Читал ли Аллан Даллес Достоевского

На модерации Отложенный

« ...мы сначала пустим смуту ...мы проникаем в самый народ. Наши не только те, которые режут и жгут. Такие только мешают. Я без дисциплины ничего не понимаю. Я ведь мошенник, а не социалист, ха-ха! Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их Богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв и, чтоб денег добыть, не мог не убить, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтоб испытать ощущения, наши. Присяжные, оправфдывающие преступников сплошь, наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много, и сами того не знают!...с другой стороны послушание школьников и дурачков достигло высшей черты; у наставников раздавлен пузырь с желчью; везде тщеславие размеров непомерных, аппетит зверский, неслыханный... Знаете ли, знаете ли, сколько мы одними готовыми идейками возьмём? ...преступление есть помешательство; приезжаю – и уже преступление не помешательство, а именно здравый то смысл и есть, почти долг, по крайней мере, благородный протест. <...> «Но это лишь ягодки, Русский бог уже спасовал пред «дешёвкой». Народ пьян, матери пьяны, дети пьяны, церкви пусты....О, дайте взрасти поколению! Жаль только, что некогда ждать, а то пусть бы они ещё попьянее стали! ... Слушайте, я сам видел ребёнка лет шести, который вёл домой пьяную мать, а та его ругала скверными словами. Вы думаете, я этому рад? Когда в наши руки попадёт, мы , пожалуй и вылечим ...если потребуется, мы на сорок лет в пустыню выгоним ...Но одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, – вот чего надо!

.. каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом... Все рабы и в рабстве равны. В крайних случаях клевета и убийство... Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов... и без науки хватит материалу на тысячи лет... Жажда образования есть уже жажда аристократическая. Чуть – чуть семейство или любовь, вот уже желание собственности. Мы уморим желания: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве... Всё к одному знаменателю, полное равенство... Но нужна и судорога, об этом позаботимся, мы, правители. У рабов должны быть правители... раз в тридцать лет пускаем судорогу и все вдруг начинают поедать друг друга, до известной черты, единственно, чтобы не было скучно ... необходимо разделить человечество на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми. Те должны потерять личность и обратиться вроде как в стадо и при безграничном повиновении достигнуть рядом перерождений первобытной невинности, хотя и впрочем будут работать...»