Алексей Навальный. Как мы расследуем коррупцию

На модерации Отложенный

Давайте подумаем, как устроена идеальная Россия Путина?

Это полная тишина. Стерильная атмосфера, где миллионы нищих запуганных людей работают за гроши, не поднимают глаз, внемлют пропаганде, ничем не интересуются и главное – молчат. Это огромная устрашающая личная армия, которая служит ему, а не закону.

Охраняет его от всех, кто не согласен. Это прокуроры, следователи, судьи, которые исполняют каждое его желание: калечат жизни, издеваются, пытают – чтобы другим неповадно было. Темнота, тишина и покой. Чтобы никто и никогда не мешал государственным ворам воровать.

Наша же работа, уже много лет – врываться в этот идеальный мир и рушить его. Включать свет, носиться, кричать «караул, у нас воруют, держите жулика!» Ровно за эту работу нас и признали экстремистами.

Приравняли к международным террористам. Они взрывают людей, убивают тысячами, перед камерой отрезают головы. Мы же перед камерой показываем дворцы и яхты чиновников.

Показываем то, как они берут взятки. Но в глазах Путина мы одинаковые. Антикоррупционные расследования – это то, что бесит его больше всего. Воровать можно, а вот рассказывать об этом – нельзя.

Давайте быстро разберемся, как расследовать коррупцию. Главное, нужно понимать, что воровать незаметно – невозможно. Везде остаются какие-то следы: официальные документы, какие-то записи в реестрах, может остаться след в финансовой отчетности, могут утечь договора, счета, накладные, планы домов.

Где-то появятся фотографии или видео, а где-то реальные люди со своими историями. И работа расследователя заключается в том, чтобы во всем этом огромном массиве информации найти то, что нужно.

Фамилию, название офшора, дату – все это мы собираем, анализируем, перепроверяем, и рассказываем вам об очередном чиновнике с домом за миллиард и тещей-олигархом. И это такая непрекращающаяся борьба – они от нас эту информацию прячут, мы ее находим. Они перепрятывают – мы ищем по-другому и все равно находим.

И к этому моменту кажется, что засекретили буквально все. Госзакупки министерства обороны, ФСБ и ФСО? Секретно. Хочешь узнать, сколько тратят на обустройство спа-комплексами десятой по счету резиденции? Нельзя, гостайна.

Вы знаете, например, что руководству ФСБ и Минобороны не нужно публиковать декларации о доходах вообще? Всем надо – а им нет. Директор ТЮЗа в городе Нягань обязан отчитываться о доходах, а какой-нибудь заместитель Шойгу – нет.

И главная битва разворачивается здесь. Росресстр – единая база данных с информацией о собственниках недвижимости. Этот реестр учитывает каждый объект недвижимости в России – земля, дома, квартиры, гаражи и уличные беседки.

Территория всей страны расчерчена на 60 миллионов участков, о каждом из которых записана информация – собственник, арендатор, площадь, дата покупки и так далее. Это один из самых главных государственных реестров, без него невозможно купить или продать квартиру, получить наследство, взять ипотеку, и без него невозможно доказать, что твоя квартира на самом деле твоя.

В общем хороший реестр. Полезный. Особенно тем, что купленные на ворованные деньги дворцы и пентхаусы чиновников там тоже учтены. Ты можешь сколько угодно притворяться народным губернатором, слугой народа, скромным и покладистым трудягой.

Но именно в Росреестре найдется выписка на твою престарелую тещу, и окажется, что в 70 лет она купила себе квартиру на Арбате за 120 миллионов рублей. И флер народности губернатора как-то быстро развеивается.

А если что-то в России работает хорошо, приносит пользу, делает государство более открытым, а граждан более информированными, значит что с этим надо сделать? Правильно. Уничтожить.

И ровно это происходит последние несколько лет. Полностью систему кадастрового учета отключить невозможно – но ее можно сломать. Над чем и трудятся сейчас порученцы главы нашего государства.