Путин как главный герой новейшей истории.О главных событиях пропаганды на российском ТВ

Эта неделя для пропагандистского ТВ стала неделей Путина. Странно, конечно, звучит, — других у них и не бывает, но на этот раз президент затмил вообще всех. Даже Украину эксперты и аналитики обсуждали менее охотно. Путин провел виртуальную встречу с Байденом (поставил Байдена на место, напомнил Байдену, что Россия любого заставит с собой считаться, попросту посрамил Байдена, — спектр интерпретаций не то чтобы широк, зато предсказуем). Кроме того, в воскресенье, сразу после программы «Москва. Кремль. Путин», которая выходит каждую неделю и целиком Путину посвящена, как нетрудно догадаться из названия, на «России 1» показали фильм «Россия. Новейшая история». Он тоже был практически целиком посвящен Путину, хотя, исходя из названия, догадаться об этом сложнее. Кто-то продолжит, возможно, ряд: «И еще провел встречу с членами Совета по правам человека!» Напрасно продолжит. Здесь все сложнее, но об этом позже.

Вообще, Путина в телевизоре стало настолько много, что может сложиться ощущение, будто у нас на носу выборы, Путин определился с преемником, и преемник Путина — Путин. Но нет, нет ведь никаких выборов, причем давно, и на носу у нас — Новый год.

Фото: скриншот фильма «Россия. Новейшая история», опубликованного на YouTube

Начнем, пожалуй, с фильма. Поводом к его появлению — вгоняющий пропагандистов в тоску юбилей. Тридцать лет назад «несколько советских политиков, в тайне от народа собравшись почти на границе с Польшей, развалили величайшее государство» — так примерно описал это все в «Вестях недели» Дмитрий Киселев, добавив, что Ельцин при этом много пил. Важная информация. Документальная полнометражка «Россия. Новейшая история» — вроде бы об этом, там мелькают очевидцы и соучастники, одни скорбят, другие ликуют, но главный герой — Путин. Главное содержание — его рассказы. О лихих девяностых, когда убивали людей и все ходили абсолютно голые. Или нет, постойте, это из другой песни, но у президента РФ версия похожая — «в 90-е практически шла гражданская война», в которой, президент, впрочем, не участвовал, поскольку вынужден был, дабы избежать голодной смерти, подрабатывать извозом. И агенты ЦРУ ползли изо всех щелей — как без них! От себя замечу, — видимо, в мэрии Санкт-Петербурга, где Владимир Владимирович трудился на высоких должностях с 1991-го, у чиновников было много свободного времени. Но это, конечно, мелочь.

Пафос фильма про девяностые в том, что он не про девяностые. Он про прекрасную Россию будущего (то есть, вернее, настоящего, но и будущего тоже, поскольку другой не предвидится), которую Путин выстроил. Ту, где лучшие в мире ракеты и благодарный народ, который неизменно поддерживает курс президента, несмотря даже на временные трудности. Это он, заметим, сам о себе говорит, время скромности миновало.

И хотя приурочен фильм к юбилею развала СССР, — показали его в День Конституции. Жест не случайный. У нас теперь новая, путинская Конституция, президент — живое воплощение Основного закона. Он и есть Конституция, а если что-то в тексте старой брошюры перестанет соответствовать его пожеланием, книжку и переписать недолго. Не уверен, что составители сетки вещания «России 1» именно это хотели сказать, но получилось то, что получилось.

И, чтобы плавно перейти к другим темам, — пару слов о встрече президента с членами СПЧ. В социальных сетях обсуждают выступление режиссера Александра Сокурова, который предложил Путину отпустить в свободное плаванье Кавказ. Восхищаются мужеством, корят за некоторую, скажем мягко, непродуманность позиции и т. п. Да и не только в социальных сетях — Рамзан Кадыров уже опубликовал гневную отповедь, растиражированную всеми мыслимыми СМИ, а также попросил компетентные органы разобраться с вольнодумцем. Сам Сокуров заявил, что теперь боится ареста.

Страсти, в общем, кипят, но пропаганде Сокуров сделал отличный подарок.

На встрече — хорошо ли, плохо ли, вопрос второй — но обсуждались действительно важные темы: пытки в колониях, дикий и оскорбительный для здравого смысла закон об «иноагентах».

Но это все в телевизор не попало. В пересказе итоговых воскресных программ все выглядело примерно так: сначала честный журналист Кирилл Вышинский попросил Путина защитить жителей Донбасса от геноцида и встретил у президента полное понимание, да по-другому и быть не могло, поскольку Путин — величайший гуманист и люди для него — главная ценность. А потом влез Сокуров со своей нелепой речью. И когда влез! Юбилей катастрофы, развал Союза, а Союз ведь распался ровно из-за того, что такие вот прекраснодушные балаболы готовы были швыряться территориями, которые не они собирали! Но теперь не то, дудки, теперь мы этого не допустим! Трагедия не должна повториться (не помню точно, кого цитирую, все говорили примерно одно и то же, но ручаюсь, что цитирую близко к тексту).

У пропагандистов своя мода. Всегда модно любить вождя, переживать за судьбу Украины и ненавидеть тех, кто узурпировал власть в Киеве. Модно издеваться над возрастом Байдена (то ли дело наши — молодые и перспективные). На этой неделе вот модно порицать отщепенца Сокурова. Но эта мода преходящая, на следующей неделе никто про Сокурова не вспомнит, и ареста он боится напрасно (разумеется, хорошо, что напрасно). Однако помимо любви к самому человечному человеку есть еще одна неустаревающая тема.

Люди, которые телевизор не смотрят, думают, будто политические программы — царство смертельной серьезности. Это не так.

Не только Андрей Норкин травит анекдоты четвертой свежести, и не только Тигран Кеосаян шутит про негров. Все ровно наоборот — насмешки в адрес политических оппонентов приветствуются, издевка — почти такое же важное оружие для настоящего патриота, как гиперзвуковая ракета, летящая по непредсказуемой траектории.

Это все объяснимо: постоянное продуцирование конфликтов с окружающим миром — важнейшая часть идеологии позднепутинской России. На переднем крае здесь — дипломаты, и можно, пожалуй, диссертацию написать о том, как постепенно мутировала российская дипломатия и как вся работа нашего дипломатического корпуса свелась в итоге к новостям типа «Мария Захарова безжалостно высмеяла…». Телевизионные пропагандисты — что-то вроде вспомогательных войск на этой войне, но привычки лейб-гвардии и они усвоили. Переходы от праведного гнева к безудержному веселью и обратно у завсегдатаев политических ток-шоу настолько неуловимы, что тут, наверное, нужен психиатр, а я не он.

Чтобы было понятно, как это работает, конкретный пример.

Будний день, время домохозяек. На Первом, как и положено, шоу «Время покажет». Вместо огненного ведущего Артема Шейнина — ведущий Анатолий Кузичев, не менее, впрочем, пламенный. Гости обсуждают все подряд, в основном, вроде бы, встречу Путина с Байденом, но говорить получается по большей части об Украине. Кто-то упоминает Нуланд, — и тут взрывается один из экспертов, Михаил Шахназаров: «Да у Нуланд на лице написано, где она родилась! Деревня в глухой Буковине!» Ведущий, уловив, видимо, антисемитский подтекст остроумной шутки, начинает стесняться — случается и такое: «Я думал, вы ее интеллектуально будете унижать, а вы про уродство». Шахназаров не сдается: «Я не про уродство, при чем здесь уродство? Я, между прочим, таких извращенцев знаю, которые…» Тут Кузичев смиряет все-таки полет фантазии эксперта, но включается другой, без имени, зато с должностью (почти у всех гостей этих передач обязательно есть должность — Директор института развития проблем окружающего мира и глобальной экспертизы глобальности, что-нибудь такое), безудержное веселье сменяется праведным гневом. «Америка — это страна-маньяк! Это убийцы! Смерть! Разруха!» — блажит эксперт. Несчастный Майкл Бом, специальный американец для битья, пытается спорить, но в студии уже кричат, что в Америке нет демократии. «Нет! Нет!» — радостно подхватывает ведущий.

Андрей Ильницкий, советник министра обороны Сергея Шойгу, придумал специальный термин, чтобы компактно описывать козни Запада, направленные против процветающей России — «ментальная война». Термин понравился, пошел в экспертный народ, прижился. Да и не удивительно — сами они эту войну изобрели, сами ведут, самих же и контузило. Жалко. Жалко, впрочем, не контуженных, а родину, ну да что уж теперь. Попробуем досмотреть.

Путин ведь на страже, он эту спас и построил, он появления другой не допустит.