Молчание пчёл

За окном идет дождь. Он оббил последние остатки лепестков с недавно отцветших вишен. И сразу стало видно, как мало на них завязи.

Я специально ждал этого момента. Когда вишни зацвели и я вышел в сад полюбоваться зрелищем, охватила непонятная тревога. Я стал искать ее источник и нашел очень быстро: не слышно было гудения пчёл. Их и видно не было. Ни одной. Стояла тишина.

Но может быть, они не очень нужны? Чтобы получить ответ на этот вопрос, я и ждал появления завязи. Если завяжется нормально, значит не только пчелы опыляют вишню, и насчет пчёл можно более менее успокоиться, тем более, что друзья-биологи посоветовали сделать то же самое. С пчёлками, сказали они, все в порядке. Но завязи почти нет. Значит, не все нормально. Значит, где-то там, далеко, летают пчёлы и в разгар лета созреют вишни. А у меня вишен не будет. Потому что “их” пчёлы до моей вишни не долетели – на все вишни пчёл не хватает. Дико это звучит, но это так.

Публикации в Интернете на тему глобального вымирания пчёл, чья малозаметная работа по опылению растений обеспечивает производство от 30 до 60% (по разным источникам) мирового рынка сельхозпродуктов, появились еще несколько лет тому назад. Авторы большинства из них вовсю цитировали Эйнштейна, якобы где-то сказавшего, что, если на Земле исчезнут пчёлы, человекам останется жить четыре года. Но Эйнштейн такого не говорил. И всякий человек, более-менее в этом уверенный, не воспринимает такие публикации всерьез, он “держит их за развод” на имени великого физика. Тот, кто пустил “цитату” в обиход, хотел лишь не совсем добросовестно опереться на его огромный авторитет, чтобы привлечь внимание к действительно имеющему место явлению: количество пчелиных семей на глобусе в последнее время непрерывно сокращается. Нынешней весной и этот факт, и его угрожающий характер были впервые отмечены Организацией Объединенных Наций.

А как обстоит дело с пчелиной смертностью в нашем регионе? Кто это может знать? Живет в Харькове Александр Борисович Молчанов – бизнесмен, известный как производитель пчелопродуктов, к нему я и адресовался с этим вопросом. “Вы знаете,”  –  сказал он, – “официальной статистики я вам не могу привести – у меня ее нет, – но по непроверенным данным в Полтавской области, например, не пережили последнюю зиму 70% пчел… Так что, есть это и у нас. Правда, в том, что касается причин вымирания пчел, у нас не склонны видеть в них какую-то загадку, как на западе: вот-де вылетели пчелы из улья, и ни с того, ни с сего – не вернулись. У нас считается, что пчелы погибают от клещей, от инфекций, от сельхозхимикатов, от недоброкачественного – с ядовитыми для пчел примесями – сахара для зимней подкормки и т.д., т.е. от причин понятных и по большей части преодолимых. С другой стороны, пчеловоды скрывают такие события на своих пасеках”.

Да, в последние годы появился даже специальный термин – синдром распада пчелиных семей – для обозначения того, о чем сказал Александр Борисович – когда пчелы вылетают из улья и почему-то не возвращаются. Этот факт считается твердо установленным в США, Англии и Европе. Хотя единственной причины для вымирания пчёл, понятное дело, быть не может.

Согласно статистике Минсельхоза США, с сентября 2008 года по начало апреля 2009-го количество пчелиных колоний снизилось на 29%. И это много лучше показателей предыдущих лет: весной 2007 и 2008 годов обнаружилось, что 32-36% ульев не смогли пережить зиму. Более современные данные не хочется приводить: в них трудно отличить объективную реальность от “цитирования Эйнштейна”. Пишут, например, что в США пчёлы вымерли практически полностью. Позвольте не поверить.

Предлагалась гипотеза, согласно которой причиной вымирания пчёл являются химпрепараты, обычным образом применяемые для защиты растений, и некоторые страны даже запретили их распыление над полями в дневное время, когда летают пчелы. Вымирание пчел, возможно, несколько и замедлилось, но все же не радикально.

В живой природе у пчелы есть грозный враг – клещ варроа. Еще в начале прошлого века ученые описывали его исключительно как паразита индийской пчелы, не являющейся медоносом и не играющей большой роли в опылении растений. Однако в 60-х годах мутировавший клещ стал поражать и медоносных пчёл. Он прикрепляется у основания крыльев, деформирует их и лишает насекомое возможности летать, вследствие чего оно погибает. В 1992 году варроа стал причиной эпизоотии на британских пасеках, уничтожив до 20% пчёл в королевстве. Последние пчелиные эпизоотии в США, скорее всего, тоже связаны с варроатозом.

Вообще-то эпизоотии – достаточно рядовое явление в сельскохозяйственной практике и для противодействия им существует целый набор противоэпидемических инструментов. Но клещ варроа оказался слишком своеобразным – он “не хочет” им поддаваться. Да и пчёлы – экзотические животные. Насколько мне известно, человек культивирует только два вида насекомых – пчелу и тутового шелкопряда. И опыт эпизоотий у свиней тут так прямо не подходит. Поначалу успешные, химические средства борьбы перестали давать результаты – клещ мутировал и припособился к ним, а попытки создать что-то настолько селективное, чтобы воздействовать только на клеща, пока безуспешны: отравляются пчёлы, пасечники и все вокруг, а клещи чувствуют себя прекрасно. 

По мнению ООН, к изучению вымирания пчёл нужно привлечь широкую общественность и т.д.

и т.п., из чего следует вывод, что она в данный момент способна лишь на общие банальные декларации и не знает, что делать.  Доклад ООН выражает беспокойство по этому поводу и формулирует целых 12 возможных причин исчезновения пчел. Однако же среди них нет самой интригующей и едва ли не самой очевидной гипотезы – исчезновения их под воздействием вездесущей мобильной связи: ООН никогда не была смелой в предположениях, могущих повредить ее финансированию.

Между тем именно эта гипотеза изучается в России и в Швейцарии, и, кстати сказать, имеет под собой серьезные основания. Высказываются предположения, что излучение базовых станций сотовой связи может вызывать у пчёл пространственную дезориентацию. Вторая группа факторов связана с геометрическими размерами насекомых. Они малы по сравнению с размерами человеческого тела и практически всех теплокровных животных. Поэтому кажущиеся очевидно безопасными уровни облучения на пчёл могут оказывать сильное воздействие. Дело в том, что излучение поглощается в объеме тела, а проникает через его поверхность. Объем пропорционален кубу линейного размера, а поверхность – квадрату. Поверхность же, приходящаяся на единицу объема – удельная поверхность – оказывается обратно пропорциональной линейному размеру. Т.е., чем меньше объект, тем больше его удельная поверхность и тем лучше надо его защищать от излучений. Это хорошо знают специалисты по радиационной защите – больше всех в ней нуждаются маленькие дети. Именно потому, что они – маленькие.

Кроме того, длины волн микроволнового излучения, используемого в современных беспроводных технологиях (3-10 см) таковы, что они – с учетом изменения длины волны во внутренней среде организма пчелы – в принципе уже могут вступать с ним в сильное резонансное взаимодействие, вызывая его разогрев. Следует, наверное, сказать, что эти явления, хотя и были предметом исследований специалистов по распространению радиоволн, вряд ли изучены полно или хотя бы достаточно для решения сложных биологических задач. Они изучены скорее на уровне движения сферического коня в вакууме. Так что, ученым здесь предстоит немалая работа.

Доцент кафедры зоологии и энтомологии ХНАУ Ирина Павловна Леженина в связи с данной темой рассказала следующее:

– В нашем Харьковском дворце детского и юношеского творчества, в его отделе биологии, дети изучали воздействие электромагнитных полей, излучаемых компьютером и мобильным телефоном на тутовых шелкопрядов. Примененная ими методика наблюдений и их обработки позволяют говорить о достоверности результатов.  И компьютеры, и мобильные телефоны влияют на многие процессы, протекающие в популяции тутовых шелкопрядов: увеличивается время навивки коконов, растягивается вылет бабочек из куколок, меняется соотношение полов в пользу самцов. Почему же эти поля не могут как-то влиять на пчел? Конечно, могут. Шелкопрядов проще исследовать из-за их малой подвижности – это да. А вы вообще посмотрите, что мы делаем со средой обитания насекомых в городе! Посмотрите на эти механические газонокосилки, которыми в последние годы стали косить все городские массивы трав. Хорошие травы, дающие приют и пищу насекомым, не успевают зацвести, не то что дать семена. Они исчезают, сменяясь сорняками. Например, напрочь исчезли клевера. А ведь именно они, а не цветы плодовых деревьев, поддерживают жизнь насекомых-опылителей – диких пчел, шмелей и т.д.. Цветы плодовых деревьев – это миг в достаточно долгой жизни опылителей, а живут они травами. И когда исчезают травы – исчезают и они. Что же касается синдрома распада пчелиных семей, то регистрируется это явление и у нас. И его природу мы тоже не знаем.



Между тем, на планете появляются обширные регионы, в которых пчел уже нет. В китайской провинции Сычуань пчелы не живут еще с 1985 года. И, надо же случиться такому совпадению, именно в этой провинции выращиваются на весь мир знаменитые китайские груши – это основа ее бизнеса. Как они опыляются – без пчел?

С мужских частей цветов людьми (!) собирается и высушивается пыльца. Раскладывается по баночкам. Из куриных перьев делаются кисточки на длинных ручках. Китайцы, уподобляясь пчелам, ползают по грушам и, обмакивая кисточки в баночки с пыльцой, прикасаются ими к цветкам. Эту эпическую картину можно видеть в снятом несколько лет тому назад на западе научно-популярном фильме “Молчание пчёл”. Впечатляет.

Китай стремительно развивается. Сельское население становится все более востребованным в городах, и ручное опыление садов становится с каждым годом все дороже. Поэтому такое плодоводство не имеет перспективы даже в Китае.

Пчелу надо защитить. От чего бы она ни погибала. Тараканы – ладно. Ушли – и скатертью им дорога. Но пчёлы…