Старовойтова Галина. В молодости. Свидетельствую

    Однажды в лесу познакомились с двумя довольно симпатичными высокими девочками: брюнетку Галку со своей подружкой - красивой блондинкой (забыл, как звать). Уже со следующей субботы они стали еженедельными членами нашей студенческой туристкой группы. Несмотря на большую возрастную разницу (они еще были школьницами, а мы не только уже учились в Ленинградском институте Авиаприборостроения, но и успели до этого поработать по два года рабочими на заводе), эта парочка неожиданно легко и гармонично влились в наш, преимущественно мужской коллектив и стала едва ли не лучшим его украшением.

     Галка начала с того, что на берегу озера в течение нескольких часов отдраила песком всю нашу посуду. И далее, что бы она ни делала, все было добросовестно, надежно и бесхитростно. В интеллектуальные беседы встревала редко, но всегда умно и «поделу». Была достаточно спортивна, гибка и неплохо танцевала.

Но не выделялась когда мы бесстрашно горланили в электричке песни нижеприведенного антисоветского содержания:

Для кукуру для кукурузы 

Приспособлен организм

Без кукуру без кукурузы 

Мы не построим Коммунизм.

Потому что кукуруза

Совершает чудеса

Потому что кукуруза

Это, братцы – колбаса.

Кукурузу ел Гуттузо,

Но не ест сейчас Уну

Не хочу я кукурузу

Дайте лучше колбасу

На этом баламутном фоне очень контрастной была ее благородная незащищенность. В отличие от других, напрочь не умела кокетничать. Никогда не оправдывалась и нагружала тем, что приходилось постоянно следить, как бы ни я или ни кто-другой ее не обидел. Смотрела прямо в глаза, а я ей ответить тем же почему-то не мог. От любой бестактности или невнимательности она могла защититься только крайне редкой слезой. Никогда никакого упрека. И хотела бы, как другие, быть бесшабашной, развязной, но не могла, да и не умела.

     Вот идем мы с ней по Невскому, она расшалилась, выскочила на проезжую часть. Скрип тормозов. Мат из машины. Я ее выхватываю и кручу палец у виска. А она как улыбалась, так и продолжает счастливо улыбаться, только ручейки слез из глаз… Ну и балбес!

Опять ни за что обидел девочку… И она тоже хороша! Хоть бы чуток рыкнула в свою защиту. Ну, задолбала своим благородством…

     Прошло много времени. Я открываю журнал и вижу очень уж знакомый завив руки вокруг стойки микрофона. Боже мой, так это же она и есть! Галина Васильевна Старовойтова.

 Иду на депутатскую встречу в Райсовет у Финляндского вокзала. Шум, гам, свист, аплодисменты, протесты бесчисленных озлобленных бабок!

  Правда, слава Богу, не из-за ее продвигаемого проекта Закона о люстрации, который был явно покруче вышеприведенной студенческой песенки.

      Я переждал, когда все чуть угомонится, подошел к трибуне, молча передал ей фотографии. Охрана тут же стала теснить, вот и крикнул, что мол - Петр из ЛИАПА. Она холодно пожала плечами. Мне осталось только изобразить на физиономии презрение, а пальцами стал изображать, мол «гони фотки взад». Она наклонилась – отдать, для чего опять охрана расступилась. И тут, только тут я узнал прежнюю Галку с застенчивым тихим голосом :

-… не здесь же!

- Ну, я подожду!

- Сегодня не смогу… А завтра… завтра меня ждет в Москве президент.

- На визитку, позвони, если захочешь!

     Тут меня совсем замордовали, стало смешно от комичности положения: вот для полноты ощущений только еще и не хватало - стать поперек дороги любимому Ельцину. Стража стала меня допрашивать, шмонать, и едва удалось запрятать фотографии поглубже, во внутренний карман. Галя задумалась. Бросила визитку в свой гигантский саквояж, а затем, чуть помедлив, автоматически стала забрасывать туда же сверху все остальные бесчисленные кипы бумаг.

     Не позвонила. Больше я Галку не видел никогда. Даже усопшей. И так и не удалось сказать о том, что, как не перед чем, преклоняюсь перед ее благородной, рафинированной и честной политической концептуальностью, уникальной логичностью и ясностью мысли.

    Петр Новыш