Главные итоги «европейских каникул» украинцев

Одним из первых результатов начала российской специальной военной операции 24 февраля 2022 года стало то, что на Украине снялись с места и рванули в Европу миллионы беженцев, которых та встретила с распростертыми объятиями. По прошествии трех с небольшим месяцев очень многое изменилось. Каковы же главные итоги этих «европейских каникул» украинцев?

Близкие контакты

«Медовый месяц» Европы и пришлой «орды с Востока» изначально не мог продолжаться слишком долго. Миллионы украинцев заполонили Старый свет, увешали города своими желто-голубыми «тряпочками», скакали на площадях и распевали свой государственный гимн, разрисовывали советские памятники в цвета «прапора», совместно придумывали, как бы половчее надуть систему и, конечно же, требовали халявы. Терпения у местных властей и населения хватило всего на три месяца.

Первой начала менять правила игры Польша, куда прибыло больше всего украинских беженцев, свыше 3,57 миллиона человек. Удивляться тут нечему: страны имеют общую границу, языкового барьера почти что нет, а сама Варшава годами проводила политику интеграции трудоспособных украинцев, рассматривая их как дешевую рабочую силу. Дорогу в Польшу знают миллионы заробитчан, потому именно туда и переехало наибольшее количество граждан Незалежной.

Проблема, если называть вещи своими именами, заключается в том, что многие люди туда приехали не работать на тяжелых работах за небольшие деньги, а за европейской халявой. Украинские беженцы перегрузили всю социальную инфраструктуру государства, заставляя тратить на них бюджет. При этом далеко не все из новоприбывших готовы отправиться собирать клубнику или работать на рыбном заводе. Неудивительно, что многие поляки не одобрили происходящего, особенно, сталкиваясь с наглым поведением определенного контингента из понаехавших украинцев. С 1 июля Польша отменяет пособия для беженцев, за исключением беременных и многодетных женщин, а также инвалидов, о чем заявил замминистра внутренних дел Павел Шефернакер:

С 1 июля правительство уже не будет выплачивать пособия беженцам с Украины. Мы исходим из того, что многие люди в состоянии адаптироваться и самостоятельно зарабатывать.

Судя по всему, данная мера направлена на то, чтобы постепенно выдавить из страны тех, кто приехал в Польшу «на каникулы» на счет местных налогоплательщиков. Остальных украинцев, кто готов интегрироваться, учить польский язык и тяжело работать, Варшава примет.

Аналогичным образом поступила и соседняя Чехия, куда переехали 360 тысяч беженцев. 90 тысяч из них осели в Праге, где сейчас начинается новый курортный сезон. Слоняющиеся по улицам агрессивные бездельники, завернутые в желто-голубые «тряпочки», местным уже сильно надоели и мешают вести туристический бизнес. С 15 июня власти закрывают центр регистрации беженцев, давая понять, что новых уже не пустят. Тех, что приехали и хотят остаться, Прага намерена равномерно распределить по всем регионам страны. Видимо, предполагается отселить украинцев в сельскую местность.

Особенно отличились власти Болгарии, куда перебрались более 150 тысяч беженцев с Украины.

Сперва их пожалели и поселили в отели на Черноморском побережье. Но подошел курортный сезон, и небогатой восточноевропейской стране понадобились койко-места для туристов, которые готовы за них платить. Для украинцев предусмотрели специальную «курортную тюрьму»: огороженный «для их же собственной безопасности» полевой концентрационный лагерь с железными контейнерами для компактного проживания. Это «креативное» решение позиционируется как временное, но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное.

В общем, халява действительно закончилось. Но почему это так важно?

Отрезвление?

Важно это потому, что так принудительно развенчиваются мифы о некоем «европейском выборе» Украины. Если посмотреть архивные записи 2013-2014 годов, то видно, что в головах у великого множества граждан Незалежной была масса иллюзий относительно их перспектив в случае подписания соглашения «об евроассоциации», отказ Януковича от которого и стал формальным поводом для Евромайдана. Украинцы тогда наивно мечтали о многомиллиардных западных инвестициях в строю страну, о новых высокооплачиваемых рабочих местах, о «европейских» пенсиях в 1-2 тысячи евро, о свободе перемещений по ЕС и всему остальному миру с европаспортом, о чашечке кофе в Венской опере и о «булочке с кунжутом», если вы понимаете, о чем речь. Но реальность оказалась иной.

Вместо инвестиций коллективный Запад подсадил Украину на «долговую иглу». До европейского уровня выросли не зарплаты и пенсии, а коммунальные тарифы и стоимость энергоносителей. Промышленные предприятия закрываются, лишившись доступа на российский рынок. Медицина и социальная сфера развалены. Последнее, что еще оставалось, это мечта о сытой и богатой Европе, в которую Украина вот-вот вступит, а ее жители тотчас запануют.

Те, кому довелось столкнуться с украинскими беженцами, отмечают, что их можно условно разделить на три группы. Первая – это дерзкие и богатые, с кучей денег и на дорогих иномарках. Вторая – это дерзкие и бедные, которые машут своими «тряпочками», горланят гимн, грозятся вырезать русских женщин и детей до седьмого колена и разрисовывают советские памятники в желто-голубые цвета. Третья – это настоящие беженцы, которые действительно попали в ходе боевых действий под раздачу и потеряли работу и жилье. Ведут они себя скромно и действительно пытаются устроиться на новом месте и интегрироваться. При этом для большей части представителей первых двух категорий война – это просто повод вытрясти что-то халявное из европейцев. Такие люди прекрасно себя чувствуют, сдав свои квартиры на Западной Украине за огромные деньги своим же соотечественникам, которые скрываются от мобилизации не по месту прописки.

И вот все они скатались в Европу на «каникулы», и в очередной раз оказалось, что туризм – это одно, а эмиграция – это совершенное другое дело. Никто в ЕС украинцев не ждет, кроме как в качестве дешевой рабочей силы либо покупателей дорогих особняков. Кто бы мог подумать? В этом контексте даже неплохо, что Европа и Украина по-настоящему близко познакомились друг с другом. Чтобы избавиться от взаимных иллюзий, хватило каких-то трех месяцев.