Реальная история одной любви

Анонс

Долгожданный отдых... Отпуск... Героиня романа за долгое время непрерывной учебы, работы, позволила себе расслабиться и... влюбиться. Курортный роман. Чем он может закончится? Ничем хорошим! Посмотриим... Это реальная история. Она была рассказана мне на отдыхе в дикой и прекрасной стране Абхазии... Я, после услышанного, решила описать всю красоту данных красочных отношений. Каждый год. они приезжаю в эту страну отметить юбилей совместного счастья.. Счастья Вам дорогие мои читатели...

1

Боже, неужели за столько времени работы ей наконец удалось вырваться в отпуск. Олеся потянулась и с удовольствием расслабила свои мышцы. Это то что ей сейчас было необходимо. Благотворное море, песок и солнце. Как же она хотела отдохнуть все это время. Все началось с того, что в ее организации отменили компенсации за неиспользованный отпуск. Значит, если ты в него не идешь, то денег все равно не получишь. Да и всех их конечно не заработаешь.

Это был обеденный перерыв. Она гуляла по весенним улицам и проходила мимо вывески. Абхазия – туристическое агентство. Да это ж как раз то что нужно! Дикая пустынная послевоенная Абхазия с ее одинокими пляжами. Забраться бы еще высоко в горы. Она же никогда не видела горы! Да она же никогда не видела море! Да она же никогда не видела все это вместе. Через пять минут она подписывала договор с агентством. Да, она все оплатит через три дня, позаботится о билете на поезд, трансферт ей предоставят. Что это одинокий пансионат за Сухумом в пяти часах езды от границы. Тем лучше. Забиться бы в какое-нибудь Богом забытое место.

Придя на свое рабочее место решение об отпуске было объявлено руководству отдела.

- Сергей Семенович, вы говорили что я давно должна была уйти в отпуск?

Сергей Семенович посмотрел на нее поверх очков оторвав взгляд от договора поставки оборудования.

- Ну да, но ты сказала, что он тебе не нужен.

- Да, и как настоящая женщина я передумала.

Олеся улыбнулась обворожительной улыбкой.

- Замечательно, значит в мае ты идешь в отпуск.

- Да, через неделю.

- Как собираешься его провести?

- Отдохнуть, много спать, читать и просто хорошо провести время.

- Ну и прекрасно, пиши заявление.

Вот так она оказалась свободна от пятилетней безвылазной рабочей каторги.

Сложнее было с мамой.

- Мама я иду в отпуск.

Нина Антоновна смолкла на другом конце провода телефона.

- Ты уверена что это не повод тебя уволить?

- Нет мама я сама попросилась.

- Зачем ты это сделала? Пока ты будешь отдыхать на твое место найдут кого-нибудь другого.

- Нет, мама, в отпуск все ходят и все нормально. Мне нужно отдохнуть.

- Ну не знаю, как ты его хочешь провести?

- Я еду на море.

- С ума сошла! Какое море! Я никуда тебя не пущу!

- Мама я уже все решила.

- Да мне плевать, что ты там без меня решила. Нет! И точка.

- Мама я купила билеты уже и заплатила по путевке.

- И куда же ты едешь.

- В Сочи, - соврала Олеся. Об Абхазии лучше было не заикаться.

- Оставишь мне все твои координаты, номер в отеле, телефон и как туда добраться. Что, ты забыла в Сочи, лучше бы съездила в санаторий подлечила язву.

- Мама, она у меня давно залеченная.

- Все равно.

- Это теперь в другой раз.

- Ой, с тобой бесполезно говорить, упрямица.

- Ну ладно мам, давай потом поговорим еще. Пока.

Всю неделю Олеся летала как на крыльях, она едет отдыхать. Наконец-то! Как долго она училась! Как много она работала. Полное отсутствие личной жизни. Нет, Бог с ней, об этом она не жалела. Она была работягой. Как свинья всегда могла найти себе грязь, лошадь всегда могла найти себе работу. Такой лошадью и привыкла считать себя Олеся. Но это был удивительный год. Все мечты, которые она загадала под бой курантов начали сбываться. Ее наконец повысили. Она купила машину, закончила ремонт в бабушкиной квартире и первый раз в жизни идет в отпуск и едет на море.

Май сам по себе прекрасен в ее городе. Зеленая листва и трава еще не подернутая жженым солнцем, не пожелтевшая от палящих лучей, излучала свежесть, красоту и аромат который присущ только маю. Завязи сирени уже набухли и готовы были вот-вот лопнуть под натиском наступившей для них поры распускаться. Сережки уже висели на березовых деревьях, а одуванчики украшали желтизной великолепие зеленых газонов. Грязь зимы была уже убрана и смыта капелями, а новая появиться не успела. Все вокруг пело как и Олесино сердце. Она чувствовала, что это самая лучшая, самая главная весна в ее жизни.

В последний рабочий день она купила всему рабочему коллективу торт в честь ее отпуска и со спокойной душой вечером села на поезд в плацкартный вагон. Полка нижняя, места еще было можно купить и за неделю, так как сезон еще не начался.

Всю дорогу Леся глупо улыбалась своему солнечному отражению в окне вагона. Она ехала отдыхать.

Приехав в Адлер и доехав до Псоу Олеся без проблем прошла границу, нашла свой заказанный трансферт и три с половиной часа наблюдала красоты Абхазии, великолепной страны с трудной историей, пережившей блеск советской империи и нищету, и разруху войны с Грузией. Еще была жива эта война в строениях, в памяти людей, в брошенных и разрушенных, ранее великолепных домах. И чем дальше они отдалялись от границы, тем отчетливее это было видно.

 

Ты, много пережив, восстала,

Великолепная долина,

Но ты еще красивей стала,

Все так же ты неповторима.

 

Где горы в море переходят,

Где люди доброты полны.

Там зло и ненависть проходят.

Пускай продлятся твои дни -

 

Страна любви, тепла и солнца,

Хурмы и винограда рай.

Дай больше силы твоим горцам -

Они так любят этот край!

 

Это стихотворение Олеся написала пока ехала в трансферте и слушала водителя, такого приветливого и доброго, так любящего эту страну.

И вот наконец ее пансионат. «Эвкалиптовая роща». Кругом насыщен воздух эвкалиптами, удивительными растениями потребляющими 70 литров воды ежедневно. Именно им обязана Абхазия своему появлению, ведь пока они не высушили эту землю - это были непроходимые болота. Им, и, конечно, Сталину – советскому покровителю этой долины.

«Эвкалиптовая роща» – это удивительный пансионат, тихий, спокойный, сезон еще только начался, народу почти нет. И главное море у ног, сразу рядом с жилыми корпусами.

Море! Вот, что главное. Вот почему она сюда приехала. Очень долго Олеся просто стояла и смотрела на это море. Любовалась им. Взгляд сходился на горизонте и волны манили своей красотой. Оно немного штормило в этот день. Было ветрено.

Довольная и счастливая Олеся поднялась в свой номер, он располагался на втором этаже и состоял из кровати, кресла, встроенного платяного шкафа и телевизора с холодильником. Но самое главное здесь была душевая, отдельная, а не на этаже. От стен пахло недавно нанесенным лаком. Но в номере было неинтересно, море манило ее. Взяв напрокат шезлонг Олеся спустилась вниз. К вечеру из ближайшего кафе вкусно запахло шашлыком и она решила одеться к ужину. Поев настоящий кавказский шашлык из баранины и выпив абхазского полусладкого вина Олеся решила прогуляться. Море ослепительно манило ее своими шорохами, звуками, подступающими к ногам волнами в свою обитель и она не выдержав отойдя подальше разделась и нагой поплыла по волнам. Это было невероятное ощущение. Ничто не смущает твоих движений, вода ласкает, притягивает каждую частичку тела. И, тем не менее, море было немного бурным. И немного прохладным, непрогретым еще лучами хотя и очень жаркого мая. Пару волн накрыли ее и заставили нервно обернуться, не далековато ли ее отнесло течением. Трудно судить, но видимо прилично, она повернула назад. Когда ватные от усталости ноги коснулись гальки, Олеся поняла, что она на приличном расстоянии от того места, где оставила свою одежду, но, что было самое жуткое, она совершено не видела ее со стороны освещенного прожекторами пляжа. Берег был скрыт от света. Она шла в воде по острой гальке, иногда от боли в ногах плыла, но возвращалась назад, она не видела своей одежды. И тут она услышала всплеск воды. Кто-то совсем недалеко от нее нырнул в воду. Олеся притаилась. Не хватало, чтобы ее еще заметили.  Скорее всего это кто-то из работников пансионата решил поплавать. Теперь она точно не может выйти на поверхность и найти место, где оставила свою одежду. Нужно ждать, но сколько? Волны отбрасывали Олесю к берегу и снова засасывали обратно в пучину моря. Она каталась на волнах, пока не услышала как незнакомец выходит из воды. Она вгляделась в темноту берега, но ничего не смогла увидеть. И только она собиралась выйти, как услышала мужской голос.

- Вы тоже любите купаться ночью?

Олеся кивнула. Кому? Себе? Она тихо сказала:

- Да.

- Вы давно уже купаетесь, выходите шторм усиливается.

Боже! Что же делать? В курсе ли он что на мне ничего нет? Наверное нет раз предложил такое. Это же Абхазия – страна замкнутой культуры, где появляться в общественных местах в купальниках запрещено. А она совсем раздета. Местный житель остолбенеет, если она так выйдет. Какой позор! Какого черта она не надела купальник! Но она же шла в кафе, а не купаться на пляже в бушующем море. Откуда она знала, что ей так этого захочется.

- Нет, я еще покупаюсь, - гордо ответила она. – А вы долго будете здесь сидеть?

- Пока вы не выйдете… А что?

Потрясающе! Первый день пребывания на отдыхе! Позор! Почему она вечно влипает в какие-нибудь истории. Она даже не видела его лица, чтобы оценить ситуацию и подобрать нужных слов. Стар он или молод? Может шокировать его с лету  выйти нагой пойти искать свою одежду или попросить со смехом его об этом? А может со слезами? Волны выбрасывали ее на берег, удалялись пытаясь оголить ее, она решила поплыть вдоль пляжа и выйти на безопасном от незнакомца расстоянии, чтобы потом выждать, подождать пока глаза привыкнуть к темноте и пойти искать, где она могла оставить свою одежду. А вдруг он решит пойти искать ее?

- Вы лучше идите, а я потом выйду.

- Нет, я не могу оставить вас одну на безлюдном пляже в беспокойном море. Выходите.

- Хорошо. – Олеся избрала свою верную тактику – шокирование. – У вас бывало так что вы идете по пляжу и море вдруг так начинает звать вас, что вы решаете в нем искупаться?

- Конечно.

- А вы всегда одеты в плавки при этом.

- Да.

- А я вот нет. Шла, решила искупаться, а купальника нет. Вот сижу теперь в море, не могу выйти и не помню точно в каком месте оставила одежду. – Она почувствовала, что незнакомец смеется над ней.

- А вы не пробовали подняться в номер и одеться для купания.

- Желание купаться бы пропало, на пляже никого не было. Откуда вы взялись?

- Ваша одежда рядом со мной, - он поднял ее легкую юбку.

- Это меня уже радует. А вы не могли бы мне ее дать.

- Было бы интереснее понаблюдать как вы выходите из воды нагой.

Олеся чуть не задохнулась от негодования.

- Мне тоже было бы интересно понаблюдать как вы в этой ситуации выходите из воды нагим, но я бы дала вам шорты.

Он подошел к воде, наклонился вниз и подал ей блузку и юбку.

- А можно по-очереди.

- Вы слишком много просите.

- И все же.

Он подал ей блузку. Олеся взяла, отвернулась и стала надевать на свое мокрое тело. Сделать это было довольно не просто. Блузка была на распашная, заворачивалась, запуталась от спешки в длинных волосах, волной ее толкнуло на незнакомца. Голые ягодицы ударились об его пах, пытаясь удержаться на ногах она инстинктивно вытянула вперед руки, но волна неумолимо начала отходить и засасывать ее обратно в море. Послышался визг. Незнакомец схватил ее под мышки и поставил ногами на гальку. Да, ситуация! Полуголая в самых интересных местах она стояла перед ним спиной. Выхватив из его рук юбку и прикрыв «перед», быстро развернувшись Олеся стала быстро одевать юбку. Длинная шифоновая узкая юбка была двухслойная, мокрые ноги перепутались в этих слоях, в результате от юбки осталась одна перекрученная мокрая веревка, которую она безуспешно пыталась расправить. Когда у нее это получилось, темнота стала спасением ее стыду. Олеся горела.

- Вы могли бы отвернуться.

- А, что я там еще не видел?

О Боже! Ну и ответ.

- Спасибо Вам за помощь, я пойду, - она уже почти бежала по гальке, схватив свои трусики и обувшись.

- Я могу вас проводить.

- Нет не надо!

- Но мы могли посидеть в кафе и выпить вина.

- Спасибо, но я это уже сделала.

- Скажите хотя бы как вас зовут.

- Это не важно.

- Меня Роман зовут.

- Очень приятно. А я мисс неприятности.

Он усмехнулся. Леся влетела на второй этаж корпуса пулей, поздно сообразив, что так как у нее не было карманов, она положила ключ на босоножки и в спешке схватив их, ключ похоже упал и остался на пляже на гальке. Нет, этот вечер никогда не закончится!

- Вы не могли бы мне помочь, крикнула она со второго этажа.

- Все, что угодно мисс неприятности.

Леся спустилась ниже и прошептала подойдя к нему.

- Дело в том, что в спешке пока я одевалась, я выронила ключ из босоножек.

- И он остался на гальке на пляже?

Леся кивнула.

- Там ведь хоть глаз выколи, и если мы даже сможем найти то место, где вы были, шансы, что среди гальки найдем ключ, почти нулевые.

Леся чуть не плакала.

- Что же мне делать?

- Пойдемте ко мне в номер? – предложил он, а утром найдем ваш ключ.

- Я не могу пойти к вам в номер.

- Почему?

- Потому что не могу!

- А придется, другого выхода у вас нет, если конечно вы не хотите провести ночь на лавочке.

Боже! Сделай так чтобы это был сон!

- А вы не можете помочь мне найти его.

- Это нереально.

- Да, конечно, особенно если не искать.

Леся раздраженно прошла мимо незнакомца. При свете фонаря корпуса она уже успела лучше рассмотреть его и заметила, что это был высокий, темноволосый и очень красивый мужчина, отчего ей стало еще хуже. Предстать перед таким красавцем в таком виде! Она злилась на себя и на него, потому что он так красив оказался.

Дойдя до пляжа Леся начала искать глазами ключ. Это действительно было нереально. Все вокруг казалось ключом упавшим между камнями. Но она предпочла бы всю ночь просидеть на лавочке, чем пойти в номер незнакомца.

 Поэтому она молча поднялась и так и сделала. Села на лавочку, скрестив руки на груди. Через десять минут глаза начали слипаться.

Роман подошел, присел на корточки напротив нее, и взял ее руки в свои.

- Не дурите, пойдемте ко мне, а утром, найдем мы ваш ключ.

Сил на сопротивление не было, осталось только желание сна, после тяжелого дня.

- Хорошо, - сдалась она, - надеюсь у вас там не одна кровать как у меня в номере.

Номер у него оказался двухкомнатный люкс, с двух спальной кроватью и диваном в другой комнате.

- Я посплю на диване, Вам кровать. У вас десять минут на душ. Только не усните прямо там, - усмехнулся он ей в след, видя ее закрытые глаза. Олеся почти спала на ходу.

Приняв душ Олеся залезла под одеяло и мгновенно провалилась в сон. Сказав про себя по привычке. «На новом месте приснись жених невесте».

 

 

2

 

Олеся открыла глаза и первые две минуты не могла сообразить где она находится. Абхазия. Море. Она в пансионате. Не в своем номере! Она вскочила как ужаленная на кровати. На тумбочке, рядом с кроватью лежал ключ с табличкой ее номера. Она может встать и уйти. Но это будет нелюбезно к гостеприимному хозяину. Он приютил ее прошлой ночью, встал чуть свет, нашел ее ключ, а она бросит его номер просто сбежав, но каково было искушение просто встать и уйти без объяснений и самое главное без того, чтобы посмотреть в глаза этому мужчине после вчерашнего. Хотя утро вечера мудренее и то, что произошло вчера уже начало смываться из ее памяти и уже не казалось таким позорным или не хотело таким казаться. Успокаивало то, что похоже, это отдыхающий, а не местный житель, способный ее заклеймить за ее поведение. Из соседней комнаты она услышала аромат вареного кофе. У-у-у… Как вкусно! И вот уже чашечка с этим божественным напитком стоит перед ней на прикроватной тумбочке. Олеся с благодарностью взглянула на своего спасителя.

- Доброе утро. Спасибо.

- Доброе утро. Как спалось?

- Не поверите, вы всю ночь снились мне.

- Да что вы!

- Да, - она отпила немного из чашки и от удовольствия закрыла глаза. Ей даже ничего не надо было говорить в этот момент, все и так можно было прочесть по ее лицу. И Роман читал удовольствие по лицу этой красивой девушки. Он любовался им.

- Ты прекрасна, - не удержался и сказал он.

Олеся открыла глаза.

- Я не воспринимаю утренние комплименты.

- А зря, они самые правдивые, ведь если девушка может быть прекрасна утром, вечером она неотразима.

Олеся покраснела вспомнив КАК она была неотразима вчера вечером.

Допив кофе, она поставила чашку на тумбочку.

- Я пойду. Спасибо за все. Я ваша должница.

- Ерунда… Давай поплаваем сегодня днем.

Господи, Олеся берегись – это запах курортного романа... Этого еще не хватало в ее жизни! Для полного счастья-то.

- Хорошо, как-нибудь.

- Я зайду за тобой после завтрака.

Олеся вышла из номера и пошла в свой корпус.

Придя в свой номер, она переоделась к завтраку в летнее платье. Завтраком в пансионате был шведский стол. Олеся знала как опасны шведские столы, способствующие перееданию, поэтому положила два салата и блинчик со сметаной. Съев все это за 10 минут, она пошла в свой номер и чтобы за ней не успели зайти к завтраку, схватила шезлонг, полотенце, книгу, крем от загара, солнцезащитные очки и побежала в конец пляжа. Пляж пансионата изгибался дугой, поэтому пройдя 300 метров, она уже не видела основного пляжа. Чуть подальше от пляжа была полянка среди эвкалиптов, там Олеся и поставила шезлонг и стала читать.

Через десять минут она уже спала.

Проснулась она от неуловимого чьего-то присутствия, открыв сонные глаза, Олеся оглянулась. На гальке пляжа сидел мужчина, на вид один из местных. Еще один мужчина плавал в море. Мужчина сидел и смотрел на нее, но молчал. Откуда он здесь взялся? Пришел с леса? Разве можно так попасть на пляж пансионата? Ей стало не по себе от того взгляда, которым он смотрел на нее. Она сразу почувствовала, что находится на Кавказе. Так смотрят только кавказские мужчины. Опасно, плотоядно, смакуя и что-то обдумывая. Чисто интуитивно Олеся почувствовала внутренний страх. И тут со стороны пляжа она увидела своего вчерашнего спасителя. Он шел спокойной походкой к ней и ей стало легче. Но даже отдаленно Олеся почувствовала его внутреннее напряжение, будто сжатой пружины. Это магнитом притягивало ее. Какая-то внутренняя сила и власть шла вместе с ним. Подойдя к Олесе Роман молча расстегнул бретельку ее бикини, взял в руки крем от загара и начал натирать ее спину. Поцеловал ее по-хозяйски в шею и продолжил свое занятие. Конечно она поняла его игру и даже была благодарна, что он снова спас ее. И тем не менее внутренне горела от подобной фамильярности.

Мужчина вышел из воды, переговорил по-абхазски со своим другом и вместе они ушли в эвкалиптовый лес.

Роман продолжал свое занятие. Олеся так разомлела от его массажа, что не стала останавливать его и молча наслаждалась великолепием мастерства его рук. Он наклонился к ее уху.

- Тебя следовало бы выпороть.

Она промолчала.

- Мало того, что ты дразнишь мужчин купаясь обнаженной в ночном море, ты уходишь в одиночестве Бог весть куда и подвергаешь себя такой опасности!

Он усилил нажим на ее спину.

- Во-первых не Бог весть куда, а в уединенное место почитать, во-вторых с чего ты взял что эти люди опасны?

- Почему ты не подождала меня?

Ну что можно было ответить?

- Я хотела побыть одна…

- Побыла?

- Пока ты не пришел.- Когда это они успели перейти на «ты»?

Лесе не хотелось слушать его проповеди. Можно подумать! Раз в жизни вырвалась от опеки мамочки, где она не могла ее достать, и тут находится мужчина, который начинает считать себя вправе опекать ее. Раздраженно она изогнула руки, застегнула бикини, встала с шезлонга и, пошла, купаться в море.

 

 

3

 

Выйдя из воды Олеся начала собираться к обеду.

- Ты знаешь еще не одна девушка проведя со мной ночь, не осталась для меня безымянной. Я так и не узнал твое имя.

- Я рада, что хоть в чем-то я первая, - съязвила она и тут же пожалела. Он не заслужил такого обращения. Роман удивленно посмотрел на нее.

- Извини. Олеся, - она протянула ему руку в знак приветственного рукопожатия.

- Роман. - Он развернул ее руку и поцеловал. – У тебя красивое имя.

- Спасибо.

- Это не я говорю. Так птицы кричат, как поется в песне.

Олеся улыбнулась.

- В детстве меня дразнили этой песней.

Она собрала вещи. «Боже, как он красив!» - думала некстати она.

«Боже, как же она красива…» - думал в этот момент он.

«Ну, давай, придумай что-нибудь, скажи чтобы она не уходила, побыла еще немного с тобой в этом уединенном месте…» Но вот она уходит. «Как же мне удержать ее? Чем?»

«Чтобы мне такое придумать, чтобы остаться здесь с ним и просто полжизни сидеть и смотреть на него», - думала, идя по морской гальке Олеся.

Приняв душ и переодевшись к обеду Олеся свежая и улыбающаяся зашла в столовую. Но улыбка ее мгновенно спала, когда она увидела рядом с Романом, выбирающим себе еду со шведского стола, откровенно флиртующую с ним блондинку, пышногрудую, высокую, в коротких шортах. Олеся положила себе салат, выбрала столик, налила суп и села есть. С кучей тарелок Роман демонстративно подсел к ней.

- Навязчивая дама, - сказал он.

Ой, ли! – подумала Олеся, но молча продолжила есть.

- Она сказала, что неподалеку, здесь есть какой-то гейзерный источник и местные, а также отдыхающие в нем купаются, и что он даже лечит.

Олеся кивнула. Суп ее закончился, она перешла к салату.

- Пойдем, сходим – предложил он.

- Пойдем, - согласилась она, хотя про себя подумала, что черта с два она пойдет туда, куда его пригласила эта смазливая блондинка.

Но после обеда Роман зашел за ней в номер. Без стука. А если бы она переодевалась в этот момент? Это пахло либо фамильярностью, либо невоспитанностью, либо… Ну не знала она чем, но чувствовала, что ничем хорошим.

- Ты никогда не стучишься, когда входишь к девушкам в номер?

Он загадочно улыбнулся.

- Ты готова?

- Да, - она взяла полотенце.

До гейзерного источника нужно было идти около получаса мимо местной деревни.

- Почему ты здесь отдыхаешь одна? – спросил он ее, когда они вышли за ворота.

- Не нашла компании на отпуск... А ты?

- Захотелось уединиться.

- Получилось?

- Да это хорошее место.

- С какого ты города? - спросила Олеся.

- Питер. А ты?

- Волгоград. Питер красивый город. Я всю жизнь мечтала там побывать.

- А почему не побывала?

-  Не получалось. Работы много. Я в отпуск-то первый раз за пять лет выбралась.

- Приезжай. Никто не сможет показать тебе город, так, как коренной житель. Ни один экскурсовод.

Олеся улыбнулась, звучало заманчиво.

Дойдя до гейзеров, они увидели смешную картину. Люди обмазавшись грязью стояли и грелись на солнышке, а один из местных жителей стоял и рассказывал откуда нужно доставать грязь, пахло илом и металлом, от гейзера шел пар, земля вокруг была красная, а с небольшой горки, с трех труб стекала вода разных температур, прохладная, теплая и горячая. Этот гейзер открыли советские геологи, потом возле него хотели построить санаторий, но война остановила строительство. Высотное здание рядом стояло недостроенным.

Олеся не стала обмазываться грязью, но с удовольствием постояла под каждым напором воды.

Вечером они  с Романом пошли ужинать в кафе. Олеся заказала шашлык из лосося и красное полусладкое вино Апсны. Она влюбилась в абхазские вина.

- Чем ты увлекаешься? – спросил Роман. – Где работаешь?

- Я работаю в госконторе, занимаюсь скучной бумажной волокитой. А ты?

- Я менеджер в одной фирме, - уклончиво ответил он. – А какое у тебя хобби?

Олеся подумала.

- На хобби времени маловато остается, но когда оно есть, хожу в спортзал… танцую.

Он заинтересовался.

- Танцуешь? Что?

- Восточные танцы.

- Живота, что ли?

- Ну да, - она смущенно опустила голову.

- А станцуй!

- С ума сошел!

- А что, тебя здесь поймут.

- Танец живота - это интимный танец, его танцуют восточные женщины перед ночью любви со своим мужчиной.

- А ты кому-нибудь танцевала его?

Он что хочет выяснить есть ли у нее кто?

- Нет, - не стала лгать она.

- Тогда станцуй.

То ли выпитое вино так подействовало, то ли его магнетизм, но Олесе захотелось станцевать для него. Чтобы он увидел ее мастерство. Она никогда не танцевала то, чему ее учили, нигде кроме как на тренировках. Ей вдруг захотелось соблазнить его. Чтобы самой выбросить из головы ту пресловутую блондинку. И пусть у нее рост не такой и она не блондинка, и грудь не пятого размера, она умеет танцевать…

Олеся встала и на этой волне подошла к радушному хозяину заведения, сказала, что хочет станцевать для своего мужчины. Иначе бы ее не поняли. Попросила поставить соответствующую музыку и начала двигать бедрами, ягодицами, руками, поводить животом в такт музыки, сначала вспоминая движения, а затем, забыв обо всем просто отдалась ритму и тело само вспомнило все чему его учили.

Олеся открыла глаза, когда музыка закончилась, улыбнулась и села за столик. Вокруг собралась толпа. Все зааплодировали ей. Как Роману хотелось убить всех и каждого кто видел этот номер, исполняемый для него. Он никогда не был собственником, но к этой женщине у него проснулся этот древний инстинкт.

- Ты потрясающе танцуешь и ты права, это очень интимный танец… возбуждает, – он, засмеялся от неловкости.

Олеся улыбнулась, она добилась желаемого эффекта. Боже, что она делает! С огнем ведь играет.

- В его глазах пыл и огонь,

Губами говорила страсть,

Внутри душа сказала – «Стой!»

Опасна этой силы власть…

Придумала она четверостишие на ходу.

- Да ты поэт?!

- Я что вслух его сказала? Хватит пить, - она решительно отставила бокал с вином от себя.

- In vina veritas.

- Да, истина в вине. Но не в моем случае.

- Ты знаешь латынь? – удивился он.

- Я ее обожаю.

Не веря своим ушам, он покачал головой.

- Сколько же еще сюрпризов таит эта загадка передо мной?

Олеся улыбнулась.

- Только не пытайся меня разгадать.

- Голову сломаю? – сказал он. – «Нет, сердце». – Подсказал ему внутренний голос.

Когда они возвращались назад, Роман проводил ее до двери ее номера. Она уже собиралась вытащить свою руку из его руки, как он резко притянул ее и прижав к балконной двери начал целовать сначала медленно, как бы давая осознать, что происходит, а затем, все более страстно, волнующе и глубоко, погружаясь языком в нее. У Олеси вспыхнул пожар внизу живота, затем там тяжко заныло и потянуло ее куда-то вниз. О Боже! Что же с ней происходит! Застоялая девственность дает о себе знать. Это ж надо! Столько хранить себя для любимого и захотеть потерять ее вот так, по-пьяни, на курорте, с человеком, которого она знает два дня. Какой разврат! С мутной головой Олеся отстранилась от него.

- Мы слишком много выпили для этого.

- Для чего, для этого?

Голова у нее отказывалась думать.

- Для секса.

И тут она поняла. Это  она слишком много выпила, он же впечатление, что вообще не пил. Боже, идиотка! Напиться перед мужчиной твоей мечты!

Он снова принялся целовать ее.

- Рома, можно я пойду, пока мы не наделали глупостей.

- А что ты называешь глупостями?

 - Все то, что сейчас происходит. Я знаю, что завтра я буду жалеть об этом.

Он хотел ее и не хотел отпускать. Но он не хотел, чтобы наутро она жалела об этом.

- Хорошо. Ты придешь ко мне сама.

Олеся усмехнулась.

- Ага, после дождичка в четверг.

- Придешь. Помяни мое слово.

- Слушай, ты так уверен в собственной неотразимости?!

- Нет, не уверен, но ты придешь. И больше не сможешь уйти.

- Этого я и боюсь, - пробормотала вдруг протрезвевшая на минуту Олеся и пошла спать.

Роман долго смотрел на нее.

- Закрой за мной дверь.

Но она уже спала, словно мертвая. Тогда он закрыл ее сам, выходя из ее номера. Снаружи…

 

 

4

 

Утром Олеся проснулась от жуткой головной боли. Боже! Ее предупреждали не пить только чачу на Кавказе. Какая чача! Почему ей никто не сказал как опасно абхазское вино? Она пошла в душ.

Завернувшись в полотенце она почувствовала себя немного лучше. Открыв жалюзи она улыбнулась утреннему солнцу. Если она поторопится, то успеет к завтраку. Надев легкую юбку и начав застегивать бретельку бюстгальтера она услышала звук открывающейся двери и замерла. На пороге стоял Роман с ключом в руках от ее двери.

- Доброе утро. Не смотри на меня так, ты вчера была не в состоянии сама закрыть дверь. Пришлось ради твоей безопасности закрыть тебя.

Олеся была в шоке.

- А если бы был пожар? Я бы сгорела!

- Я всю ночь не спал, карауля малейшее возгорание твоего корпуса.

Какое хамство!

Она надела футболку с надписью «Kiss me» слишком поздно, чтобы подумать. Он подошел и властно поцеловал ее в губы.

- Надеюсь, ты призываешь к этому только меня.

Олеся посмотрела на свою надпись на футболке.

- За всю жизнь этой футболки, ты единственный понял эту надпись буквально.

- Ну, слава Богу! Теперь я спокоен.

И они пошли завтракать.

После завтрака взяв водное снаряжение, Роман занимался дайвингом, а Олеся лежала и загорала в шезлонге. Потом она опять разморенная солнцем задремала за чтением книги, пока он не пришел, не взял ее на руки и не бросил в море. От неожиданности Олеся нахлебалась соленой воды.

- Хватит спать!

- Ты мог просто разбудить меня!

- Мог.

Увидев ее разгоряченное прекрасное лицо, он не смог удержаться и прижав ее к себе начал жадно целовать и Олеся сняв солнцезащитные очки, и утопив их в море, со всей страстью ответила ему. В этот раз они ушли намного дальше того места, где она загорала накануне. Песка в этом одиноком месте пляжа не было, только галька, но они не заметили этого.

Олеся перевернулась, откинулась на гальке и притянула его голову к себе. Роман расстегнул застежку ее бикини, грудь оголилась, представляя его взору великолепную подтянутую плоть. Он принялся целовать, посасывать, покусывать ее соски. От этих ощущений ее куда-то понесло. Стоило ли упоминать, что эти ощущения у нее были впервые.

Господи! Если бы не эта девственность! Она бы отдалась ему сейчас. Но он то, не знал об этом. И он хотел ее. И в отличие от нее его ничто не останавливало. Он вытолкнул ее выше на берег и снял трусики. Погладив ее промежность, он начал целовать ее там. Стыд смешался с ощущением восторга. Тягучее чувство появилось внутри живота. Она инстинктивно, забыв про первое ощущение подняла бедра и он впился в нее своим языком, растворяя ее без остатка. Когда тяжесть превратилась в истому и разлилась по всему ее  телу конвульсиями наслаждения Олеся застонала и выгнулась. И в этот момент он навис над ней. Он направил член в основание ее влагалища и вошел в нее. Дикий крик потряс пляж, прервав ее наслаждение и пробил холодным потом все ее тело. Она читала, что может быть больно. Но не думала, что настолько. Видимо там все задеревенело уже не надеясь на падение ее бастионных принципов. Роман в шоке отстранился от нее. Он сел положив локти на колени и накрыв голову руками.

- Ты могла бы предупредить меня.

- Прости я не успела. - Голос ее дрожал.

- Сколько тебе лет?

Уместный сейчас вопрос. Выяснить, не согрешил ли он с малолеткой.

- Двадцать два.

- Не могу в это поверить. Почему?

Да, что ответить? Она мечтала своему первому сказать - «Тебя ждала». А тут что скажешь? Море, песок, точнее галька, и ты такой красивый…

- Почему я девственница или почему я это сделала?

- И то и другое.

- Я не знаю что тебе ответить, потому что я еще себе не смогла ответить на оба вопроса.

- Опрометчиво.

Да уж! Куда опрометчивее. Первый курортный выезд закончился банальным трахом. Да еще и забралась к черту на кулички откуда фиг два уедешь.

- Я тоже не хотела чтобы все так было, поэтому вчера и пыталась тебе сказать.

- Нужно было прямо сказать. Я девственница.

- Прозвучало как прокаженная.

Ей уже начал надоедать этот бессмысленный разговор, ну девственница, что тут поделаешь! Когда-то ж с этим надо было кончать!

Она огляделась в поисках своего бикини, но похоже его унесло в море.

- Ром, помоги мне найти купальник, иначе мне придется возвращаться голой.

Он выловил сначала ее очки, потом трусики, нашел и минут через десять лиф, поныряв в море. Олеся смыла кровь с бедер и одела бикини. Под темными очками из глаз ее текли слезы. И дело не только в том, что лишилась она девственности не с любимым человеком, что произошло это глупо, несуразно, нарушая все ее идеалы и принципы, а в том, что он совсем не оценил это. Для него, как и для нее, это оказалось ненужным грузом. Она почувствовала себя грязной, никчемной и гнилой. Именно от этого чувства она готова была провалиться сквозь землю.

Конечно он почувствовал это ее настроение, подойдя к ней он прижал ее к груди.

- Прости меня, - сказал он опустив голову.

- Ты не в чем не виноват.

- Виноват, я должен был держаться от тебя подальше.

- Если бы это был не ты, был бы кто-то другой, не бери в голову, - отмахнулась она.

От этих ее слов стало неприятно, а в глубине души поднималось чувство первенства, что это все-таки был он, и чувство собственности, и еще что-то, чего он не мог объяснить себе сам.

- Олесь, - он поднял ее подбородок, - не плачь. Ты разрываешь мне сердце.

Она покачала головой.

- Не буду.

И сама пошла дальше.

 

 

 

 

5

 

Сколько же с тех пор времени прошло? Она все-таки не смогла остаться там. Вытерпеть его присутствие. Он стал обращаться с ней как со статуей, на которую смотрят, оберегают, но руками трогать боятся. А она хотела познать любви, ласки, мужских объятий. Пусть было бы потом больно в душе, но она жила бы этими моментами близости. А что теперь? Все равно больно. Только воспоминаний близости нет.

Приехав на работу с отпуска раньше времени, ее повергла в шок реорганизация на рабочем месте. Мама оказалась права, предсказывая апокалипсис в ее отсутствие. Только вот ее присутствие ничего бы не изменило. Отдел распадался на несколько самостоятельных подразделений, кого-то переводили в другие отделы, ее руководителя пригласили работать в Питер и он позвал ее с собой.  В качестве кого она туда поедет? Где будет жить? Все эти вопросы пока решались. В любом случае в госучреждениях все это быстро не делается и у нее было время подумать. О своей жизни. Ей нужно было что-то в ней менять. ВСЕ! Все нужно было начать сначала, на новом месте, это решение.

Переехав в Петербург ей дали комнату в служебной квартире, вопрос с ее должностью все еще решался.

Этим утром начальник пригласил ее к себе в кабинет.

- Лесенька, - как нежно называл он ее. – Ты знаешь, как долго я с тобой работаю, как ценю тебя, как обожаю, если хочешь знать. Я говорю с тобой на одной волне и именно поэтому я взял тебя с собой. Я уверен, что этот город открыт для молодых, перспективных и амбизиозных, в хорошем плане, как ты людей. Осталось только дерзать… Дело в том, что в отделе куда меня поставили не нашлось для тебя лишней единицы. – Лесю прошиб холодный пот. Она все бросила и уехала сюда зря! – Но есть отдел не просто отдел, а целое подразделение,  начальник которого очень хочет видеть тебя у себя. Он прочитал твое личное дело и, конечно, ты знаешь, что там о тебе написано. Ты завидный работник для любого отдела. Для тебя открывается прекрасная возможность. Показать себя. Дерзай дорогая. Я желаю тебе удачи! И знай, я не бросаю тебя, буду следить за твоими успехами и все равно верну тебя к себе. У Леси на глаза навернулись слезы.

- Чем занимается это подразделение?

- Это юристы, твой профиль. Завтра у тебя формальное собеседование с руководством.  Роман Евгеньевич Берестов. Слышала о таком?

- Нет…

- Очень хороший человек. Грамотный, справедливый. Тебе очень повезло, что он захотел с тобой работать.

- А почему вдруг он захотел?

- Вот так мы тебя преподнесли дорогая, сказали что нет единицы для высококвалифицированного специалиста, он и сказал, что возьмет тебя под свое начало.

Олеся молча кивнула.

- Хорошо.

- Ну давай, оставайся на связи, завтра мне обязательно отзвонись. Хорошо?

- Хорошо. Спасибо Вам за все Сергей Семенович.

- Давай, работай. Удачи дорогая!

 

 

6

 

Утром Леся оделась с особой тщательностью.

Юбка до колен, белая блузка с воротом стойкой, пиджак, волосы в пучок, вместо контактных линз, очки в черной оправе, кожаная сумка-дипломат, строгий макияж. Понимаясь вверх по лестнице старинного особняка девятнадцатого века на р. Фонтанке она думала неужели она скоро будет работать во всем этом старинном, недавно отреставрированном великолепии.

Секретарь проводила ее в кабинет руководителя. Зайдя в кабинет руководства она увидела мужчину склонившего над бумагами. Что-то неуловимо знакомое блеснуло в его облике, она даже не могла сказать что, просто почувствовала. Нет! Не может быть! Он ей теперь будет до самой смерти во всех мужчинах мерещиться... Но это был он. И когда он посмотрел на нее, портфель выпал из ее рук. Пытаясь поднять его она сама уселась на коленях на пол. Ноги не поднимались. Полгода бежать от него. Уехать в другой город и прибежать снова к нему. Какая ирония судьбы!

- Ну здравствуй беглянка. Далеко тебе убежать не получилось.

Это точно. Дальше себя не уйдешь.

- Я рад приветствовать тебя на новом рабочем месте в нашем подразделении. – Он встал из-за стола и начал подходить к ней.

- Это исключено. - Олеся оправилась от шока, вскочила на ноги и повернулась чтобы выйти. Роман удержался от того, чтобы схватить ее за руку, прижать к себе и никогда не отпускать  в конце-то концов.

- Я бы на твоем месте этого не делал.

Олеся остановилась.

- Мы оба знаем, что ты сожгла мосты, сказал он ей в спину. - Тебе не к чему возвращаться в Волгограде. Здесь же тебе уже предоставлена квартира, заметь служебная, есть реальная должность и реальная зарплата в два раза больше той что у тебя была в Волгограде.

«Не все можно купить за деньги. А то, что нельзя, я отдаю бесплатно, дарю», - мелькнуло у нее в голове.

- В столицах и жизнь дороже.

- Слишком поздно. Мосты за тобой сожжены, зачем ты притворяешься?

Чтобы сохранить остатки последней гордости? Остатки сердца… Его по частям как жизнь не склеишь.

Олеся повернулась от двери. Роман знал, что выиграл. Он прошел на свое рабочее место.

Он был совсем не похож на того, мужчину, почти молодого парня, которого она запомнила в Абхазии. В костюме, галстуке, он выглядел строже, лет на пять старше и таким далеким, чужим, одним словом чиновником.

- Не скрою, у меня есть одно условие твоей работы у меня.

Олеся медленно прошла и, отодвинув стул, села в противоположном конце длинного стола. Она знала уже, что это будет за условие.

- Ты будешь жить со мной.

- Слухов не боишься.

- Не боюсь… Мы ведь так и не успели насладиться друг другом.

Здесь, в стенах этого здания, деловой обстановки, все, что происходило в Абхазии, казалось ей теперь нереальным, выписанным из книги.

- Зачем? Ты хочешь унизить меня? – тихо спросила она.

- Ты бросила меня там одного, - так же тихо сказал он. – В отличие от тебя, я не смог обменять билеты и мне пришлось доживать там неделю в одиночестве.

- Ты не думаешь, что я уже отомстила сама за тебя просто уехав.

- Нет, этого мало.

У Олеси на глаза слезы навернулись. Ему этого было мало. Зато ей предостаточно. Бессонных ночей и слез в подушку.

- Значит ты хочешь меня сделать своей любовницей?

- Вот именно!

- А если я не соглашусь.

- Ищи другое место. Ты не прошла собеседование.

Она думала такой шантаж бывает только в любовных романах…

Формальное собеседование! Ее формальной жизни. Ну уж нет!

- Ты знаешь… нет, - гордо вскинув подбородок сказала Олеся. – Я что-нибудь придумаю. Я справлюсь.

- Что придумаешь?

- Я найду работу.

- В госслужбе тебе все пути закрыты, в юридических фирмах можешь считать тоже. В мелких… Тебе на жизнь не хватит.

- Хватит. Не хватит, значит в Волгоград вернусь.

- Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь.

- Почему же?

- Потому что не в твоих привычках возвращаться поджав хвост.

- Не в моих привычках жить поджав хвост, словно нашкодивший щенок. Лучше один раз умереть стоя, чем жить на коленях.

- Плохой девиз для госслужащего.

- Ты забыл, что я еще и женщина.

- Нет, не забыл, - тон его изменился, он понял что перегнул палку. Он уважал ее желание сказать нет даже в безвыходной ситуации.

Он понимал, что сейчас она может уйти навсегда из его жизни, чего бы ей это не стоило. Просто из гордости. Именно поэтому он решил, что необходимо сделать все, чтобы удержать ее, но при этом не потеряв свое лицо.

- Ладно, подожди, сядь и успокойся. Неужели для тебя нежелание работать со мной выше, чем желание остаться в таком положении, в котором ты сейчас оказалась в Петербурге?

Леся посмотрела на него долгим, мучительным, выстраданным взглядом. Как бы объяснить ему все, чтобы он это понял. Она не может ему объяснить, что в течение пяти лет, пока она училась в институте, она как проклятая пахала на своем предприятии, на государство, за мизерные деньги, в надежде на перспективу продвинуться вверх по служебной лестнице, зацепиться, да черт с ним, просто потому, что она рабочая лошадь по жизни. Она наступала на молодость, кавалеров, забыв о развлечениях и личной жизни. У нее не было времени даже девственность потерять в порядочной обстановке, потому что ночами она работала. Ради чего? Чтобы сейчас мужчина с курортного романа, из чувства уязвленного самолюбия предлагал ей стать его любовницей? Именно так она должна начинать карьеру в северной столице? Да лучше на век остаться провинциальной госслужащей… Только вот назад пути нет. Там ее никто не ждет…

- Понимаешь, дело не в том, что я не хочу оказаться в зависимом положении, а в том, что я знаю, что служебные романы ни к чему хорошему не приводят. Отношения на службе только мешают производству и самим отношениям. Так что думаю ничего хорошего из этого не выйдет. Ты не беспокойся, я что-нибудь придумаю насчет работы, безвыходных положений не бывает.

Ему нравился ее оптимизм. И тем, не менее ему нужно было удержать ее.

- Знаешь, давай попробуем. Давай попробуем начать все сначала. Ты поработаешь здесь, посмотрим, что у нас из этого получиться. Если не сработаемся я переведу тебя в другой отдел или хотя бы устрою тебя в другое место. Договорились?

Хотя то, что он предлагал было больше чем ничего, это было унизительно. Идти на сделку с совестью же в тот момент, когда она уже с высоко поднятой головой отказалась, значит наступить на собственную гордость. Перед ней стоял минутный выбор. Выбор гордой, независимой девушки, всю жизнь пробивавшей себе дорогу одной, без поддержки, сироте, выросшей без отца, с матерью, которая считала, что только добившись всего сама, Олеся сможет быть самостоятельной в жизни. Самой получив высшее юридическое образование, поступившей в институт с первого экзамена права золотой школьной медали. И закончив второе на государственного служащего, работая и оплачивая второе высшее образование. Ей нужно было согласиться стать любовницей, чтобы иметь эту работу, которую ей предлагали, взамен реорганизованной должности в Волгограде. Знай она, что все так сложится, она никогда не уехала бы из Волгограда в Питер, с радужными перспективами, сжигая за собой все мосты.

Но, что значит гордость, когда тебе предложение делает, красивый, успешный и самое главное для нее первый мужчина ее жизни. Дело не только в романтике. А в том, что уезжая из Абхазии, она оставляла там свои надежды, когда-либо вновь посмотреть ему в глаза, гореть вместе с ним. И сейчас ее не покидало ощущение того, что, если при таких невероятных обстоятельствах они встретились вновь, значит это судьба.

Ведь она не знала, что судьбу эту вершил этот самый человек в строгом костюме напротив нее. Он не смог ее забыть не в Абхазии, не вернувшись сюда в Петербург. Ценой невероятных усилий, он выяснил у коменданта пансионата ее фамилию и отчество и приехав в Петербург узнал где она работает, узнал, что в ее комитете происходит реорганизация в связи с указаниями нового мэра и связавшись с ее руководством предложил ей и ее начальнику должность во вновь организованном отделе его департамента. 

Он все продумал, она окажется в зависимом положении, она не сможет ему отказать. Она будет с ним. Но она оказалась слишком гордой. А удержать ее было нужно, необходимо ему, как воздух, ну не мог он ее забыть, сам не знал почему. Догадывался только…

Он ждал от нее ответа, понимая в этот момент, что не примет от нее отказа ни при каких условиях.

Минутный выбор. Именно в эти минуты решается наша судьба. Быть или не быть. Плевать на гордость. Конечно она выберет его, самого красивого мужчину ее пока еще короткой жизни, первого и пока единственного. И пусть вся жизнь и все, кто знают ее принципы посмеются над ней. Она не может упустить шанс продлить мгновения Абхазии в этом некурортном, деловом уже мире. Судьба таких шансов дважды не дает. Ведь всю жизнь потом локти кусать будет,  что не долюбила в свое время. Была не была.

- Хорошо, я согласна. Я попробую. Но при условии, что никто кроме нас знать об этом не будет. Я не потерплю сплетен вокруг своего имени.

- Договорились.

Это не так сложно, подумал Роман. Он сможет заткнуть рот любому, кто даже будет догадываться обо всем.

 

Она вышла из кабинета и пошла оформляться в отдел кадров. Первый рабочий день занял у нее почти все рабочее время на оформление всех необходимых документов, ей показали ее рабочее место, компьютер, телефон. Познакомили с отделом, где она будет работать. Это оказался достаточно молодой отдел, за исключением нескольких сотрудников, что имело свои плюсы и минусы. Плюсы в том, что можно было легко договориться с людьми, которые равны тебе по возрасту и минусы в том, что все люди были амбициозные и приход еще одного молодого сотрудника могут воспринять как конкуренцию.

Устроившись на рабочем месте и завершив все необходимые дела с ознакомлением, к вечеру Олеся собирала вещи, чтобы пойти домой на служебную квартиру. Как в кабинет заглянул Роман.

- Привет, ты уже закончила? Вы уже закончили, - исправился он.

Она оторвала взгляд от рабочего стола.

- Да, а что?

- Зайдите ко мне.

- Хорошо.

Судя по ошарашенным лицам сотрудников, она поняла, что Роман Евгеньевич не часто заходил к ним в кабинет. Точнее не делал это, наверное, никогда. Это имело дополнительные проблемы. Первая, ей только не хватало на новом рабочем месте подозрений, что она устроилась по блату. Вторая ей не хватало добавления ненависти чисто женской. Начальник у них молодой, видный и наверное, каждая из сотрудниц хотела бы обратить на себя его внимание. А тут он еще сам зашел пригласить ее в свой кабинет, лично, не через секретаря.

Она взяла сумочку и пошла к нему в кабинет.

- Если ты еще раз зайдешь ко мне в кабинет, все подумают, что у нас с тобой не чисто деловые отношения и в отделе ко мне будут не очень хорошо относиться. Не делай этого пожалуйста больше.

- Хорошо, - похоже он не собирался уделять этой проблеме хоть сколько-нибудь внимания. – Как бы ты хотела провести сегодняшний вечер?

- Если ты не против, я хотела бы посмотреть Петербург. Я конечно понимаю, что за один вечер все не осмотришь, но мы могли бы с чего-то начать.

- Договорились, тогда после ужина, я покажу тебе ночной Петербург с его великолепной подсветкой зданий. У нас тут сейчас везде реставрационные работы идут. Так красиво становится.

- Это я уже заметила, - улыбнулась Олеся. – Тогда, я заеду, переоденусь и мы можем ехать.

- Может не будем время терять. Хотя лучше переоденься, - подумав сказал он. – Мне как-то не по себе когда ты смотришь на меня строгим взглядом из-под очков в своем строгом костюме.

 

 

7

 

Стоя перед зеркалом в своей комнате Олеся обдумывала, чтобы такое одеть. Она не могла избавиться от инстинктивного желания быть сегодня для Романа неотразимой, соблазнить, околдовать его. На создание неповторимого облика было совсем немного времени. Он ждал внизу ее, в машине. Десять минут уже ушли на душ. Что? Что надеть? Задавалась она вопросом, который мучает всех девушек перед свиданием. Она надела черную трикотажную длинную юбку, повторяющую линии ее бедер, в ней она казалась выше и похожей на русалку, и, блузку с таким откровенным вырезом, который не оставлял сомнений в ее намерениях на сегодняшний вечер. Волосы накрутила на термобигуди. Петербургские вечера даже летом не жаркие, потому она захватила вязаную удлиненную кофту с поясом. Через 20 минут она уже выходила из дома.

Петербург, это самый красивый город на земле. В этот вечер Роман устроил ей прогулку на автомобиле по ночному городу. Боже как красиво, думала она. Мосты освещались подсветкой и огнями. Здания отблескивали старинными фасадами и элементами архитектуры стиля барокко. Роман постоянно что-то рассказывал о городе, в котором жил, и она с удовольствием, с улыбкой, внимала его рассказы, а он был доволен, что мог чем-то завлечь ее, что кто-то может полюбить его родной город так же, как и он его любит.

После прогулки они зашли в небольшой ресторанчик на Невском проспекте и Олеся смогла насладиться всей прелестью французской кухни. Она положилась в выборе блюд на своего спутника и ничуть не пожалела об этом, потому что вкус у него оказался отменным. С удовольствием она вкушала настроение этого удивительного вечера и романтическую обстановку ресторанного зала. Свечи. Приглушенный свет. Темно-коричневые тона в интерьере. И самый красивый, самый волнующий, самый дорогой мужчина, который хоть когда-то встречался в ее жизни.

А ведь она о нем ничего не знает, мелькнуло у нее в голове. Может он женат? Или был женат? Ее прошиб холодный пот.

- Расскажи о себе, - попросила его она.

- Что тебе рассказать, - вдруг серьезно спросил Роман.

- Ты женат?

Роман рассмеялся.

- Своевременный вопрос, учитывая, что я предложил тебе со мной жить.

Олеся пожала плечами. Она не хотела поддаваться излишнему романтизму.

- Ты может не жить со своей женой. Или сделать меня своей любовницей.

Он опустил голову.

- Нет, я не женат.

У нее будто камень свалился с плеч и она не смогла сдержать улыбки.

- Я тоже не замужем, - засмеявшись сказала она.

Впрочем ей-то как раз можно было ничего не рассказывать ему о себе. Он серьезно решил выяснить, что за женщина так запала ему в душу и в сердце, там на одиноком курорте в красивой полудикой стране. Он собрал о ней всю необходимую информацию и теперь знал о ней возможно больше чем она сама о себе.

- Это я уже понял по тому, что случилось на пляже в Абхазии.

Олеся покраснела. Воспоминание того, что там произошло и то, как она себя при этом вела не заставляли ее думать не о чем хорошем. Извиниться за свое поведение было уже поздно и глупо. А сказать ей было нечего. Поэтому она просто уткнулась в свою тарелку с едой.

Совсем другие в этот момент мысли преследовали Романа. Он думал о том, что ее молчание связано было с тем, что она жалеет о том, что произошло тогда на пляже. Да и в своем поведении ему гордиться тоже было нечем. Но он хотел сделать все возможное чтобы не такие впечатления у нее остались о нем. Он хотел доставить ей удовольствие, чтобы она поняла, что от близости может быть не только боль и унижение, но и море наслаждения. Он хотел ей подарить это ощущение, заставить ее трепетать.

 - Ты же поедешь ко мне сегодня? – спросил он.

- Может, не будем торопиться, - неуверенно предложила Олеся.

- А мы и не будем. Обещаю все будет в этот раз медленно.

Она засмущалась. Или сделала вид.

- Я не это имела в виду.

- Я знаю что ты имела в виду. И именно поэтому не хочу, чтобы ты от меня отдалялась.

Какие бы еще аргументы ей найти? Интуитивно Олеся чувствовала, что та нить которая есть сейчас между ними, она очень тонкая. Она может перерасти в большое чувство любви, а может и быть разорвана, слишком ранними сексуальными отношениями. 

- Пойми меня правильно Роман. Я чувствую, что я еще к этому не готова.

- Не готова, к чему?

- К тому, чтобы быть ближе с тобой.

- Если ты не захочешь, сегодня ничего между нами не будет, но ты поедешь со мной.

Она не стала дальше спорить. Может потому что сама так сильно хотела быть рядом с ним.

 

Квартира Романа располагалась в бывшей коммунальной квартире старинного доходного дома на Маяковской улице, рядом с Московским вокзалом. Это была достаточно большая квартира, переделанная под пятикомнатную. С гостиной, двумя спальнями, кабинетом и детской… Да, именно детской. Роман с опаской показывал Олесе эту комнату не зная как она отреагирует на это. Но тянуть сказать то, что у него был ребенок он не собирался. У Олеси все оборвалось внутри, когда она увидела детскую комнату. Не вызывало сомнений в том, что комната эта жилая и по игрушкам, было понятно, что жил в ней мальчик. Она посмотрела в глаза Роману.

- Почему ты мне раньше не сказал о том, что у тебя есть сын, - с горечью спросила она.

- А это что-то бы изменило? - Ответил он вопросом на вопрос.

Он надеялся, что нет. Конечно она так ему и сказала, что нет. Но в глубине души все болело. Он обманул меня. Он женат. Хотя присутствие женской руки в этой квартире явно отсутствовало. Все веяло тем, что квартира эта холостяка. Было очень много техники везде. В каждой комнате плазменные телевизоры на стене, домашние кинотеатры, кухня в стиле «хайтек», черная, с кучей оборудования и жутко непрактичная, окинула хозяйственным взглядом Олеся.

Значит он был в разводе. 

Она ходила за ним по комнатам и делала такой вывод.

- Почему вы развелись?

- Мы никогда не были женаты.

- Почему вы разошлись?

Олеся предпочитала всегда задавать все вопросы сразу и отвечать тоже, чтобы не было недомолвок потом. Но не все были такими как она. Точнее все нравилось это ее качество, но не все могли похвастаться тем же.

- Мы просто жили вместе.

Он не ответил на ее вопрос, но она решила бесполезно спрашивать еще раз, он все равно ответит, лишь тогда, когда будет готов к этому.

- Где я буду спать? – грустным голосом спросила Олеся.

Роман понял причину ее грустного голоса. Это потому что она узнала что у него есть сын. Но что он мог с этим поделать. Ребенок есть и он никуда его не денет.  И не сможет сделать так, чтобы его не было. Но он хотел, чтобы на лице этой прекрасной девушки вновь появилась улыбка.

- А где ты хочешь?

- Где положишь, - обреченно ответила она зевая. Голос ее с каждой минут таял.

Ты можешь лечь со мной. Обещаю, что не буду приставать к тебе ночью,. Можешь, если хочешь, лечь в другой спальне.

- Если можно я выберу второе.

- Хорошо. - Роман попытался скрыть свое разочарование ее ответом. – Эта комната душевая, ванная напротив.

- Я в душ, - она зашла и закрыла за собой дверь. Стояла и думала, стоит ли поворачивать защелку и все-таки медленно повернула ее. Этот звук и услышал удаляясь Роман. Но он не собирался сдаваться.

Он зашел на кухню и достал бутылку шампанского, налил его в фужеры. Через пять минут постучался в душ к Олесе.

- Олеся, все нормально? Ты нашла все, что нужно?

- Да! – Олеся выключила воду и начала заворачиваться в полотенце.

- Я принес тебе халат, откроешь мне?

Перед ним открылась дверь.

Она стояла перед ним завернутая в полотенце и большими изумрудными глазами взирала на него. Волосы от воды слегка завились. Лицо раскраснелось после душа. У него пересохло во рту и он сглотнул и протянул ей махровый халат и бокал шампанского.

- Спасибо, - сказала Олеся и поставив бокал, надела халат. Его халат. Это она поняла по тому как утонула в нем. Полы халата были на полу, рукава свисали. Милое зрелище. Она почувствовала себя в мешке.

Роман улыбнулся увидев ее в таком виде.

- Прости другого нет, а в полотенце ты замерзнешь.

- Ничего страшного.

Олеся отвернулась от него распахнула халат и сняв полотенце стала завязывать его на узел пояса. Только вот отвернувшись она забыла, что стоит лицом к зеркалу, в отражении которого Роман мог наблюдать все ее прелести. Его пах мгновенно отреагировал на это зрелище. Долгое отсутствие женщины и ее природная сексуальность давали о себе знать. Боже! Он и забыл как она прекрасна.  Олеся почувствовала его взгляд в зеркале и подняла глаза. В упор ошарашено она смотрела на него в зеркало и к ужасу видела как краска заливает ее лицо до кончиков волос. Это ее смущение его позабавило. Он думал что таких девушек уже больше не существует. Но он и не думал что сейчас есть 22-летние девственницы тоже. Тем больше ему хотелось обладать ей.

Чтобы хоть как-то скрыть смущение Олеся взяла бокал с шампанским и отпила от него приличный глоток. Внутри обожгло холодом и приятной истомой жаждущего.

- Если хочешь, мы могли бы посмотреть фильм, - предложил Роман.

- Если можно, как-нибудь в другой раз. Я так спать хочу.

Для наглядности она зевнула.

- Ну хорошо. Я постелил тебе.

- Спасибо.

Она улыбнулась и пошла спать.

Никогда Олеся не страдала бессонницей. Стоило только ее голове коснуться подушки, как она неизменно через минуту засыпала. Так и в этот раз. Только за эти две минуты на глаза ее успели навернуться слезы. В глубине души, где-то там, глубоко она мечтала родить этому мужчине сама первенца. Вот поему ей так было горько. Принц оказался обычным мужчиной, который, как и все мы в этой жизни, совершает ошибки. Вот и у него за плечами разбитые отношения, скорее всего горечь расставания и маленькое существо, которое страдает за то, что творят взрослые. Почему они расстались? Кто был инициатором разрыва? На эти вопросы ей предстояло лишь получить ответы. И возможно, она не захочет их услышать.

- На новом месте приснись жених невесте, - сказала она себе перед сном, по привычке засыпая не дома.

Ей снился замок, это был старинный заброшенный дом с множеством комнат и множеством коридоров. Она обходила их все, но не могла найти то, что искала. Или кого искала. Подсознательно она знала, что ищет, но даже во сне она отказывала себе в это верить. И спорила во сне сама с собой внутри. Она почувствовала легкий ветерок откуда-то впереди и пошла на него. Наконец она набрела на какую-то веранду, вокруг были рассажены дикие розы в вазонах и кадках, над розами кружились бабочки, стены были увиты плющом и диким виноградом, источник ветра, открытые окна, выходили в сад, звучала то ли дудочка, то ли флейта. Олеся начала кружиться и пыталась поймать множество бабочек, но тут она обернулась и увидела его, Романа, он стоял и протягивал ей руки, она взяла его за руки и… проснулась. Вокруг было темно. Ощущение счастья и затаившего дыхания внутри еще застыло. Подсознательно Олеся чувствовала, что это хороший сон, но что он значил? Она вздохнула и села на кровати, медленно соображая где она, незнакомая комната.

Встав с кровати, она решила попить воды. Мысленно вспомнив где комната, Олеся пошла в ее направлении. Полы были теплые и приятные, наверное с подогревом, мелькнуло в ее голове.

Привыкнув глазами к темноте и найдя холодильник она открыла его и поискала какой-нибудь напиток. Молоко. То, что надо. Как ни странно, но молоко был ее любимым напитком. Осталось найти стакан. Найдя стакан и налив молока она встала возле окна и стала смотреть в окно. Окно на кухне выходило во двор. Двор был в виде колодца, потому ничего кроме соседней стены дома не было видно. Поэтому взяв стакан молока с собой она пошла обратно в комнату.

Проходя мимо комнаты Романа она заметила, что дверь была открыта, из открытого окна дул ветерок. Роман спал посередине двуспальной кровати. Она улыбнулась. Так всегда спала она тоже. На большой кровати. Посередине. Она тихо подошла к постели и посмотрела на Романа. Во сне он выглядел как беззащитный ребенок и такая волна нежности нахлынула на Олесю, что даже дыхание перехватило в этот момент. Она испугалась этого ощущения и ушла. Неужели так рождается чувство любви? – думала она. Олеся, я тебя прошу, только не влюбляйся в него, ты совсем его не знаешь, скорее всего он не подходит тебе, он разобьет тебе сердце. Она уговаривала и уговаривала себя, находя различные доводы чтобы унять эти бабочки в душе. Но все было бесполезно, душа ее уже парила, наполняя все внутри нереализованной любовью, заполняя пустоту, отсутствие многие годы какого-либо чувства вообще.

 

8

 

Утром Олеся открыла глаза, но на улице снова было темно. Тем не менее интуитивно она почувствовала, что времени уже много и пора вставать на работу.

Она встала и пошла на кухню. За столом сидел Роман и пил кофе. Перед ним стоял ноутбук, судя по всему, утро он начинал, как и действующий президент, с просмотра новостей в Интернете.

- Доброе утро, - улыбнулся он. - Как спалось?

- Хорошо, - Олеся улыбнулась, пытаясь сгладить в самой себе неловкость. Первый раз в жизни она проснулась в квартире неженатого мужчины. За столом он сидел в свободных спортивных шортах.

- Я сварил кофе. – Он указал взглядом на кофеварку.

Кофе. Больше молока Олеся любила только кофе.

Она налила себе чашечку.

- Можно я возьму молоко? – спросила она.

- Конечно.

- И что пишут в Интернете?

- С чего ты взяла что я в Интернете?

- У тебя красная лампочка горит там где Wi-Fi.

- Ты наблюдательна. Хорошим была бы следаком.

- Нет, уж, спасибо. Этого мне еще не хватало.

Олеся добавила в кофе молока и села за стол.

- А где твой сын?

- Он у моей матери гостит, - сказал Роман даже не взглянув на нее. Из чего Олеся сделала вывод, что ему неприятна эта тема. Она решила не продолжать.

- Мне нужно заехать в квартиру переодеться.

Роман вспомнил ее наряд накануне и молча кивнул.

- Хорошо, тогда одевайся, а то не успеем.

 

Придя в отдел Олеся окунулась в повседневные рабочие будни. Работы в этом отделе оказалось много и лишние руки никогда не мешали. Пока все пытались использовать ее как помощницу в своей подсобной работе пока она не войдет в круг своих обязанностей. Незаметно подошло время обеда. У нее зазвонил телефон. Судя по характеру прерывающего звонка, она поняла, что звонок внутренний. Значит это либо отдел кадров, либо Роман, решила она.

- Ты пойдешь на обед?

- Да, конечно.

- Тогда я жду тебя внизу.

- Хорошо.

Она понятия не имела куда Роман обычно ходит обедать,  но решила не задавать ненужных вопросов и все выяснить по ходу.

Обычно Роман обедал в кафе, рядом со зданием офиса, но в этот раз, помня о том, что Олеся заботится о слухах и пересудах, но выбрал кафе подальше, чтобы не было сотрудников департамента.

Ему было непривычно наблюдать за ней, такой строгой и деловой в формальной обстановке. Но он заметил, что как только она выходила из здания, она умела мгновенно переключаться на нерабочий лад и давала возможность себе и собеседнику отдохнуть от работы. Особенно ее лицо преображала улыбка, ее улыбка приковывала, притягивала к себе взгляд и завораживала внимание собеседника. В этот рабочий день, несмотря на ее черный деловой костюм, Роман не мог избавиться от другого воспоминания, когда она на море, в кафе танцевала танец живота и как при этом двигались ее бедра и грудь. Он почувствовал возбуждение и попытался переключить свое внимание на ее впечатления от рабочего дня.

Вечером они решили остаться и посмотреть фильм по телевизору. Сюжет фильма ни как не шел в голову Олеси. Она сидела и думала, как смогла так трансформировать курортный роман в служебный. И что ей в дальнейшем с этим делать. Незаметно для себя Олеся не заметила как уснула. Роман сидел и смотрел на нее спящую и думал о том, как поступить ему. Отнести ее в свою спальню, другую, или оставить здесь на диване. Это была дилемма. Но в конце-то концов, для чего он потратил столько сил разыскивая ее, а затем перевести сюда, чтобы она спала от него отдельно? И он отнес ее в свою спальню.

Олеся шла по множеству комнат и коридоров того самого старинного замка и искала веранду с бабочками и цветами. Она все никак не могла найти ее и пыталась уловить дуновение ветерка из открытых окон. И вот наконец, когда она уже отчаялась она снова нашла эту веранду и снова сзади к ней подошел Роман, он притянул ее к себе и начал целовать, и она стала отвечать ему на поцелуй со всей силой неиспользованной страсти. Она открыла глаза, но поцелуй продолжался. Она поняла, что он происходит наяву, но уже была не в силах остановить ни его, не Романа, ни поток страсти, набиравшей обороты внутри нее.

Она была обнажена. Роман снял с нее все. Он просто не смог себя удержать. Рядом с ним лежала девушка его мечты, а он будет спать. Это невозможно. Он целовал ее грудь и Олеся стонала под ним. Все тело наливалось будто тяжелым свинцом, томлением. Он спустился вниз и начал языком возбуждать ее клитор, мгновенная волна оргазма прокатилась по всему телу. Она увлажнилась, но почему-то этого было мало и только когда он вошел в нее, она ощутила чувство облегчения, заполненности. И все с тем, небольшой боли. Она привыкала к его размеру внутри себя и делала ноги шире не сразу, а постепенно, пока не почувствовала как что-то теплое, горячее разлилось у нее внутри. Волна счастья, непомерного экстаза обдала ее с ног до головы. Такого чувства неистового восторга она не испытывала еще никогда в жизни. Ей было так хорошо, что она была готова умереть в этот момент от ощущения эйфории. Ей казалось, что именно таким должен быть последний день в жизни каждого, потому что большего испытать уже невозможно.

Конечно Роман не испытывал таких возвышенных чувств в отличие от Олеси. Но он думал по-своему, по-мужски, что это максимальная разрядка в его жизни, что большего кайфа он не испытывал еще ни с одной женщиной и никогда оргазм не длился еще так долго.

Олеся прижала его и не хотела отпускать. Он был тяжелый и ей было тяжело дышать. Но отпускать она его ни за что не хотела.

- Не уходи. Побудь еще внутри, - шептала она.

Он же боялся, что раздавит ее, поэтому чувствовал себя в напряжении и некомфортно. Поэтому через минуту он вышел из нее и перекатился на спину.

Чувство заполненности покинуло Олесю, оставив пустоту и осознание того, что сейчас произошло. А произошел секс. Можно сказать даже занятие любовью, судя по ее ощущениям. Не важно. Похоже это было еще и без презерватива. Из нее предательски вытекала теплая жидкость. О Боже! Она вскочила. Я же могу залететь, подумала она. Этого еще не хватало. Она кинулась в ванную. Если Романа и удивила ее резкая и чрезмерная спешка в желании чистоплотности, он не подал виду.

Тем временем Олеся уже прокручивала в голове, что она будет делать, если залетит. Она начала вспоминать о методе опасных и безопасных дней о котором когда-то прочла в Космополитене и прикидывать какие дни у нее. Но это было нереально. Во-первых она точно не помнила когда у нее были месячные, во-вторых она не поминала сколько дней считается опасными. В общем ощущение счастья было испорчено банальным отсутствием опыта в контрацепции. Морально Олеся уже приготовилась платить за минуту счастья, полумесячным, волнительным ожиданием следующих месячных. Но почему Роман не надел презерватив?

Конечно у Романа они были. Но ему не хотелось заниматься сексом с Олесей в презервативе. Очень мило, но он даже не захотел воспользоваться прерываем, так хорошо ему было в тот момент, что просто забыл, что собирался заранее выйти. Олеся вернулась с душа задумчивая. Но не показала ничего и не сказала, а просто легла. Залезла под одеяло. За ней в душ пошел Роман. Он лег на кровать раздетым и произнес:

- Иди ко мне.

Олеся подвинулась и прижалась к его груди. Она в этот момент хотела выбросить все мысли из головы, но не смогла этого сделать, поэтому просто констатировала.

 - Мы не предохранялись.

 - Успокойся, все будет хорошо.

И она ему почему-то поверила и спокойно уснула.

9

Но все было ужасно. Менструация так и не началась.

Еще через месяц Олеся решила сделать тест на ХГЧ. Он зашкаливал, а через две недели УЗИ показало сердцебиение плода. Все это время Олеся была странно отрешена. Ей казалось, что именно так наступает апокалипсис. Апокалипсис ее жизни. Где были ее мозги в эти мгновения? Она здесь никто, толком не закрепилась не здесь, не в жизни, ничего пока не достигла, а повесить проблемы на Романа не хотелось, нужно самой уметь отвечать за свои поступки… Был еще один радикальный  способ… Аборт… Думать об этом не хотелось, это ее первая беременность, в только что начавшейся половой жизни. Но другого выхода не было. Даже если Роман из чувства благородства согласится, что потом? История как с его первым сыном? Мы никогда не были женаты… А что это что-то меняет? Будет он говорит следующей своей пассии…  Когда медлить с принятием решения было уже нельзя Олеся решила поговорить с Романом. Они сидели и ужинали в этот момент.

- Ром, ты наверное заметил, какая я тихая в последнее время?

- Да, но я думал, что это потому, что ты переживаешь, что беременна.

Олеся вздохнула.

- Я сделала тесты и они подтвердили мои опасения…

Роман улыбнулся.

- Ты хочешь сказать я стану папой?

- Ром, скажу тебе откровенно, я не готова стать матерью, это слишком рано для меня.

Роман в шоке уставился на нее.

- Ты хочешь сказать, что хочешь убить нашего ребенка?

- Ром, это еще не ребенок, это только плод.

- Да. Какая мне разница как ты это называешь!

- Я тебя умоляю, не делай мне больнее, чем мне уже есть, я и так слишком дорого плачу за минутное блаженство, не заслужив права на ошибку.

- Об этом не может быть и речи…

Слезы навернулись на глаза Олеси.

- Это моя жизнь…

- Да? И ради чего ты себе ее представляешь? Ради работы? Люди работают, чтобы жить, но живут, чтобы работать…

- Ты не понимаешь, я столько шла к какой-то цели… Я не ненавижу себя за то, что я перечеркнула свои мечты безалаберной минутой экстаза…

- А я ненавижу тебя сейчас за то, какое решение ты готова принять, чтобы от этого избавиться.

- Ну хорошо, если я решу рожать, на что я буду жить?

Роман непонимающе посмотрел на нее.

- Я, что выгоняю тебя?

- Ром, это не выход, сегодня ты принял одно решение, завтра другое, а ребенка я уже никуда не дену. Или ты хочешь, чтобы я повторила судьбу твоей прежней девушки?

В первый раз Олеся решилась заговорить о его прежней любви. Но это заговорить он решилась впервые, а мысли не выходили у нее из головы.

- Ты не сможешь повторить ее судьбу, потому что у тебя другой характер.

- Тогда ты хочешь, чтобы мой ребенок, повторил судьбу твоего первого сына.

Романа раздражало ее выражение «мой ребенок». В конце концов, это был и его миг безумства.

- Хорошо, давай поженимся и прекратим разговоры на эту тему…

Не так Олеся ждала предложения руки и сердца… Сама виновата… Все пошло не так, какой первый раз, такое и предложение… Где мозги? - ругала она себя.

- Нет Ром, меньше всего. Я хочу чтобы мы таким образом расплачивались за свои ошибки. Я не позволю тебе жениться на себе, из чувства ответственности…

- А из какого чувства позволишь.

Говорить о любви при этом разговоре казалось пошлой романтикой.

- Ну уж точно не поэтому.

Но он решил поставить точку, выяснив.

- Так почему?

- Не считай меня излишне романтичной, но мне нужна любовь…

Она хочет сказать, что ее нет, с болью мелькнуло у Романа в голове. Размазывать в конец свою гордость себя при этих словах совсем не хотелось. Он не нашел, что ответить.

- Но сделать аборт, я тебе не позволю…

 

Дни и ночи для Олеси превратились в кошмар. Днем она все время о чем-то думала, ходила грустной и задумчивой, а ночью от этого не могла спать. И тогда она решила сходить в храм. Стоя перед ликом святых на иконах она молча просила помощи и совета и прямо-таки физически ощутила поддержку и улыбку Пресвятой Девы Марии и строгость во взгляде Николая Угодника. Зато выйдя оттуда она почувствовала себя намного легче, приняв окончательное решение. Она поняла, что чтобы не случилось с ней в дальнейшем, она не сделает аборт…

Придя домой, Олеся застала Романа за чтением прессы. Он задумчиво посмотрел на нее молчаливо спрашивая о причинах ее отсутствия.

- Я была в церкви. И приняла решение. Хорошо, я буду рожать…

Роман облегченно вздохнул и улыбнулся. Нужно будет поблагодарить святых за это, мелькнуло в его голове. Он раскрыл руки и не сумев сдержать искушение, Олеся с удовлетворением нырнула в его объятия, чувствуя себя при этом защищенной и оберегаемой….

 

10

Животика у нее не было видно почти до седьмого месяца, но на седьмом месяце он резко появился почти за неделю, когда уже пора было уходить в декрет. Относится к ней все стали очень негативно, решив, что именно для этого она и устроилась сюда работать. Точнее ее устроил Берестов, так как скрывать очевидное было невозможно, каждый замечал как теплел его взгляд, когда он смотрел на нее, было понятно, что у них роман невооруженным взглядом. Но к тому времени Олеси стало всё, всё равно. Казалось, что все мировое и вселенское спокойствие снизошло на нее и она, расставив в этой жизни приоритеты, меньше всего думала о пересудах.

Они расписались. Это была тихая церемония в отделе ЗАГС с двумя свидетелями.

 

Время от времени Олега приезжал навещать его сын. Это был очень тихий, очень скромный мальчик, именно такой, каким Олеся хотела бы видеть своего ребенка. Но он был от другой женщины… Когда Олеся в первый раз увидела его в ее сердце больно кольнуло, она видела отражение маленького Романа, которое подарила ему кто-то другая, но стараясь быть выше всего этого и понимая, что последний кто виноват во всем, что произошло между родителями был малыш, Олеся улыбнулась и обняла мальчугана приветствуя.

- Будешь мороженное?

Глаза крохи, из неуверенно-задумчивых, превратились в два огонька. Он улыбнулся и кивнул.

Роман тоже улыбнулся. Он так боялся показывать ей своего сына… Но она именно такая какой он ее полюбил… Замечательная…

Когда сынишка был с Романом, он старался все время проводить с ним, потому что не жил с ним постоянно. Потом он отвозил его к матери…

Этой ночью, Олеся решилась и заговорила с ним.

 - Почему ты расстался с матерью Владика?

Роман молчал, он знал, что рано или поздно она захочет узнать и заранее обдумывал, что ответить.

- Ей тогда было как тебе сейчас, 21 год, мы познакомились в компании друзей, ну перепехнулись по-пьяне, а потом она узнала, что залетела, а только закончила институт, только пошла работать, карьера нужна… ну в общем решила аборт… мне бы плюнуть, но не смог. Сейчас когда смотрю на Владика, так рад, что не плюнул тогда… Я обещал не оставить, пусть только родит.

Вся эта история эхом отозвалась в Олесиной душе ее собственной, это же надо, повторение пройденного… Также и она хотела с ним поступить, так же и он ей не позволил…

В следующий раз, когда Владик гостил у папы, Романа срочно вызвали на работу, Олеся предложила отвезти ребенка, но он и слышать ничего не хотел о том, чтобы она ехала. Он позвонил матери Владика и попросил забрать его. Олеся открыла дверь на звонок и увидела маму Владика. Это была девушка лет 28. Симпатичная. Ухоженная. Та, сразу поняла, что перед ней новая жена Романа. Это было трудно не понять судя по ее положению.

- Вы Олеся?

- Да, здравствуйте, - она кивнула.

- Лена.

Олеся еще раз кивнула.

- Очень приятно… Владик, мама приехала, - крикнула Олеся вглубь.

Владик выбежал взволнованный. Мам, сейчас, подожди, крепость дострою.

- И сколько ты будешь ее достраивать?

- Ну сейчас!

Олеся улыбнулась Лене.

- Может чаю?

- Спасибо, - и Лена начала снимать пальто.

Конечно ей было интересно, что за пассия у Романа… Олеся почувствовала этот интерес и не хотела его удовлетворять, но приличие и воспитанность не позволили не предложить. К тому же ей самой было интересно, что за женщин она, эта Лена. Они прошли на кухню и Олеся поставив чайник на плиту достала из холодильника пирожные собственного приготовления, попробовав которые, Лена удивленно спросила

- Где вы такое купили?

Олеся улыбнулась. С утра только, муж пел дифирамбы ее пирожным.

- Это я испекла.

Глаза Лены стали еще шире.

- Да вы что? Как?

Сомневаясь, что эта холеная женщина будет что-то печь, Олеся так и спросила

- Будете печь?

Лена засмеялась.

- Нет, конечно, но даже если бы решила, не смогла…

- Спасибо, - просто ответила Олеся.

- Ты наверное хочешь узнать почему мы расстались, также как и я почему вы поженились, - спросила, не выдержав Лена. По заинтересованному взгляду Олеси, она решила, что та ничего не знает.

Олеся улыбнулась.

- Ну про меня то, все ясно.

- Значит история повторилась… Только ты не думай, не полностью, мне он замуж не предлагал… Только ребенка оставить…

Пришел Роман. Увидев Олесю и Лену пьющих чай он несколько обомлел, решив, что ему это причудилось.

- Владик, ты крепость достроил? – крикнула Лена, чтобы Роман понял,  что они не чаю решили попить.

Владик довольный выбежал из комнаты.

- Мам, иди, посмотри.

 Лена улыбнулась и пошла в комнату Владика. Олеся встала за ней. Муж остановил ее и положил руку на живот.

- Ты в порядке?

Олеся кивнула. В одной фразе, сказанной Леной, она прочла надежду на счастье, что Роман, когда-нибудь полюбит ее так же, как она любит его. Она положила голову ему на плечо и просто сказала.

- Я люблю тебя.

Роман заулыбался. Он не знал о чем говорили они, но итог ему нравился… Он нежно поцеловал ее.

- Я тоже люблю тебя солнышко, я никогда тебе этого не говорил, но и ты никогда мне этого не говорила.

На глаза Олеси навернулись слезы.

- Потому что как и ты, боялась быть отвергнутой…

Лена вышла и комнаты на руках с Владиком. Она увидела эту романтику картины и словно ножом по ней полоснуло осознание того, что на Олесином месте могла быть она. Но она спрятала это ощущение за поцелуем Владика в макушку. У нее есть больше, то, к чему она так долго шла, она работает в административном корпусе города… А это только минутная слабость…