Градус

Я не любитель и не ценитель творчества Киркорова, поэтому его фамилия для меня попадается исключительно в новостных и зачастую скандальных новостных сообщениях. Впрочем, для артиста скандал — один из элементов паблисити, поэтому большинство из них зачастую носят провокационный и проектный характер. Но тут получилось сразу два выбивающихся из такой картины события.

Во-первых, Киркоров вступился за Галкина, который отметился рядом крайне нелицеприятных заявлений по поводу спец-операции и был вынужден эмигрировать из страны. Киркоров высказался в адрес Симоньян, проехавшейся по Галкину и Пугачевой, с предложением известной деятельнице информационного террора «фильтровать хрюканину» и не сеять вокруг себя ненависть — ее и так стараниями Симоньян и ее подельников выше любого предела.

Вторая новость — священство выкатило Киркорову претензии по поводу использования изображения креста и божьего лика на его концертах. Оскорбление чувств верующих и так далее. Странно, но священство не в курсе, что истинно верующего в принципе нельзя оскорбить в вере, если она крепка. А если не крепка — то тут вопрос уже к нему, а не к хулителю. И, кстати, использование библейской тематики в искусстве (другой вопрос, является ли искусством творчество самого Киркорова, но это отдельный вопрос) — дело неподсудное. В конце концов, опера «Иисус Христос», где священные тексты изложены крайне вольным порядком, является выдающимся произведением мирового искусства. По логике святых отцов, Эндрю Ллойда Веббера и весь состав снимавшихся в богопротивном зрелище, нужно оптом укатать по 148 статье УК. Ну, и заодно всех зрителей, для острастки...

В общем-то, оба сообщения яйца выеденного не стоили бы. В обычное время. Два небольших скандальчика, делов-то. Время вот только не совсем обычное.

Градус ненависти растет, и власть, вместо того, чтобы его снижать, сама подбрасывает в костер все новые и новые дрова. У такого костра есть особенность, как и у террора: его сложно разжечь, но потушить его еще сложнее. И более того: в него нужно подбрасывать все новые и новые порции ненависти, так как градус должен только расти.

Такая постановка вопроса полностью укладывается в теорию управления хаотическими процессами: повышение социальной температуры и принудительный рост энтропийных явлений разрушает любую структуризацию общества, атомизирует его. Для власти, которая находится в состоянии клинической смерти, это крайне важно, так как она не способна выдержать конкуренцию со структурированным обществом. Ненависть всех ко всем разрушает любые попытки структуризации.

Однако одновременно с этим хаотизированное социальное пространство предъявляет всё более высокие требования к качеству управления, которое как раз в таких случаях только падает. Вихревые процессы, характерные для разогретой системы, неизбежно переходят и в структуры управления этой системой, а потому она вынужденно идет на дополнительную хаотизацию социума. Это дорога в один конец, остановиться на пути к нему практически невозможно, скорость движения по такой дороге только растет.

Всё это о том, что террор — самый опасный и самый короткий по времени способ управления. Переход к террористическому управлению (а ненависть и информационное насилие — очень показательный маркер такого процесса) характеризует социальную систему, как катастрофическую. Россия, если отвлечься от текущих событий и взглянуть на ситуацию в динамике, стремительно фашизируется, насилие и ненависть становятся доминирующими чертами происходящего. Это и есть характеристика вектора нашего движения в одном-единственном направлении.