Как скоро Россия умрет?

Та Россия, которую мы знали последние 30 лет, уже умерла. Аминь. В представлении ее обитателей, однако, ничего или почти ничего не изменилось. Так и должно быть, инерция сознания очень велика. Социальная система, которую мы именуем государством, базируется на экономике. В экономическом базисе РФ происходит системная трансформация. Если меняется модель экономики – меняется вообще всё. Последовательно и необратимо. Я не стану смаковать уход из РФ «Макдональдса» и прогнозировать, когда доллар будет по 200. Давайте зафиксируем именно системные изменения, которые радикально перекроят жизнь десятков миллионов людей в ближайшие месяцы и годы.

Помимо слова «война» строжайшее табу наложено пропагандой и на обсуждение экономических последствий путинской не-войны. Констатирую, что она стала триггером самого масштабного экономического кризиса на постсоветской территории (не только в РФ), причем кризиса, имеющего глобальные последствия для планеты, о чем расскажу подробнее в одном из следующих постов. Будет ли этот кризис иметь катастрофические последствия для правящего режима, или он как-то удержится в Кремле – совершенно не важно. И в том, и в другом случае неизбежно наступят одни и те же социально-экономические и политические последствия. Просто в варианте коллапса государственности они произойдут стремительно, а при растянутой агонии будут наслаиваться друг на друга постепенно.

Оптимисты полагают, будто максимум, что грозит РФ – повторение развала советской экономики: опять будет гиперинфляция, разгул преступности, передел собственности, возможно – даже смена правящих элит, но потом все устаканится. Мол, опыт выживания в таких условиях нас есть, и для кого-то он даже станет конкурентным преимуществом. Спешу вас разочаровать, ремейка лихих 90-х не состоится. В антураже – возможно, но на системном уровне ломка экономики будет происходить совсем иначе и с другими последствиями.

Чем был вызван экономический шок 30 лет назад? Разрывом производственных цепочек. Советская экономика даже на этапе своего развала обладала очень высоким уровнем системной сложности. Например, для производства авиадвигателя было задействовано порядка двух тысяч предприятий в разных отраслях промышленности. И они вдруг оказались в 15 государствах, иногда – враждующих между собой, зачастую – переживающих хаос. В любом случае циркуляция товаров по цепочкам производства добавленной стоимости нарушилась из-за развала единых финансовой, налоговой и правовой систем. Стало невозможным даже купить сырье (ферросплавы, цветные и редкоземельные металлы, продукцию химпрома), потому что все это теперь стало выгоднее продать за рубеж и тут же получить вожделенную валюту. Да и зачем производить авиадвигатели, если раньше их покупало государство, а теперь вдруг рынок, и военные заказы просто обвалились, а у гражданских авиастроителей нет денег?

Какое-то время маховик советской промышленности еще крутился по инерции, поскольку на заводах были не просто складские, а нетронутые мобилизационные запасы. Отсутствие оборотных средств и валюты компенсировали хитрыми бартерными схемами. Рабочие месяцами были готовы работать, не получая зарплаты, довольствуясь продуктовыми пайками. Правительство РФ включило печатный станок и тупо раздавало деньги на зарплату крупным предприятиям во избежание социальной катастрофы. Это углубляло и растягивало кризис, но при этом позволило как-то адаптироваться к катастрофе людям и хозяйствующим субъектам.

Вскоре целые отрасли промышленности умерли, другие – скукожились. В некоторых небольших постсоветских странах, как например, Грузии и Армении промышленность просто прекратила свое существование. Однако постепенно экономика адаптировалась к новым условиям. Утраченные внутренние связи были заменены внешними. Умерла советская микроэлектроника? Так тайваньские чипы гораздо лучше. Благодаря им в РФ сохранилось и даже худо-бедно развивалось приборостроение. Сложные станки и автоматизированные линии не производятся? Не беда, автомобильные, авиационные, да и вообще все заводы, предприятия легкой и пищевой промышленности переходят на импортное оборудование и расходные материалы. Сырьевики тоже подсели на импорт, в нефтесервисе, например, доля иностранных компаний и материалов – порядка 90%.

Иногда российские предприятия сохраняли контроль над производственной цепочкой, большинство звеньев которой находились за рубежом. Чаще всего они встраивались в глобальные производственные циклы. Подобная перестройка экономики потребовала значительных капитальных затрат. Они были осуществлены за счет:

- иностранных инвестиций, как прямых, так и косвенных;
- наращивания внешнего долга;
- доходов, генерируемых экспортно-сырьевым сектором (в том числе через переток их на потребительский рынок);
- внутренних резервов, еще сохранившихся от совка;
- приватизации и частной инициативы;
- инновационных разработок (эксплуатация человеческого капитала).

Насчет последнего пункта поясню. Конечно, в целом экономика РФ деградировала и усохла, но по отдельным направлениям она не только показывала успехи, но даже опережала западные страны. Пример этого – телекоммуникационная отрасль, созданная с нуля уже после развала СССР усилиями преимущественно частного бизнеса. Интернет в российских мегаполисах более доступен и дешев, нежели в Европе. И, представьте себе, многие в Старом свете до сих пор не знают, что в магазине можно оплачивать покупки смартфоном. Поисковик Яндекс – ничуть не хуже Гугла, а в некоторых аспектах (интерфейс, картография, поиск картинок, развитие алгоритмов ИИ) даже превосходит его.

Однако следует отдавать себе отчет, что если интеллектуальная составляющая этого успеха базировалась на качественном техническом образовании (наследство совка), то материально-техническая часть являлась импортной практически полностью. Я не буду говорить, что это плохо, это просто факт. Любые передельные технологии текущего индустриального уклада в принципе глобализированы. Ни одна страна мира – ни богатые США, ни высокотехнологичная Корея – не способны в одиночку производить микропроцессоры. Более того, попытка локализовать производство внутри национальных границ стала бы глупостью, потому что любая монополизация или автаркия в хайтеке неизменно ведет к застою и деградации. Успех в любой высокотехнологичной отрасли сегодня базируется на максимально широком международном сотрудничестве, глобализации научно-исследовательских и производственных циклов.

Что же происходит в российской экономике на системном уровне? Снова происходит катастрофический разрыв производственных цепочек, но если в 90-е рушилась внутренняя кооперация, то сегодня РФ принудительно выбрасывают из глобальной экономики. Да, это имеет неприятные последствия как для путинской империи, так и для международного сообщества, но поверьте, корпорация BOEING найдет альтернативу поставкам штампованных деталей для самолетных шасси от российского «ВСМПО-Ависма», а вот для последних потеря международного рынка сбыта означает полный П-Ц. Потому что авиапром РФ, выживший в 90-е и даже каким-то чудом не загнувшийся в годы нефтегазовой стабильности, теперь гарантированно уничтожен. Включая военное производство.

Да, на старом запасе и контрабандной поставке комплектующих штучное производство еще может протянуть сколько-то лет. Спрос, неотвратимо усыхающий, сохранится и со стороны гражданской авиации, которая будет «каннибалить» оставшиеся в ее распоряжении зарубежные авиалайнеры. Но для штучного производства и ремонта не требуются смежные предприятия, поточно выдающие продукцию. В некоторых случаях уже существующие складские запасы избыточны. Что до внутреннего авиастроения, то оно точно – фсё. 15 лет Великая Раша тужилась, пытаясь сделать замену Ан-2 («кукурузник»), древнему, как говно мамонта – он производился на киевском авиазаводе с 1947 г. И не смогла.

Закономерным обсером завершились эпопеи создания военно-транспортного самолета Ил-112В на замену украинскому Ан-26 и Су-57, который «наш ответ Чемберлену». Последний, кстати, был совместным российско-индийским проектом, о чем ватные турбо-патриоты даже не в курсе. Но как только индийцы вышли из дела, так и успехи в создании этого анало-говнета сошли на нет. Для парадов склепали несколько летающих планеров, но с серийным производством не задалось: выпустили за три года единственный серийный истребитель, да и тот расхерачили о земную твердь во время заводских испытаний из-за отказа систем управления в полете.

Многострадальный «Суперджет» состоит из импортной комплектухи примерно на 70%.

Пиковые показатели производства были достигнуты в 2014 г. – 36 машин. В прошлом – 12.  На сколько лайнеров хватит уже закупленных импортных компонентов? Кукарекание о том, что машина будет производиться полностью из отечественных деталей, рассчитано на клинических идиотов. Современные самолеты строятся из композитов, которые РФ в принципе производить не в состоянии и которые теперь ей никто не продаст. Клепать SSJ-100 из металла или фанеры можно, и даже летать на таком ераплане получится (наверное). Но в чем смысл? Этаким макаром и на «АвтоВАЗе» можно производить телеги и брички полностью из отечественной древесины. Только покупать их будет некому.

Схожая ситуация не только в авиации, но и практически во всех отраслях с высокой долей добавленного труда – производстве станков, двигателей, автопроме, судостроении. Великий бункерный вошть уже успокоил подданных – мол, не беда, мы щас все импортозаместим и заживем лучше прежнего всем буржуям назло. Но какие ресурсы есть для подобной масштабной трансформации экономики?

Внутренних резервов – нет. Даже половину ЗВР эпично про…бали! Колоссальные фонды, доставшиеся от совка, давно утилизированы и сданы в цветмет. Поэтому эффект восстановительного роста экономики 1999-2007 гг. за счет реанимации старых промышленных фондов уже недостижим. Нечего реанимировать. И рабочих негде брать, не говоря уж об инженерных кадрах, на подготовку которых требуются годы.

Иностранные инвестиции? Давайте посмеемся над этим предложением и сразу забудем. Вы ведь в курсе, что рубль уже не является свободно конвертируемой валютой, а по внутренним валютным обязательствам государство объявило дефолт? Ну, я так, на всякий случай напоминаю. Теперь представьте себе, какой степени безмозглостью должен обладать иностранный инвестор, чтоб вложить деньги в страну без возможности вывести из нее полученную прибыль?

Человеческий капитал, который можно конвертировать в экономический рост через развитие инновационных секторов, стремительно драпает из этого чумного барака. В уютных батумских чатиках просто вал объявлений типа «Два русских айтишника снимут коттедж с быстрым интернетом. Бюджет до $1500». И пик исхода образованной части населения РФ еще впереди. Все, конечно, не убегут, но и пользы от них будет не много, им просто негде будет работать из-за обвала индустрии хайтека.

Сможет ли стать драйвером экономической трансформации потребительский спрос? Точно – нет! Он не растет, а схлопывается, причем гораздо сильнее, чем в 2014-2015 гг, когда у населения от «тучных лет» остались сбережения, которые оно пыталось спасти от инфляции, покупая товары длительного пользования и недвижимость. Просадка будет даже сильнее, чем в начале 90-х, когда потребление изначально было низким из-за бедности ширнармасс.

С экспортно-сырьевыми доходами пока ясности нет. Очевидно, что Европа продолжит потреблять российский газ, при этом целенаправленно сокращая его долю в энергобалансе. С нефтью сложнее. Русская нефть слишком токсична, трейдеры просто боятся связываться с ней из-за страха попасть под санкции и из-за репутационных рисков. А поскольку дефицита черной жижи в мире нет, то долю РФ постараются заменить другие поставщики. Но эту проблему можно частично решить за счет предоставления покупателям больших дисконтов.

Гораздо большую опасность заключается в отсутствии у «энергетической сверхдержавы» собственного танкерного флота. Многие покупатели готовы брать русскую нефть только с условием ее доставки в пункт приема. Но каким образом путинские олигархи будут фрахтовать танкеры? Кто рискнет страховать эти перевозки? Ко всему прочему, даже если кто-то и согласится вести дела с путинским нефтеокружением, возникает вопрос: как оплатить поставки, если банковская система РФ планомерно выпиливается из мировой, банки один за другим попадают под санкции и даже китайские посредники отказываются обслуживать нефтяные сделки с российскими компаниями? Поэтому уже сейчас можно сделать очевидный вывод:

- углеводородный экспорт усохнет по объемам (весь вопрос – насколько);
- продажи будут (впрочем уже стали) осуществляться с громадным дисконтом (особенно в Китай – там ребята умеют выкручивать руки, что видно по ценам на российский газ, которые в пять раз ниже, чем в европейских поставках);
- оверпрайс на транспортировку съест значительную часть маржи;
- уход западных нефтесервисных компаний приведет к стремительному росту промысловых издержек, что сделает нерентабельной добычу нефти на многих месторождениях и существенно снизит общую удойность ТЭК.

И это мы еще не рассматриваем сценарий введения нефтяного эмбарго против Москвы. В любом случае. Даже если нефтегазовых доходов будет хватит для поддержания штанов госбюджета, как источник широкомасштабных инвестиций их точно рассматривать не стоит. Может быть, стоит дать дорогу частному бизнесу и провести еще одну масштабную приватизацию? Частный сектор и раньше стабильно усыхал, предпринимателей пачками набутыливали в СИЗО с целью отжима активов. Гарантированно процветали только те, кто был допущен к попилу казенных средств. Так что ищите дураков в другом месте. А вот приватизировать теоретически есть что – ведь в руках государства сконцентрирована львиная часть экономических активов. Но как вы себе представляете приватизацию «Роснефти» и «Газпрома»? Их же прежде надо отобрать у Сечина и Миллера. Да и какой идиот их купит в стране, где полностью отсутствуют правовые механизмы защиты собственности? Помощь экономике могла бы оказать экспроприация честно наворованного олигархами. Но, увы, те активы, что можно экспроприировать, находятся в заморских юрисдикциях и отжимают их сейчас не в вашу пользу.

У постсоветской России была возможность делать заимствования на внешних финансовых рынках, пользоваться доступом к средствам международных финансовых институтов типа МВФ. Сейчас Москве никто не даст кредитов, а вот выплаты по внешним долгам будут очень тяжелыми. Дефолт при сохранении нынешних трендов я считаю неизбежным.

Наконец, давайте не забывать, что российская экономика – это экономика страны, уже не первый год воюющей в разных частях света. Если в 90-х годах РФ могла себе позволить сокращать военные расходы и производить конверсию ВПК, то последнее десятилетие военный бюджет перманентно растет. А теперь еще и это, ну вы поняли – спец-, мать ее, операция, высасывающая ресурсы, словно черная дыра.

Исходя из вышесказанного, шансов на какое-либо развитие у путинской экономики нет. Нет ни единого драйвера роста даже чисто гипотетически. Вариант сталинского мобилизационного рывка за счет сверхнапряжения внутренних сил – это, разумеется, чистая фантастика в нынешних условиях. Индустриальный переход невозможно совершить дважды, поскольку он осуществляется за счет утилизации аграрного уклада.

Но если развитие экономики принципиально невозможно, а ее трансформация неизбежна, то в чем тогда заключается суть происходящих изменений? Суть в примитивизации, архаизации, деградации. Будь я помоложе и поглупее, я бы радостно констатировал, что Рашка – фсё, зомби-экономика умрет, а вместе с ней окочурится и весь этот уродливый воровской уклад.

Но нет, примитивизация социальной системы не всегда приводит к ее гибели, часто совсем наоборот – она становится невероятно живучей и устойчивой к самым жестким потрясениям. У российской экономики, и в более широком ключе – у российского общества колоссальный ресурс и опыт адаптации к аду. Та Россия, что долго пыталась притворяться нормальной страной, безвозвратно умерла. И сейчас из ее расползающейся шкуры вырвался долго вызревавший в ее чреве монстр – уродливый, безумный, агрессивный, но отнюдь не слабый и уязвимый.

О том, каким образом экономика будет адаптироваться к тому пи…децу, что ее ожидает, подробно обсудим в следующем посте. Надеюсь, это поможет вам сформировать адекватную стратегию личного выживания. В самое ближайшее время мы станем свидетелями социальных мутаций и архаизации, которые казались совершенно немыслимыми в XXI веке. Но как бахвалился еще Петр I, Россия – страна, где небывалое бывает. Россия, как и прежде, способна удивлять мир. Хоть и в негативном контексте, конечно.

А тем временем последствия экономической трансформации РФ мой холодильник почувствовал на себе, даже находясь в 400 км от зоны назревающего хаоса. Ибо раньше свои рублевые доходы на местный лари я менял по курсу 23, а потом вжик – и новая реальность – уже по 40.