КИНО ПРЕДАТЕЛЬСТВА, УНИЖЕНИЯ И РАСТЛЕНИЯ...

 

 

Историк и писатель Фёдор Раззаков в беседе с политическим обозревателем «Правды» Виктором Кожемяко

До сих пор, когда речь заходит о трагическом 1991-м, очень часто приходится слышать одно и то же. Дескать, почти никто НЕ думал, что в ближайшее время могут закончиться и Советская власть, и Советский Союз.

 

Да, действительно, многие НЕ думали и НЕ верили, но совсем скоро казавшееся немыслимым произошло!

О чём же это свидетельствует?

Какие факторы сработали исподволь, подчас даже вроде бы незаметно, однако весьма кардинально и глубоко?

 

Анализируя процессы, инициированные Горбачёвым и его подельниками с началом так называемой перестройки, обратимся к сфере сознания.

Здесь задача была поставлена однозначная.

 

Социалистическая идеология, на основе которой Советская страна успешно развивалась и крепла много лет, одержав Великую Победу в самой страшной войне, должна быть подорвана и заменена иной, буржуазной…

 

А одним из самых действенных средств идеологического воспитания народа с первых лет Советской власти стало у нас кино.

 

Так вот, пробравшись на верх партийного и государственного управления, предатели сразу же взялись «переформатировать» отечественный кинематограф.

Чтобы служил он теперь не утверждению социализма, а наоборот — его низвержению.

И, надо сказать, преуспели в этом.

 

Дьявольской по изощрённости и масштабам была та кампания, уроки которой мы должны знать для борьбы за наше будущее. Потому и решил я побеседовать с выдающимся знатоком темы — историком, писателем и социологом кино Фёдором Раззаковым.

 

Искусство за что и против чего?

 

— Мы с вами, Фёдор Ибатович, встречались в юбилейном 2017 году, накануне 100-летия Великого Октября. Тогда хотелось, чтобы в связи с такой исторической датой читатели «Правды» как можно достовернее представили и точнее осмыслили грандиозность свершений советской эпохи. В беседе, которая затем была опубликована в нескольких номерах нашей газеты, речь шла о становлении великого советского кино.

— Которое теперь, увы, мы потеряли.

 

— Вместе с величайшей социалистической державой под названием Советский Союз.

 

— Вы напомнили мне, что нынешний год тоже по-своему юбилейный. Только с огромным знаком минус! Тридцатилетие уничтожения СССР…

 

— О чём и предлагаю поговорить сегодня. Давайте рассмотрим это опять через кино — наиболее близкую вам часть нашего искусства и культуры. Вы же не станете отрицать, что врагам Советской власти, разрушителям страны удалось, как говорится, на полную катушку использовать силу кино для осуществления своих коварных целей?

 

— Конечно, НЕ стану. Это постоянная боль моя. Да вы, наверное, знаете названия некоторых книг, написанных мною за эти 30 «постсоветских» лет: «Кино, взорвавшее СССР», «Индустрия предательства» и так далее. Теперь-то мы видим, сколь дорогой ценой обернулось начатое будто бы с благими намерениями…

 

— А как вы объясняете, что именно кино и многие его деятели оказались, можно сказать, в авангарде разрушителей?

 

— Вы сами сказали про силу кино. Она всем была известна в советском обществе. И если сделать эту силу антисоветской?..

Расчёт главных «перестройщиков» оказался верным.

Замечу, что роль кинематографа как одного из самых массовых видов искусства и важнейшего способа формирования идеологии тогда была даже гораздо большей, чем сегодня, с распространением интернета и падением качества фильмов.

Приведу пример.

Самый «кассовый» советский фильм 1980 года «Пираты ХХ века» собрал аудиторию в 87 миллионов 600 тысяч человек.

А вот самый успешный на сегодня российский фильм «Движение вверх», вышедший в 2017-м, привлёк в кинотеатры всего лишь чуть более 12 миллионов зрителей.

 

— Но всё-таки почему и как получилось, что талантливые люди, ещё вчера создававшие великолепные картины во славу Советской страны, вдруг начали работать против неё?

 

— НеЕвдруг. И НЕ все, НЕ все…

 

— Пусть большинство.

 

— Тема обширная, психологически сложная, и у каждого всё же своя история.

Многих из так называемой творческой интеллигенции подвела, я думаю, чрезмерная эмоциональная впечатлительность.

Однако основным для всех фактором стал хитро замаскированный курс, который задан был с приходом к власти Горбачёва и реализовался потом ловкими извивами мошеннических манипуляций.

Они настолько сбивали с толку людей, что те абсолютно запутывались и подчас просто теряли голову.

 

— Вспоминая атмосферу того времени, соглашаюсь с вами. Если началась «перестройка», что называется, во здравие, то довольно скоро она всё больше напоминала массированную психическую атаку.По головам били удар за ударом. Пресса, телевидение, радио, эстрада, театр и кино… Могло сложиться (и складывалось!) ощущение полной неразберихи и сумбура, некоего сумасшедшего дома.

 

— У которого были тем НЕ менее свои управленцы, знавшие, к чему они дело ведут.

Прежде всего это известная троица — Михаил Горбачёв, Александр Яковлев и Эдуард Шеварднадзе.

 

— Понятно, что кино попало в ведение А.Н. Яковлева. Его, этого своего подельника, Горбачёв облёк полномочиями главного идеолога страны. То есть, образно говоря, назначил волка ведущим воспитателем овечьего стада.

 

— Что-то вроде этого, похоже…

Фигура жуткая.

Считали его серым кардиналом, и поныне во многом он остаётся как бы в тени Горбачёва.

Между тем, обстоятельно изучая деяния этого А.Н., я пришёл к выводу, что нередко он превосходил самого Горби.

По хитрости, ловкости, предусмотрительности. Да по уму, в конце концов!

 

— Умный враг, разумеется, опаснее глупого. Может быть, ради лучшего понимания читателями того, что произошло с нашим кино и культурой в целом, нам стоит несколько задержаться на личности этого ключевого персонажа?

 

— По-моему, очень даже стоит.

Зловещая личина, перекрывшая советский экран

 

— Поскольку вы, можно сказать, специализировались на биографии «серого кардинала», сообщите читателям, откуда он такой взялся.

 

— Внешне начало у него ничем особенным не примечательное.

Обычный партаппаратчик. Ещё в 1946 году, то есть вскоре после войны, был назначен инструктором отдела агитации и пропаганды в Ярославском обкоме партии.

А в 1953-м его перевели в Москву, в аппарат ЦК КПСС, где он тоже занимался пропагандой.

Прошёл путь от рядового инструктора до фактического главы важнейшего отдела ЦК.

В общем, опытнейший пропагандист становится матёрым циником, как он впоследствии сам себя называл.

 

— Выходит, это был цинизм осознанный?

 

— Безусловно. В конце концов уже НЕ верил в то, что проповедовал миллионам советских людей.

 

— Но Яковлев ведь был фронтовиком, даже ранен на войне…

 

— Наверное, тогда, в свои 18—20 лет, циником он ещё не был.

Стал таковым в 1956 году, когда перед делегатами ХХ съезда КПСС Хрущёв выступил с докладом «О культе личности Сталина».

Тогда-то и произошло в партии негласное разделение — на сталинистов и антисталинистов.

Именно эти «анти», начав с осуждения Сталина, три десятилетия спустя придут к логичному для себя итогу — отрицанию социализма в целом.

Среди таких окажется и А.Н. Яковлев.

 

— Однако, судя по разным фактам, у него антисоветизм существенно возрастёт, углубится и обретёт особенно опасную форму в результате продолжительных контактов за рубежом. Вы согласны с этим?

 

— А как же!

Сперва в 1958—1959 годах была у Яковлева стажировка в США, в Колумбийском университете.

Это по линии ЦК КПСС.

И, кстати, проходил он ту стажировку вместе с тремя сотрудниками КГБ, в числе которых Олег Калугин — будущий высокопоставленный чекист-предатель, генерал из внешней контрразведки.

 

— Многие уверены, что А.Н. тоже был завербован иностранной разведкой. Или во время того пребывания в США, или позднее, в 1973—1983 годах, когда служил послом СССР в Канаде.

 

— Вполне реальный вариант.

Но даже если он был НЕ штатным агентом западных спецслужб, а, как принято говорить, агентом влияния, суть от этого НЕ меняется.

Всё равно старался использовать имеющиеся возможности в интересах НЕ своей страны, а её противников или даже лютых врагов.

Пребывание же в советской номенклатурной обойме гарантировало подлому хамелеону безбедную жизнь.

 

— Хамелеоны, добравшиеся до вершин власти и тщательно скрывавшие истинное своё лицо, умели при этом распознать друг друга. Так Горбачёв, ещё до «перестройки» прибыв в Канаду с партийной делегацией, тотчас «нашёл» А.Н.

 

— Да Горби наверняка к этому уже был подготовлен!

Потому и заняв кресло Генсека, когда необходимо стало всюду поскорее расставлять «своих» людей, выделил Александра Яковлева среди самых первых.

 

— Давайте вспомним, чем ознаменовался на киноэкранах страны приход нового главного идеолога.

 

— Ох, действительно ознаменовался…

Вот вы говорили, что «перестройка» начала наносить очень сильные удары по головам людей.

И в самом деле, удары (один за другим!) были прямо-таки обезумливающие.

А с киноэкранов, если учесть их вклад в сокрушение мозгов, своего рода знамением стало «Покаяние».

Вы ведь помните этот фильм грузинского режиссёра Тенгиза Абуладзе?

 

— Не только его, но и атмосферу, в которой он появился. Задолго до выхода на экран в связи с этим названием всеми средствами «демократических» СМИ уже нагнеталось ожидание чего-то совершенно исключительного.

 

— Именно так! Потому что замысел был далеко идущий.

Замечу: возник он ещё в бытность Генсеком ЦК КПСС Юрия Андропова, а съёмки начались под патронатом Эдуарда Шеварднадзе.

Он возглавлял ЦК Компартии Грузии и лично курировал этот проект. Через грузинский Совмин даже шло его финансирование.

 

— Есть повод ещё раз задуматься о разветвлённости и тайной работе «пятой колонны»?

 

— Уверен, что есть.

Уже тогда созрело намерение возобновить антисталинскую кампанию, которая была прервана Брежневым в середине 1960-х.

Начало новой атаки притормозилось смертью Андропова, но вскоре явились Горбачёв и Яковлев.

 

— Заготовка «Покаяния» оказалась кстати?

 

— Очень даже!

Само название фильма задавало лейтмотив всей последовавшей затем «перестроечной» вакханалии.

Ведь что тут стало ключевым?

Фактический отказ от советской действительности и призыв каяться за грехи предков.

Дескать, неправильно жили, не тем идеалам поклонялись.

То есть всё не то и не так!

Вспомните кульминацию — финал «Покаяния».

Внук откапывает из могилы тело своего деда и сбрасывает его в пропасть…

 

— Ужасающее святотатство!

 

— Ужасающее, да. И вполне рассчитанное.

Это же призыв к молодому поколению: как угодно глумитесь над советским прошлым, пляшите на костях своих предков, сбрасывайте их в преисподнюю.

Вот какой фильм и с какой целью волей зловещего Яковлева был назначен программным для «перестройки».

 

— Яковлев лично этим занимался?

 

— И этим, и многими другими подрывными делами, которые раскручивались в кинематографе.

Настолько важное значение он придавал кино, что, при обширном штате специально подобранных помощников, за многое в той сфере брался сам.

Закончу про «Покаяние».

Лично Яковлев устраивал его премьеру в столичном Доме кино — для «элиты» либеральной интеллигенции.

Это ноябрь 1986 года. Он же затем пробил выход фильма в широчайший прокат: отпечатанный тираж составил аж 1200 копий!

Правда, народ всё равно шёл на «Покаяние» очень вяло.

И тогда Яковлев даёт команду ещё больше усилить и без того беспрецедентную «раскрутку» этой картины в прессе и на телевидении.

Увы, при всех чрезвычайных мерах привлечь более 13 миллионов человек так и не удалось.

 

— Широкий зритель не случайно с такой прохладцей отнёсся к восхваляемому «Покаянию». Художественные достоинства его были вовсе не столь высоки, как кричала «демреклама».

 

— Тем не менее в мае 1987 года на очередном Всесоюзном кинофестивале (20-м!), который состоится в Тбилиси, «Покаяние» ожидаемо будет удостоено Главного приза.

 

— Явный знак всем деятелям кино?

 

— Конечно.

Знак того, каковы отныне задаваемые им ориентиры. Не художественные, которые лишь смутно просматриваются где-то на втором или третьем плане, а идеологические.

Впоследствии сам Александр Яковлев признается в главном своём замысле: «Группа истинных, а не мнимых, реформаторов разработала (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму.

А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» — по революционизму вообще…

Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма…

Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика — механизм тоталитаризма против системы тоталитаризма — сработала…».

У кого оказались «бразды правления»

 

— Честно говоря, меня и сегодня поражает откровенность этого яковлевского признания, которое вы привели и которое теперь уже достаточно широко известно. Как-то вырвалось это у него. Ведь свою кухню вершители «перестройки» постарались не очень разглашать. Горбачёв прямо заявил об этом однажды: «Всей правды я вам никогда не скажу».

 

— Это верно: во тьме и умолчании о главном делали они свои тёмные дела.

То есть зачастую говорилось одно, а делалось абсолютно другое.

Не звучал же лозунг: «Даёшь капитализм!».

Убивали социализм под девизом «Больше социализма!».

Вот и печально знаменитый 5-й съезд кинематографистов СССР, состоявшийся в середине мая 1986 года в Большом Кремлёвском дворце, начался с провозглашения вроде бы вполне благих намерений.

Против застоя, за творческий подъём и поиск…

 

— А кончился кадровым погромом.

 

— Да, произошёл настоящий переворот в руководстве Союза кинематографистов, а затем и в Госкино. Подготовлено это было тем же Яковлевым и с той же целью — привести к власти «своих» людей.

 

— Методом стравливания поколений?

 

— Именно. Причём творческие проблемы использовались лишь как повод для вымещения личных недовольств, комплексов и обид.

 

— Чуть ли НЕ основным объектом яростных нападок стал великий советский режиссёр и актёр Сергей Бондарчук, которого даже не выбрали делегатом на тот съезд. Через некоторое время мне посчастливилось беседовать с ним для «Правды», и было видно, насколько Сергей Фёдорович подавлен происшедшим.

 

— Ещё бы! Беспрецедентно хамское отношение к признанному лидеру советского кино, продемонстрированное на съезде, должно было соответствующим образом настраивать творческую молодёжь.

В духе «Покаяния»: НЕ церемоньтесь с этими «совками», сбрасывайте их на свалку и мёртвыми, и живыми…

 

— Крупнейшие таланты в результате были выведены из строя.

 

— От руководства в Союзе кинематографистов отстранили так называемых консерваторов, а фактически честных коммунистов — Сергея Бондарчука, Льва Кулиджанова, Юрия Озерова, Станислава Ростоцкого и других.

Вместо них «бразды правления» захватили в свои руки антикоммунисты. Это Элем Климов, Андрей Смирнов и подобные им.

Прошу всех читателей обратить особое внимание вот на что.

Важна не только разница в общественно-политических взглядах тех и других.

Несравним и уровень талантов, а значит — художественная планка, которую они могут задать.

Кто такой Андрей Смирнов перед тем же Сергеем Бондарчуком?

По большому счёту он может предъявить только один действительно значимый фильм — «Белорусский вокзал».

Но надо учитывать, что успех этой картины обеспечили в первую очередь блистательные актёры — Евгений Леонов, Анатолий Папанов, Всеволод Сафонов.

Всем им к тому времени было уже под пятьдесят, и рядом с ними 29-летний режиссёр-дебютант (это была его первая полнометражная лента) действовал в роли ученика.

 

— Прямо скажем: известен этот Смирнов больше не как художник, а как злобный антикоммунист, буквально распираемый ненавистью ко всему советскому.

 

— Ненависть разрушает творца изнутри.

Именно поэтому ничего выдающегося после «Белорусского вокзала» Смирнов уже НЕ снял.

Замечу шире: по той же причине фактически закончились почти все режиссёры, участвовавшие в работе 5-го съезда как гонители и разрушители.

Во всяком случае НЕ смогли достичь в постсоветские годы тех творческих высот, которые покоряли в советское время.

Я имею в виду Вадима Абдрашитова, Эльдара Рязанова, Глеба Панфилова, Сергея Соловьёва и ряд других. Громкие имена!

Но… все они, как говорится, сдулись. И это, я считаю, расплата за измену самим себе, за то, что они выступили на «тёмной стороне», согласились стать куклами в «театре Карабаса-Барабаса».

 

По ходу «перестройки» почти всё великое советское кино объявлялось «неправильным»

 

Фёдор Раззаков

pravda