Как над СССР сбили неуловимый американский самолёт-разведчик

Фрэнсис Гэри Пауэрс

Американцы безнаказанно кружили над территорией СССР благодаря техническим характеристикам Локхид У-2 («Dragon Lady»). Поднявшись на высоту 20000 метров, он становился недосягаем для средств советской ПВО. Фрэнсис Гэри Пауэрс, вылетевший 1 мая 1960 года с авиационной базы вблизи Пешавара в Пакистане, вошел в воздушное пространство Таджикской ССР в пол шестого утра. Его задачей было пересечь всю советскую территорию с юга на север, добравшись до Норвегии, и отснять ряд важных объектов, включая космодром Байконур и закрытый город Челябинск-40 (ныне г. Озерск), где производился оружейный плутоний.

   Советские радиолокационные станции сразу же обнаружили нарушителя, однако перехватить его над Средней Азией не удалось. Через три часа Пауэрс уже был над Уралом. Поднятые в воздух Ми-15 не могли достать американца на высоте 20 км. На одном из аэродромов на пути следования У-2 стоял новейший высотный истребитель-перехватчик Су-9. Теоретически он смог бы добраться до нарушителя, но на нем в тот момент не было вооружения, а экипаж не располагал высотным снаряжением. Командование дало приказ таранить У-2, однако и этого сделать не удалось.

   Около 9 утра с аэродрома Кольцово были подняты два МиГ-19. Они должны были сбить разведчик, если он опустится на высоту 18 км. Один из истребителей был ошибочно принят за противника и уничтожен огнем 57-й зенитной ракетной бригады ПВО. Впоследствии погибший летчик старший лейтенант Сергей Сафонов был посмертно награжден орденом Красного Знамени.

   Конец невероятным приключениям американца в СССР положил недавно принятый на вооружение зенитный ракетный комплекс С-75 «Двина». В результате попадания ракеты самолет, уже пролетавший вблизи Свердловска, развалился на части и стал камнем падать вниз. «Я посмотрел вверх, огляделся и увидел, что все залито оранжевым светом. Не знаю, было ли это отражением взрыва в фонаре (прозрачной части) кабины самолета, или же все небо было таким. Но помню, как сказал себе — "Боже, похоже, что все кончено"», — вспоминал Пауэрс.

   Самолет с оторванными хвостом и крылом вошел в неуправляемый штопор. Не сумев катапультироваться, летчик стал выбираться на фюзеляж. Когда фонарь кабины был открыт, воздушный поток вытащил уже почти потерявшего сознание американца наружу. В себя он пришел, когда раскрылся парашют. «Когда сняли с парашютиста шлемофон с каской, он что-то сказал на непонятном для нас языке», — вспоминал один из подоспевших к месту приземления деревенских жителей: «Мы спросили его, кто он такой, но он ничего не ответил. Тогда мы поняли, что он иностранец. Это насторожило нас, и тогда Черемисин изъял висевший у него на поясе в кожаной кобуре длинноствольный пистолет. Затем мы жестами показали ему, один ли он был. Он также жестами ответил, что был один. Видя, что парашютист иностранец, мы решили его задержать».

   В скором времени Гэри Фрэнсис Пауэрс был доставлен в Москву. Помимо пистолета с глушителем в руки работников государственной безопасности попали нож, советские рубли, компас, карты СССР, золотые кольца и часы, надувная лодка, взрывное устройство, фотооборудование, полая монета достоинством в один доллар с отравленной иглой, а также шелковый плакат со следующими словами на 14 языках: «Я американец и не говорю по-русски.

Мне нужны пища, убежище и помощь. Я не сделаю вам вреда. У меня нет злых намерений против вашего народа. Если вы мне поможете, то вас вознаградят за это».

   Инцидент с У-2 тотчас же вызвал крупный международный скандал и сорвал запланированную встречу между Никитой Хрущевым и Дуайтом Эйзенхауэром. США заявили, что Пауэрс всего лишь выполнял метеорологические наблюдения для НАСА и залетел на территорию СССР по ошибке, сбившись с курса. Однако эта версия была немедленно опровергнута советской стороной, представившей вместе с обломками самолета, полный набор шпионского оборудования. Во время допросов Пауэрс был немногословным и предельно точным. Он старался как можно тщательнее формулировать свой ответ, не сказать чего-нибудь лишнего. Летчик всячески избегал слова «шпион». Выражая на словах готовность сотрудничать, он пытался убедить органы следствия и суд в том, что не обладает никакой ценной информацией и представляет собой всего лишь послушного исполнителя чужой воли, приказа.

   19 августа 1960 года Военной коллегией Верховного суда СССР американский летчик был приговорен к десяти годам лишения свободы за шпионаж. Однако в советской тюрьме ему довелось пробыть недолго. Уже 10 февраля 1962 года на мосту Глинике в Берлине летчика обменяли на попавшего в руки американцев советского разведчика Рудольфа Абеля.

   Вернувшегося на родину Пауэрса ожидал холодный прием. Общественность подозревала его в предательстве, интересуясь, почему он не покончил с собой или почему не уничтожил секретное оборудование. Не понравилась американцам и произнесенная летчиком на московском суде фраза: «Я сознаю, что совершил тягчайшее преступление и заслужил за него наказание». ЦРУ и Сенат провели ряд проверок, которые полностью оправдали действия Пауэрса в ходе инцидента в небе и во время последовавших вслед за этим допросов, не обнаружив в них признаков измены своей стране. Бывший глава ЦРУ Аллен Даллес в марте 1964 года так высказался о летчике: «Он выполнил свой долг в ходе очень опасной миссии и выполнил его хорошо. Я полагаю, что знаю об этом больше, чем некоторые из его недоброжелателей и критиков».

   Несмотря на это, от некоторой доли подозрительности в свой адрес Гэри Фрэнсису Пауэрсу так и не удалось избавиться до конца своей жизни. Распрощавшись с ЦРУ, он ушел в гражданский сектор и погиб во время пожара в Калифорнии в 1977 году, управляя вертолетом телевизионной компании. В 2000 году на сорокалетие инцидента с У-2 Гэри Фрэнсиса Пауэрс был посмертно награжден Медалью военнопленного, Крестом летных заслуг и медалью «За службу национальной обороне». Спустя еще 12 лет к ним прибавилась одна из самых почетных военных наград США — Серебряная звезда. Ее летчик посмертно удостоился за то, что «продемонстрировал “исключительную верность”, в течение почти двух лет подвергаясь жестким допросам в Лубянской тюрьме в Москве».