Власти начали подготовку к будущему с низким спросом на углеводороды

Это подтверждает источник РБК, близкий к правительству. «Снижение углеродоемкости экономики — это важный фокус и в рамках разработки новых инициатив социально-экономического развития до 2030-го, и как самостоятельная повестка правительства. Его нужно рассматривать как драйвер технологического развития в сторону снижения потребления углеводородов и увеличения доли зеленой энергии», — говорит он.

В рамках этой деятельности за работу с регионами в рамках энергоперехода, аналитику и регуляторику будет отвечать Минэкономразвития, оно также будет отвечать за «зеленое» финансирование и частично — за международное взаимодействие (наряду с МИДом и Минприроды). Кроме того, ответственными выбраны:

за научное сопровождение — Минобрнауки;

за реструктуризацию реального сектора — Минпромторг;

за реструктуризацию энергетики и водородные проекты — Минэнерго;

за климатические проекты — Минприроды.

По словам источника РБК, к обсуждениям привлекались, в частности, председатель правления Сбербанка Герман Греф и спецпредставитель президента России по связям с международными организациями по вопросам устойчивого развития Анатолий Чубайс (одна из этих глобальных целей заявлена как принятие срочных мер по борьбе с изменением климата и его последствиями).

РБК направил запросы представителю Белоусова.

В Минэкономразвития отметили, что «в качестве одного из стимулов «зеленого» перехода уже в этом году Минэкономразвития запускает в России систему «зеленого» финансирования: у бизнеса появится возможность привлекать более дешевые деньги, в том числе из-за рубежа, на модернизацию своих производств».

По словам двух источников РБК, генеральные цели создаваемых рабочих групп — определить, как глобальный энергопереход повлияет на российскую экономику, оценить варианты действий по основным «развилкам», разработать оптимальный сценарий адаптации России к энергопереходу. Есть понимание, что в основных сценариях спрос на российские энергоносители будет постепенно снижаться, говорит один из собеседников. Сейчас более 50% российского экспорта приходится на топливно-энергетические товары.

Рабочие группы должны будут подготовить прогноз до 2050 года и обозначить цели на горизонте 2030 года, увязав долгосрочную стратегию с текущей деятельностью.

Пока в аутсайдерах

Под глобальным энергетическим переходом подразумевается постепенный переход от производства и потребления ископаемого топлива к возобновляемым источникам энергии, атомной энергетике. Вице-премьер Александр Новак говорил в конце июня 2021 года, что правительство, «безусловно, учитывает энергопереход в своей энергетической стратегии, <...> ставит задачу увеличения в балансе потребления электроэнергии доли возобновляемых источников с сегодняшнего одного процента до 10% в 2040 году».

Несмотря на то что Россия в 2019 году присоединилась к многостороннему Парижскому соглашению по климату и формально взяла на себя обязательство сократить объем парниковых выбросов к 2030 году на 25–30% от уровня 1990 года, она сделала оговорку: «С учетом максимально возможной поглощающей способности лесов».

Иными словами, власти фактически оставили возможность и не снижать объем выбросов, если российские леса будут забирать достаточные объемы углекислого газа. В Индексе эффективности энергетического перехода Всемирного экономического форума за 2021 год Россия занимает 73-е место, рядом с Оманом и Таджикистаном.

Страна резко сократила эмиссию парниковых газов с 1990 по 1998 год, но с 2000 года даже постепенно наращивала выбросы (без учета поглощения лесами), согласно данным проекта Climate Action Tracker. «В России по-прежнему наблюдается общее бездействие в вопросах климатической политики», цель по сокращению выбросов к 2030 году не амбициозная и будет достигнута сама по себе, без каких-либо новых политик, утверждает Climate Action Tracker. В инерционном сценарии Россия наращивает выбросы углекислого газа, подтверждает один из собеседников РБК.

«Россия пока выглядит белым пятном на глобальной карте углеродных рынков», — сказал РБК директор по проектам российского отделения Greenpeace Владимир Чупров. В мире введение платы за парниковые выбросы считается одним из самых эффективных механизмов стимулирования к снижению вредных выбросов, указывает он.

Китай в начале 2021 года объявил о цели достижения углеродной нейтральности к 2060 году (когда экономика выделяет столько же парниковых газов, сколько улавливает). Недавно там была запущена собственная схема торговли квотами на углеродные выбросы. Для Пекина низкоуглеродная эра обещает «огромные экономические возможности и геополитические преимущества», отмечают эксперты. Евросоюз в июле опубликовал законопроект о введении механизма трансграничного углеродного регулирования (CBAM), который заставит импортеров в ЕС платить за ввоз иностранных товаров с большим углеродным следом. Больше всего этот механизм, как ожидается, затронет российские поставки в ЕС таких товаров, как черные металлы, алюминий, удобрения.

Охват декарбонизации

Ранее Центр экспертизы по вопросам ВТО, подведомственный Минэкономразвития, отмечал, что под предлогом борьбы с изменениями климата крупные экономики, такие как ЕС, будут проводить технологическую перестройку.

Российское правительство планирует выбрать долгосрочный фокус — широкая климатическая повестка и сверхзадача по достижению углеродной нейтральности либо энергопереход и новый технологический уклад, утверждает федеральный чиновник.

Снижать углеродоемкость продукции нужно, как и снижать потребление углеводородов, говорит он. К декабрю 2021 года эксперты и рабочие группы должны проанализировать, какие отрасли и в какой степени должны быть охвачены декарбонизацией, а в начале 2022 года стратегию адаптации экономики к глобальным климатическим и регуляторным изменениям планирует рассмотреть премьер Михаил Мишустин, утверждает источник.