Казахстанский бунт: ОДКБ расправляет крылья безопасности над регионом

Институт РУССТРАТ

МОСКВА, 7 января 2022, Институт РУССТРАТ.

Крупнейшие в истории Казахстана протесты спровоцировали первое использование миротворческого контингента ОДКБ – после соответствующей просьбы 5 января 2022 года президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева и оперативного решения лидерами стран ОДКБ всех формальностей, утром 6 января миротворцы Организации Договора о коллективной безопасности вылетели в Казахстан.

В их задачи будет входить обеспечение защиты социальных объектов и стратегической инфраструктуры, тем самым освобождая руки собственным силовым структурам Казахстана для зачистки очагов беспорядков. В первую очередь речь идет об Алма-Ате, на улицах которой фактически возникла анархия, а террористы стали главной господствующей силой.

По неподтвержденным данным, в результате операции, которую власти Казахстана характеризуют как контртеррористическую, ликвидированы уже десятки радикалов. Огонь силовики ведут на поражение, и отнюдь не по беззащитным гражданам – к полудню 6 января известно о 13 жертвах среди представителей сил правопорядка, некоторые из которых были обезглавлены, и еще по разным подсчетам от 350 до 400 человек получили ранения.

Вопрос формулировок в понимании кризиса на территории Казахстана имеет вполне предметное значение. Потому что главным вопросом происходящего остается «что это было?». Счесть беспорядки в Казахстане очередным проявлением «цветных революций» в их традиционном смысле пока что мешают два принципиальных момента: во-первых, у протеста так и не возникло лидеров и, во-вторых, не были озвучены политические требования.

Не исключено, что лидеры и политические требования появятся в дальнейшем, что переведет ситуацию в разряд «привычных». Пока что единственным однозначным политическим жестом стал снос памятника Нурсултану Назарбаеву в Талдыкоргане.

Центром «политизации» беспорядков в Казахстане в явном виде оказалась Украина и сидящая на территории европейских стран белорусская оппозиция – их представители активно, хотя и достаточно хаотично, пытаются трансформировать происходящее в радикальный политический процесс, где объектом народной ненависти является Россия.

Наиболее респектабельным спикером с этой стороны оказался беглый казахский предприниматель Мухтар Аблязов, который из Киева сообщает о поддержке «протестного движения» в Казахстане и российского оппозиционного блогера Навального, а также требует выхода Казахстана из ЕврАзЭС.

Стоит отметить, что тем самым подтверждается ранее сделанный прогноз о том, что вне зависимости от реальных инициаторов протестов в Казахстане, они будут использованы для подрыва геополитических позиций России – пусть даже в плане информационной кампании. Собственно, это уже происходит. Согласно версии от The New York Times, «протесты в Казахстане, вызванные гневом из-за роста цен на топливо, привели к военному вмешательству под руководством России и убийству десятков антиправительственных демонстрантов».

На данном этапе действия протестующих описываются простым словом «грабёж». В Сети достаточно кадров разграбления банковских терминалов, ломбардов и магазинов. Почему-то особой популярностью пользуются телевизоры, а наиболее предприимчивые таранили бульдозерами офисы банков, с целью добраться до содержимого касс.

Те, кто в отсутствие полиции грабит центры городов Казахстана, выглядят и действуют не как политическая оппозиция, а как обычный криминалитет, к которому примыкает прочий маргинальный элемент. Известно о как минимум двух случаях шантажа персонала больниц группами вооруженных людей с требованиями выдачи наркотиков «для облегчения страданий» пожилых участников беспорядков. Массовое разграбление магазинов со спиртными напитками также весьма симптоматично.

Нет информации о координации протестов в различных регионах Казахстана, а также попытках взять власть на местах в свои руки.

Фактически, на улицах крупных городов Казахстана сейчас действует деструктивная грубая сила, политические переговоры с которой попросту не имеют смысла. Это серьезно усложняет ситуацию, так как значительная часть сотрудников силовых структур не имеет нужного морального состояния для пресечения беспорядков. Известно о нескольких случаях, когда группы силовиков Казахстана с оружием и боеприпасами сдавались толпе, тем самым усиливая огневую мощь радикалов.

Явная нехватка гарантированно-лояльных и способных к эффективному пресечению насилия подразделений, роль которых в событиях описанного формата критически возрастает, может быть одним из объяснений решительного использования сил ОДКБ. Напомним, что это первый случай применения силового кулака организации – до этого не доходило даже во время конфликта в Нагорном Карабахе и не менее жестоких протестов в Киргизии.

Дальнейшее развитие ситуации в Казахстане имеет несколько условных «развилок». Как и любой конфликт, противостояние в соседнем с Россией государстве не является событием с единственным уровнем смысла.

Cui prodest

Как сообщил официально МИД России, Москва рассматривает события в Казахстане как инспирированную извне попытку насильственным путем подорвать безопасность и целостность государства. С этим трудно спорить – то, что начиналось как всплеск уличной преступности, уже приобрело масштаб, угрожающий существованию единого Казахстана. И, как минимум, «уши» некоторых потенциальных внешних интересантов проявляются в различных заявлениях.

На события в Казахстане публично отреагировали западные нефтяные компании. Рабочие крупнейшего нефтяного месторождении Казахстана Тенгиз присоединились к протестам, которые прошли по всей стране, но это не повлияло на добычу на месторождении, крупнейшем источнике сырой нефти CPC, сообщил 5 января операционный консорциум, возглавляемый Chevron.

В заявлении «Тенгизшевройл» (ТШО) говорится, что «ряд сотрудников подрядчика собрались на месторождении Тенгиз в поддержку митингов, проходящих в Мангистауской области. ТШО и группы по связям с промышленностью работают вместе, чтобы разрешить эту ситуацию как можно скорее. Этот инцидент не повлиял на производственные операции ТШО», - добавили в компании.

В Казахстане добывается около 1,6 млн баррелей сырой нефти в сутки, напоминает S&P Global, большая часть которой загружается в виде CPC из российского порта Новороссийск для отправки по всему миру. Сообщений о перебоях в добыче на основных экспортных месторождениях – Тенгизе, Кашагане и Карачаганаке не поступало. Сорт CPC относится к легким категориям и идет на экспорт, в то время как на месторождениях в Мангистауском районе добывается более тяжелая нефть, предназначенная для внутреннего потребления.

Внимание Chevron объяснено тем, что ее партнеры участвуют в проекте расширения на Тенгизе стоимостью 45 млрд долларов, который, как ожидается, увеличит экспортную пропускную способность до 850 000 баррелей в сутки – завершить проект ожидается в 2023-2024 году.

Основная часть нефтяных контрактов Казахстана с западными нефтяными компаниями заключалась при участии окружения Нурсултана Назарбаева. В стране работает около сотни нефтегазовых недропользователей, выдано 270 углеводородных лицензий, объем прямых иностранных инвестиций превысил $150 млрд.

Гигантское месторождение Тенгиз стало первым символом национальной идеи Казахстана – и базой политического капитала Нурсултана Назарбаева, убедившего Михаила Горбачева в 1990 году в необходимости привлечения Chevron на территорию СССР. В 1993 году Казахстан и Chevron создадут СП «Тенгизшевройл» (ТШО).

В 1993 г. подписывается и «окончательное соглашение» о создании международного консорциума «Казахстанкаспийшельф» для оценки нефтегазоносности казахстанского сектора Каспийского моря (Северо-Каспийский проект). Партнерами выступили Shell, Mobil, Total, British Gas/Eni и другие - причем соглашениям не мешали даже не до конца определенные границы новых постсоветских государств. Сегодня Тенгиз и Карачаганак вместе с месторождением Кашаган обеспечивают 60% всей казахстанской добычи нефти и конденсата.

В последние два десятилетия Казахстан демонстрировал весьма полярную политику в плане работы западных нефтегазовых компаний. В 2005 году были приняты новые версии законов «О недрах» и «О нефти», ужесточены Налоговый кодекс и нефтяное инвестиционное законодательство.

Это вызвало эффект. Например, бельгийская Tractebel, взявшая в концессию газотранспортную систему, продала ее национальной госкомпании «КазТрансГаз». Зарегистрированная в Канаде PetroKazakhstan, работавшая на месторождении Кумколь и владевшая Шымкентским НПЗ, под давлением правительственных агентств была вынуждена продать акции CNPC.

С 2013 года сократили присутствие или вовсе закрыли представительства ConocoPhillips, Statoil, ряд южнокорейских компаний. Но уже в конце 2017 г. состоялись новые поправки в Налоговый кодекс и Кодекс «О недрах и недропользовании» - на этот раз более лояльные к недропользователям.

Учитывая политическую волатильность в сфере нефтедобычи, а также то, что Мангистауский район, где сконцентрировано огромное количество принадлежащих международным нефтяным консорциумам мощностей, стал очагом формирования протестов – этот фактор не может не иметь места в происходящих событиях.

5 января исполняющий обязанности руководителя кабинета министров Казахстана Алихан Смаилов поручил актуализировать комплексные планы развития западных регионов – Атырауской, Западно-Казахстанской, Актюбинской и Мангистауской областей.

Задать нужный формат развития нефтедобывающего региона, например, в сфере лояльности к экологическому загрязнению или налоговому режиму – хороший стимул для крупной компании, чтобы попытаться канализировать народные беспорядки в полезную для бизнеса сторону.

Собственные политические позиции Нурсултана Назарбаева существенно ухудшились. Отец-основатель сегодняшней казахской государственности был смещён с бессрочного (!) поста главы Совета безопасности республики. Некоторые его родственники, занимавшие ключевые в плане контроля работы силовых ведомств посты, также их покинули.

С поста первого заместителя председателя Комитета национальной безопасности республики был уволен племянник бывшего президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Абиш Самат Сатыбалдыулы. Его место займет заместитель руководителя администрации президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева Мурат Нуртлеу.

О том, что отныне главой Совбеза Казахстана является он сам, Касым-Жомарт Токаев заявил 5 января в обращении к нации, которое показали центральные телеканалы страны. По словам Токаева, такая мера стала необходимостью на фоне массовых протестов, за которыми стоят «финансово мотивированные заговорщики», у которых есть «тщательно продуманный план».

Пост главы Совбеза Казахстана был последней должностью Нурсултана Назарбаева с реальными властными полномочиями. Тем самым на фоне протестов состоялся окончательный переход власти в ключевых структурах Казахстана к президенту Касым-Жомарту Токаеву.

Хотя пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки назвала «абсолютно ложными» заявления о причастности Вашингтона к разжиганию протестов в Казахстане, вышедшая синхронно статья The New York Times, как правило, выражающая точку зрения правящей сейчас в США Демократической партии, заставляет усомниться в репликах госпожи Псаки.

В статье с ярким названием «Восстание в Казахстане: что там происходит и почему это важно» издание объясняет, что на территории этого государства Россия и США конкурируют друг с другом, а беспорядки являются «сигналом для Владимира Путина».

«Это третье восстание против авторитарной, ориентированной на Кремль нации после демократических протестов на Украине в 2014 году и в Белоруссии в 2020 году. Хаос угрожает подорвать влияние Москвы в регионе, в то время, когда Россия пытается утвердить свою экономическую и геополитическую власть в таких странах, как Украина и Белоруссия», - сообщает The New York Times. Добавляя, что «страны бывшего Советского Союза также внимательно следят за протестами, и события в Казахстане могут помочь активизировать оппозиционные силы в других странах».

Серьёзный интерес к происходящему проявляет Турция, СМИ которой весьма нервно отреагировали даже на реплику Маргариты Симоньян, высказавшей мнение, что за помощь Казахстану тот мог бы перестать попустительствовать слишком частым проявлениям системной русофобии на своей территории.

Соответственно, определенные перспективы хаос на территории Казахстана выгоден и местным националистам. По устоявшейся традиции, русофобия становится хорошей почвой для сотрудничества для националистов всех государственных принадлежностей – известный организатор «языковых патрулей» Куат Ахметов, после вызванного нападениями на русскоязычных граждан резонанса, сбежал в Киев.

В Казахстане Куат Ахметов обвиняется в разжигании межнациональной розни, что не мешает ему вести координацию действий своих сторонников с территории Украины. У националистов в Казахстане достаточно сторонников среди власти - 25 сентября 2020 года Куат Ахметов вместе с депутатами Мажилиса (нижней палаты парламента) и специалистами администрации президента Казахстана участвовал в онлайн-конференции «Единство языка — единство народа», организованной комитетом языковой политики Министерства культуры.

На ней речь велась о необходимости настаивать на обслуживании на казахском языке в сфере услуг и в общественном транспорте. Партнером Ахметова является другой известный казахский националист Мухтар Тайжан. Он входит в различные консультационные советы в органах власти и является членом Национального совета общественного доверия при президенте республики Казахстан.

Отдельного упоминания заслуживает жестокость расправ с силовиками – нельзя исключать, что при расследовании произошедшего обнаружится след и исламских радикалов, значительное число которых выдавлено в Казахстан из Китая.

Таким образом, вне зависимости от генезиса протестов и конкретной пропорции экономических причин, искусственного разжигания, информационного внешнего воздействия, лоббизма корпораций и внутренней клановой борьбы Казахстана, нарастание хаоса в этом государстве России совершенно невыгодно.

Возможные последствия

После активизации сил ОДКБ в противостоянии властей Казахстана и радикалов наметился явный перелом, и сопротивление последних наверняка будет на данном этапе подавлено. Однако, дальнейшие события могут пойти как минимум по двум главным сценариям.

В случае, если у радикалов появятся понятные лидеры и они окажутся способны сформулировать политическую программу действий, выглядящую как повод для передачи части властных полномочий, конфликт переходит в долгую фазу. Которая, не исключено, приобретет характер гражданской войны низкой интенсивности.

Здесь возможны самые разные варианты – например, концентрация радикалов и просто недовольных политикой руководства Казахстана в конкретных районах страны, где де-факто установится своя квазивласть, интересы которой придется учитывать.

Для западных компаний, занятых добычей нефти, такой вариант выглядит вполне перспективным – достаточно вспомнить Ливию или северные районы Сирии, где гражданская война отнюдь не становится помехой для коммерческих интересов корпораций. Наиболее неблагоприятным исходом может стать дробление Казахстана на несколько зон влияния – возможно, даже самоопределившихся территорий - конфликтующих локальных и глобальных геополитических игроков.

Возможен и переход сформировавшейся оппозиции к относительно мирным переговорам с властью. Однако такой вариант снова означает серьезную и многолетнюю внутреннюю нестабильность для Казахстана, крайне нежелательную с учетом гигантской сухопутной границы с Россией, повышенную активность спецслужб каких угодно государств и близость Казахстана к регионам с большим числом сторонников исламского фундаментализма.

С учетом фактора Донбасса, возникновение нового «отвлекающего» очага прямо под боком у России наверняка станет серьезным вызовом, для ответа на который придется тратить значительные ресурсы, одновременно избегая контроля над высокорисковым юго-западным, украинским направлением.

Вариант, при котором силовые структуры Казахстана, при поддержке ограниченного контингента ОДКБ, нейтрализуют вооруженные группировки и в кратчайшие сроки перейдут к мирной стадии восстановления конституционного правопорядка, выглядит наиболее предпочтительным с точки зрения России и всего региона.

Поскольку основную мощь ОДКБ составляют Вооруженные силы Российской Федерации, этот фактор наверняка будет главным в информационной кампании по освещению мировыми СМИ действий ОДКБ на территории Казахстана. Собственно, это уже происходит: медиа выводят на первый план «российское ядро» миротворческих сил. А это значит, что силы ОДКБ становятся предсказуемой мишенью для различных провокаций, целью которых будет дополнительное разжигание и тиражирование русофобии.

В этом смысле, решение сосредоточить функции контингента ОДКБ на обеспечении безопасности стратегических социальных объектов выглядит безусловно правильным шагом, призванным минимизировать возможные провокации и эффект от них.

Самой пристальной оценки зависит крайняя скоротечность социальных процессов. В Казахстане, который 30 лет считался островком стабильности на постсоветском пространстве, от начала массовых протестов до правительственного кризиса и полноценных боевых действий в крупнейших городах прошло всего два дня. При этом радикалам не потребовался традиционный антураж «цветных революций» в виде формализованных лидеров или медийного оформления протестов.

Реплики американских СМИ о том, что события в Казахстане могут стать примером для других постсоветских государств, следует воспринять со всей серьезностью. «Дуга нестабильности» вокруг России тянется всё дальше, а значит, скорейшее урегулирование ситуации в Казахстане действительно становится общим делом – не только Российской Федерации, но и прочих стран СНГ, на территории которых не исключены аналогичные беспорядки.

Институт РУССТРАТ