банков, рискующих потерять свои вложения. Ради того, чтобы спасти банкиров, власти и партии в разных странах единодушно требуют от своих сограждан новых жертв. Однако проблема даже не в том, что жертвы эти непомерны и несправедливы. Главная беда в том, что они все равно будут напрасны. Это, кстати, прекрасно понимают и сами банкиры. Новые программы жесткой экономии лишь усугубят спад и приведут, в конечном счете, к банкротству затронутых ими стран. Все станет только хуже. Но, даже понимая это, финансисты и правительства продолжают настаивать на сохранении прежнего курса. Во-первых, потому что никакого другого лечения они не могут даже вообразить, а во-вторых, пытаясь оттянуть неизбежное, элиты давно перестали думать стратегически.

Сейчас они просто перестали думать.

Требуя от населения и государств сократить свои расходы, банки убивают экономику. И выбор перед многими европейскими странами сейчас стоит такой же, как перед Россией в 1998-м и Аргентиной в 2001-м: или банки окончательно угробят «реальный сектор» экономики, или, пожертвовав интересами финансовой олигархии, общество спасет себя от катастрофы. Однако сила и упрямство финансовых элит, их политическое влияние и коррумпированность верхушки всех основных партий столь велики, что события, видимо, будут развиваться по самому катастрофическому сценарию. Банки все равно проиграют, но лишь после того, как вся остальная экономика окажется в руинах.

Люди, привыкшие к благополучному существованию «среднего класса», вдруг обнаруживают себя пролетариями. Западные свободные граждане осознают, что мало чем отличаются от египтян или тунисцев. Во французской прессе пишут про назревающий «египетский сценарий», а Греция уже начала реализовывать некоторые его элементы. Профсоюзы оказались радикальнее и эффективнее оппозиционных партий, сумев возглавить протесты во многих странах. Протестующие электрики, стремясь не допустить приватизации своей компании, начинают веерные отключения учреждений и предприятий, автомобилисты ломают шлагбаумы, закрывающие въезд на платные дороги и едут по ним бесплатно, молодежь блокирует административные здания.

Это восстание. Пока, к счастью, мирное, использующее ненасильственные методы, но для всех ясно, что обратной дороги уже нет. Протестуют не тысячи антиглобалистов, не активисты левых организаций и радикальные студенты. Поднимается народ. Миллионы.

То, что происходит сегодня в Европе, – лишь первый акт большой исторической драмы. Никакой «готовой альтернативы» нет, вырабатываться она будет уже в ходе кризиса, в процессе политической и социальной борьбы. Как нет и «готовых» лидеров. Вернее, мы еще не знаем, кто сумеет найти лучшие ответы на запросы общества. Это процесс, который в совокупности может занять не один год. Но происходящие сдвиги необратимы. Упрямство, эгоизм, коррупция и круговая порука элит привели к тому, что кризис либеральной экономики обернулся самым большим кризисом либеральной демократии, начиная с 1930-х годов прошлого века. И для того, чтобы выйти из него уже недостаточно окажется скорректировать экономическую политику. Придется менять само государство. Эпоха революций возвращается.

На этом фоне Россия остается своего рода «оазисом спокойствия» и консервативной стабильности. Многим кажется, будто приближающиеся раскаты грозы не имеют к нам никакого отношения. Блажен, кто верует.