О войне против белых

<address class="article-magazine article-header-magazine-top"><small style="background-color: transparent;">© AFP 2018, Gulshan Khan</small></address>

Жиль-Уильям Голднадель поднимает вопрос о расизме против белых. Об этом осмеливаются говорить лишь немногие СМИ и ассоциации. По его мнению, именно этот заговор молчания объясняет тишину в СМИ вокруг скандала с изнасилованиями в Телфорде.

<address class="article-header__author-name author">Жиль Голднадель (Gilles-William Goldnadel)</address>

Расизм, направленный против белых, является самой черной дырой в информационном и мыслительном пространстве. Если хотите жить спокойно, лучше не упоминайте о нем. Или же употребляйте эвфемизмы. Например, «ненависть к Западу».

Тем самым вы сможете избежать неприятной «цветной» окраски. Мы можем говорить о чернокожих и, разумеется, о направленном против них расизме. О белых же можно говорить только в отрицательном ключе. Многие посчитают это неуместным. Поэтому лучше вообще их не упоминать. Я прекрасно помню те отнюдь не далекие времена, когда самопровозглашенные «антирасистские» ассоциации отрицали сам факт существования ненависти к белым. Когда же их тыкали носом в факты, они нехотя признавали их, немедленно заявляя, что только «ультраправые» организации могут заботиться настолько вторичным вопросом. Вполне себе стандартный для них пируэт. Сейчас же, если на горизонте чисто, некоторые все же снисходят до того, чтобы заняться самыми символическими случаями, если, конечно, все это будет носить приглушенный и гомеопатический характер.

Последние события дают мне два примера (косвенный и самый прямой), чтобы прозондировать проклятую черную дыру.

Возьмем Майотту. У нас было немало сказано о демонстрациях и выражениях народного гнева по поводу массового и мешающего жизни притока иммигрантов.

Было сказано, что этот гнев оправдан, что иммиграция создает невыносимые условия для коренного населения. Была сразу же отмечена связь между неконтролируемой нелегальной иммиграцией и преступностью. Ее с ходу окрестили фактором социального неблагополучия и обеднения населения. Jus soli поставили под сомнения без лишних криков и воплей. Было признано существование «французов по бумагам», котoрые несправедливо воспользовались jus soli, чтобы стать французскими гражданами, руководствуясь одними лишь финансовыми соображениями. Было сказано все, за исключением того, что маоре с их законными, но в некоторых случаях агрессивными протестами являются расистами, ксенофобами, экстремистами и популистами.

Теперь же давайте попытаемся сравнить такой понимающий и даже сочувственный взгляд СМИ и политиков на положение маоре с их отношением к, если так можно сказать, населению метрополии, которое в своем большинстве считает массовую нелегальную иммиграцию очень серьезным тревожным моментом. Хотя во Франции реакция людей в разы спокойнее, чем в Майотте, разве кто-то может, положа руку на сердце, отрицать, что в данном случае суждения СМИ и политиков в лучшем случае снисходительные, а в худшем — исполненные ненависти и презрения? Для тех, кто отказывается понимать, о чем говорит такая разница в отношении, я выставлю на обозрение все факты. В отличие от мусульман из Майотты, население французской метрополии является по большей части христианским, белым и западным. Поэтому его куда проще подозревать в расизме (хотя, по факту, такие подозрения сами опираются на невысказанный расистский предрассудок).

Теперь же давайте перейдем ко второму примеру, который носит открытый характер и находится за пределами Франции.

<address class="article-magazine article-body__related-article-magazine"> </address><address class="article-magazine article-body__related-article-magazine"> </address>

Новый век — новые эксцессы и страдания. Не побоюсь приложить эту здравую самокритику к настоящему времени и страданиям белых людей, которые замалчивают и не хотят замечать.

Именно так зверства в отношении белых фермеров в южной части Африки оказываются где-то на задворках информационного пространства. В Зимбабве почти все белые фермеры были изгнаны, а многие убиты. Недавно скончавшийся бывший диктатор Мугабе как-то отказался разговаривать с журналистом, потому что тот был белым. В таких условиях африканский журнал «Молодая Африка» (а вовсе не западное издание) написал: «Злоупотреблениям и ошибкам Лондона, британских колонистов и их потомков, многие из которых остались верны Яну Смиту (Ian Smith), нет числа. Тем не менее такая непоследовательная политика Мугабе лишь добавила к этой несправедливости новые страдания». Страдания белых. По данным «Би-би-си», этот курс уничтожил основанную на сельском хозяйстве экономику Зимбабве, которая оказалась в катастрофическом положении на фоне гиперинфляции и появлении холеры.

Кто может честно заявить, что этот расизм был осужден антирасистами из СМИ?

В ЮАР ситуация сегодня едва ли лучше. Французская пресса практически не пишет о «забытых убийствах белых фермеров». Французское телевидение не проявляет к этому ни малейшего интереса.

Еще более неоспоримый и свежий факт: 22 февраля этого года агентство «Рейтер» в обстановке полного безразличия сообщило, что «в стремлении залечить раны прошлого недавно избранный президент ЮАР Сирил Рамафоса заявил, что экспроприация земель без компенсации рассматривалась для ускорения их распределения среди чернокожих южноафриканцев».

<address class="article-magazine article-body__related-article-magazine">Если у слов есть смыл, эта новость должна была ошеломить и огорчить всех людей доброй воли, которые искренне стремятся к гармонии между народами.</address>

Если это откровенно неправильное решение будет реализовано на практике, это будет означать окончательный отказ от политики прощения и примирения Манделы и Деклерка, конец «радужной» страны. Что еще хуже, это будет означать невозможность основанного на согласии, а не силе мирного урегулирования. Все это лишь подтвердит правоту пессимистов и циников.

Хотя, наверное, бывает и хуже. Взять хотя бы невероятную завесу молчания, которая окружает во Франции выявленные в английскомй Телфорде факты сексуальных преступлений в отношении белых девочек.

Почти тысяча из них стали объектами группового изнасилования и принуждения к проституции со стороны главным образом представителей пакистанской общины. Возникшее несколько месяцев назад дело недавно приняло необычный оборот и указывает на ответственность полиции и СМИ.

В нынешние времена агрессивных хэштегов в соцсетях, когда насилие над женщиной становится объектом болезненно пристального внимания, окружающая эту страшную трагедию тишина представляется чем-то оскорбительным и возмутительным.

Мне хотелось бы отослать вас к статьям в «Бирмингем мэйл» и «Миррор» от 11 марта 2018 года, а также недавно дополненному материалу во французской «Википедии»: «После новых мартовских откровений в «Сандэй Миррор», журналистка «Спайкд» Джоханна Уильямс (Johanna Williams) возмущается, что самый страшный скандал вокруг сексуального насилия над детьми в Великобритании получил относительно небольшое освещение и не попал на первые полосы газет вроде «Гардиан» и «Таймс» при том, что на протяжение последних месяцев насилие над женщинами громогласно обличается движением #MeToo, молчание которого говорит о его лицемерии». Как отмечают многие британские журналисты, новые разоблачения следствия «Дэйли Миррор» показали, что масштабы преступлений были намного более значительными, чем считалось раньше.

«Как и в других похожих случаях, преступники были по большей части мусульманами и выходцами из Пакистана и Бангладеш. Власти же долгое время отказывались вести расследование из опасения обвинений в расизме» (Стив Берд (Steve Bird), «Телеграф», 9 декабря 2017 года).

Страдания белых словно засасывает в черную дыру.