Нелегитимный

Легитимация похожа на влюбленность. Мы прощаем харизматичному лидеру непопулярные реформы и терпим его глупые высказывания, даже находя в них неповторимый шарм. Тефлоновое покрытие, к которому не пристает ничего дурного.

С Путиным давно уже не так. «Мочить в сортире» — пошло в народ. «В подворотне бей первым» — можно прочитать, что наш президент гопник, а можно увидеть геополитический манифест.

Но от любви не осталось и следа. Я уже вторую неделю наблюдаю непрекращающийся поток анекдотов на тему Путина-таксиста. Хотел примазаться к народу, однако народ его отторг.

У Путина были четыре пиковых значения рейтинга за прошедшие 20 лет. Первый — в самом начале. Это было несложно: после Ельцина с крепким рукопожатием люди были счастливы видеть человека, который хотя бы функционирует. И обещает замирить Чечню. Первые выборы. Потом 2003 год: война с олигархами и раскулачивание Ходорковского. Вторые выборы. Маленькая победоносная войнушка с Грузией совпала с назначением Пыни на должность председателя правительства. И крымская эйфория укрепила его претензии на третий президентский срок. Как видите, всплески популярности всегда точно накладывались на сложные периоды транзита власти, чтобы сделать процесс управляемым и предсказуемым.

Перевыборы в 2018 стали исключением. Рейтинг не удалось раздуть никакими методами, и победа была одержана в силу безальтернативности выборов, как таковых.

Лесли Холмс, австралийский политолог, выделяет 11 стратегий повышения легитимности — и ни одна из них сегодня не сработает.

1) Отличный от прошлого — больше не работает, даже девяностые не пугают. Колбасы и так, и так нет, но тогда у людей хотя бы был образ будущего. Настоящее ощущается, как запоротая партия в тетрис.

2) Традиционный — сакральность власти, образ отца нации, поддержка со стороны религиозных деятелей. Отцы давно превратились в дедов, и все это слишком напоминает развитую геронтократию Партбюро. А попы сами в Царство Небесное не влезут: яхты, внедорожники и часы, ценой в годовую зарплату россиянина, застрянут. Народ не до такой степени темный, чтобы повестись на скрепный трендеж.

3) Консервативный — примерно то же самое, но в более вменяемых формах. Россия действительно могла бы выступить последним фронтиром Западной цивилизации перед наступающей Новой Этикой и тоталитарной левизной, благо что после выживания в СССР нас все это не слишком впечатляет. Но что в итоге? Либо постмодернистские бирюльки Суркова, либо антигейская клоунада латентных депутатов, типа Мизулиной и Милонова. Проблема не в «родителе №1» и «родителе №2», а в глобальном кризисе всей западной модели, в сползании в замкнутый на себе авторитаризм, которое наметилось еще после 11 сентября. И мы должны производить альтернативные культуру и ценности, если хотим стать оплотом сопротивления. Что мы производим? Елки, б..дь, восемь и книжки про гномов-х.екрадов.

4) Эвдемонический — объективные показатели роста экономики и ощущение, что жить стало лучше. Как сами понимаете, это слабейшее место во всей системе легитимации. Росстат — единственная организация, которая борется с инфляцией, рекордной убылью населения и нищетой.

5) Легально-рациональный — все должно быть по закону. Кстати, обращали внимание, что Путин в первую очередь — легалист? Ему принципиально, чтобы все было по закону. То ли это сразу с прицелом на последующее судилище (а я все по закону делал), то ли свойство личности серого, не очень уверенного в себе бюрократа. Причем именно стремление Пыни к формальной законности действий порождает те кульбиты и изъебы, вроде обнуления Конституции, после которых остается стойкое ощущение, что законы на всех уровнях были изнасилованы в грубой форме, если не по букве, то уж точно по духу.

6) Харизматический — притягательность личности, магнетизм. Сложно считать великим лидером человека, который второй год отсиживается в бункере. Единственное, что реально волнует всех и каждого: даст ли он очередную порцию денюх перед Новым годом. Если да, то, так и быть, пусть вещает о победах и достижениях. Нам это невероятно интересно.

7) Националистический — бряцание оружием, имперский шовинизм и агрессивная риторика. Тут остается только надувать щеки и показывать мультики. Или хотите, чтобы показывали сгоревший корвет «Проворный», который только покрасить перед приемкой оставалось? Весь выгорел — корпус остался, а толку? Двигатели для него немецкие были, и больше мы такие под санкциями не достанем. Зачем этот ультиматум к НАТО? Чтобы гордо рассуждать о нашей незалежності на завтрашней кривой линии (опять три часа потерянного времени мне предстоит…).

8) Целеполагающий — то, ради чего нации следует сплотиться, то, к чему надо стремиться. Какова национальная идея 2020-х? Пережить Путина.

9) Зарубежное признание — хотя Запад сам заинтересован в том, чтобы стабильность компрадорского режима, вывозящего за границу деньги, семьи и ресурсы, сохранялась, все больше голосов звучит об отказе признавать Путина президентом после 2024. Даже там понимают, что засидевшийся вождь становится угрозой для безопасности в регионе, а не ее гарантом.

10) Зарубежная поддержка — серьезно? Мы в кольце врагов, любые лоббисты кремлевских интересов постепенно выдавливаются из публичного поля. Никакой поддержки — только санкции и конфронтация по всем вопросам.

11) Внешняя модель подражания — когда-то мы ориентировались на социальные демократии Европы, пытаясь скопировать наиболее эффективные и справедливые модели, и стремились к уровню благосостояния Португалии. Теперь выбираем худшее реликтовое дерьмо, вроде закона об иноагентах FARA в США. Какой зарубежный опыт правительство изучает в прямом эфире? Как бы получше организовать штрафы и сегрегацию для непривитых.

И это Путин. Самый популярный представитель федеральной власти. Что уж говорить о всех остальных?

Либероиды любят кидать в лицо глубинному народу обвинения в пассивности, терпильстве, беззаветной преданности начальству. Утверждение, мягко говоря, дискуссионное, особенно учитывая, как круто все вывернулось за последний год. Да, какой смысл выходить в открытую и вставать на пути автозака? Советское наследие, впитанное на уровне генетического кода, нашептывает иной способ.

Потрясающие масштабы ползучего, тихого саботажа. Сколько людей отказались от вакцины несмотря на информационное и административное давление? Сколько людей послали к черту перепись? Тут всплыла цифра, что только 57% россиян дали себя проинвентаризировать, но даже эти данные выглядят слишком красиво. Сколько людей вовлечены в серую экономическую деятельность от зарплаты в конвертах до незарегистрированной самозанятости? И все это с зубоскальством, озлоблением, стремлением огрызнуться ядовитым комментарием в сети или шуточкой в курилке. И многие-многие другие примеры, которые можно выделить, поразмыслив над ситуацией пару дней.

Если собрать список каких-то социологических и экономических показателей, по которым мы можем оценить масштаб саботажа, популяризацию тактики несотрудничества, рост эскапистских и авитальных настроений, да свести все воедино — это же такой шок будет. Впрочем, господа, пусть они сами с этим возятся, если мозгов хватит.

А если меня когда-нибудь остановят опричники, да потребуют сказать, где тут беглые политические каторжники и укрывающиеся от армии крестьяне, я пожму плечами.