О так называемой «Записке П.Н. Дурново»

Автор: П. Мультатули

Документ, получивший сегодня невероятную популярность у некоторых наших историков и публицистов, принято называть «Запиской Дурново». Таким образом, авторство этого документа приписывается члену Государственного совета Петру Николаевичу Дурново, занимавшего пост министра внутренних дел в 1905-1906 гг. Эту «записку» Дурново якобы подал Императору Николаю II в феврале 1914 г., и многие поражаются «политическим предвидением» этого действительно видного государственного деятеля Российского Империи.

П.Н. Дурново стало модно называть «русским Нострадамусом». Он предупреждал, что если начнется война с Германией, то «главная тяжесть войны, несомненно, выпадет на нашу долю, роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам; все неудачи будут приписаны Правительству; побежденная армия, окажется слишком деморализованною, чтобы послужить оплотом законности и порядка; законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентные партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению».

В конце «Записки» Дурново делал вывод: «Сближение с Англией никаких благ нам не сулит, и английская ориентация нашей дипломатии по своему существу глубоко ошибочна».

Дурново считал, что будущее принадлежит не союзу России с Парижем и Лондоном, а «несравненно более жизненному тесному сближению России с Германией», примиренной с Францией и «связанной с Россией строго оборонительным союзом Японии». При этом он считал само собой разумеющимся, что и Германия пойдёт «навстречу нашим стремлениям восстановить испытанные дружественно-союзные с нею».

Некоторые ставят Государю в упрек игнорирование якобы им «записки» Дурново. Но зададимся вопросом: а существовал ли на самом деле такой документ: «Записка П.Н. Дурново», адресованный Императору Николаю II, и был ли Государь с ним знаком? Исследователь этого вопроса, д. и. н. А.А. Иванов полагает, что такой документ существовал, хотя отмечает: «Пророческий характер записки П.Н. Дурново, ставшей широко известной уже в послереволюционное время, даже порождал иногда сомнения в ее подлинности». Но А.А. Иванов уверен, что «Записка» существовала, так как её текст видели разные люди ещё до революции, например, графиня Мария Юрьевна Бобринская (урожденная княжна Трубецкая), которая в письме к А.И. Солженицыну утверждала, что читала «Записку» ещё до революции и потому может ручаться за её достоверность. Разумеется, ни от кого она ее получила, ни как она была оформлена, М.Ю. Бобринская не указывает. Помимо этого, нет ни четких указаний на дату написания письма М.Ю. Бобринской А.И. Солженицыну. В любом случае, это было не раньше 1975-1977 гг., когда писатель работал над эпопеей «Красное колесо». На тот момент М.Ю. Бобринской было скорее всего за 80 лет, она родилась в 1894 г., и, разумеется, точные обстоятельства знакомства с «Запиской», как и ее содержание она могла не запомнить. Машинописные копии «Записки», причём в старой орфографии, сохранились среди бумаг Патриарха Тихона (Белавина) и в фонде протоиерея Иоанна Восторгова. В различных архивах также имеются копии «Записки», не всегда совпадающие с общеизвестным оригиналом. О чем это свидетельствует? О том, что, возможно, с дореволюционных времён имелся некий текст, который приписывался П.Н. Дурново. Принадлежало ли авторство действительно ему или это апокриф, сегодня точно сказать невозможно. Мы знаем, что имеются так называемые «телеграммы Г.Е. Распутина», написанные неустановленными лицами, знаем о существовании «писем» Николаю II никогда не существовавшей масонской ложи «Мезори» и т.п. Но даже если предположить, что П.Н. Дурново имел отношение к этой «Записке», то совсем не очевидно, что это был документ, предназначенный им для передачи Государю.

Впервые «Записка» была опубликована на немецком языке в германском еженедельнике “Reichswart”, который издавал немецкий публицист крайне консервативного направления — граф Эрнст цу Ревентлов, будущий член НСДАП. Следует отметить, что история «Записки» постоянно связана с крайне правыми прогерманскими и пронацистскими кругами. Отечественная историческая наука впервые заговорила о «Записке» как о реально существующем документе в 1922 г., когда в журнале «Былое» появилась статья Е.В. Тарле «Германская ориентация П.Н. Дурново». Тарле сразу же окутал «записку» туманом таинственности, заявив, что она «даже не всем министрам была сообщена; только после революции она сделалась известной нескольким лицам, которым случайно попал в руки литографированный экземпляр ее». Из этого текста следует, что Е.В. Тарле не был знаком со стилем работы Императора Николая II, который редко знакомил других людей, включая министров, с направляемыми ему секретными или личными записками. А если «Записка» была официальной, то она не могла бы не оставить хоть каких-нибудь «следов» в официальном делопроизводстве. Но их на сегодняшний день не существует. Кроме того, если бы «записка Дурново» была бы действительно официальным документом, то есть «Запиской на Высочайшее имя», то она должна была быть соответствующим образом оформлена. Вот, например, как начиналась Записка на Высочайшее имя Л.А. Тихомирова по поводу необходимости созыва Поместного Собора: «Ваше Императорское Величество Всемилостивший Государь. Осмеливаясь повергнуть на Ваше Высочайшее внимание прилагаемую статью мою «Безотлагательность Поместного Собора», я позволю себе, во имя чрезвычайно важности обстоятельств…» и т.д. Записка Л.А. Тихомирова заканчивается следующим обязательным комплиментом: «Вашего Императорского Величества верноподданный, редактор, издатель «Московских ведомостей» Лев Тихомиров. Москва, Камергерский переулок, дом 8». Следует отметить, что в короткой записке Л.А. Тихомирова обращение к Императору полным титулом встречается 11 раз. А в весьма длинной «Записке Дурново» — ни разу! То есть из «Записки Дурново» никак нельзя сделать вывод, что она была адресована Императору Николаю II. Кроме того, в ней отсутствуют какие-либо сведения о пометах на ней Государя, что практически невозможно, если бы он действительно ознакомился с докладом П.Н. Дурново. Утверждение Е.В. Тарле, что каким-то людям был известен лишь литографический экземпляр «Записки», лишний раз свидетельствует, что мы имеем дело не с официальным документом, а с некой перепечаткой непонятного происхождения. 

Примечательно, что в том же 1922 г. о «записке» Дурново сообщил эмигрантский журнал «Луч света», выходивший в Мюнхене.

В предисловии к статье «Прозорливый министр» редактор журнала полковник Ф.В. Винберг, известный своими крайне правыми германофильскими взглядами, сообщал, что он получил от капитана 2-го ранга Г.П. Графа текст статьи, автором которой являлся другой бывший морской офицер капитан 1-го ранга Г.Н. Коландс, проживавший в США. Статья первоначально была написана на английском языке, так как Коландс намеревался ее напечатать в Америке, но там ни одно печатное издание на это пойти не решилось из-за ее антиевреейской направленности «правдивых сведений о России, о нашем Государе и его министре, боровшимся с революцией».

Однако действительность была гораздо сложнее, чем юдофобские выводы Винберга. Дело в том, что Коландс, утверждавший, что лично знал П.Н. Дурново с детства, в эмиграции был тесно связан с А.И. Гучковым. А главная «копия» пресловутой «Записки» находится в Бахметьевском архиве США в фонде П.Л. Барка, последнего министра финансов Российской Империи. Укажем, что П.Л. Барк сыграл тёмную и до конца невыясненную роль в Февральском перевороте. Примечательно, что назвать документ, хранящийся в фонде Барка, копией, невозможно. Он напечатан на машинке по новой орфографии, без каких-либо шапок, обращений и дат. Число 14 февраля 1914 г. написано на первом листе «Записки» от руки и, по всей видимости, самим П.Л. Барком.

Полностью «Записка Дурново» была напечатана в журнале «Красная Новь». Её предваряла вступительная статья М. Павловича (псевдоним Михаила Лазаревича Вельтмана). Главный смысл статьи заключался в попытке опровергнуть выводы Е.В. Тарле о главной ответственности Германии за развязывание войны и выставить в качестве главного виновника Россию.

Наиболее интересным является упоминание о «Записке» в мемуарах генерала П.Г. Курлова, вышедших в 1920 г. в Берлине на немецком языке. А.А. Иванов замечает, что в русском издании этой информации нет. Прочитав абзац из «немецких» воспоминаний П.Г. Курлова, посвященный «Записке», понимаешь, причину этого. В этом абзаце П.Г. Курлов рассуждает о взаимоотношениях Императора Николая II с министрами и Государственной думой. Он уверяет, что Царю приходилось иногда идти на уступки думцам и отправлять верных ему людей в отставку: «Яркий пример этого — замена министра внутренних дел П.Н. Дурново при П.А. Столыпине. Царь уважал П.Н. Дурново, который в тяжёлые дни революционного 1905 года твердой рукой подавлял мятежников и сохранил Россию от анархии, которую мы теперь все переживаем. П.Н. Дурново видел вероятность приближающейся угрозы, что он и выразил в письме, которую ему удалось передать Царю 11 февраля 1914 г., где он чётко описал, какие решительные действия необходимо предпринять, чтобы спасти Россию».

Ниже приведенная фраза выделена нами специально, так как она полностью выпадает из контекста текста воспоминаний. В абзаце речь идёт о внутренней политике Императора Николая II и о тех причинах, по которым был отправлен в отставку П.Н. Дурново. Фраза о письме Государю разрывает текст на две части. Фраза эта никак не относится к изложенной информации в первой части, так как относится к 1914 г. Кроме того, из контекста становится ясным, что речь в письме П.Н. Дурново идёт о вопросах внутренней политики («как спасать Россию»), что естественно для бывшего министра внутренних дел. То есть, либо эта фраза является вставкой в текст Курлова, по непонятным причинам, либо речь идёт о каком-то ином «письме» Дурново.

Между тем, сами положения «Записки», независимо от ее авторства, полностью расходятся с той международной обстановкой, какая сложилась накануне Первой мировой войны. Мысли, высказанные «Дурново», были бы справедливы, если бы Россия готовилась к наступательной войне с Германией или Германия была бы нейтральным государством. Но в 1914 г. не Россия планировала нападение, а на неё собирались напасть. Совершенно верно пишет д. и. н. А.А. Иванов: «Строго теоретически Дурново, равно как и некоторые другие русские правые, был абсолютно прав, что война собственно против России была не нужна Германии, оценивая реальные последствия такого военного конфликта для рейха; но на практике именно Германия и стремилась к этой войне, развязав её летом 1914 года».

Поэтому слова Дурново о том, что «Германия должна пойти навстречу нашим стремлениям восстановить испытанные дружественно-союзные с нею отношения и выработать по ближайшему соглашению с нами такие условия нашего с нею сожительства», звучат, по меньшей мере, наивно. Германия никому ничего не собиралась «быть должной», тем более России, в отношении которой у неё имелись совсем иные захватнические планы.

Несостоявшимися и упрощёнными являются предсказания «Дурново» и о том, что Англия, «несмотря ни на какие союзные договоры, в решительный момент нас предаст и, дождавшись полного истощения сил Германии и России в предстоящей губительной войне, одна получит выгоды от этого самоистребления арийской расы». Как будто бы Россию предавала одна только Англия! Тот же кайзер множество раз предавал Императора Николая II, вредил России и стал главным инициатором нападения на нее в 1914 г. Про старого предателя России еще со времен Крымской войны австро-венгерского императора Франца Иосифа и говорить не приходится.

Особенно странным выглядят слова из «Записки Дурново» об «арийской расе». Что имел в виду под этим «Дурново», совсем не ясно. В XIX в. к «арийцам» относили всех индоевропейцев, в том числе и англичан. Поэтому каким образом Англия могла стремиться к подобному «самоистреблению», непонятно. А вот в 30-е гг. ХХ столетия нацистский миф об «арийцах» как о германской расе набирал все большие обороты в идеологии крайне правых политических кругов. Поэтому упоминание в «Записке» об «арийской расе» заставляет в очередной раз сомневаться в авторстве П.Н. Дурново. Уж очень оно похоже на сочинения национал-социалистов и их более ранних предшественников из различных тайных обществ. Особенно если учесть, что «Записка» на русском языке впервые увидела свет в Германии, и не просто в Германии, а в крайне правом Мюнхене, за год до «Пивного путча» Гитлера. Кстати, на эту мысль нас наводит к. и. н. В.Н. Рябцев. Воспевая «гениальную» прозорливость «Дурново» и его идею о «жизненном тесном сближении России, Германии, примиренной с Францией и связанной с Россией строго оборонительным союзом Японии», идею столь же нелепую, сколь и на практике неосуществимую, В.Н. Рябцев пишет: «Здесь, кстати, напрашивается параллель с более поздним геополитическим проектом, который четверть века спустя выдвинул глава немецкой геополитической школы, великий К. Хаусхофер (мы имеем в виду его идею создания трансъевразийского «континентального блока»).

Напомним, что «великий» Карл Хаусхофер был известнейший немецкий оккультист, «крестный» отец Третьего рейха, создатель тайного «Общества Туле», оказавший огромное влияние на Адольфа Гитлера. Действительно, рассуждения «Записки» о «четверном союзе» гораздо больше напоминают творчество Хаусхофера, чем доклад Государю реального П.Н. Дурново.