«Как осатаневшие гиены»

Американской прессе не мешало бы поучиться свободе слова у российских коллег

Ирина Петровская, Обозреватель «Новой»

Иллюстрация: Петр Саруханов / «Новая газета»

Если бы президент США Байден в дни подготовки саммита в Женеве смотрел российское ТВ, он бы, возможно, передумал встречаться с лидером страны, где его, лидера другой страны называют выжившим из ума и откровенно над ним потешаются, бесконечно противопоставляя ему вечно молодого, энергичного и полного сил собственного Отца народов. Наш-то — ого-го! А их-то (вы только гляньте) — ой-ой-ой!!! Впрочем, если бы даже Байден посмотрел наши ток-шоу, все равно, наверное, не отменил бы встречу. Для американца, выросшего в почитании 1-й поправки к Конституции, защищающей среди других фундаментальных свобод свободу слова, СМИ по определению независимы от власти и проводят самостоятельную редакционную политику. Что же поделаешь, если российские СМИ ТАК видят? Не заткнешь же им рот?

Хотя ТАК они видят лишь американского президента. Свой — вне критики. Светоч разума как есть.

Надежда и непреходящее счастье не только для россиян, но и для всего человечества.

«Все самые главные новости планеты звучат, как обычно, из уст Владимира Владимировича Путина… Мир жадно вслушивается в речи Путина… Владимир Владимирович уже одержал первую сокрушительную победу, еще даже не увидев Байдена», — вдохновенно завывал Дмитрий Киселев в воскресных «Вестях недели», предвкушая и предвосхищая судьбоносное событие грядущей среды.

«Встречи в формате один на один не будет. Складывается впечатление, что американцы боятся оставлять Байдена один на один с Путиным», — докладывал в эфире аккредитованный на саммите в Женеве корреспондент Первого канала Константин Панюшкин.

А Байден на пресс-конференции в Брюсселе по обычаю не смог внятно ответить на вопрос журналиста, считает ли он, как и прежде, Путина убийцей. Засмеялся, задумался, в воздухе повисла неловкая пауза. В ток-шоу «60 минут» специально заведенный таймер посекундно отсчитывал на экране время, которое понадобились американскому лидеру, чтобы собраться с мыслями. Потом в студии все вместе посмеялись над очередным промахом заокеанского старца.

Теперь для сравнения посмотрите, как наш лихо отбрил журналиста NBC Кира Симмонса, наглядно продемонстрировав ему, что такое на самом деле хваленая американская «якобы свобода слова». Тот все перебивал Путина, и Владимир Владимирович ущучил наглеца: «Если вы наберетесь терпения и дадите мне сказать до конца то, что я хочу сказать, вам все станет ясно. Но вам не нравится мой ответ, вы не хотите, чтобы мой ответ слышали ваши зрители, вот в чем проблема.

Вы затыкаете мне рот. Разве это свобода выражения собственного мнения? Или это свобода выражения собственного мнения по-американски?»

Ну да. Американские журналисты вообще на редкость нетактичны. Нет для них безусловных авторитетов и неприкасаемых персон. Переспрашивают. Обрывают. Уточняют. Не позволяют собеседнику растечься мыслию по древу и уйти от прямого ответа на неудобный или каверзный вопрос. Вот такие они неприятные создания. Или, как негодовал Сергей Станкевич в программе «Вечер с Владимиром Соловьевым», комментируя итоговую пресс-конференцию Путина: «Американская пресса на него набрасывалась, как какие-то гиены осатаневшие».

Ему вторил Константин Косачев в программе «Большая политика» на Первом канале: «Я был разочарован тем, как отличались по тону вопросы американских и российских журналистов… Американцы все время пытались загнать Путина в какую-то ловушку. Это неприятно».

Зато наши — голуби сизокрылые, ангелы во плоти. Впиваются любящим взглядом в Бога, ненадолго спустившегося с небес на грешную землю, и почтительно внимают каждому его слову, поддакивая и усердно кивая головой.

С некоторых пор первый среди равных в кремлевском пуле — корреспондент ВГТРК, автор и ведущий программы «Москва. Кремль. Путин» Павел Зарубин. За время президентской изоляции именно он превратился в персону, особо приближенную к «императору», и кажется порой, что даже обитает он где-то в президентской резиденции, не спит не ест, дабы не упустить ни одного важного момента, достойного внимания широких народных масс.

Настало время главного эксклюзива: «Такого никогда не было — на переговоры президентов России и США наша съемочная группа отправилась на одном борту с президентом России!»

Переполняемый гордостью и восторгом, Зарубин, захлебываясь от нахлынувших чувств, то почти кричит, то интимно шепчет, чтобы, не дай Господь, не потревожить своего кумира: «Мы находимся буквально в нескольких сантиметрах от его рабочего кабинета… Почти четыре часа до Женевы — никакого сна или отдыха. Владимир Путин работает с документами… На кресле лежит галстук, который предстоит надеть президенту перед выходом из самолета… Полет прошел в штатном режиме, лишь иногда была легкая турбулентность. Приведет ли встреча президентов к тому, что масштабная политическая турбулентность в отношениях России и США, сотрясающая, по сути, весь мир, хоть немного ослабнет?

… Владимир Путин спустился по трапу. Запрыгиваем в президентский кортеж… Все замерли в ожидании рукопожатия президентов России и США.

Вот оно, то самое историческое рукопожатие! И сразу начинаются переговоры… Еле-еле, с огромным трудом нашей группе удается заскочить внутрь… Байден сидит, как сказали бы психологи, в закрытой позе… Путин полностью открыт…» (Чуть раньше на канале «Россия-24» эксперты на полном серьезе анализировали «язык тела» обоих президентов по первым кадрам их встречи: «Ноги нашего президента устойчивы, поза уверенная… Байдену менее комфортно, кажется…»)

… Владимир Путин спустился по трапу. Запрыгиваем везидентов России и США. Вот оно, то самое историческое рукопожатие! И сраз президентский кортеж… Все замерли в ожидании рукопожатия пру начинаются переговоры… Еле-еле, с огромным трудом нашей группе удается заскочить внутрь… Байден сидит, как сказали бы психологи, в закрытой позе… Путин полностью открыт…» (Чуть раньше на канале «Россия-24» эксперты на полном серьезе анализировали «язык тела» обоих президентов по первым кадрам их встречи: «Ноги нашего президента устойчивы, поза уверенная… Байдену менее комфортно, кажется…»)

Молодой и рьяный летописец Путина, отодвинувший в сторону прежнего — многолетнего путинского фаворита Андрея Колесникова из «Коммерсанта», не упускает буквально ни одной детали. Ему все представляется значимым — и свернутый в колечко галстук, и позы двух мировых лидеров, и, конечно же, вызывающее поведение американских журналистов в ходе пресс-конференции Путина, которые, в отличие от наших, «пытаются кричать, ведь для них это единственная, по большому счету, возможность задать вопрос Путину».

Зарубинскому «эксклюзиву» в вечерних «Вестях» отвели целых 10 минут, поскольку, по словам ведущего Эрнеста Мацкявичюса, это «уникальный шанс прощупать атмосферу не снаружи, а изнутри». Этим вечером сюжет повторили неоднократно — и в «Вестях» на канале «Россия-1», и на канале «Россия-24». В воскресение же зрители увидят полную версию «прощупанной» до основания атмосферы саммита в авторской программе Павла Зарубина «Москва. Кремль. Путин». Наверняка Владимир Соловьев, спарринг-партнер молодого коллеги в этой программе, по традиции с удовлетворением резюмирует: «Спасибо, Павел! Блистательная работа!»

Не менее «блистательно» подвел итоги женевского саммита экстравагантный политолог Сергей Марков на своей странице в фейсбуке: «Путин на пресс-конференции был великолепен… Путин дал возможность задать много вопросов, и больше — иностранным журналистам. Байдену задавали вопросы только свои СМИ, облизывали, как Леонида Брежнева…» Кто кого облизывал? Впрочем, у нас, как мы поняли, свобода выражения собственного мнения. Не то что у них. Всякий имеет право признаться со всей искренностью: «Ваше Величество, вы гений!»