Теория и практика ментальных войн

ардан Багдасарян, Дмитрий Перетолчин

"ЗАВТРА". Вардан Эрнестович, не так давно Сергей Шойгу, говоря о так называемой мягкой силе, упомянул о центрах антироссийской пропаганды в Прибалтике и Польше. Каков инструментарий этих центров, ведущих против нас информационную войну?

Вардан БАГДАСАРЯН. Эту войну называют по-разному: и информационно-психологической, и когнитивной, и сетевой, и гибридной. Советник министра обороны Андрей Ильницкий недавно использовал выражение "ментальные войны". Можно также использовать понятие "аксиомахия" — война ценностей. Инструментарием такой войны являются различные способы воздействия на сознание и подсознание человека.

"ЗАВТРА". Насколько я знаю, в России нет отдельной спецслужбы, которая бы занималась именно этим.

Вардан БАГДАСАРЯН. Есть изречение Бисмарка: "Русских невозможно победить, мы убедились в этом сотни раз. Но русским можно привить лживые ценности, и тогда они победят себя сами!" В этом — суть "ментальных войн". Человек живёт в пространстве когнитивных матриц: стереотипов, установок, систем ценностей. Войны нового типа сводятся к тому, чтобы подорвать матрицу противника и навязать ему свою. Формирование матриц — задача не спецслужб, а государства в целом, так как матрицы не создаются без системы ценностей, то есть без идеологии. А технология распространения своей идеологии и противодействия чужой — лишь производная.

Известно, что человек, получив информацию, интерпретирует её либо самостоятельно, либо руководствуясь предложенной интерпретацией. Далее следует фаза генерализации — интерпретированная информация встраивается в некий смысловой ряд. Затем этот ряд встраивается в когнитивную матрицу. В зависимости от принятой матрицы человек будет вести себя так или иначе, то есть в войне матриц займёт ту или иную сторону.

Если на первом этапе истории человечества целью войны было уничтожение живой силы противника, то на втором этапе, в эпоху модерна, перешли к войнам систем, в которых главное — разрушить инфраструктуру соперника. Третий этап войн не отменяет двух предыдущих, но в нём усиливается роль информационно-психологической составляющей. Всё это значилось в докладах ЦРУ ещё в 1950-х годах. Тогда американцы использовали понятие "политическая война", но суть от этого не меняется. Главное — внушить страх, создать ложные ориентиры, в том числе стереть границы между состоянием войны и мира.

"ЗАВТРА". Холодная война не исключала сотрудничества в отдельных областях.

Вардан БАГДАСАРЯН. Поэтому люди и переставали различать границы между войной и миром. Но при этом каждый человек оказывался втянутым в пространство войны либо как активный участник, либо как объект воздействия.

Четвёртый этап — когнитивная война. Её цель — поражение сознания противника. Человека стремятся убедить в том, что никакой войны нет. Для этого задействуются средства манипулирования людьми, и человек начинает верить в то, что его окружают не враги, а друзья, как в перестроечном Советском Союзе.

К сожалению, до этого мы проспали революцию в системах управления. Она произошла в 1970-е годы, когда от субъектно-объектного управления с помощью инструкций и приказов перешли к контекстному управлению: человеку кажется, что он действует самостоятельно, между тем как его действия определяются контекстом.

"ЗАВТРА". У американцев Касса Санстейна и Ричарда Талера была неплохая работа, посвящённая технологиям "подталкивания"; там также на передний план выходит контекст, который "подталкивает" человека к определённым решениям.

Вардан БАГДАСАРЯН. И ведь этой переориентации у нас в период перестройки рукоплескали, видя в ней удар по бюрократии и либерализацию управления. Но это была не либерализация, а переход к более совершенным методам воздействия на человека. В это же время в гуманитарных науках заговорили о переходе от изучения текста к изучению контекста, ведь текст, как известно, в разных контекстах приобретает разную семантику.

"ЗАВТРА". И любой исторический факт в разных контекстах будет восприниматься по-разному.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да, это так. Вообще, крушение государства никогда не обходится без "мягкой силы". В КНР созданы десятки институтов, изучающих причины распада СССР. Доказано, что Советский Союз не проиграл экономически. Его темпы роста в 1980-х годах были, конечно, ниже, чем в 1930-х или 1950-х, но они были достаточно высоки — либо на уровне лидирующих капстран (кроме Японии), либо даже опережали их. Это была борьба на равных, в отличие от того, что пишут в учебниках.

"ЗАВТРА". Информация, закладываемая в учебники — важнейший элемент "мягкой силы".

Вардан БАГДАСАРЯН. Безусловно. Нашим учащимся по-прежнему внушают мысль, что Советский Союз проиграл экономическую гонку.

"ЗАВТРА". А дальше следует необходимый им вывод: "Значит, советская социальная модель была ущербна".

Вардан БАГДАСАРЯН. Не проигрывали мы и в вооружении. Возьмём соотношение выпущенных единиц техники странами блока НАТО и странами — участницами Варшавского договора в 1989 году: танки — 30 690 и 59 470, бронемашины — 46 900 и 70 330, артиллерийские системы — 57 900 и 71 560! Наш блок обгонял натовский ещё со второй половины 1960-х годов.

То есть в том, что считается показателем мощи государства — в экономике и военной силе — мы не проигрывали. Значит, проиграли в чём-то другом. И это другое — сфера ментальная, сфера ценностей.

"ЗАВТРА". В начале 1960-х выходило много работ в разных странах, причём с разных позиций (кто-то симпатизировал Советскому Союзу, кто-то нет), но вывод был один и тот же: Советский Союз победил в холодной войне. Мы тогда первыми вышли в космос, и было ясно, что СССР выигрывает в борьбе за умы и сердца. Потом случилось нечто, и эту "ментальную войну" мы стали постепенно проигрывать.

Вардан БАГДАСАРЯН. В наших учебниках окончание холодной войны традиционно трактуют как взаимный уход двух систем от гибельного "горячего" соприкосновения. А, между тем, за океаном учредили медаль с надписью "Cold War" — в ознаменование "победы в холодной войне". Как говорил Обама: "Мир избежал ядерной катастрофы, и США получили время и пространство, чтобы выиграть холодную войну, ни разу не выстрелив в советских солдат".

"ЗАВТРА". На самом деле, они стреляли, но другими пулями…

Вардан БАГДАСАРЯН. Да, эти пули поражали сознание, духовные потенциалы.

Сейчас, анализируя процесс развала СССР, чаще всего говорят о персоналиях, объясняя наше поражение предательством Горбачёва и окружавшей его элиты. Это правильно, но явно недостаточно для объяснения причин сдачи Союза, ведь остаются вопросы: откуда взялись эти предатели, как допустили их к управлению, почему не оказалось большего числа предателей у Запада? Также недостаточен и взятый в отдельности анализ ресурсов, в том числе финансовых. Да, конечно, приток нефтедолларов негативно повлиял на нашу экономику, но страна переживала в прошлом и более сложные в экономическом плане времена.

"ЗАВТРА". В позднем СССР зависимость от "нефтяной иглы" хорошо просматривалась.

Вардан БАГДАСАРЯН. Но и этот фактор не был решающим. Более важным, но тоже не определяющим, является фактор политтехнологий (несиловых методов, пропаганды). Тут неплохо бы вспомнить, что в военных ведомствах США в 1980-х годах наблюдался массовый приток гуманитариев, к которым военные были настроены крайне скептически. А ведь это были просто бойцы нового типа. Что касается Советского Союза, то наше обществоведение было догматизировано. На закрытых площадках наблюдались какие-то движения, но в основном там апеллировали к модным западным социологическим учениям.

Отчасти спасало положение "устное знание". Например, были рекомендации вроде тех, что применялись на Кавказе, где официально провозглашался интернационализм, а на деле многое решалось с учётом клановой иерархии. Но это были закрытые, неформализованные знания. Поэтому и получается, что технологии — вещь важная, но намного важнее система ценностно-целевых установок.

Ведь какой бы политик ни был, какие бы ресурсы и технологии ни использовались, они помещаются в соответствующие системы/матрицы, и эти системы/матрицы становятся определяющими. Когда были запущены идеи конвергенции под лозунгом "Давайте сломаем эту систему биполярного мира и объединимся", никто не подумал, что те, к кому мы поспешили в объятья, свою систему построили на антисоветизме, на антагонизме с нашими ценностями. Вхождение в ту систему означало сбрасывание шаг за шагом суверенных потенциалов СССР.

"ЗАВТРА". Теперь те же силы разрушают и США — на словах борются с расовой дискриминацией, а на деле сносят памятники, уничтожая систему ценностей белых американцев.

Вардан БАГДАСАРЯН. Системный анализ, в терминах Иммануила Валлерстайна, подразумевает в каждой структуре наличие центра (ядра), полупериферии и периферии. Когда СССР стал объединяться с Западом, оказалось, что ядро — это Запад, а мы периферия, со всеми вытекающими последствиями для страны периферийного капитализма.

Чтобы лучше понять суть войн нового типа, рассмотрим теорию войны "изнутри наружу" Джона Уордена. Как видно из самого названия, такая война противоположна традиционному способу ведения войны "снаружи внутрь". Согласно теории этого американского стратега, гораздо проще и дешевле неявно поразить центр принятия решений противника, воздействовать на его интеллектуальную элиту, чтобы её руками вести развал государственных структур, хаотизацию и разложение армии.

Эта стратегия устроена по алгоритму "ценности — цели — проблемы — решения — результат". Противнику важно ударить по самому главному звену — "ценности — цели". Вспомним Сенеку: "У корабля, не знающего своего курса, не бывает попутного ветра".

"ЗАВТРА". Вспоминается ещё один афоризм: "Нас невозможно сбить с пути — нам всё равно, куда идти".

Вардан БАГДАСАРЯН. Надо признать, что нашему геополитическому противнику очень помогает всё ещё сохраняющийся в России запрет на государственную идеологию, что, по сути, означает отказ от национального ценностного целеполагания.

В ситуации постидеологии ценности не артикулируются, их как бы нет. Но ценностного вакуума быть не может, поэтому незаметно устанавливаются как нечто само собой разумеющееся ценности внешнего субъекта.

Приведу слова Обамы: "Мы не вступаем в новую холодную войну. Ведь Россия, в отличие от Советского Союза, не возглавляет блок государств, не представляет глобальную идеологию".

Между тем в Стратегии национальной безопасности, утверждённой президентом Путиным в июле 2021 года, сделан целый ряд шагов, вселяющих надежду. Интересно встык к этому документу посмотреть на то, как выстраивается стратегия национальной безопасности США. Из американской Стратегии следует, что национальная безопасность Соединённых Штатов может быть обеспечена только при условии их мирового лидерства. И это, казалось бы, если судить по названию, не документ внешнего проектирования, а стратегия собственной безопасности!

Своё мировое лидерство Соединённые Штаты продвигают, сообразно со своей Стратегией, в трёх областях: военной (вплоть до превентивного применения ядерного оружия), экономической и ценностной. Навязываемое всему миру ценностное лидерство подразумевает распространение американских ценностей как универсальных, поддержку "демократизации" зарубежных государств, борьбу за "свободу и права человека", защиту сексуальных, этнических и прочих меньшинств во всём мире.

"ЗАВТРА". И это никакая не конспирология, а закон США, под реализацию которого выделяются огромные деньги.

Вардан БАГДАСАРЯН. В том-то и дело! А на чём мы постоянно обжигаемся? Мы забываем, что технологии — лишь инструмент, но никак не цель. Подмена целей инструментом, средством означает другой путь к поражению в войне. Поэтому тезис о том, что нам нужны управленцы-технократы, неверен. Нам нужны не технократы, а идеократы! Примерно, как в Иране, где Корпус стражей исламской революции следит, в том ли направлении движется страна.

Победить в ментальной войне можно только при условии ведения её не только на уровне информационном, но и на концептуальном и парадигмальном. А вот с этим у нас большая проблема! Российские гуманитарии боятся этих уровней, прикрываясь деидеологизацией: "Мы фактами занимаемся". Факты — это прекрасно. Но они нужны для осмысления происходящих процессов, а российские гуманитарии стараются быть "неидеологичными" и "политкорректными". И ведь предела этой "политкорректности" нет. Сейчас любую мерзость можно сделать приемлемой для большинства! Известна технология "окно Овертона": вначале вбрасывают заданную информацию как нечто немыслимое, но она, пусть и в радикальном обличье, начинает жить своей жизнью. Следующий этап — информация становится приемлемой для некоторой части общества (мол, почему бы и нет в нашем обществе постмодерна?) Далее это признаётся допустимым и вполне разумным в толерантном обществе, а потом объявляется стандартным и подчас даже переходит на законодательном уровне в норму.

"ЗАВТРА". Как раз это и произошло на Западе с ЛГБТ.

Вардан БАГДАСАРЯН. Здесь задействуют и такую технологию, как "спираль молчания". Она использует тот факт, что человеку некомфортно выпадать из доминант общепринятого. Если все кругом так считают, то и человек с этим соглашается. В этом отношении феномен телевидения в своё время сыграл ключевую роль. Сейчас новые СМИ также проектируют мнения, задействуя экспертов, ссылаясь на социологические опросы и прочее. При этом те, кто придерживается другого мнения, вынужденно молчат.

"ЗАВТРА". Такого же рода "организационным оружием" можно назвать и пирамиду Маслоу, которая есть во всех учебниках. Там базовым считается удовлетворение физиологических потребностей, хотя сам автор в дальнейшем пересмотрел свою концепцию.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да, эту пирамиду преподносят в виде учения о человеке как существе, в первую очередь, биологическом. Какая, мол, духовность, если естественные потребности не удовлетворены?

"ЗАВТРА". Ловушка!

Вардан БАГДАСАРЯН. Совершенно верно. Это всё искажения, подчёркивающие податливость человеческой психики. Есть известные эксперименты, когда испытуемые, видя, например, что карандаш синего цвета, под давлением большинства, нарочно кричавшего, что это зелёный цвет, говорили, что цвет зелёный (так поступали 75% испытуемых в опытах Соломона Аша, 1951 г.). Или, наоборот, в большую группу испытуемых подсаживали активное меньшинство, кричавшее, что цвет — зелёный, и большинство шло за ними.

Это чем-то напоминает систему управления через контекст. Текст встраивается в иной контекст, предыдущий при этом уничтожается. Это акт манипуляции сознанием человека — искусственный обрыв прежних связей и "выращивание" новых, выгодных семантическому (а, следовательно, политическому) "кукловоду". Обрамлённый таким способом текст либо поведёт человека в противоположную сторону, либо сформирует в его сознании негативное отношение к прежнему (верному!) контексту.

В своё время немецкий стратег и философ Карл Шмитт сказал: "Чтобы существовало общество, нужен образ врага". Без образа врага ни одно общество не выстраивается, поскольку любая система содержит понятия "добро" и "зло". Соответственно, если врага нет, то он создаётся искусственно. Через повторы формулы Катона Старшего "Карфаген должен быть разрушен!" Римская империя подпитывала свой жизненный потенциал.

Когда был повержен СССР, на Западе возникла проблема: враг отсутствует. Срочно понадобился промежуточный супостат в виде исламского терроризма. Сказано — сделано. После известных событий в 2001 году был принят "Патриотический акт", сомкнувший внешнюю и внутреннюю доктрины США. А когда поднялся Китай, а Россия заявила о своём несогласии с курсом Вашингтона по актуальной повестке — на Западе не замедлили объявить о появлении новых-старых врагов.

Образа врага строится так: противник уподобляется существующему в обществе образу зла. По этой модели после Второй мировой войны "коллективный Запад" уподобил советский строй поверженному нацизму, и это до сих пор используют отечественные либералы, несмотря на принятый в нашей стране закон. В резолюции "Воссоединение разделённой Европы", принятой ОБСЕ в 2009 году, это уподобление навязывается европейским странам. Мы протестуем против этого, но откройте наши учебники — там теория тоталитаризма представлена как классическая, есть и соответствующие вопросы ЕГЭ.

"ЗАВТРА". И это всё откладывается в подсознании учащихся.

Вардан БАГДАСАРЯН. Кстати, о подсознании… Большую роль в стратегиях ментальных войн играет теория Карла Густава Юнга, из которой берутся на вооружение знания о комплексах, психологических травмах не только отдельных людей, но и целых социумов. Имея "карту" подсознания и надавливая на больные места, можно оказывать влияние и на большие группы, и на отдельных лиц, принимающих решения. Сейчас с помощью технологий искусственного интеллекта, анализируя "лайки", "дизлайки", подписки, просмотры страниц в браузере, заказы товаров можно получить психограмму любого человека.

В 1970-е годы, когда активно исследовали феномен национальных страхов, антропологи составляли "карты страхов" населения разных стран. Они закладываются через сказки, историю, воспитание. Грамотное воздействие на такие страхи может повергнуть население в панику, перевести его под внешнее управление. Основные страхи американцев отличаются от наших. В России люди в первую очередь боятся потери родных, потери работоспособности, считают войну главной бедой. А американцы больше думают о себе: боятся терактов, собственной смерти, личного неуспеха, патологически боятся пауков и крыс. Знание этнопсихологических особенностей даёт простор для оперативных мероприятий при обострении ситуации.

"ЗАВТРА". Известно, что американские советологи при Рейгане активно исследовали советскую массовую культуру, фильмы, нащупывали наши страхи, предметы рефлексий и били по этим точкам.

Вардан БАГДАСАРЯН. Страх вызывает желание как можно скорее убежать от опасности, но природа скорости двойственна. С одной стороны, скорость дарует преимущество, с другой стороны, всё ускоряющийся мир вызывает нарушение биоритмов человека. Творцы скоростных режимов интернет-коммуникации прекрасно осведомлены о негативной стороне их технологий и могут сознательно использовать этот фактор в ментальных войнах.

Говоря о стратегиях новых войн, нельзя обойти вниманием значимую фигуру Антонио Грамши, глубокого философа левого толка. Его "Тюремные тетради" (а умер этот итальянский мыслитель в 1937 году) содержат выводы, которые намного опередили своё время. По сути, он писал о том, что сейчас называют технологиями "цветных революций". Одна из осевых идеологем Грамши — учение о культурной доминации. В развитии Маркса, раскрывшего определяющее значение социально-экономического фундамента, и Ленина, с его акцентированной идеей партии нового типа, Грамши показывал, что исходно борьба за власть происходит в области культуры, образования, моды, спорта и так далее. Достигший доминации в культуре, будет доминировать и в политике.

"ЗАВТРА". Битва в пространстве культурного дискурса.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. Кто контролирует этот дискурс, тот определяет повестку дня и принятие политических решений. Вспомните, например, как через моду на американские джинсы меняли сознание советских людей.

"ЗАВТРА". И систему ценностей.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. И тут стоит отметить, что культурная (в первую очередь языковая) экспансия всегда предшествует военной интервенции. Есть такой исторический парадокс: мы не раз вели войны, в классическом смысле, с теми странами, которые были прежде объектом преклонения, и язык которых становился чуть ли разговорным языком элиты. Сильное влияние Польши привело к Смутному времени (1598—1613), затем Смоленская война (1632—1634), война за Малороссию (1654—1667). Далее, увлечение протестантской (голландской, шведской) культурой — в итоге Северная война (1700—1721). Культурную предысторию Отечественной войны 1812 года можно не пояснять — у всех, благодаря "Войне и миру", на слуху французский как разговорный язык русского дворянства. А что видим сейчас? Увлечение США в народе уже прошло, но мода на изучение английского языка, как якобы главного ключа к успеху, сохраняется.

Образование — тоже пространство войны. Можно сказать, главное направление ментального удара по потенциалу нашей страны.

"ЗАВТРА". Образование даёт человеку картину мира, и если картина искажена — последствия очевидны.

Вардан БАГДАСАРЯН. Силу и мощь советского образования признавали во всём мире. А сегодня в нашем образовании Болонская система с её прикладным характером обучения, тесты ЕГЭ, деидеологизация и коммерциализация. Нам необходимо возродить фундаментальное классическое образование, развивающее, а не тестовое, обучение. Образование — это всегда три компонента: обучение (знание), развитие и воспитание.

"ЗАВТРА". Менделеев писал, что в английских школах, в первую очередь, воспитывают англичан.

Вардан БАГДАСАРЯН. А у нас нанесён колоссальный удар по фундаментальным знаниям, всестороннему развитию юного человека, воспитательной компоненте. Один известный немецкий политик XX века так говорил о проблемах образования на оккупированных восточных территориях: "Школы, конечно, можно оставить. Но за школу они должны платить. Программы сделать такими, чтобы школьник знал как можно меньше. Скажите им, что школу надо очистить от коммунистической идеологии и приучить к практике". Это слова Адольфа Гитлера о политике в сфере образования на оккупированных территориях. И возникают странные ощущения, что всё произошло в начале 1990-х годов с точностью по гитлеровской рецептуре.

Ещё хотелось бы сказать о технологии дезавуирования культурного героя. Каждая общность имеет своих культурных героев. Для СССР это был Ленин — фигура, с которой были связаны базовые сакральные ценности идеологического проекта. Это образ. А большинство людей мыслит не абстрактными категориями, а именно образами. Чтобы опрокинуть общество, надо ударить по его культурному герою. Бить по ценностям напрямую сложно, так как это требует больших усилий. Намного проще облить грязью образ героя, а через его дезавуирование дезавуируются уже и связываемые с ним ценности и смыслы.

"ЗАВТРА". А затем предложить снести все памятники.

Вардан БАГДАСАРЯН. И общество начинает "сыпаться". Помните признание Александра Яковлева о том, что они не могли вести борьбу против коммунизма, так как понимали, что их никто не поддержит? Поэтому был придуман хитроумный план.

"ЗАВТРА". Ударить Лениным по Сталину…

Вардан БАГДАСАРЯН. А Плехановым и Марксом — по Ленину. И далее низвергнуть весь советский проект.

"ЗАВТРА". Наверное, наиболее известной технологией манипуляции является повтор каких-то ключевых слов. Тут вспоминают часто Геббельса. А маркетологи давно знают — покупатель выбирает товар по узнаваемости. Из двух товаров он чаще всего выбирает запомнившийся по рекламе, пусть даже самой тупой.

Вардан БАГДАСАРЯН. Именно так. При повторе любой информации она неизбежно осаждается в сознании. А наше мышление так устроено, что человек ищет некие аналоги в памяти. И если новая информация соотносится с тем, что у него уже сидит в голове, то это вызывает комфортное ощущение.

"ЗАВТРА". Например, сейчас так вдалбливают экологистские мантры о глобальном потеплении.

Вардан БАГДАСАРЯН. Причём реальность такими технологами игнорируется, главное — символы. Символы со знаком плюс и со знаком минус образуют семиосферу, о которой говорил Юрий Лотман. "Цветные революции" названы так именно из-за символики определённого цвета. Символы — ключ к управлению большими группами людей, вовлечению их в игру или спектакль. По сценарию "Театр" французские ситуационисты разыграли события 1968 года. И если власть принимает этот сценарий, с распределёнными ролями, то тем самым она совершает принципиальную ошибку, поскольку она сама оказывается подчинённой этому процессу театрального действия.

У нас аналогичные методы разрабатывал Мейерхольд.

"ЗАВТРА". Идея программирования общественной жизни.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да, через театр. Театр как жизнь.

"ЗАВТРА". Есть книга "Общество спектакля" Ги Дебора.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да, его книга была издана накануне событий 1968 года, и в ней он разоблачил это общество. Сценарий же "цветных революций" почти всегда одинаков: начинается мирная протестная манифестация — манифестанты не расходятся, превращаясь в субъект политического диалога — появляются слухи, что власть готовит жёсткий разгон демонстрантов — власти в нерешительности, поскольку ничего подобного они не планировали — бездействующая власть теряет свой авторитет — провокаторы стреляют по своим — многочисленные СМИ изобличают "кровавый режим" — власти теряют контроль над ситуацией — атака манифестантами властных структур и зданий — власть идёт на уступки — оппозиция формирует своё правительство — захват власти — занавес.

"ЗАВТРА". Иллюстрацией может послужить штурм Капитолия 6 января 2021 года — тот же сценарий, но только имитация наоборот.

Вардан БАГДАСАРЯН. Если власть принимает логику "цветных революций", она пишет себе приговор. Сталкиваясь с чужой игрой, власть должна смести все "фишки": "Мы не признаём игры с вами, так как вы права на игру не имеете!" Так поступила Компартия Китая в 1989 году.

Вообще, в теории ментальных войн очень много ложных следов. Например, много говорят о сетецентричных войнах, в которых все подразделения войск, и не только войск, объединены коммуникационной сетью. Информация сразу охватывает всех, при этом неизвестно, где центр управления. Для этого типа войн используют метафору роя: "Трудно бороться с каждой пчелой, когда она начинает кусать". Но в сеть — открытую систему — легко проникнуть и противнику. Кроме того, при сетевом управлении гораздо сложнее, чем при классической системе корректировать планы, менять направления удара.

А вы не задумывались о том, почему, например, брошюры Джина Шарпа лежат в открытом доступе, несмотря на то, что по Ближнему Востоку прокатились революции, сделанные "по Шарпу"? А дело в том, что его методичка — тоже ложный след. Он говорит о ненасильственных методах и умалчивает о том, что на определённом этапе противостояния в ход идут боевики. Всё в действительности решается не толпой, идущей с лозунгами "за свободу", а на элитном уровне. Главная угроза для власти идёт не от толпы, а из кабинетов. Ни "Правый сектор"*, ни другие националистические боевые группировки не вписываются в шарповский образ антивластных мирных выступлений демократов и либералов. Нет у Шарпа и такого важнейшего компонента "цветных революций", как провокация — "стрельба по своим". Реальные формы борьбы, таким образом, не предаются гласности проектировщиками.

Стоит отметить, что "цветные революции" не в каждой стране могут происходить…

"ЗАВТРА". Большинство исследователей считает, что собственно "цветные революции" начались с так называемой арабской весны. Десять лет этим событиям исполнилось в этом году.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. "Арабская весна" готовилась по отработанной схеме: внедряемые иносистемные элементы вызывают первичные противоречия, потом постепенно становятся ядром, и происходит системная инверсия.

Всегда в таких случаях элитам навязывается самоубийственное разнообразие, соединение противоречащих друг другу моделей. В итоге иносистемные элементы либо упраздняются, как было при сворачивании НЭПа, либо становятся ведущими, как в период перестройки.

"Цветные революции" — это лишь политические операции, которые могут произойти только в ситуации, отвечающей данной технологии. Поэтому, чтобы предупредить негативные сценарии, государство должно иметь внятный стратегический план, идеальную модель.

В межгосударственной борьбе можно выделить два подхода достижения успеха: победить противника за счёт собственного ускоренного развития либо через сдерживание противника управляемым хаосом.

"ЗАВТРА". Хаосом сложно управлять, но навести его на противника можно.

Вардан БАГДАСАРЯН. Главное в использовании инструментов хаоса — разрушить установившуюся систему. Сейчас это делается с помощью цифровых технологий. Цифровизация вплотную подошла к индивидуально настроенным и групповым политтехнологиям. Человек оставляет "электронный след", с помощью которого можно создать политический продукт именно для этого человека, используя его психограммы, ментальную карту и карту связей. Всё это означает, что в так называемых демократических обществах говорить о демократии через выборы уже вряд ли возможно. Кто является владельцем коммуникационной цифровой среды, тот и определяет политическую повестку. Государственный суверенитет ставится под вопрос.

"ЗАВТРА". Одно из важнейших средств сохранения суверенитета — это сохранение языка страны.

Вардан БАГДАСАРЯН. Конечно! Любое понятие встроено в контекст (культурный, методологический, идеологический). Я часто привожу в пример привычное словосочетание "английский король/королева" и поясняю, что в Англии никогда не было королей. Потому что английское king — это не король. King происходит от датского koning, а король — от имени Карла Великого и отражает концепт, связанной с его империей и соперничеством на постримском пространстве. Перенося инородные понятия в свой язык, мы заимствуем и их шлейф: методологию, идеологию, культуру. Межкультурная коммуникация, конечно, должна быть, но когда заимствования переходят критический порог, они приобретают зомбирующий эффект.

Так произошло с западными экономическими, социологическими терминами — их стали переносить в наш язык и таким образом выстраивать всё общество по образцу рынка. Вошло слово "менеджмент" в систему образования — значит, учебные заведения должны зарабатывать деньги. В здравоохранении менеджмент — тоже зарабатывание денег на медицинских услугах, и так далее.

"ЗАВТРА". Сегодня к этому добавилась мода заимствовать слова из программирования, IT.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да, вначале как метафоры: "обнуление", "перезагрузка" и прочие вещи. Но это небезобидный перенос. Уже в официальных документах у нас сплошные "диджитализация", "квестинг", "коучинг", "кейс", "хэндмэйд", "геймификация". Подобная "квестанутость" бывает трёх степеней: лёгкая (желание следовать моде), средняя (системное употребление с концептуальным принятием содержания используемых терминов) и тяжёлая (неприкрытая русофобия). Две последние группы считают этот язык передовым. Это несёт за собой ценностную семантику — напрямую с Запада. Особенно хорошо это иллюстрирует прочно закрепившееся у нас (уже и законодательно) слово "гендер". Многие до сих пор считают, что это то же самое, что пол, и пишут труды по "гендерной истории" (например, о положении женщин в определённую историческую эпоху), хотя "гендер" — это вовсе не "пол", а некий социальный конструкт.

"ЗАВТРА". Так сказать, продукт самоидентификации.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. Фактически через категорию "гендер" происходит легитимизация позиции ЛГБТ-сообщества о множественности форм полового самовыражения. Вместо естественной биологической пары (мужчина — женщина) навязывается выбор из множества гендеров. Приняв слово "гендер" как замену слову "пол", мы незаметно подходим к принятию и извращенческих "гендеров", так что одно активно внедрённое понятие имеет букет опасных последствий.

Вот почему надо чётко уяснить три положения. Во-первых, нельзя победить врага, являясь частью системы врага. Если ты включён в систему врага, ты подчиняешься логике его системы.

"ЗАВТРА". То есть чужой матрицы.

Вардан БАГДАСАРЯН. Совершенно верно. Во-вторых, нельзя победить врага, разделяя его ценности. Политика всегда начинается с ценностного уровня. Если вы исходите из ценностей врага, вы уже не противники, вы консолидируетесь с ним. В-третьих, нельзя победить врага, играя по его правилам.

К сожалению, эти три базовых принципа ведения "ментальной войны" у нас в России почти не реализуются. В этом деятельность отечественных спецорганов, я считаю, должна быть непосредственно связана с деятельностью государственной власти, общей работой по формированию ценностей и смыслов. Вызовы, стоящие перед нашей страной, очень серьёзны, и чтобы с нами не случилось геополитической катастрофы, необходима мобилизация всех сил для выхода на новый системный уровень, базирующийся на нашей суверенной идеологии, соответствующей многовековой истории России, запросам её населения и вооружённой адекватными технологиями.

"ЗАВТРА". Иногда кажется, что нам грозит не столько геополитическая катастрофа, сколько общественная. Дело в том, что цифровизация принята у нас на государственном уровне. А есть ли в России свои мощные государственные серверы? И по программному обеспечению у нас лидируют не госкорпорации, а частные компании.

Вардан БАГДАСАРЯН. Концепт цифровизации пришёл на смену раскритикованным концептам постиндустриализма и "сервисного общества". В рамках этих теорий утверждалось, будто бы вместо промышленности основой экономики будет сфера обслуживания. На самом деле, промышленность не исчезла, а просто была территориально перемещена в страны полупериферии.

Много говорили и о модернизации, особенно во времена президентства Д.А. Медведева. Но суть концепции модернизации заключается в том, что традиционные общества отмирают и замещаются современным. При этом подчёркивается, что традиционные общества вариативны, различны, а современное — универсально. Но позвольте, тогда все традиционные российские ценности, суверенитет страны упраздняются? Модернизация предполагает универсальный мир! А ведь из этой концепции модернизации выстраивается историко-культурный стандарт для школьных учебников. И хотя Путин заявил о государстве-цивилизации, но этот концепт не получил раскрытия в учебниках, а детям навязывается модернизационная схема.

Теперь везде говорят только о цифровизации, это уже какой-то мистический концепт. Разумеется, где-то можно и нужно использовать цифровые технологии, но нельзя на основе цифры выстраивать ни экономику, ни общество в целом. В Китае, например, детям запрещено более трёх часов в неделю играть в компьютерные игры.

"ЗАВТРА". Что ещё раз подтверждает: цифровизация образования — вещь пагубная.

Вардан БАГДАСАРЯН. Да. И дело тут не только в объёмах информации, обрушивающихся на детей и студентов, а в утрате "внутреннего компаса" у учащихся: они не в состоянии систематизировать информацию, отфильтровывать её. Без этой способности нет личности.

"ЗАВТРА". Происходит крушение человека.

Вардан БАГДАСАРЯН. Я называю происходящее осознанным внедрением социального дебилизма. В детях, молодых людях мы видим атрофирование абстрактного мышления и даже логики. Цифровые технологии должны применяться точечно, строго по назначению. Иначе цифровизация становится прямой угрозой обществу.

Нельзя забывать: всё начинается с ценностей! Если своих ценностей нет, человек всё равно принимает какие-либо ценностные установки, но уже чужие.

Сегодня, в условиях краха капиталистической системы, велик запрос на альтернативу, не противоречащую образу человека. Сейчас посткапитализм навязывает цифровой контроль, что означает конец человеческой свободы. Кто выдвинет альтернативу? Китай идёт в той же цифровой парадигме, нового человека как духовную личность не строит. Идеи преображения человека, духовного обновления не значится в повестке дня нигде! А ведь это было ещё так недавно в русской истории — у большевиков, в православии. Кто сформулирует на уровне системы ценностей противовес посткапиталистическому "прекрасному миру", тот и станет ядром альтернативы.