Александр Росляков. Грядет война гражданская – все для нее уже в России есть

Помните хрестоматийный призыв Ленина августа 1914 года – «Превратим войну империалистическую в гражданскую»? На мой взгляд, Ленин был не столько автором этого превращения, сколько прозорливым его провидцем. Потому что когда социальный раскол переходит некую черту – гражданская война венчает этот переход почти наверняка.

Речь Путина по поводу присоединения к России новых, освобожденных от их старых хозяев территорий, здорово напоминающего присоединение к гитлеровской Германии Австрии (аншлюс) – вызвала у нас полярную реакцию. Вот поэма восторга от сторонника, полагающего, что всю кровавую кашу заварил укрорейх его фашистским сопротивлением нашему праведному вторжению:

«Путин – лидер свободного мира. Ух, красота! Вот это наш настоящий Путин – чёткий, откровенный, куражный, цельный и глубокий. Не какой-то там президент, а настоящий лидер свободной части человечества, которая бросила вызов сатанизму... Он сам искренне верит в то, что говорит, и видит в этом свой великий крест. Этот крест – биться с англосаксонской Ордой, которая навязывает человечеству сатанизм... Это стойкость защитника, о которую разбивается всё злое и разрушительное. «За нами правда, за нами Россия!»»

А вот – обратная трактовка протестанта, понимающего все буквально, в том смысле, что кто что-то захватил – и есть захватчик:

«Победная речь Путина – пир во время чумы. Прозвучала на весь мир как карканье старой больной вороны. Толпа меднолобых чиновников в зале внимала с безучастными лицами, разражаясь автоматическим рукоплесканием, как толпа заранее запрограммированных зомби. Четверо маргиналов со спитыми лицами, назначенные руководителями еще не завоеванных территорий, подобострастно жали руку Путину... Телевизионные паяцы с натугой выжимали из себя радость победы, извергая при этом потоки ненависти ко всему западному... Между тем мобилизованные массово бегут за границу или мечтают попасть в плен. Цены в России растут, доходы падают, военкомы жиреют...»

Где тут правда?

Кто скажет, что где-то посередке, будет, думаю, неправ, потому что мнения полярные и никакой середины между ними быть не может. Как между царским помещиком-бездельником, привыкшим сечь на конюшне трудовой народ – и тем народом. Зато есть ощущение перехода той грани, за которой гражданские противоречия решаются уже только путем ножа или гражданской войны. Тем более в стране, где все демократические институты, служащие мирному выяснению гражданских отношений – вроде свободных выборов и широких общественных дискуссий, истреблены.

Да, кто-то недалекий еще, может, возразит, что лоялистов-путинистов у нас – миллионы, а этих протестантов недобитых – раз, два и обчелся; какая между ними может быть война? Но один недобитый протестант, отведавший зонных нар и дубинок полицаев, стоит миллиона трусливых холуев, которые отпадут от их «родины» в виде задницы президента в тот же миг его физической или политической кончины. Пример чему – ничтожное в царской России число большевиков, закаленных тюрьмами и ссылками, всего за полгода до их взятия власти и вступления в выигранную ими вчистую Гражданскую войну.

И вероятность того, что в нее перерастет «украинская невойна», вбившая лютый клин раздора меж ее ярыми сторонниками и противниками – растет по мере закрепления в мозгах того безвылазного клина. Причем и других противоречий – меж утопшей в воровстве, олигархах и профнепригодности властью и обобранным ей донельзя народом – тьма.

Но еще не было, мне кажется, за всю историю после 1917 года у нас столь полярного раскола – как вызванный бесцельной и бессмысленной спецоперацией, переросшей затем в коснувшуюся всех мобилизацию. И как только по этой линии проскочит первая серьезная искра – пламя из нее благодаря огромной куче только ожидающих своего часа прочих дров взметнется до небес. И тогда уж кусать локти и пытаться вернуть не путем захваченное – поздно будет.