В споре о Конституции мирный Станкевич стал грубо обзываться

 В споре о Конституции мирный Станкевич стал грубо обзываться

Глубокой ночью в передаче Романа Бабаяна рассудительный Сергей Борисович в споре о том, стоит ли противостоять вмешательству в выборы, как обычно, на ровной нудной ноте рассказывал про повышение доверия к институтам власти, к внутренней легитимости процесса и т.п. Мол, внешние силы, как ни стараются, всё равно ничего не могут изменить, займитесь собой - ну, те, кто упорно не хочет снова его видеть в рядах государственных мужей.

А для начала...

- Надо объявить уголовным преступлением клеветнические нападки на нашу Конституцию.

Первым расхохотался в студии Владимир Корнилов.

Очевидно вспомнил бессмертную классику. Сцену суда в фильме "Берегись автомобиля

- Этот тип замахнулся на самое святое, что у нас есть. На Конституцию.

Станкевич, не моргнув глазом, продолжал говорить, что выборы осуществляются по Конституции. И статус президента у нас 30 лет - по Конституции. И парламент тоже.

- И в нашей Конституции, - не уставал он непрерывно повторять это сложное слово, - есть раздел "Федеральное собрание". Вот я им занимался.

Тут я сразу подумала: круто ты попал на ТиВи. Сейчас, по мультику про зайчика, прольется чья-то кровь.

- И ни один щелкопер, - не унимался тем не менее Станкевич, поднимая градус, - ни иностранный, ни внутренний, безграмотный какой-то сосунок не подходил даже близко в тот момент, когда мы занимались Конституцией и разделом по Федеральному собранию.

Камешек летел в сторону симпатичного мне журналиста Алексея Гудошникова.

Нашел чем хвастаться. Те, кто помнят быстренько сверстанный и принятый в организованном сумбуре и спешке 1993 года главный документ страны, могли лишь криво усмехнуться.

Стариков успел крикнуть:

- Это говорит человек, который в 1993 году выступал за расстрел парламента!

Притворившись, что захватил на передачу беруши, голосом пламенного трибуна на той же ровной, но более высокой ноте Станкевич продолжал мегафонно вещать:

- Перестать клеветать на Конституцию! Перестать заниматься антигосударственной возмутительной подрывной деятельностью на эту тему! Не бросать тень на все государственные институты!

Пережив этот спич, Роман дал ответное слово Алексею Гудошникову.

Молодой - в сравнении с одним из соавторов документа 1993 года - журналист начал мирно:

- Позвольте я тоже с вами побеседую. Уголовные преступления и наказания у нас есть? У нас некоторые люди по уголовным делам, например, в определенный момент проходили и вынуждены были бежать в Польшу. Не буду показывать пальцем. Я так - чисто вам рассказываю.

Газета "Коммерсант" апрель 1997 года. Несколько цитат:

Проблемы у Станкевича начались примерно пять лет назад после проведения в Москве оперного фестиваля "Красная площадь приглашает". Сергея Станкевича, бывшего тогда первым зампредседателя Моссовета, назначили председателем оргкомитета фестиваля, а его организатором был гендиректор фирмы "Интертеатр" Омари Сохадзе. Последнего обвинили в хищениях, но обвинение рассыпалось, а Станкевичу инкриминировали получение взятки в $10 тыс.

от английской фирмы Burson-Marsteller, которая осуществляла рекламную поддержку фестиваля. В деле имеется даже расписка Станкевича в том, что он получил от Burson-Marsteller эту сумму.

Правда, за что, в расписке не указано. Адвокат Станкевича Владимир Макеев считает, что повода для уголовного дела нет — в июне 1992 года, за месяц до фестиваля, Станкевич по приглашению Burson-Marsteller прочел в Англии несколько лекций о политической ситуации в России и за это получил те самые $10 тыс.

Сергей Станкевич покинул Россию в конце декабря 1995 года. Уезжая, он говорил знакомым, что за рубежом ему предложили высокооплачиваемую работу. Сначала экс-советник президента России вместе с семьей отправился в Америку, но пробыл там недолго. Устроив за океаном жену и дочь, он вернулся в Минск, где работал по программе поставок продовольствия в Россию.

       В марте 1996 года российские власти объявили его в розыск. Видимо, опасаясь ареста, он перебрался в Варшаву. Там он организовал фирму "Станкевич" и купил часть акций компании "Агро-Центрум Восток-Запад". Эти структуры также занимались поставками продуктов питания в Россию. В сентябре 1996 года к Станкевичу в Польшу приехала семья.

А потом к нему пришла полиция. Ходили слухи о нескольких пластических операциях. Затем Константин Боровой обратился к польским властям с просьбой предоставить Станкевичу политическое убежище. Момент, когда Сергей Борисович благополучно переместился в российские телестудии, я как-то пропустила.

Зато в момент первой эскапады Алексея Гудошникова я вспомнила другой наш киношный шедевр "Ищите женщину", где подсчет очков в споре вела наша любимица мадемуазель Алиса Постик.

Тоже сцена выявления истины.

- Я бы хотела сделать заявление. Мадам Роше имеет любовника.
- Бац! Первый раунд. Один-ноль.

- Гнусная клевета!

(Коробка засохших конфет.)

- Так вот... чем выбросить...
- Бац! Один-один.
- Да замолчите вы наконец!
- Я петли считаю. Раз, два, три, четыре...

Тем временем секретарша зеленого цвета надежды успела заметить - ее любимый мэтр Роше всегда говорил дуракам в лицо всё, что он о них думает.

Мне тоже нравится наблюдать, когда нечто подобное происходит не в кино. Тем более, что с нежностью прижатая к груди коробка засохших конфет представилась мне вдруг неким символом - так трепетно относится к своим достижениям соавтор Конституции. И лишь изредка напоминание о былых заслугах ярким пламенем и повышенным тоном вырывается из его груди.

Я приготовилась считать петли.

И Алексей Гудошников меня не разочаровал, подняв уровень обвинений на недосягаемую высоту:

- Считаю преступлением развал Советского Союза. И снос, например, памятника Дзержинскому на Лубянской площади. ... В этой студии есть человек, который руководил этим сносом. Считаю возможным напомнить некоторым людям с деменциями о том, что мы приняли поправки в Конституцию, которые наконец-то позволяют нам руководствоваться нашей Конституцией, нашим законодательством, действовать так, как НАМ это нравится. А не так как это нравится международному в кавычках сообществу...

Счет определяйте сами. У меня лапки. Я вяжу.