Лев Толстой и его "отлучение".

Официально опубликованный текст относительно Л.Н. Толстого был таков.:

Божией милостью.  Святейший Всероссийский Синод верным чадам православныя кафолическия греко-российския Церкви о Господе радоватися.

Молим вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, ему же вы научитеся, и уклонитеся от них (Римл. 16:17).

Изначала Церковь Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей, которые стремились ниспровергнуть ее и поколебать в существенных ее основаниях, утверждающихся на вере во Христа, Сына Бога Живого. Но все силы ада, по обетованию Господню, не могли одолеть Церкви Святой, которая пребудет неодоленною вовеки. И в наши дни, Божиим попущением, явился новый лжеучитель, граф Лев Толстой. Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери, Церкви Православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь Святая. В своих сочинениях и письмах, в множестве рассеиваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует с ревностью фанатика ниспровержение всех догматов Православной Церкви и самой сущности веры христианской; отвергает личного Живого Бога, во Святой Троице славимого, создателя и промыслителя Вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа - Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человек и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицает божественное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы, Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святого Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию. Все сие проповедует граф Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православного мира, и тем неприкровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отверг себя сам от всякого общения с Церковью Православной. Бывшие же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. Ныне о сем свидетельствуем перед всею Церковью к утверждению правостоящих и к вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого. Многие из ближних его, хранящих веру, со скорбию помышляют о том, что он, в конце дней своих, остается без веры в Бога и Господа Спасителя нашего, отвергшись от благословений и молитв Церкви и от всякого общения с нею.

Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2 Тим. 2:25). Молимтися, милосердный Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь.

 Далее следуют подписи 8 метрополитов и епископов Российской Империи и дата: 2 февраля 1901 г

Воспринял ли Толстой отлучение как ощутимую для себя потерю?

В своём ответе на определение Священного Синода, который был опубликован в газетах он пишет:

"...То, что я отрекся / заметьте: не его отлучили, а он сам отрёкся -С.В./  от Церкви называющей себя Православной, это совершенно справедливо.  ...И я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же - собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающего совершенно весь смысл христианского учения. ...Я действительно отрекся от Церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и мертвое мое тело убрали бы поскорее, без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую противную и ненужную вещь, чтобы она не мешала живым.

...То, что я отвергаю непонятную Троицу и басню о падении первого человека, историю о Боге, родившемся от Девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо

...Еще сказано: "Не признает загробной жизни и мздовоздаяния". Если разумеют жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями/дьяволами и рая - постоянного блаженства, - совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни...

...Сказано также, что я отвергаю все таинства... Это совершенно справедливо, так как все таинства я считаю низменным, грубым, несоответствующим понятию о Боге и христианскому учению колдовством и, кроме того, нарушением самых прямых указаний Евангелия..."

 Говорят, что Толстого отлучили по его собственному желанию, «не удерживать же насильно!», а ещё и за то, что создал он секту, написал собственное Евангелие, призывал следовать за собой. Но в его трудах мы не найдём грязных слов, не найдём и пожеланий «издохновения, тресновения и прокажения», которыми его награждали  религиозные фанатики. А те, кто следовал его проповедям самостоятельно вели хозяйство и отвечали сами за себя. Многие поддерживали связь с писателем, почтовую переписку, были приезды, но никакой сектой он не руководил.

В последние годы жизни Толстой, пока позволяло здоровье, сам убирал свою комнату, колол дрова, носил воду. Он раздал всю собственность детям, отказался от денег за собственные сочинения, разрешив их издавать всем, кто захочет, исключая те, что были написаны до 1881 года; права на которые он передал жене.

Л.Н. Толстой ошибался в своем «непротивленстве», в какой-то степени открывая пути безнаказанному злу насилия, но освобождал нравственность от налета сверхъестественного. Для него Бог – в человеке. И этот Бог – лучшие личностные качества: любовь, добро, совесть, честность, труд.

 «Бог есть то высшее, что есть в нас». У Толстого совершенствуется человеческое представление о Боге, Бог десакрализируется и наделяется человеческими качествами. Быть может именно таким путём мы подойдем к пониманию высказывания и Ф. Достоевского о том, что «Совершеннейший атеист стоит на предпоследней ступеньке к совершеннейшей вере… Безразличный же человек никакой веры не имеет, кроме страха поганого».

«Что делать? — спрашивают одинаково и властители и подчиненные, подразумевая что делать с другими, но никто не спрашивает, что мне делать с самим собой», – вот об этом и предлагает подумать Лев Николаевич Толстой.