В отечественной элите есть влиятельная группировка, кровно заинтересованная в развенчании Победы

Для Европы Вторая мировая война все еще не стала историей: ее итоги до сих пор оказывают самое непосредственное влияние на современные политические процессы. При этом подавляющее большинство европейских стран участвовали в войне на стороне Германии: Италия, Венгрия, Румыния, Словакия, Финляндия, Норвегия, Хорватия, Австрия (в составе Третьего рейха), Испания и Дания приняли участие в походе на Восток. Другие государства направили добровольцев и поставили на службу рейху (добровольно или принудительно) свою экономику. Только в советский плен попало почти полмиллиона представителей европейских государств, якобы не воевавших с нами.

После распада СССР и резкого ослабления позиций России для этих стран представилась уникальная возможность перейти из разряда побежденных агрессоров или пособников агрессора в разряд жертв советской тоталитарной империи. В первую очередь в этом оказались заинтересованы элиты восточноевропейских государств, попавшие по итогам войны в зависимость от СССР. Для избавления от собственных долгов и выставления счетов России им идеально подходит концепция войны, основанная на признании тождества нацизма и сталинизма, их равной ответственности за беды маленьких, но гордых демократических стран. Элита Великобритании, единственного активного участника антигитлеровской коалиции в Европе, также оказалась заинтересована в пересмотре истории Второй мировой войны, как в силу вовлеченности в глобальную элиту, так и в силу стремления снять с себя ответственность за политику умиротворения агрессора, за раздел Чехословакии и многое другое в предвоенный период.

Особая активность Польши на историческом поприще объясняется целым комплексом причин и комплексов, связанных с ее положением между жерновами германского и русского мира, «своего среди чужих и чужого среди своих». Польской элите сейчас жизненно важно сохранить западные области, отрезанные в ее пользу по инициативе СССР от Германии, и одновременно восстановить влияние в потерянных после освободительного похода Красной армии в сентябре 1939 г. «Восточных Кресах». Для достижения этих целей необходимо прочно внедрить в мировое общественное мнение образ жертвы немецкого и русского тоталитаризма и империализма. С белыми одеждами невинного страдальца совершенно не вяжется целенаправленный срыв Польшей всех попыток создать систему коллективной безопасности в предвоенной Европе, причем исключительно из своекорыстного страха потерять захваченные в 1920 г. земли Советской России (ныне Украины и Белоруссии). Отсюда и проистекает чрезмерно экзальтированная, на гране истерики, «историческая политика» Польши.

У влиятельных сил на постсоветском пространстве также есть свои глубинные, объективные причины переписывать историю Великой Отечественной войны. На Украине, в Молдове, Грузии и Прибалтике в результате распада СССР к власти пришли сепаратисты. Не они разрушили СССР. Такой силы у сепаратистского движения, свойственного любой многонациональной стране, не было и в помине, но власть оказалась у сепаратистов. Главная для них задача – удержать нежданное и негаданное завоевание, не исчезнуть, как ночной кошмар, под воздействием интеграционных, центростремительных сил, когда кризис в России пройдет. Историю восстановления территориальной целостности России (в форме СССР) после геополитической катастрофы 1917 года (всего за 22 года) они хорошо усвоили.

Совместная Победа в самой страшной и кровавой войне в истории человечества стала одним из главных препятствий на пути элит новых независимых государств.

Она не разъединяла, а объединяла. Выход был только один: внедрение в общественное сознание принципиально нового взгляда на войну: схватка двух тоталитарных империй, в жернова противоборства которых попали оккупированные народы. Однако этого мало: национально-освободительной борьбы без пантеона героев не бывает. Резонный вопрос: где же их взять, если никакой национально-освободительной борьбы ни на Украине, ни в Прибалтике, ни в Молдавии с Грузией не было? Кроме нацистских пособников, на эту роль никого днем с огнем не найдешь. Но и здесь – проблема. Третий рейх с подручными воевал не только против СССР, но и против США, благосклонность которых – главная гарантия независимости от России. Отсюда – оправдание коллаборационизма, свойственное именно постсоветским фальсификаторам, и миф о «третьей силе». Не выдумать его в сложившихся условиях было просто нельзя. В результате появляются «герои» – борцы с советскими оккупантами, которые надели эсэсовские мундиры, чтобы покончить с советской тоталитарной империей, а потом повернуть оружие против нацизма, плечом к плечу со странами «свободного мира».

При всем различии в целях и весовых категориях, и глобальной элите, и элитам многих европейских государств, и элитам бывших союзных республик – всем им оказалось в равной мере необходимо перевести Россию из статуса государства-победителя и освободителя в статус агрессора.

Гордость за страну, за деяния своих отцов и дедов – стержень, не позволяющий превратить слом отживших общественных форм в давно желаемое уничтожение русской матрицы. Не развенчав Победу, «империю зла» не сокрушить. Совсем неслучайно в основу государственной программы борьбы с тоталитарным наследием, призванную «модернизировать» сознание общества (разработана Советом при президенте РФ по гражданскому обществу и правам человека), положены тезисы об ответственности СССР за Вторую мировую войну, о тождестве сталинизма и нацизма, о беспросветном прошлом. «вся Россия – Катынь». Все то, с чем призвана бороться учрежденная тем же самым президентом Комиссия по противодействию фальсификации истории...

Искренних адептов борьбы с «проклятым прошлым», конечно же, в элите – меньшинство. Но они опираются на куда более многочисленную группировку бизнесменов и коррумпированных чиновников, сформировавшуюся в «лихие 90-е», – «офшорную аристократию». Этим нет никакого дела до истории страны и прочих гуманитарных глупостей. Только деньги – ничего личного. Получили свои баснословные богатства они в результате т. н. «прихватизации». Но если сам приобрел собственность, нарушая закон, то никогда не поверишь никаким законодательным гарантиям ее неприкосновенности. Поэтому деньги их – на Западе. Дети – в Лондоне. Живут и работают они в Шервуде, Гринфильде, Риверсайде, Сити, расположенных, правда, в Москве и ближнем Подмосковье. Для «офшорной аристократии» конфликт с Западом, да еще из-за какой-то трактовки истории, совершенно не нужен. Соответственно, эффективное противодействие фальсификации истории объективно противоречит ее интересам, а защищать свои интересы она умеет.